Часть третья 3 страница

- Я слушаю вас и вспоминаю себя в таком возрасте. Я тоже, знаешь, был горячий. Горел весь, считал главным только то, что делаю я, а остальное считал второстепенным. Но с возрастом все это прошло. То же будет и у вас. Я даю вам совет: прежде, чем сказать что-нибудь, имеющее принципиальное значение, посчитайте до десяти, а то и до двадцати или даже больше.

- Тогда только счетом и буду заниматься.

- Слушай дальше,- продолжал поучать Эмиев.- Во-вторых, знаешь, не забывайте, что вы - горец. Горцы со старшими так не говорят. Они их слушают и беспрекословно подчиняются. Как-то у меня был разговор с одним большим начальником. Он спокойно выслушал и спросил:»Слушай, молодой человек, ты откуда такой взялся?» Отвечаю ему вполне серьезно, откуда я и чем занимаюсь, и опять начал доказывать, размахивая руками чуть ли не перед самым его носом. Потом я очнулся и порядком сдрейфил. Думаю, будет мне сейчас на чай. Начальник спокойно достал папиросу, прикурил и говорит: «Давай работай честно да научись вежливо обращаться со старшими по возрасту и должности». Через несколько лет мне вновь пришлось с ним встретиться. Сижу, знаешь, среди других, притих, стесняюсь поднять голову. На совещании дело было. Он, очевидно, заметил мою растерянность. Во время перерыва подозвал меня, знаешь, спросил, как дела. Улыбался, но ничего не напомнил. А я готов был провалиться сквозь землю.

Эмиев долго еще рассказывал о встречах с крупными руководителями и своих прошлых недостатках, объяснявшихся его неумеренной горячностью.

- А знаете, мне нравится ваша прямота,- сказал он вдруг.- То, что думаешь, надо прямо говорить, а то будешь все время носить на сердце, знаешь. Я говорил, говорю и буду говорить, что если мы хозяйственные дела не подтянем, то грош цена всей нашей работе. Тут нам, знаешь, лозунги не помогут. Никакими лекциями не восстановишь то малое, что упустишь в хозяйственных делах.

- Но вся наша идеологическая работа и направлена...

- Самое главное,- перебил Гапура Эмиев, давая понять, что разговор окончен, что ему нужно уже уходить,- держаться за линию. Весь народ поднять на решение больших дел, которые мы должны выполнять, знаешь. Работай живей, а все остальное само собой приложится.

Гапур направился к двери.

- А между прочим,- остановил его Эмиев,- я до сих пор не вижу больших изменений ни в оформлении лозунгами дорог, знаешь, ни в состоянии тех проблем идеологической работы, о которых я говорил на семинарах и совещаниях. Словом, действуй живее, знаешь, чтобы наш район был впереди. Это можно сделать. Народ у нас хороший. Только его надо поднять на решение дел. А они у нас, знаешь, большие в этом году, еще больше будут в следующем году. Давай-давай. Мне нравится, знаешь, твоя откровенность. Но подумай над нашим разговором. В твоем возрасте свойственно горячиться, подумай над моим советом, он тебе пригодится, знаешь.

Гапур был раздосадован. Если до этого разговора у него в душе еще теплилась какая-то надежда на то, что удастся переубедить Тархана Лахановича, сейчас она исчезла. Что делать? Так дальше продолжаться не может - в этом не было никакого сомнения. Однако как исправить положение, с чего начать, что предпринять? Пожаловаться в обком? Не поймут ли это как его слабость? Не рассудят ли как навет? В размышлениях об этом и застал его Коврбеков, заглянувший зачем-то в кабинет. Гапур не скрыл, о чем он думает. Поддержки у Коврбекова он, разумеется, не искал. Просто думал вслух.

- Вы правы,- неожиданно поддержал его Коврбеков,- с таким отношением первого секретаря трудно добиться успехов в идеологической работе. С вас могут крепко спросить в обкоме за идеологическую работу. Если будете молчать, отвечать придется вам. По-моему, лучше обратиться в обком. Смотрите сами. Лучше, конечно, рассказать. Здесь и не знаешь, как вам посоветовать. Конечно, вы правы. Он перегибает. Но в обкоме-то об этом никто не знает.

Как только Коврбеков начал говорить, усиленно подчеркивая, что разделяет тревоги Гапура и поддерживает еще и самому Гапуру не совсем ясные намерения, тот неожиданно успокоился. Исчезла досада на Эмиева. Вопросы, только что казавшиеся неразрешимыми, вдруг как-то уменьшились, стали как будто и несущественными.

«Если Коврбеков почти слово в слово сочувственно повторяет мои мысли, выражает те же самые опасения - значит, я в чем-то ошибаюсь. Ведь это он ставит мне палки в колеса! Не могут наши точки зрения совпадать... Допустим, я преувеличиваю, и палок в колеса он не ставит, но ведь и не способствует Моим действиям и планам? А сам все время твердит, что первый поручил ему «присматривать» в числе Других и за моим участком работы. Странный способ «присматривать»... Какой из этого вывод? Вывод такой: Коврбеков хочет поддержать мои, если уж говорить честно, панические настроения. Он явно хочет, чтобы у меня опустились руки. Тогда - само собой!- ни о каких «успехах в идеологической работе» и помышлять не придется. Вот тогда он и заявит Эмиеву с торжеством: «Я же говорил!» Так, так... Значит, из этого вывода следует другой, всякое уныние прекратить, никакой паники не допускать. Работать!»

Гапуру стало смешно. Давно ли он хотел разоблачить лицемерие Коврбекова? Сейчас очень подходящий момент - лицемерия хоть отбавляй! Но делать какие-либо разоблачения он не будет. Вполне достаточно того, что этого человека он, как говорится, «раскусил». Теперь можно определить линию поведения с ним.

Коврбеков же, продолжая говорить и внимательно наблюдая за Гапуром, уловил изменение его настроения. Истолковал перемену так: «Он повеселел... Тем паче, моя поддержка придала ему решимости. Будем бороться с Омиевым...» И, устало поднимаясь, чтобы уходить, заключил:

- Вы правы. Но вот в обкоме об этом не знают...Гапур проводил его насмешливым, взглядом.

Иное говорил Коврбеков в кабинете Эмиева.

- Ничего у нас не получается, ничего нового не делается в идеологической работе. Секретарь по идеологии выдумывает все новые и новые формы, от которых нет никакого прока, тем паче, я не слыхал, чтобы так делалось еще где-нибудь. Видите ли, он предложил бюро такую форму воспитательной работы по месту жительства, как ежемесячные появления партийных, советских, хозяйственных руководителей в жилых домах - туда должны приходить жители соседних домов, и руководитель должен отвечать на их вопросы. Мы ведь ему сказали, что этого не надо делать, это принижает роль руководителей. А он все равно свое. По-моему, у него много фантазерства. Все вздыхает по Саварову, рассказывает, что тот его поддерживал, понимал толк в деле. Гапур был вчера у вас. Возмущается, недоволен беседой вашей. Мне показалось - он собирается жаловаться в обком. Получается, будто он один все это понимает, а другие - нет. Откуда у людей такое высокомерие? Прямо не знаю, что с ним делать. Впрочем, вы первый - вам и решать!

- Все это не столь важно, знаешь,- сказал наконец Эмиев.- Об этом я меньше всего думаю. У нас дела большие. Надо их решать. Но надо подумать. Может быть, он кое в чем и прав. Я подумаю.

Гапуру и другим членам бюро, вопреки мнению Коврбекова, удалось убедить Эмиева, что Иналуков по своим качествам руководителя, остановившегося на уровне стиля и методов работы еще в тридцатых годах, не удовлетворяет требованиям наших дней. Он не желает понимать ничего нового, вспыльчив, неуравновешен, да и возраст у него давно уже пенсионный, и потому его нужно отправить на отдых. Предложили ему пенсию. Тот долго отказывался, обижался. Все же его убедили, что лучше уйти самому, чем дожидаться освобождения за недостатки в работе.

Гапур чувствовал, что эта победа здравого смысла - в интересах дела. Молодые, инициативные работники райсовета не могли при Иналукове работать в полную силу.

Подготовить предложение по новой кандидатуре председателя райисполкома было поручено Коврбекову. Тот выбрал Банаева, который работал председателем районного комитета народного контроля, своего старого приятеля. И это назначение компенсировало ему поражение в вопросе об освобождении Иналукова.

- Спокойный, рассудительный,- характеризовал через несколько дней Коврбеков свою кандидатуру.- Исполнительный и аккуратный работник. Правда, опыта советской работы у него маловато, но зато у него богатый жизненный опыт.

- Подумай,, подумай, знаешь,- говорил Эмиев, глядя в окно.- Легче подобрать, знаешь, труднее потом ошибку исправлять. Подумай еще. Дня через два приедет представитель обкома, вместе с ним обсудим.

- Тем паче,- настаивал Коврбеков,- надо сегодня же определиться. Сначала самим побеседовать с ним, подсказать, что ему нужно знать в разговоре с этим, как его там... Не нравится что-то он мне, этот представитель,- махнул рукой Коврбеков.- До всего ему дело, собирает всякие сведения.

- Думайте, думайте о кандидатуре,- все еще глядя в окно, повторил Эмиев,- времени у нас мало.

- Другого не придумаю,- решительно сказал Коврбеков,- кандидатура Банаева самая подходящая. С первого слова вас поймет, никогда, ни в чем противоречить не будет. С ним работать легко.

Эмиев молчал, разглядывая через окно крышу строительного управления.

- Как хотите,- обиженным тоном сказал Коврбеков.- Я за Банаева ручаюсь, тем паче, знаю его по совместной работе. С ним работать было легко.

- Вот там, знаешь, замечательные кадры,- встал Эмиев, указывая рукой в сторону управления.- Тех я хорошо знаю.

- Но они строители,- возразил Коврбеков.- А здесь нужно заниматься и депутатскими комиссиями, и торговлей, и финансами.

- Ничего, что строители,- стоял на своем Эмиев.- Научатся заниматься и другими делами. Я ведь тоже за это время, пока здесь, знаешь, научился заниматься всеми вопросами.

Видно было, что Эмиев постепенно сдавался.

Коврбеков, довольный тем, что Эмиев вновь перелистывает личное дело Банаева, беспрерывно говорил об отличных качествах своего протеже.

- Да, возраст у него действительно подходящий,- сказал Эмиев, глядя на заполненный Бакаевым листок по учету кадров.- В торговле, оказывается, работал, знаешь.

- Я же говорю, будет он работать, лишь бы в обкоме утвердили. Вы сможете этого добиться, если сумеете доказать обкомовскому представителю его ценность для нас.

- Да он еще на кое-каких работенках побывал, знаешь,- сказал Эмиев, хотя и не первый раз сегодня читал личное дело Банаева.- По-моему, можно на этой кандидатуре остановиться, знаешь. Но все же давай еще подумаем. Могут и не пропустить: жиденький послужной список у него, хотя он и немолодой. На всякий случай нам надо иметь еще несколько кандидатур.

- Думай, не думай,- поднялся Коврбеков и стал медленно прохаживаться по кабинету, заложив руки за спину,- а лучшего я не придумаю, тем паче, он у меня в подчинении был. Прежде, чем сделать то, что ему поручишь, он десять раз спросит, так ли делает.

- Давай, давай, давай,- настаивал Эмиев,- лучше, как говорят, «семь раз отмерь - один раз отрежь». Нам в таком деле никак нельзя ошибаться, знаешь. Дел у нас больших много, а завтра еще больше будет.

- Конечно, дел у нас много,- согласился Коврбеков,- тем паче, планы будущего года еще сложнее. Надо скорее решить этот вопрос, а то навяжут кого-нибудь со стороны, и будешь с ним спорить, вместо того, чтобы дело делать, как сейчас с «идеологом».

- Главное - народ нужно поднять на все эти сложные дела,- сказал Эмиев, отодвигая от себя личное дело Банаева,- главное, знаешь, меньше ошибок допускать.

- Ну так как с ним поступим?- наседал Коврбеков.

- Будем рекомендовать,- после некоторого раздумья решительно заявил Эмиев.- Думаю, что он будет работать, знаешь. Будем подсказывать, учить.

- Смотрите,- пожал плечами Коврбеков, словно это было не его предложение.- Дело ваше, тем паче, вам же его там, наверху, отстаивать.

Через несколько дней Эмиев доказывал представителю обкома:

- Другой, более достойной кандидатуры в районе нет. А пока новый человек освоит район, с людьми познакомится, пройдет время, а нам, знаешь, некогда - дел много.

Он вновь начал рассказывать о сложных проблемах, которые решает он, о том, как ему тяжело. Судя по рассказу, все в районе делалось лично им, только под его руководством.

- Устаю страшно, знаешь,- жаловался Эмиев,- день и ночь начеку. Ляжешь, знаешь, часа в два-три, только успеешь задремать, как телефонный звонок. Звонят строители - чисто инженерный вопрос без меня не могут решить. Спрашиваю: «Чего же вы ночью, знаешь, звоните?»Отвечают: «Днем до вас не добраться». В общем, о кандидатуре, знаешь,- сказал он наконец,- кандидатуры у нас другой нет. Мы остановились на этой.

На второй день Эмиев пригласил к себе в кабинет Банаева.

- Садись, гостем будешь,- сказал он ему и вызвал секретаря:- Принесите нам два стакана чая и закройте нас. Скажите, что меня нет.

Банаев, застенчиво потупившись, осторожно взял стакан с чаем и маленькими глотками стал пить. Он был и так небольшого роста, но от волнения казался еще меньше. Ноги его, упершиеся носками в пол, судорожно дрожали. На самой макушке лысеющей головы выступили крупные капли пота. Банаев знал, зачем его пригласил Эмиев. Накануне вечером Коврбеков звонил ему домой. Затем они вместе вышли прогуляться перед сном.

- Хочу сделать тебя председателем райисполкома,- покровительственно сказал Банаеву Коврбеков.- Вот уже целую неделю пробиваю этот вопрос.

- Я вам так благодарен,- растерянно и радостно отвечал Банаев,- я вас не подведу!

Он задыхался от радости, то забегая вперед и глядя снизу вверх в глаза Коврбекову, то беря его под руку.

- Словом,- сказал твердо Коврбеков,- ты будешь председателем, но смотри не зазнавайся. А то - бывает. Имей в виду, никто еще об этом не знает, кроме Эмиева, меня и тебя. Из членов бюро тоже никто, кроме нас, не знает, тем паче, Гапур - этот может поднять шум.

- Что вы, что вы,- замахал руками Банаев,- я ничего не знаю, вас не видел и не слышал...

На беседе у Эмиева он выражал полное недоумение, зачем и почему его пригласили.

- Не знаешь?- спросил его Эмиев с улыбкой. В таких случаях он всегда обращался к человеку на «ты», считая, что это теснее сближает, создает обстановку взаимного доверия.

Банаев вздыхал, вытирал носовым платком слезящиеся от умиления глаза и потеющую макушку головы.

Эмиев изучающе смотрел на него, губы его растянулись в улыбке.

- Ну, ладно,- взглянул на часы Эмиев. Было уже три часа после обеда.- Вот что,- обратился он к Банаеву,- разговор пока между нами, об этом знаем только мы с тобой. Я еще ни с кем не советовался. Хочу сделать тебя председателем райисполкома.

- Это так неожиданно!- слукавил Банаев.- Я прямо не знаю - смогу ли... Конечно, я сделаю все, что выскажете.

- Оно-то, конечно, может, и так,- сказал Эмиев, не глядя на Банаева,- но...

- Мне страшновато,- перебил его Банаев, встревожившись этими словами Эмиева,- но с вами я буду работать днем и ночью. У вас я обязательно научусь.

- Главное - работать и работать,- оживился Эмиев.- Народ будем поднимать на большие дела. Район надо сделать самым передовым в республике.

- С вашей энергией и с вашим опытом,- моргая редкими ресницами, говорил Банаев,- легко сделать его самым передовым. Вы так здорово умеете народ поднимать. Люди это видят!

- Ну, ладно, знаешь,- встал Эмиев.- Значит, так, будем вместе работать. Только никому ни слова. Знаешь, пока не решится вопрос. Завтра утром поедешь в обком, там с тобой побеседуют. Возьми и проштудируй сегодня все материалы по заготовкам и прочим проблемам, а то могут спросить, знаешь.

На другой день состоялось заседание партбюро.

- Вы знаете, что завтра, как было объявлено в газете, сессия райсовета,- напомнил Эмиев членам бюро.- В повестке дня вопрос о ходе благоустройства райцентра. Но первым и самым главным - будет организационный: избрание председателя исполкома.

В кабинете установилась минутная тишина. Первым ее нарушил легким кашляньем и скрипом стула сидевший отдельно, в сторонке, Банаев.

Щуплый, маленького росточка, с острыми мелкими чертами лица, он то и дело нервно приглаживал на затылке редкие, гладко зачесанные назад волосы, чуть ли не с испугом поглядывая на членов бюро, ища взглядом поддержки у Коврбекова. Но тот сидел с каменным лицом, будто вопрос, какой сейчас решался на бюро, не имел к нему никакого отношения.

- Есть предложение,- сказал Эмиев, быстрым взглядом окинув членов бюро,- председателем райисполкома выдвинуть товарища Банаева. Кандидатура его согласована с обкомом партии. Будут ли вопросы ко мне или к товарищу Банаеву?

Вопросов не было. Члены бюро переглядывались между собой, как бы спрашивая: «А будет ли толк от него в роли предрика? И как это обком мог принять эту кандидатуру?»

- А почему бюро об этом впервые слышит?- не выдержал Гапур.

- Вот и советуемся с бюро,- ответил вместо Эмиева Коврбеков.

- А как все-таки думает сам Банаев?- спросил один из членов бюро.- Осилит ли он эту большую работу? Ведь он себя ничем еще не проявил и в районном комитете народного контроля.

- Я - как скажет бюро,- пробормотал Банаев, вставая со стула.- Мое дело работать там, куда пошлете.

На сессии районного Совета председателем райисполкома был избран Банаев.

- Ты получил высокий пост, смотри теперь, сохрани за собой это кресло,- через несколько дней наставлял Банаева его дядя.

Он пришел к Банаеву домой, как только дошли до него слухи о назначении племянника на высокий пост. Тот с подчеркнутой покорностью выслушивал старика.

- Ты еще неопытен,- покровительственно поучал дядя.- Ты теперь сделался хозяином района и должен прежде всего знать, как удержаться в таком кресле. Попасть туда трудно, но очень легко упустить его. А упустишь - не вернешь. Никогда не стесняйся уважать начальников, даже если они моложе тебя. Старайся угодить им. Главное, кто бы сверху ни приехал - угощай, одаривай, старайся сблизиться семьями. На работе трудиться тоже надо умеючи. Будь всегда на виду у начальства. Особо не надрывайся, но покажи, что ты всегда занят работой.

Почти в то же время Коврбеков убеждал Эмиева: мол, надо бы подготовиться к предстоящим выборам в местные Советы, настаивал на внимательном изучении всех кадров советских органов.

- Ты, знаешь, курируешь Советы, ты и займись этим,- согласился Эмиев.- Главное - подобрать таких, чтобы не вихляли, а хорошо трудились.

Коврбеков был доволен.

- Займусь этим немедленно - тем паче, и председатель новый.

- Я поехал в стройуправление, знаешь,- сказал Эмиев, складывая в ящик письменного стола ручки и бумаги, которые он всегда перекладывал с места на место, когда беседовал с кем-нибудь из работников.- Никак не привыкну к кабинету. Тянет на объекты, знаешь.

- А когда предложения по кадрам вручить?- спросил Коврбеков, сочувственно вздыхая.

- Сегодня уже не успеешь. День на исходе. Завтра, знаешь, подумай, а послезавтра дашь мне. Нужно торопиться с этим делом.

- Тем паче,- охотно согласился Коврбеков,- к выборам все должно быть ясно, а они не за горами.

По составленному Коврбековым расписанию на второй день в райком поочередно шли председатели и секретари исполкомов сельских Советов. Принимали их Коврбеков вместе с Банаевым. Просматривали листки по учету кадров, приценивались, насколько тот или иной работник отвечал своему назначению, можно ли его рекомендовать на следующий срок или лучше подобрать другую кандидатуру.

- Ну, как твое мнение?- спрашивал иногда Коврбеков Банаева о том или другом работнике.

- Мне кажется,- робко отвечал Банаев,- его можно вновь рекомендовать председателем. А секретарь показался мне не совсем удачным.

- А не наоборот?- с подвохом спрашивал Коврбеков, хитровато прищуривая глаза и покровительственно улыбаясь.

- Вполне возможно,- тут же кротко соглашался Банаев.

- Всех изучили...- докладывал Коврбеков через день Эмиеву.- Состав этот, как заверяет Банаев, должен быть что надо.

- Хорошо,- согласился Эмиев.- Но учтите - в конечном счете решающее слово за депутатами. Если они и мне подходят, знаешь, хоть трижды предлагай, их не выберут. Народ лучше знает, кого выбирать руководителем, а кого не надо. Но предложения, конечно, надо иметь.

- Может быть, обсудим кандидатуры заведующих отделами исполкома?- спросил Коврбеков, удивленный предупреждением Эмиева.- Тем паче, тут надо помозговать, хотя вы и говорите, что сами депутаты лучше знают, кого им выбирать. Дело-то ответственное.

- Давай, знаешь, не торопись,- посоветовал Эмиев,- чтобы меньше было издержек. Подбор и расстановка кадров - дело не простое, знаешь. Словом, давайте мне завтра свои предложения по заместителю председателя и заведующим отделами, с которыми выйдем на сессию. Но смотрите, чтобы все было проверено. Учтите и мнения людей о них.

Коврбеков с Банаевым снова уединились в кабинете, чтобы еще раз взвесить все «за» и «против» по кадрам.

- Может быть, этого порекомендуем вновь?- говорил иногда Банаев неуверенно.

- Я не советую,- решительно возражал Коврбеков.- Тем паче, он слишком предан был прежнему председателю. А вам-то он кем доводится? Не друг ли? Ведь нельзя по этим признакам подбирать кадры.

- Нет, нет! Что вы!- виновато отступал Банаев.- Я ведь совсем мало знаю его. Но мне говорят, что он хорошо работает. По-моему, он у вас в кабинете часто бывает.

- А почему это вас интересует - кто и когда у меняв кабинете бывает? Тем паче, это мое дело, я курирую финансовые органы. А он - заведующий райфинотделом.

- Я понимаю,- оправдывался Банаев дрожащим голосом,- я это знаю, что вы курируете. Я думал, что он у вас на хорошем счету. Только потому и сказал...

- Ладно,- махнул рукой Коврбеков с недовольным выражением лица.- Пойдем дальше.

- А этого, мне кажется, надо менять,- стараясь угодить, сказал Банаев.- Тем более вы его сами как-то критиковали.

- Да,- задумался Коврбеков, отложив карандаш в сторону.- Если вы так будете подбирать кадры, то далеко мы не пойдем.

Банаев опустил голову, почти втянул ее в плечи, робея поднять на Коврбекова глаза.

- Я не то хотел сказать,- взмолился он.- Мне-то все равно, кто будет на том месте. Я вовсе не заинтересован менять хороших работников, но поскольку вы сами его когда-то критиковали, то я счел нужным сказать это...

- Критиковал и буду критиковать.

- Я только хотел как лучше,- заволновался Банаев.- Вы же меня знаете. Я - за ваши предложения.

- Он хотел как лучше,- зло усмехнулся Коврбеков.- А я, выходит, хочу сделать хуже. Видите ли, он хочет как лучше, а я здесь ничего не понимаю и стараюсь делать хуже.

На следующий день с предложением о заведующих Отделами Коврбеков пришел к Эмиеву один. Он важно положил на стол перед первым секретарем бумаги, сказал: «Вот они, рожденные в муках». И от имени Бакаева рекомендовал заместителем председателя райисполкома Тариева Хасана.

- Нет,- решительно заявил Эмиев.- Никто нас не поймет, знаешь. У него плохая репутация. Заместителем председателя райисполкома секретарь райкома по идеологии рекомендует Арцыева Адама. Учитель, способный парень. И не спорьте, знаешь. С этим предложением согласен.

- Как вы знаете, товарищи,- говорил Эмиев на бюро райкома,- в ближайшие дни после выборов у нас состоится первая организационная сессия районного Совета. Из среды депутатов мы должны, знаешь, выбрать лучших из лучших и рекомендовать заведующими отделами. Слово имеет товарищ Коврбеков. Они с Банаевым долго и тщательно изучали кандидатуры.

Коврбеков называл отдел и фамилию депутата, рекомендуемого заведующим, читал его краткие биографические данные. Члены бюро райкома высказывали свое мнение о каждой кандидатуре. И если большинство было против предложения Коврбекова, Эмиев коротко резюмировал: «Плохо сработали Бакаев с Коврбековым».

- Я бы не сказал, что мы плохо сработали,- пожал плечами Банаев, поглядывая на Коврбекова.- Мы же лучше знаем эти кадры, чем все остальные члены бюро. Я же ведь как председатель райисполкома повседневно работаю с председателями сельсоветов.

- Тем паче,- с ноткой обиды в голосе сказал Коврбеков,- мы же несколько дней специально изучали эти кадры.

- В конечном счете, знаешь,- явно чем-то недовольный, повысил голос Эмиев,- это дело сессии. Последнее слово за депутатами, знаешь.

- Это дело, конечно, сессии, депутатов,- поддержал Эмиева и Гапур.- Кадры изучают не два дня, а за все время их работы. И дело это не только ваше, а всех членов бюро райкома.

Коврбеков искоса поглядывал на Гапура, как ему думалось, и здесь - главного виновника того, что не все его и Банаева рекомендации были поддержаны на бюро. Коврбеков был обескуражен провалом своих предложений. Он не ожидал, что Эмиев и все остальные члены бюро райкома не поддержат его. Беспокоил его и первый секретарь, который, как ему казалось, уже не относился к его советам с прежним доверием. И все же обиду он затаил,на Гапура.

- Вот так, брат! Что мы работали, что не работали,- заявил он раздраженно Банаеву после бюро.- Почти ни одно наше предложение не прошло. У тебя не хватило настойчивости провести свое мнение. Да и кадры председателей сельсоветов ты знаешь не лучше остальных членов бюро, хотя должен был бы знать больше всех нас.

- Надо бы разобраться в идеологических кадрах,- говорил Коврбеков, как обычно ежедневно подолгу засиживаясь в кабинете Эмиева.- А то Гапур считает, что это касается только его. Тем паче, это очень сложный участок, и когда-нибудь он вас подведет своим единоличным мнением... Там, где мы имеем дело с выборными должностями, проще. Если бюро ошибется, то сами люди поправят, как вы сказали, а там, где назначаются, труднее.

- Разберемся и там,- сказал Эмиев.- Не все сразу. Мы и так очень много сделали и по кадровым вопросам, и в руководстве, знаешь, экономикой. Сделаем, все сделаем - придет срок. У меня совершенно нет времени даже для чтения книг. Я их получаю кипами, еле успеваю просматривать. Устаю, знаешь, а отдыхать некогда. Дела, дела. Очень трудно работать первым секретарем без особой подготовки. В кино не помню когда ходил последний раз...

Некоторые кадровые вопросы, наспех решенные по настойчивости Коврбекова, отрицательно отразились на деятельности отдельных предприятий, прежде всего на двух совхозах, где были заменены неугодные Коврбекову опытные директора.

Это не могло не сказаться отрицательно на отдельных участках работы. А Коврбеков словно закрыл на все это глаза. Кто половчее, получал желаемый пост, тянул к себе своих друзей, родственников. Те же из ловкачей, кому не удавалось добиться успеха, сначала засыпали республиканские учреждения и райком партии анонимными жалобами на честных и добросовестных работников района, должности которых они стремились занять, мешая людям спокойно работать бесконечными проверками. Если же все их попытки проваливались, то они уже открыто жаловались на Эмиева, клеветали на хороших работников, пытались привлечь на свою сторону легковерных, простодушных людей.

Гапур и другие члены бюро настаивали на разоблачении таких клеветников перед людьми через печать, на собраниях.

- Э... чего там, знаешь,- не соглашался Эмиев.- Пусть себе злобствуют каких-то шесть креслоискателей, знаешь. Кто им поверит? Кого они обманут? Люди сами их раскусят, знаешь. Так что, не надо на них обращать внимания...

- Вы, конечно, правы,- в это время Коврбеков у себя в кабинете объяснялся то с одним, то с другим жалобщиком,- вас незаслуженно держат в тени. Вас нужно бы давно выдвинуть на более ответственную работу. Но я тут не виноват. Тем паче, я не первый. Ваше право добиваться своего. А как это делать - вам виднее.

Гапур все это чувствовал, замечал, пытался как-то противодействовать клеветникам, но Эмиев и тут сдерживал его, говоря:

- Поймите, эта кучка нам не страшна. Сам народ разберется, знаешь. Мы о ней даже говорить не будем. Игнорировать таких надо, знаешь.

Но как бы Эмиев ни старался не обращать внимания на карьеристов, они сами давали о себе знать. Они ловили неустойчивых людей и перетягивали на свою сторону. А легковерные люди, оказавшись в их сетях, уже не могли вырваться из них, повинуясь злой и хитрой воле злопыхателей.

- Абсолютное большинство народа, знаешь, на уровне,- успокаивал Эмиев, когда Гапур докладывал ему о недостойном поведении карьеристов, о том, что они играют на религиозных чувствах людей, пытаясь возрождать даже националистические предрассудки.- Жалкие эти одиночки нам не страшны, знаешь,- самоуверенно продолжал Эмиев.- Их просто нужно перевоспитывать. Видишь ли, сбились они с правильной линии. А потом сами поймут, когда мы их оставим без внимания.

Гапур тяготился неуверенностью. Он понимал, что создавшееся положение необходимо исправить. Но что делать? В одиночку тут действовать невозможно. После долгих раздумий Гапур решил свои предложения изложить на бумаге, чтобы обсудить на бюро райкома.

- Все это правильно, знаешь,- ответил Эмиев, прочитав бумагу,- все это, конечно, так, но горячиться не следует. Горячность может только навредить делу. Как бы там всякие карьеристы ни шумели, район, знаешь, идет вперед. Это главное. А для бюро здесь нет предмета разговора, знаешь.

- Он бы еще быстрее шел,- пытался возразить Гапур.- Зачем терпеть помехи на его пути? Ведь надо решительно разоблачать таких проходимцев, которые мешают честным людям спокойно работать.

- Э-э,- предупредил Эмиев,- не торопись. Это не так быстро делается. Нужно, знаешь, время. Там посмотрим. Может, и примем решительные меры против них. Может быть, ты и прав.

Гапур был доволен, что все-таки ему удалось добиться выдвижения Адама заместителем председателя райисполкома и многие единоличные субъективные предложения Коврбекова по кадровым вопросам уже не стали так легко проходить. Члены бюро так же, как и Гапур, уже видели необъективность Коврбекова в некоторых вопросах. Зачастую он оставался один со своим никем не поддержанным мнением.

Дата добавления: 2015-05-29