Пират Кровавого Паруса. Оба воина выхватили оружие, и вовремя: из подземных глубин появлялись гигантские паукообразные твари

Судьба

Оба воина выхватили оружие, и вовремя: из подземных глубин появлялись гигантские паукообразные твари, в которых Акиак безошибочно опознал ануб'аров - нежить из павшей империи Азол-Неруб. Твари атаковали таунка и таурена, и тем ничего не оставалось, как принять бой; Траг был уверен, что за нападением этим стоит Король Мертвых. Но сейчас важно было другое: таунка - те, кто приютил Трага, - могли погибнуть и восстать нежитью.

Друзья с боем прорывались к деревне, а ледяная пропасть все росла... и Траг видел лишь один способ на благополучный исход. Отбросив устремившегося было следом Акиака в сторону, Траг бросился вниз, в пропасть. Конечно, будь он живым, то не пережил бы падения со столь огромной высоты, зато, приземлившись на дно ледяной бездны, немедленно атаковать тех неживых воинов-пауков, что продолжали делать подкоп. Понимая, что каждая секунда стоит жизни многим таунка, таурен не щадил врагов, без устали рубя тела их секирой. И хотя те тоже были нежитью, как и он сам, ануб'ары не смогли устоять пред его яростью. Траг был столь же безжалостен с ними, как они - с таунка.

На клешне у одного из противостоящих ему ануб'аров Траг заметил сияющий кристалл и, недолго думая, ударил по нему секирой... Последовавший взрыв магической энергии отбросил таурена вглубь тоннеля, испепели множество его противников. Стены подземной каверны дрогнули, погребая под собой оставшихся нерубианцев. Однако для Трага пути назад не было, ибо образовавшаяся стена из камня и льда пресекла все возможности вернуться назад, в деревушку таунка, спасенную об уничтожения.

Несколько дней следовал Траг по подземному тоннелю, прежде чем уперся в отвесную стену и, с неимоверным трудом поднявшись по ней, оказался у цели своего долгого странствия - Ледяной Короны. Траг наконец-то достиг цитадели Короля Мертвых. У гигантских врат Трага встретили мертвяки, и таурен атаковал их. Он сражался, даже зная, что в конечном итоге обречен на поражение. Ведь эти мерзкие противники - всего лишь испытание, устроенное их хозяином... дабы проверить, достоин ли Траг служить ему.

Неживой таурен проследовал в тронный зал цитадели, и никто не посмел преступить ему путь. "Добро пожаловать, свирепый боец", - громыхнула фигура, восседающая на троне. Слова прозвучали и в ушах, и в разуме Трага, но не это заставило его замешкаться. Скорее, все дело было в том, что он как никогда остро ощутил родство с Королем Мертвых. Тот усмехнулся, произнес: "Это все Сфера. Она связала нас. Это ее темная магия подняла тебя из мертвых - и даже более. А часть того, чем ныне являюсь я, некогда было духом ее создателя..."

"Нер'зул..." Непрошенное имя сорвалось с губ Трага, имя, которое он проклинал с тех пор, как восстал. Король Мертвых рывком поднялся с трона; за спиною его возникли мертвяки. "Нет'зула больше нет", - произнес владыка Плети. - "Он поглощен. Теперь есть лишь Артас... Артас, которому ты будешь служить вечно. Пройдя нелегкий путь сюда, ты доказал свою ценность. Ты станешь моим бойцом, не имеющим равных, командующим над моими воителями... Они уже ожидают твоих приказов".

Бросив исполненный презрения взгляд на нежить, Траг поудобнее перехватил древко секиры. "Я пришел не служить тебе, но уничтожить тебя!" - выкрикнул он. "Нет..." - возразил Король Мертвых. - "Ты пришел служить... верой и правдой..." Он направил в сторону Трага острие Ледяной Скорби, и волна обжигающего холода объяла таурена, лишая последних сил, воли.

Все было кончено. Призрачные надежды рассеялись, и то, чего так страшился Траг, свершилось. Таурен покорился судьбе. Его создала Сфера, а Король Мертвых был властелином Сферы. "Теперь ты готов принять командование над нежитью", - обратился он к Трагу. - "Твои воины ждут, что ты поведешь их на это задание. Ты поможешь тем самым ануб'арам, с которыми сражался, когда исполняли они мой приказ. Они продолжают подкапывать основание деревни... А когда ее не станет, отправишься к столице таунка, деревне Ледяного Тумана. Блистательное начало для истребления живого не в одном лишь Нортренде... но на всем Азероте!" Король Мертвых осекся, а затем сообщил, что к вратам цитадели подходит отряд таунка, ведомый другом Трага, Акиаком. Сознавая, что обязаны жизнями Трагу, таунка стремились к Ледяной Короне, дабы бросить вызов темному властелину Нортренда... Но у самом входа в цитадель их атаковали появившиеся из-подо льда ануб'ары...

"У тебя новый приказ, мой таурен", - громыхнул Король Мертвых и, указав на терпеливо ожидающую нежить, повелел: "Возьми своих воинов и веди их на эту битву. А позволю ануб'арам поиграть с ними подольше, до твоего прихода... чтобы ты сам прикончил таунка. Особенно твоего друга, Акиака. Их тела будут доставлены ко мне, чтобы пополнить легионы нежити. Ты и твой товарищ таунка вскоре вновь будете сражаться плечом к плечу... за меня. И пусть прольется много крови, мой боец..."

Подняв секиру, Траг указал путь своим чудовищным войскам. Их мощь быстро положит конец сражению, оставив от таунка лишь трупы. Останки, из которых будут созданы новые ужасные солдаты проклятого воинства... Однако осознание жертвы, на которую шли ради него Акиак и остальные, позволила Трагу преодолеть волю Короля Мертвых. Немедленно, таурен атаковал окруживших его мертвяков, надеясь продержаться хотя бы несколько мгновений, нанести удар властителю Плети.

Того, однако, потуги таурена лишь забавляли. "Я весьма впечатлен", - пророкотал он, с интересом наблюдая за противостоянием, вспыхнувшем в тронном зале. - "Да, ты действительно хорошо мне послужишь... как только осознаешь свое истинное место в моих владениях".

Желание склониться, пасть на колени пред Королем Мертвых, вновь переполнило Трага... однако в измученного разуме звучали слова военного вождя орков, Тралла: "Он не может тебя принудить стать тем, кем ты не хочешь быть".

Дрожа всем телом, Траг пал на колени, протянул секиру Королю Мертвых... но неожиданно воля вернулась к нему! Не медля ни секунды, Траг вскочил на ноги, нанес Королю Мертвых удар, оставивший на доспехах того глубокую трещину. Мертвяки набросились на Трага сзади, сдерживая; трещина на доспехах Короля Мертвых затянулась, будто и не было ее вовсе, но неистовый гнев властителя Плети ощущался почти физически. "Ты осмелился нанести мне удар..." - прошипел он, и взор его ледяных очень не сулил ничего хорошего обретшему собственное "я" таурену.

Но что-то кольнуло Трага в бок, заставив забыть о гневе Короля Мертвых. Скосив глаза, таурен заметил осколок кости Галакронда, выглядывающий из мешочка на поясе. Траг сжал талисман в ладони. Маленький, ничтожный, но все-таки шанс... А Король Мертвых воздел Ледяную Скорбь, намереваясь страшно покарать таурена за неслыханную дерзость.

Тело таурена наполнила мучительная боль - с самой своей смерти он не испытывал ничего подобного. И все же, вопреки желанию владыки нежити, Трага не поглотило небытие... И хоть таурен опасался, что и эта попытка окончится ничем, он приготовился швырнуть осколок в могущественного противника. Как будто кость могла пронзить то, что не смог разрубить топор...

Но и на сей раз удача отвернулась от него. Могущество Короля Мертвых отшвырнуло его далеко в сторону, с силой ударило о стену зала... И наблюдали туанка, ведущие бой у стен цитадели Ледяной Короны, как взорвалась одна из стен твердыни, и к заснеженной равнине, подобно изломанным игрушкам, устремились фигурки таурена и вцепившихся в него мертвяков. На глазах пораженных таунка ануб'ары отступили, устремившись к предполагаемому месту падения Трага; Король Мертвых приказал миньонам разорвать дерзкого таурена на куски. Лишь осознав этот факт, таунка с яростью атаковали отступающего противника, рубя ануб'аров секирами.

А когда все было кончено, Акиак устремился к месту падения фигуры, с изумлением воззрившись на неподвижное тело Трага Высокогорного. "Он все-таки добрался до Ледяной Короны", - прошептал таунка. Но, похоже, таурен все-таки проиграл свою битву с тундрой... Но, будто возражая его тихим словам, Траг поднялся на ноги. Лица таунка отразили потрясение; без сомнения, теперь они увидели его таким, какой он есть монстром.

Но затем Акиак бесстрашно подступил к таурену, предложил ему опереться на его плечо. "Я... уже оправился", - отвечал Траг. Сфера Нер'зула изменила Трага, и осознал таурен, что таится в нем куда большее могущество, чем мог предположить Король Мертвых. Возможно, именно потому, что хозяин Плети недооценил его, Трагу удалось зайти так далеко и ударить, а то и ранить владыку Ледяной Короны.

При мысли о Короле Мертвых он перевел взгляд на крепость... и вдруг понял, что повелитель ее хранит молчание. Король Мертвых не просто не преследовал Трага и таунка. Таурен больше не слышал его шепота в своем разуме. Должно быть, воля Трага, объединившись с сущностью и стремлением Сферы, позволила ему освободиться от влияния ужасного голоса... навсегда. И подобной победы ни таурен, ни Король Мертвых не могли себе вообразить.

"Отведи своих сородичей домой, Акиак", - обратился Траг к товарищам-таунка. - "Им следует охранять собственную деревню. Я благодарю вас всех за помощь... и доверие". "Ты просишь нам уйти... но мы предлагаем тебе кров", - возразил Акиак, и таунка закивали, выражая свое согласие. - "Наш дом - твой дом".

Траг вновь уставился на них. Эти таунка собирались ради него штурмовать Ледяную Корону. Нежить не умеет плакать... должно быть, влагу на его шерсти сейчас оставлял тающий лед. "Спасибо вам, друзья", - искренне поблагодарил Траг таунка, которых теперь мог называть новыми сородичами.

И они отправились в деревню, где Траг обретет свое место. Место, которого не нашлось бы ему в Орде или в Альянсе, поскольку там в нем всегда видели бы одного из миньонов Короля Мертвых... особенно, если бы узнали о Сфере, поднявшей его из мертвых как одно из проклятых умертвий. Кроме того, народу Акиака по-прежнему грозит опасность. Ведь Король Мертвых не оставит таунка в покое, даже если Траг покинет их. И если владыка Ледяной Короны или еще кто-нибудь попробует лишить таурена его новообретенного дома... или осмелится причинить вред его новой семье... он очень пожалеет об этом.

Это случилось в тот самый день, когда отец на целый день освободил Джимми Блэкриджа от работы на их уединенной ферме, посоветовав юноше наведаться в Штормвинд да повидаться с друзьями. Однако мать разом испортила настроение Джимми, объяснив, что выходной он получил не просто так. "Отец отпустил тебя, чтобы ты не путался под ногами", - назидательно молвила она. - "Ты обещал отцу очистить сад от камней, а мне - принести корм для цыплят. Но мне пришлось самой за ним сходить, поскольку ты забыл. У тебя плохо с ответственностью, Джимми. Я бы хотела, чтобы ты над этим поработал. Пообещай мне это". "Прости, мам", - с готовностью повинился юноша. - "Мне, правда, жаль. Я исправлюсь. И начну... сразу после выходного! Не волнуйся, мама! Ты еще будешь мной гордиться!"

Выскочив за ворота, Джимми припустил по дороге, ведущей к соседней ферме, проживал на которой его друг Лиам. Лиам был очень умным и хотел учиться магии, но работа на ферме не давала ему реализовать мечту и отправиться в Штормвинд.

Лиама Джимми обнаружил среди гор картофеля; юнец, скрипя зубами от негодования, занимался сортировкой клубней. "Папа сказал, что я сегодня могу пойти в Штормвинд и посидеть немного в библиотеке", - удрученно признался он подошедшему Джимми, - "как только отделю всю хорошую картошку от гнилой". Услышав, что у друга его сегодня выходной, Лиам откровенно наплевал на просьбу отца и наряду с Джимми поспешил на ферму Вудрингов, дабы забрать с собою в столицу приятеля, Брэма. Последний обожал алхимические опыты, и отец его страшился, что однажды сынишка попросту взорвет дом.

Так, трое ребят ступили на торговый тракт, ведущий в Штормвинд, но Джимми неожиданно передумал. "Знаете, если мы пойдем в Штормвинд, то попросту насмотримся на кучу вещей, которые нам не по карману", - резонно заявил он друзьям. - "Давайте пойдем на берег! Захватим удочки и развлечемся как следует!" Переглянувшись, Лиам и Брэм поддержали предложение молодого Блэкриджа, и вскоре троица вприпрыжку бежала к морскому побережья, уповая на то, что по пути им не встретятся ни гноллы, мурлоки, ни разбойники Братства Справедливости.

Ребята удобно расположились на берегу, забросили удочки... довольно скоро обнаружив, что рыба здесь не клюет. "Я начинаю жалеть, что не пошел в библиотеку", - пробурчал Лиам. "Хочешь попробовать в другом месте?" - с надеждой обратился к нему Джимми. "А нам удастся найти место, которое не кишело бы мурлоками?" - поинтересовался Лиам.

Озарение посетило всех троих; "Маяк!" - завопили они, устремившись в означенном направлении. Озираясь по сторонам, юноши приблизились к маяку, одиноким перстом возвышающемся на побережье. "Думаете, тут кто-то есть?" - прошептал Лиам. - "Не хотелось бы нарваться на неприятности..." "Нет, я слышал, здесь вообще никто не бывает", - отмахнулся Джимми. - "Кроме призраков. И, готов поспорить, они не будут возражать, если мы немного порыбачим. Это превосходное... место".

Парня прошиб холодный пот, когда заметил он лодку, покачивающуюся на волнах у прибрежных камней. Но поразило его даже не лодка, а труп, лежащий на дне. Не сговариваясь, троица мальчишек опрометью бросилась прочь... но остановилась в ужасе при виде отряда пиратов. Вперед выступил капитан-Отрекшийся в стереотипной треуголке, окинул взглядом струхнувших ребят.

"Судьба улыбается нам", - проскрежетал он, кивнув на здоровяка таурена, у ног которого пребывал избитый, окровавленный разбойник из Братства Справедливости. - "Проклятое Братство Справедливости лишило нас нескольких матросов... и тут такая удача: эти крепкие ребятишки свалились прямо нам в руки".

А вот свою удачу Джимми Блэкридж немедленно проклял: это же надо - они попали в руки пиратов Кровавого Паруса, известных своей невероятной жестокостью. Но юноша и помыслить не мог, что окажутся они в этих краях!..

"Вы... все мертвы..." - прошепелявил не теряющий присутствия духа разбойник. - "ВанКлиф убьет вас всех..." Никак не прореагировав на слова пленника, капитан подступил к Джимми, внимательно воззрился на него. "Четверо в лодку не влезут", - констатировал он и, велев таурену свернуть разбойнику шею и бросить на корм рыбам, обратился к юноше: "Как тебя зовут, щенок?" "Джимми Блэкридж, сир", - дрожащим голосом отвечал тот. - "Я никто, просто крестьянин, живу на ферме близ Голдшира и..." "Цыц!" - рявкнул капитан. - "Я не спрашивал об истории твоей жизни".

Наказав ребятишкам полезать в лодку, пираты отчалили от берега, взяв курс на виднеющийся вдалеке двухмачтовый парусник с развевающимся над ним черным флагом. "Это "Гаррота", лучший корабль, когда-либо бороздивший Великое Море", - пояснил капитан своим новобранцам. - "Вы трое можете звать его домом".

Лишь оказавшись на борту, ребята осознали, во что вляпались. Команда "Гарроты" воззрилась на них, и более недружелюбных взглядов Джимми не мог припомнить. "Задание выполнено, господа!" - зычно возвестил капитан, обращаясь к подчиненным. - "Мы знаем, где наша добыча! Теперь просто дождемся подходящего времени для удара! Мальвус и Ворсел пали при отступлении... но эти трое вызвались послужить вместо них! Они в вашем распоряжении! Так что для любой работы просто отловите одного! И если он будет медленно ползать, можете выпустить ему кишки!" Немедленно пираты вручили мальчуганам грязные тряпки, наказав им выдраить до блеска палубу.

В последующие дни пираты Кровавого Паруса заставлял их работать с утра до вечера, а кормили редко. И еще они ясно дали понять: стоить лишь одному из троих попытаться сбежать, как всех троих зарежут на месте. Джимми не знал, что у пиратов за дела с Девиасом; он всегда полагал, что Братство - просто небольшая шайка, бесчинствующая в дикоземье Штормвинда. Но он никак не мог забыть звука, с которым пират сломал разбойнику шею там, у мая.

Джимми полагал, что они обречены оставаться рабами пиратов, но оказалось, все еще хуже. Лишь на горизонте появился парус какого-то судна, пираты высыпали на палубу. Могучий таурен вручил Джимми, Лиаму и Брэму деревянные палки с вбитыми в них острыми гвоздями. "Шутки кончились, щенки!" - рявкнул он, обдавая ребят зловонным дыханием. - "Мы захватываем это судно - и вы трое выполните свою часть работы!" "Н-но... мы не умеем сражаться..." - начал было Лиам, однако капитан Джериас Бладвейн, услышав эти слова, веско произнес: "Простой выбор, щенки. Сражайтесь... или мы убьем вас".

Подобно муравьям, копошащимся на мертвом кролике, пираты Кровавого Паруса устремились на борт взятого на абордаж эльфийского судна. Они столько раз захватывали корабли, что резня стала для них привычным делом. Джимми с друзьями стояли в сторонке, наблюдая, как пираты жестоко расправляются с мирными матросами-эльфами. Захват судна занял совсем мало времени... и вскоре в душе Джимми затеплилась крохотная искорка надежды касательно капитана, когда понял он, что пираты не стремятся перебить всех матросов.

Взятых в плен эльфов бросили на колени пред капитаном. "Ладно, ушастые уроды", - обратился тот к пленникам. - "Слушайте внимательно. Для вас это не должно составить труда. Я не намерен вас убивать. Чем больше моряков и купцов я оставлю жить, тем больше груза смогу захватить потом и тем быстрее разнесется слух о капитане Джериасе Бладвейне из пиратов Кровавого Паруса. Но поверьте мне на слово: если кто-нибудь из вас доставит мне хоть малейшие затруднения, я сделаю из него пример для остальных... и сделаю с улыбкой".

"Моя команда тут ни при чем, Бладвейн!" - выкрикнул капитан эльфийского судна, с ненавистью взирая на Отрекшегося. - "Давай решим все честно, как мужчина с мужчиной! Развяжи меня, и сойдемся в рукопашной, один на один... и пусть победит сильнейший!" В ответ на это капитан выхватил из-за пояса кремневый пистолет, и, приставив к голове непокорного эльфа, разрядил. Со значением обведя взглядом притихших пленников, Бладвейн приказал пиратам приступать к грабежу захваченного судна.

...Джимми Блэкридж и остальные испытывали дурноту от осознания того, что приходится участвовать в разбое, но выбора у юношей не было. Либо это... либо за борт. Поначалу они полагали, что им удастся избегать участия в бою; они будут оставаться за спинами пиратов, в то время как те - чинить кровавую расправу.

Увы, сим надеждам сбыться было не суждено; взяв на абордаж корабль троллей, капитан Бладвейн вспомнил о троице жмущихся у борта юношей. "Отлынивать надумали?!" - проревел Отрекшийся. - "Решили, что будете стоять там, вцепившись в эти доски, будто в мамину юбку?!" "Н-нет, мы..." - начал было Джимми, но Бладвейн рявкнул: "Молчать! Как только мы тут закончим, начнете учиться драться... А кто не хочет, может отправляться домой вплавь!"

...Капитан Бладвейн слово сдержал - первым в обучение попал Лиам. Отрекшийся наказал одному из пиратов научить "щенка" сражаться на качающейся палубе; а если наставник не справится со своей задачей - получит сорок плетей.

Дальше - хуже. Капитана следующего взятого на абордаж судна, Ночного эльфа Кор'винна Райтерна, Джимми уже встречал раньше. Когда они с отцом ездили на ярмарку в Штормвинд, Райтерн и его команда покупали у них овощи. А теперь, получается, Джимми приложил руку к его гибели... И вновь разум юноши охватили горькие помыслы... Если бы в тот день родители не отослали его с фермы... Если бы он не уговорил друзей отправиться на рыбалку...

Следующим владеть оружием и сражаться обучили Брэма, но капитан Бладвейн, видимо, решил, что, обладая оружием, тройка "щенков" представляет большую угрозу для самих пиратов, нежели для чужаков, посему и приставил их к пушкам. И самое страшное состояло в том, что юноши начали привыкать к такой жизни...

Лиама и Брэма пираты учили владеть кинжалом и мечом, более взрослого Джимми - секирой, и, надо отметить, в сем он преуспел. "Вы проделали долгий путь, щенки", - обратился однажды к Джимми Бладвейн. - "Как думаешь, вы готовы увидеть, как на самом деле живут пираты Кровавого Паруса?" Призраться, Джимми вопрос ошарашил, а капитан, усмехнувшись, указал на появившийся на горизонте островок. "Мы достаточно времени провели в море", - заметил он. - "Припасы на исходе, и команда падает духом. Пришла пора отдохнуть и расслабиться... на Острове Грабежа".

Остров представлял собою поросшую лесом одинокую скалу; когда корабль зашел в бухту и пришвартовался, пираты с энтузиазмом принялись разгружать трюмы, зная, что чем быстрее они закончат работу, тем скорее смогут отметить свое возвращение из долгого плавания.

"Ты Лиам, да?" - обратился Бладвейн к юноше. Тот судорожно кивнул, с опаской взирая на жестокого Отрекшегося, а капитан продолжал: "У тебя неплохо с числами и словами, верно? Ты вроде как книжник, если я верно понял..." "Полагаю, что так, сир", - вежливо отвечал Лиам. - "А почему вы, э... спрашиваете?" "Поскольку наш последний счетовод получил осколком ядра в грудь... ты перепишешь нашу добычу", - разъяснил Бладвейн. - "И если я выясню, что чего-то не хватает - а, поверь мне, щенок, я это выясню... я вздерну тебя на верхушке мачты и оставлю стервятникам на корм".

Собравшись у костра, пираты предались обильным возлияниям; Джимми, однако, внимательно прислушивался к ведущимся разговорам. Так, он прознал о том, что главарь Братства Справедливости, Эдвин ВанКлиф, одурачил Бладвейна - отнял не только деньги, но и женщину, на которую тот положил глаз... а затем еще и убил для ровного счета.

Лиам отправился составлять опись сокровищ, в то время как Джимми и Брэм оставались у костра, слушая похабные песни пиратов и предаваясь размышлениям о своей незавидной участи. "Не пьешь, Джимми?" - послышался вкрадчивый голос, и юноша немедленно залился румянцем, ибо обращалась к нему Кровавая эльфийка, предмет вожделения всей без исключения команды "Гарроты".

"Ну да, не пью", - проблеял он, пряча глаза и чувствуя себя последним идиотом. "Тогда что же ты за пират?" - эльфийка скептически изогнула бровь. "Так мы и не пираты", - вздохнул Джимми. - "Капитан Бладвейн похитил нас с западного побережья, э... я уже потерял счет, как давно". "А, вот как", - эльфийка с пониманием кивнула. - "Так вас не было на "Гарроте" с остальной командой? Вы не захватывали корабли? И никто из выживших не видел вас и не расскажет о том, что вы были с пиратами Кровавого Паруса?"

Вопросы девушки повергли Джимми в смятение, и та, заметив сие, улыбнулась. "Ох, мальчики-мальчики..." - качнула она головой с чувством несомненного превосходства. - "Не хотелось бы вас расстраивать... Но, нравится вас или нет, вы теперь пираты. Оба". Джимми открыл было рот, чтобы возразить, но зычный глас Джериаса Бладвейна заглушил говор у костра.

"Пираты! Слушайте меня!" - проревел капитан, обращаясь к команде. - "Вы все хорошо мне послужили и пришла пора вам получить настоящую награду. Вы все знаете о нашей вражде с Братством Справедливости. Что ж, теперь мы готовы. Пора показать Азероту, что бывает, когда встаешь на пути у пиратов Кровавого Паруса. Некоторые даже в курсе моих личных счетов к этому ублюдку, Эдвину ВанКлифу. Отправляемся на запад. Мы доберемся до его прибежища и перережем всех до единого болванов Братства Справедливости, каких найдем - включая ВанКлифа". На слова капитана команда отозвалась торжествующим ревом, и, к вящему ужасу Джимми, Брэм вторил пиратам.

Пару часов спустя, когда опьяневшие пираты уснули мертвецким сном, Джимми отозвал в сторонку Брэма и Лиама, чтобы впервые за долгое время поговорить по душам. Однако на предложение Джимми "попытаться выбраться отсюда" друзья его отрицательно покачали головами. "Мы вовсе не хотим выбираться", - смущенно улыбнулся Брэм. - "На ферме мне никогда бы не удалось узнать что-то об артиллерии и всем таком!" "А мне родители не позволили бы изучать магию", - мечтательно промолвил Лиам, вспоминая о магических свитках, обнаруженных среди награбленного пиратами. - "Ты это знаешь, и я знаю. Нам... нам здесь нравится, Джимми. Кровавый Парус пошел нам на пользу. Мы... хотим остаться".

Глаза Джимми Блэкриджа расширились от изумления. Он не мог поверить в услышанное, ведь они с самого детства дружили! Как они могли?! Как они могли просто взять да отказаться от собственных жизней?! Как они могли... бросить его?!

Последующие два дня на острове Джимми провел как в тумане, не в силах уверовать в предательство друзей, а когда "Гаррота" вновь вышла в море, взяв курс к берегам Штормвинда, капитан Бладвейн показал ему, что на душе может стать еще куда как хуже. "Джимми, мой мальчик", - проскрипел Отрекшийся, приближаясь к подметающему палубу юноше. - "Позволь отвлечь тебя на минутку. Может, ты помнишь, как мы недавно захватили корабль Ночных эльфов? Ну... похоже, кто-то из той команды узнал тебя. Слух дошел до Братства Справедливости, и... ты, наверное, знаешь, что Братство весьма сильно в ваших лесах. Они взяли пару заложников, щенок... твоих дорогих маму с папой. Держат их, как пить дать, в утробе корабля ВанКлифа. Пытаются выведать, как это их гордость и отрада оказалась в моей команде. Это тебе маленький личный повод, сынок. Мы скоро подойдем к берегу".

С этими словами Бладвейн устремился прочь. Джимми охватила слепая ненависть: ведь это Бладвейн всему виной, из-за этого отродья его родители сейчас в смертельной опасности! Но затем осознал Джимми, что всему виной - он сам, и никто другой.

Перед самой высадкой на берег Бладвейн сообщил команде свой план, и, только ступив на берег, пираты Кровавого Паруса устремились к оплоту Братства Справедливости. Закипела жаркая битва, и Джимми Блэкридж наряду с Брэмом и Лиамом сражался в первых рядах. Что знал он о Братстве Справедливости? Лишь то, что объединяет оно разбойников и изгоев, а главарь - Эдвин ВанКлиф - некогда был ремесленником в Штормвинде.

Если верить Бладвейну, у противника тайное логово на дне шахты близ Лунного Ручья, где пребывают гоблины, строящие по заказу ВанКлифа пиратский флот. Действительно, ворвавшись в шахту, пираты Кровавого Паруса столкнулись с разбойниками, гоблинами и поражающими воображение механическими конструктами оных. Время, потраченное пиратами на обучение тройки сорванцов, не пропало даром: те самозабвенно сражались, разя противников одного за другим.

Путь преградили закрытые двери, и здесь уже счастливый Брэм пустил в ход свои умения, высадив их из пушки. Конечно, где еще он мог применить свои алхимические умения, как не в изготовлении пороха!..

В подводной бухте обнаружился причудливый пароход, построенный гоблинами для Эдвина ВанКлифа, на борт которого и поднялись Джериас Бладвейн со своей победоносной командой. Сражение продолжилось на палубе судна, но Джимми не принимал участие в нем, ибо разглядел в оконце одной из кают своих родителей! "Надо вытащить их отсюда!" - пришло осознание, но, бросив взгляд на сражающихся, юноша вспомнил, что не помощь Лиама и Брэма рассчитывать не приходится, благо ныне они всецело преданы делу Кровавого Паруса.

Проникнув внутрь, Джимми расправился с двумя разбойниками Братства Справедливости, стоящими на страже у каюты. Остановился, прислушался к доносящимся снаружи крикам и выстрелам. Наверняка Бладвейн вскоре будет здесь, стало быть - надо спешить!

Ступив в каюте, Джимми впервые за долгие месяцы встретился с родителями - измученными, израненными, но все же живыми. "Джимми?" - неуверенно выдохнула мать, пока он возился с цепями, стягивающими ее запястья. - "Мы... нам сказали, что ты стал пиратом". "Ну... почти стал", - пробормотал юноша, не желая углубляться в эту щекотливую тему.

Горестно вскрикнув, мать крепко обняла сына, которого и не чаяла уже увидеть в живых, в то время как тот занялся цепями отца. "Ты неплохо управляешься с этим топором, сын", - усмехнулся тот, кивнув на оружие Джимми, и юноша улыбнулся в ответ: "Спасибо, па. Вы оба сможете идти? Вы не слишком изранены?" "Мы поползем, если придется", - обнадежил Джимми отец. - "Давайте только уберемся отсюда..."

Снаружи раздался взрыв, палуба под ногами заходила ходуном. Похоже, время действительно вышло... Наказав родителям опереться о него, Джимми медленно двинулся к выходу из каюты, молясь о том, чтобы капитан Бладвейн не нагрянул сюда в эту минуту.

За дверью их уже поджидали пираты Кровавого Паруса. Одним ударом таурен отбросил всех троих обратно в каюту, а следом в дверь проследовал капитан Бладвейн. "Ай-яй-яй..." - покачал он головой. - "Ты меня разочаровал, щенок. Очень разочаровал". Джимми с ненавистью воззрился на Отрекшегося. "Я веду родителей домой", - бросил он, утирая кровь из разбитого тауреном носа.

"Нет", - бросил Бладвейн. - "Без моего позволения - нет". На лицах замерших в рядах пиратов Лиама и Брэма читалось неприкрытое отчаяние, но что они могли поделать?.. "Я не позволю", - веско произнес капитан. - "Твои родители оказались хорошими заложниками для Братства Справедливости, так почему бы им не послужить той же цели для Кровавого Паруса? Итак, господин Брэкридж, либо вы вернетесь в строй и, возможно, я спущу вам то, что вы уклонились от штурма, либо я могу убить вас за мятеж. Что скажешь, щенок?"

С выражением мрачной решимости на лице Джимми поднялся на ноги. Выбора для него действительно нет. Он заварил эту кашу и теперь пора расхлебывать ее. "Сразись со мной, Бладвейн", - произнес он в наступившей гробовой тишине. - "Один на один. Если победа будет за мной, мы с родителями уйдем отсюда невредимыми. Если за тобой... я покорюсь любому наказанию, какое ты сочтешь подходящим". "Ну ладно!" - согласился Бладвейн, поразмыслив над предложением наглеца. - "Не ты тут диктуешь правила, щенок. Если мы будем сражаться, то на моих условиях".

В эти мгновения Джимми осознал, что изначальный страх перед капитаном пиратов куда-то исчез, а на смену ему пришла ненависть. Эта мертвечина заплатит за все... Неожиданно Отрекшийся выхватил кремневый пистолет, разрядил его в сторону Джимми. Пуля, однако, прошла мимо, разорвав горло замершему за спиною Блэкриджа таурену. Сие предательское действо со стороны капитана послужило сигналом к началу сражения, и Джимми устремился вперед, сознавая, что, быть может, совершает сейчас несусветную глупость.

Первый удар его секиры Бладвейн с легкостью парировал скрещенными кинжалами. "Это бессмысленно, малец!" - проскрежетал он. - "Возьмешься рубить мне шкуру - в худшем случае, испортишь хороший плащ! Я не чувствую боли... хотя не могу сказать того же о тебе!" С этими словами он сделал выпад кинжалом, оставив на груди Джимми кровоточащую рану.

Пираты отошли в сторонку, давая двум сошедшимся в противостоянии бойцам необходимое пространство. Джимми сознавал, что он, паренек с фермы, в жизни своей не брал в руки ничего страшнее вил. Бладвейн, однако, был искусным бойцом уже очень давно... возможно, задолго до рождения Джимми.

Все больше кровавых порезов появлялось на теле Джимми; осознание того, что у него нет никаких шансов на победу, все возрастало, поскольку Бладвейн яростно теснил юношу. Пираты криками подбадривали своего капитана, которому удалось оттеснить противника на самый край гигантской пушки, установленной на борту гоблинского судна.

Джимми удалось с силой рубануть Отрекшегося секирой, но, как тот и предрекал, удар лишь разорвал ему плащ, обнажив белую кость. Расхохотавшись, Бладвейн устремился в контратаку, но следующий выпад Джимми отделил от тела его голову, если подобный термин дозволено применить к оскаленному черепу капитана. Воистину, победа остается за тем, кто сильнее стремится к ней.

Пираты исступленно взревели, приготовились наброситься на сосунка, расправившегося с их капитаном, но неожиданно вспыхнувшее на палубе пламя заключило их в кольцо. Брэм и Лиам не теряли времени даром; в то время, как первый поджег рассыпанный им по палубе порох, второй прочел заклинание, и пиратов Кровавого Паруса сковали ледяные глыбы. Похоже, два спятивших друга Джимми Блэкриджа наконец-то пришли в себя.

"Я счастлив встретить вас снова", - Лиам галантно поклонился родителям Джимми, и те ответили ему улыбками. - "Долго это не продержится, так что нам стоит выбираться отсюда - и немедленно!" Все пятеро бегом устремились к сходням.

"С чего это вы решили бросить пиратство?" - на бегу поинтересовался Джимми у товарищей. "Можешь считать, что мне вдруг захотелось сменить работу", - усмехнулся Лиам, но в ответе Брэма не было и намека на юмор. "Ведь здесь могли оказаться наши родители, запертые и избитые до полусмерти!" - молвил он.

Выбравшись из шахт Лунного Ручья, они припустили по дороге, ведущей к Штормвинду. Преследователей видно не было, и это давало определенные надежды... "Если они нас еще не догнали, то уже не станут", - обнадежил родителей Джимми. - "Теперь, когда капитана больше нет, они не станут заходить так далеко от берега!" "Должен сказать, Джимми... пиратство пошло тебе на пользу", - выдохнул отец, волей-неволей признавая, что сын его изменился, заматерел; пережитое сделало его сильнее и - хотелось бы надеяться - мудрее.

Как же сложились в дальнейшем судьбы Джимми и его товарищей? Лиам поступил в обучение к архимагу, Брэм взялся за изучение инженерного дела в Железной Кузне... Джеймс Блэйридж же остался на отцовской ферме; заниматься хозяйством пришлось ему по душе. Он и помыслить прежде не мог, что тихая, размеренная жизнь может быть столь чарующа.

Дата добавления: 2015-06-04