Если будет достаточное количество желающих (не менее 10 человек), возможен трансфер от Москвы прямо до центра китайской культуры и обратно. 45 страница

Преследуемый за связи с русскими революционерами, Каравелов вынужден был покинуть Россию и уехать в Сербию. Здесь на сербском языке выходит несколько его рассказов и повестей, ранее изданных в России, и новая повесть «Виновата ли судьба?», герои которой близки «новым людям» Чернышевского и Герцена. Это произведение сыграло значительную роль в развитии болгарской реалистической литературы. Рассказы и повести Каравелова на сербском языке были восприняты с огромным интересом, а сербская критика пришла позднее к заключению, что «брат болгарин» стал одним из родоначальников реализма в сербской литературе.

С 1869 г. и почти до конца своей жизни Каравелов жил в Румынии, где в то время сосредоточилась революционная болгарская эмиграция. Он принимал деятельное участие в создании Болгарского Центрального революционного комитета, ставившего своей целью революционное освобождение болгарского народа от османского ига, издавал газеты «Свобода» и «Независимость» — самые значительные революционные издания эпохи подъема национально-освободительной борьбы. Его яркие публицистические статьи, фельетоны, литературно-критические заметки пользовались у современников большим успехом. В эти годы Каравелов создает повести «Богатый бедняк», «Хаджи Ничо», «Три картины из болгарской жизни». В них писатель-реалист резко критикует болгарских богачей-чорбаджиев, духовенство и торговцев. Эти произведения положили начало сатирико-обличительной линии в болгарской литературе.

После трагической гибели своего сподвижника — выдающегося революционера В. Левского, захваченного турками и казненного в 1873 г., Каравелов пережил идейный кризис, перешел на просветительские позиции. Во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Каравелов вместе с русскими войсками возвратился на родину, он готовился к новой литературной деятельности, которая, к сожалению, оборвалась тяжелой болезнью и смертью писателя в январе 1879 г.

Большая часть революционной и общественно-литературной деятельности Христо Ботева (1848—1876) также проходила в Румынии. В течение нескольких лет Ботев и Каравелов выступали как соратники и единомышленники по политическим убеждениям и взглядам на национально-освободительную борьбу, по своим суждениям о национальной литературе и задачах болгарской критики. Когда Каравелов отошел от революционного движения, Ботев возглавил национально-революционные и патриотические силы Болгарии.

Сын сельского учителя и просветителя, Ботев в 1863—1865 гг. учился в одесской гимназии. Здесь он увлекался русской литературой, огромное впечатление на него произвели романы «Что делать?» Чернышевского и «Накануне» Тургенева. Он зачитывался статьями Белинского, Добролюбова, Герцена. Русская реалистическая литература и революционно-демократическая

мысль определили вкусы и литературные позиции будущего болгарского публициста и поэта.

С 1868 г., оказавшись среди болгар-эмигрантов в Румынии, Ботев полностью посвящает себя революционной и литературной деятельности. Он участвовал в каравеловских газетах «Свобода» и «Независимость», был издателем и редактором газет «Слово болгарских эмигрантов», «Знамя», «Новая Болгария», автором публицистических статей.

Вся общественная и литературная деятельность Ботева была подчинена идее освободительной борьбы. Он был убежден: «единственное спасение нашего народа — в революции». Больше того, как революционный демократ он постепенно осознавал не только национальные, но и социальные, классовые интересы народа. В статье «Вместо программы» (1871) он писал, что болгарин «ненавидит не только турка: такую же, а может быть, даже более глубокую... ненависть питает он к чорбаджиям и духовенству...».

Публицистика Ботева вобрала передовые идеи своего времени. Он приветствовал парижских коммунаров. Написанный им «Символ веры болгарской коммуны» (1871) — выразительный документ болгарской революционной мысли. Как доказали болгарские исследователи, Ботев был знаком с трудами К. Маркса и с идеями научного социализма, хотя в своей деятельности в силу исторических условий он оставался социалистом-утопистом. Его статьи, фельетоны, очерки полны революционной страстности, идейной убежденности.

В центре поэзии Ботева — образ болгарина, страдающего под османским игом, осознающего необходимость борьбы, порой погибающего в этой борьбе во имя национального освобождения народа, но остающегося непреклонным.

Для ранних стихов Ботева — «Моей матери», «Брату», «Элегия», «Моей первой любви» — характерен исповедальный тон, непосредственность в выражении интимных переживаний, грусти и скорби. Постепенно в его стихах нарастают напряженность и драматизм, что особенно проявилось в стихотворении «На прощанье». Лирический герой расстается с близкими, он уходит в отряд гайдуков сражаться за свободу народа: «Не плачь, мать, не кручинься, что сделался я гайдуком». Самой большой наградой для него будет добытая свобода, а в народе скажут: «...он умер, бедняга, за правду и за свободу!» Это стихотворение высоко ценил М. Горький, а его первые строки знал наизусть. Поэтика Ботева проникнута национальным фольклором не только в образной системе, но и в ритмике стиха.

Христо Ботев

Фотография

Ботев был и беспощадным сатириком. Как и в публицистике, он обличал тех, кто ради наживы готов погубить человеческие души; это и «гнусный чорбаджия, и торгаш, ко злату жадный, и священник с литургией («В корчме»). Он осуждал благодушных либералов и просветителей и прославлял «огонь свободы», мечтая, чтобы он и его соратники «в битву шли без дрожи на душителей народа» («Моя молитва»). К числу самых проникновенных ботевских стихотворений относятся баллада «Хаджи Димитр», неоконченная поэма «Гайдуки» и стихотворение «Казнь Васила Левского». Лирический герой баллады — патриот и борец за свободу, остающийся навсегда в сознании народа его непримиримым защитником. Весь окружающий мир — люди, предания, мифология, родная природа — оживает и оживляет павшего героя. Слова: «Кто в грозной битве пал за свободу, тот не умирает» — стали священными для каждого болгарина.

Творчество Ботева — вершина болгарской революционной поэзии, в которой органически сливаются героика романтики с реалистической напряженностью и драматизмом. Это — реализм, выросший на почве подъема национально-освободительной

борьбы болгарского народа.

В 60—70-е годы в Болгарии складывается литературная критика, утверждавшая реалистические принципы изображения национальной действительности. Литературно-критические взгляды Каравелова, Ботева, Н. Бончева формировались под благотворным воздействием русской литературы и революционно-демократической критики.

После национального освобождения болгарского народа в 1878 г. начинается новый этап социально-политического, культурного и литературного развития страны. Ведущим направлением становится критический реализм.

Национально-освободительная борьба продолжает волновать писателей и после освобождения. Они стремятся запечатлеть подвиг народа, героизм крупнейших деятелей в этой борьбе. В то же время пафос борьбы и светлые идеалы того времени противопоставлялись обострявшимся социальным противоречиям, которые усиливались с утверждением буржуазного государства.

Выразителем новых настроений в литературе и в культурной жизни стал Иван Вазов (1850—1921), выдающийся поэт, прозаик и драматург. Вазов формировался в 70-е годы, в эпоху подъема национально-освободительной борьбы. Находясь в Румынии, он встречался там с Каравеловым и Ботевым, принимал участие в подготовке Апрельского восстания 1876 г. Его первые поэтические сборники «Знамя и гусли» (1876) и «Страдания Болгарии» (1877), вышедшие в Бухаресте, передают патриотическое воодушевление болгар в канун Апрельского восстания и трагедию его кровавого подавления. Сразу же после войны появляется еще один сборник — «Избавление», в котором выражены ликование народа и его признательность русским солдатам, освободившим Болгарию. В послевоенные годы И. Вазов организует литературное общество в Пловдиве, издает журналы «Наука» и «Зора»; вместе с К. Величковым выпускает газету «Народный глас»; публикует новые стихи, повести, литературно-критические статьи. В журнале «Наука» в 1881 г. появляются воспоминания Вазова «Недавнее» — о первых днях Апрельского восстания. Как человек и писатель он все еще жил тем временем. Его поэмы «Громада» (1879) и «Загорка» (1883) прославляют силу любви и патриотизма, который присущ простым болгарам. Сюжетная канва «Загорки» послужила основой драмы Вазова «Руска», названной по имени героини, которая, защищая свою честь, убивает предводителя турецкого отряда и уходит к гайдукам.

В сокровищницу болгарской литературы вошел цикл лиро-эпических поэм Вазова «Эпопея забытых» (1881—1883), посвященный деятелям национально-освободительной борьбы. Поэмы воскрешают образы В. Левского и Г. Раковского, братьев Жековых, Миладиновых и др. Короткие героико-романтические поэмы Вазова были исполнены глубокого драматизма; они пробуждали у читателей чувства гражданственности и патриотизма. На их образах воспитывалось несколько поколений.

В повести «Отверженные» (1883—1884) Вазов обращается к жизни болгарских эмигрантов в Румынии, терпевших лишения и голод, отвергнутых и турецкими властями, и преуспевающими болгарами. Появился, как говорит писатель, «новый пролетариат» в рубище, но славный своими подвигами. Они жили мечтой о свободе родины, многие из них отдали жизни за это будущее. Писатель достигает большой выразительности, соединяя в повести реальные факты, свидетелем которых он был, с художественным обобщением. Вазов выступает здесь и как тонкий психолог, мастер реалистической прозы.

С усилением в Болгарии диктаторского режима и антирусской политики жизнь Вазова оказалась в опасности. Он вынужден был эмигрировать в Россию. В Одессе он пишет стихи, очерки, рассказы и роман «Под игом» — первое эпическое произведение в болгарской литературе. По возвращении на родину писатель опубликовал его сначала частями (1889—1890), а затем отдельным изданием (1894). Роман приобрел широкую популярность не только на родине писателя, но и в европейских странах, этим романом Вазов вошел в мировую литературу.

О своем замысле Вазов писал: «Я поставил перед собой цель изобразить жизнь болгар в последние дни рабства и революционный дух Апрельского восстания... Многие из эпизодов романа явились результатом моих личных воспоминаний и наблюдений». Поставленная задача была решена исторически верно и художественно правдиво. Роман, главным героем которого выступил революционер Бойчо Огнянов, представляет собой широкое художественное полотно. В произведении освещены быт, нравы, психология представителей разных сословий.

В романе переплетаются разные стилевые потоки: то возвышенно-романтический, когда речь идет о патриотах, то обличительно-сатирический, когда автор говорит о болгарских богачах, приспособившихся к турецкой власти. Внешне спокойная авторская речь не скрывает глубоко эмоционального отношения к изображаемой

действительности. Жизнь предстает в романе и в различных проявлениях — героических, комических, бытовых, но его внутренняя динамика определяется революционным подъемом, которым жил болгарский народ во время Апрельского восстания.

С начала 80-х годов в творчестве Вазова утверждается современная проблематика. Писатель-гуманист многое не принимал в молодом буржуазном государстве. В поэтических сборниках «Гусли» (1881), «Поля и леса» (1884) все больше пробиваются критические суждения поэта об обществе, в котором преуспевают алчные накопители, где «звон металла» становится мерилом достоинств человека. Сатирические ноты прорываются и в повестях «Митрофан и Дермидольский», «Дяденьки», где изображен быт болгарского патриархального мещанства.

Еще больше усилилось критическое отношение писателя к болгарской действительности после его возвращения из России. В стихах и рассказах, в повестях и романах, пьесах этих лет Вазов обличал буржуазные нравы, прокладывая путь сатирическому направлению в болгарской реалистической литературе.

В 90-е и в самом начале 900-х годов Вазов издал ряд прозаических сборников: «Повести и рассказы» в трех томах (1891—1893), книги рассказов и очерков «Царапины и пятна» (1895), «Виденное и слышанное» (1901), «Пестрый мир» (1902) и др. Эта проза положила начало изображению в болгарской литературе маленького человека-труженика. Писатель сумел лаконично и эмоционально передать характеры людей разных социальных слоев. Он поднял малый жанр на высокий художественный уровень и стал родоначальником реалистического рассказа в болгарской литературе.

Общественной и духовной жизни Болгарии конца XIX — начала XX в. посвящены романы Вазова «Новая земля» (1896) и «Казаларская царица» (1903). В романах раскрываются провинциализм, духовная ограниченность болгарского буржуа, хотя в них проявилась и неопределенность общественных идеалов автора в этот период. Стремление утвердить национально-патриотические идеалы в современной действительности побудило его к созданию ряда исторических повестей и драм из эпохи XIII—XIV вв. — времени второго Болгарского царства.

Героика национально-освободительной борьбы болгарского народа в канун его освобождения выразительно запечатлена в книге активного участника революционной борьбы тех лет, общественного деятеля и писателя Захария Стоянова (1851—1889) «Записки о болгарских восстаниях». Это не чисто историческое повествование, хотя в центре изображения — подлинные события 70-х годов и известные исторические личности, отдавшие свою жизнь за свободу Болгарии; это и не обычные мемуары, хотя «Записки» создавались на основе личных впечатлений автора и огромного материала, собранного после освобождения. Это своеобразное эмоциональное и вместе с тем документальное повествование о людях, событиях, настроениях и переживаниях в пору подъема национально-освободительной борьбы. Стоянов продолжает реалистические традиции Каравелова, у которого также верность изображения событий и людей сочетается с романтической образностью, с приподнятым эмоциональным пафосом. «Записки» Стоянова остаются в болгарской литературе оригинальным памятником героической эпохи.

Другая линия в болгарской реалистической литературе, связанная с критическим освещением современности и начатая Вазовым, была продолжена поэтом Стояном Михайловским (1856—1927) и прозаиком Алеко Константиновым (1863—1897). Этих писателей роднит с Вазовым непримиримое отношение к усиливавшемуся диктаторскому режиму в стране и вера в ее здоровые демократические силы. Большое место в творчестве Михайловского занимает басня. Поэт осмеивает тщеславие и кичливость («Пчела и муха», «Павлин и ласточка»), грубое насилие невежд и мракобесие («Филин и светлячок»), продажность буржуазной прессы («Ехидна и орел»). Михайловскому принадлежат поэмы обличительно-философского характера: «Поэма зла» (1889) и «Книга о болгарском народе» (1897). Последняя была написана в форме исторической аллегории. Однако за иносказаниями и аллегорией читатель того времени легко улавливает беспощадную критику болгарского монархического режима.

Объектом сатирических рассказов и фельетонов Константинова стал новоявленный болгарский буржуа. Самое известное произведение писателя — повесть «Бай Ганю» (1895). Она состоит из отдельных рассказов-фельетонов, где в главном герое Ганю обобщены характерные социальные черты болгарского предпринимателя. Д. Благоев, высоко ценивший творчество замечательного сатирика, метко определил сущность героя как «смесь старой простоватости и мещанской наивности с нахальством новых рыцарей, которые благодаря лихоимству, грабежу среди бела дня под охраной законов и власти, благодаря мелким и крупным сделкам и спекуляциям почувствовали в своих мошнах силу капитальца». Имя «бай Ганю» стало нарицательным в Болгарии, а повесть вошла в историю

литературы как классическое произведение национальной сатиры.

Константинов внес свой вклад и в развитие жанра путевых очерков. В книге «До Чикаго и обратно» (1893) он показал пороки преуспевающей Америки, где капитал, по словам писателя, «задушил своего родителя — личную свободу».

В конце 90-х и в самом начале 900-х годов в болгарскую литературу проникают социалистические идеи. В то же время кризис буржуазной культуры вызвал к жизни модернистские и декадентские течения. Все это обусловило усложнение литературного процесса, столкновение разных идейно-художественных концепций на новом этапе развития литературы.

СЕРБСКАЯ И ЧЕРНОГОРСКАЯ ЛИТЕРАТУРЫ

Сербская литература после 1848 г. продолжала развиваться в условиях политической и территориальной разъединенности народа — в Сербии (с центром в Белграде), последовательно утверждавшей свою государственную самостоятельность (завоеванную в национально-освободительной борьбе в начале XIX в.), и в Воеводине (с центром в Нови Саде), входившей в качестве автономной провинции в состав габсбургской монархии. Специфика общественно-исторической ситуации с характерной для нее нерешенностью национальной проблемы способствовала дальнейшему развитию и расцвету романтизма — с конца 50-х, в 60-е годы романтизм становится ведущим направлением в литературе. В то же время в недрах литературного процесса вызревают (нередко в творчестве романтиков) реалистические тенденции. Реализм утверждается в острой литературной борьбе в конце 60-х — 70-е годы. Но и тогда, когда он прочно занял позиции главного направления в литературе, романтические тенденции продолжали в ней сказываться, обнаруживая неисчерпанность своих возможностей.

Самостоятельной областью развития литературы на сербскохорватском языке оставалась Черногория. Тесное взаимодействие с литературами других славянских народов, особенно с сербской, общей ей по языку и этническим корням, близкой по некоторым историческим и культурным традициям, составляло ее специфику. Тенденция слитного развития с сербской литературой, которая преобладала в литературе Черногории в первой половине XIX в., характерна в основном и для рассматриваемого периода. Но процессы, в ней происходящие, отмечены заметной доминантой фольклорно-романтического начала.

В сербской литературе главные достижения романтизма связаны с поэзией, с творчеством трех крупнейших ее представителей: Змая (1833—1904); псевдоним Йована Йовановича), Джуры Якшича (1832—1878) и Лазы Костича (1845—1910). Все трое были из Воеводины. Творческий диапазон Змая — человека разносторонних дарований — был широк, но его главный вклад в поэзию связан с гражданской лирикой и политической сатирой. Он был видным деятелем культурной и общественной жизни своего времени, редактором известных в истории сербской печати сатирических и юмористических журналов, переводчиком (в том числе произведений Лермонтова, Пушкина, Некрасова, Гейне, Петефи), основателем литературы для детей. Якшич известен как поэт, прозаик, драматург и художник, картины которого заметно обогатили национальную живопись. Костич — тоже поэт и драматург, один из лучших переводчиков Шекспира на сербскохорватский язык, блестяще образованный для своего времени, автор работ по эстетике идеалистического направления.

Все три поэта вырастали как бы от одного «корня» — как продолжатели своего предшественника, романтика 40-х годов Б. Радичевича, с характерной для него устремленностью к национальным народным истокам искусства и восприятием опыта европейского романтизма в его бунтарском, свободолюбивом аспекте (так восприняло молодое поколение поэзию Байрона, Гейне, Лермонтова, Петефи, особенно созвучного сербским поэтам своей судьбой поэта-борца).

Новое поколение романтиков продолжает развивать традицию тесных связей литературы с национально-освободительным движением. Писателей этого поколения отличали высокая гражданская активность, сознание общественного долга, любви к своему народу. С подъемом освободительного движения в 60-е годы усилился процесс преодоления региональной обособленности культурной и литературной жизни Сербии и Воеводины.

В этом русле развивались два ведущих культурных центра той поры — Нови Сад и Белград. Связи между ними крепли. Нови Саду, средоточию важнейших культурных начинаний эпохи романтизма, принадлежало первенство.

Здесь был открыт в 1861 г. первый постоянный сербский театр — Народный театр в Белграде открылся в 1868 г.; сюда в 1864 г. было переведено из Пешта культурно-просветительское общество Матица сербская и ее журнал («Сербский летопис»). Но Белград обладал неоспоримым преимуществом столицы самостоятельного государства, что не замедлило сказаться на интенсивности его развития с конца 60-х годов как главного центра культурной жизни.

В 1866 г. по инициативе сербских студенческих обществ из Вены и Пешта в Нови Саде возникла культурно-просветительская и общественно-политическая организация «Объединенная сербская молодежь» («Омладина»). Ее создателей вдохновлял пример «Молодой Италии», «Молодой Германии». С этой организацией, сыгравшей неоценимую роль в развитии общественной и культурной жизни сербов, было связано большинство писателей 60-х годов, стоявших в первых рядах освободительного движения. В 1870 г. в ней оформилось революционно-демократическое течение, возглавленное Светозаром Марковичем. Однако уже в 1871 г. — в результате внутренних противоречий и гонений со стороны австро-венгерских властей и правящих кругов Сербии — «Омладина» распалась.

В центре поэзии романтизма стоят острейшие вопросы действительности — трагическая судьба порабощенной родины и народа, освободительная борьба и роль в ней народных масс, истоки национального характера. Главным материалом служит романтикам историческое прошлое сербского народа, пропущенное сквозь призму фольклора, легенд и преданий о битве на Косовом поле, о подвигах народных героев Марко Кралевича, Милоша Обилича и др. (Для атмосферы этого времени вообще характерен культ народного творчества — крылатым стало среди «омладинцев» определение Л. Костичем фольклора как «сербского евангелия».) В поэтическом переосмыслении фольклорных мотивов и образов акцентируется героическое начало и те глубинные связи, которые объединяют освободительную борьбу прошлого и современность. Концентрацией высоких качеств человеческого духа — мужества в борьбе, самопожертвования во имя свободы — стали образы борцов во многих произведениях Змая, Якшича и Костича в его «Адриатическом Прометее» (1870). В этой традиции развивалась и поэтическая культура Черногории, наиболее полно проявившаяся во второй половине XIX в. в творчестве князя Николы Петровича Негоша (1841—1921).

Йован Йованович-Змай

Фотография

Складывается и образ лирического героя — патриота, человека, кровно связанного с интересами и идеалами своего народа. Идея личной свободы неотделима для него от свободы коллектива (точно так же, как судьбами коллектива порожден нередко внутренний драматизм, разочарование личности). Характерное для романтического героя бунтарство преломляется в сербской поэзии в страстный протест против порабощения родины и народа. Герою этой поэзии всегда присуще обостренное чувство долга (с высокой поэтичностью выраженное в «Светлых могилах» Змая — одном из лучших образцов романтической лирики). Он смело воспринимает удары судьбы, готов до конца отстаивать свои идеалы («Я — утес», «Пути» Якшича).

Тяготение романтиков к мобилизующему, действенному началу в поэзии проявилось в поисках более сжатых, компактных лиро-эпических форм — в сравнении с крупным жанром, поэмой, не характерной в целом для сербского романтизма. Развиваются и уходящие своими корнями в народное творчество многообразные варианты песни. Романтики оставили прекрасные образцы лирической поэзии. Высокая одухотворенность, чистота и искренность чувств соединились в их лучших произведениях, в частности в лирических циклах Змая «Розы»

(1864) и «Увядшие розы» (1882), с изяществом, подчас изысканностью формы. Лирика Костича (увенчанная в конце 900-х годов одним из лучших образцов сербской лирики «Santa Maria della Salute») развивалась более сложными путями, к изучению которых исследователи подошли лишь в последнее время, усматривая в Костиче предтечу поэзии XX в.

Непростыми, часто трагическими перипетиями в истории народа вдохновлена романтическая драматургия. Наиболее заметными ее явлениями были исторические трагедии и драмы в стихах Якшича («Переселение сербов», 1864; «Елизавета, царица черногорская, 1868; «Станое Главаш», 1878) и Костича, особенно его драма «Женитьба Максима Црноевича» (1866). Взяв за основу народную песню, писатель построил сюжет произведения на конфликте любви и долга. Острота драматической ситуации, богатство поэтического вымысла, эмоциональная напряженность диалогов — все это сделало трагедию Костича одним из лучших образцов национальной романтической драматургии.

С усилением в конце 60-х годов внутрилитературной борьбы относительно дальнейших путей творческого развития в романтизме определяются две тенденции. Одна из них, наиболее полно представленная в художественных исканиях Костича, тяготела к абсолютизации индивидуального романтического начала и утверждению красоты как главной сферы выражения творческого духа.

Другая тенденция, выступившая с особой наглядностью в творчестве Змая и Якшича, развивалась в сторону дальнейшего сближения литературы с жизнью народа. Сатирико-юмористический способ отображения действительности становится одним из наиболее примечательных проявлений этой тенденции.

Присущий романтикам протест против тирании и деспотизма вылился в сатирической поэзии Змая уже в 60-е годы в острую критику монархо-бюрократического режима («Ютутунский народный гимн»). В дальнейшем сатира поэта наполняется конкретно-историческими приметами жизни Сербии 70—80-х годов. Автор обличает господствующую в ней систему насилия, полицейского произвола, социального неравенства («Новые выборы в Сербии» и др.), высмеивает рабскую покорность, сопротивление прогрессу верноподданного обывателя («Песенка наилояльнейшего гражданина»). Одновременно углублялось осмысление социальных основ общества, продолжался процесс социальной конкретизации образа народа. Поэзия 70—80-х годов включила в сферу своего внимания жизнь социальных низов — их тяжкий труд, нищету и бесправие, кабальную зависимость от ростовщиков («Шелковица», «Ростовщик», «Третья доля» Змая; «Земля», «Пахарь», «Швея» Якшича).

Романтическая поэзия не только поднимала веру человека в себя, в свои силы, она улавливала пробуждение социальной активности в народе (тема народного восстания возникает в поэзии Змая 70—80-х годов, в том числе, в его стихах, посвященных расстрелу французских коммунаров, — «Париж пал» и «Милостивой Европе»).

Сближение романтической поэзии с жизнью изменяло и жанрово-стилистическую систему. Среди характерных тому примеров — юмористические оды Змая 60-х годов («Ода похлебке», «Ода ключу от погреба» и др.). Обращенные к вещам, связанным с бытом простого человека, они несут в себе любовь к жизни в ее повседневном проявлении (а подчас передают и остро-социальное звучание стихотворения). Отсюда тяготение к конкретным образам, к разговорной лексике, снижение жанра оды юмористическим содержанием и интонацией. В этом «вольном» обращении с традиционно возвышенным жанром сказывается не столько полемическая направленность романтизма против классических канонов, сколько процесс изживания абстрактного возвышенного начала внутри самого романтизма.

Прозаические жанры заметно уступали в творчестве сербских романтиков их поэзии. Попытки дальнейшего развития исторической прозы были малосамостоятельными и, как правило, не выходили за рамки сентиментально-идиллических образцов.

Самобытностью отмечена проза черногорца Степана Митрова Любиши (1824—1878) — писателя, общественного и политического деятеля, тесно связанного с освободительной борьбой населения Далмации. Его творчество, так же как творчество Негоша, вошло и в черногорскую, и в сербскую литературу. Романтик в основе своего художественного мышления, Любиша воспринял традицию устной прозы и, продолжив начинания Караджича и писателей его круга, создал яркий героический народный характер, запечатлел жизнь черногорцев во всей ее живописной конкретности («Из рассказов Вука Дойчевича», 1871).

Но главные пути развития сербской прозы, тяготевшей к критическому анализу злободневных проблем современности, связаны с реализмом. Одна из тенденций его формирования выразилась в романах Якова Игнятовича (1822—1888) «Милан Наранджич» (1860), «Странный мир» (1869), «Васа Решпект» (1875), «Вечный жених» (1878) и др. Творчество Игнятовича

— писателя, критика, общественного деятеля — восходит к опыту прозаиков национально-просветительского круга конца XVIII — первой половины XIX в., в том числе романописца М. Видаковича и комедиографа и автора пародийного романа «Роман без романа» Й. Стерии Поповича. Созвучна Игнятовичу и традиция европейского плутовского романа. В лучших произведениях писателя, созданных на хорошо знакомом ему материале из провинциальной жизни австрийских сербов (он сам происходил из этой среды), осмеивается один из главных персонажей всей последующей сербской реалистической литературы — преуспевающий буржуа. Внимание к социальным аспектам современности (в том числе к тяжелому положению деревни, крестьянства), острота социальных характеристик героев, склонность к поэтизации обыденного, юмор сочетаются в манере Игнятовича с известной заданностью, статичностью характеристик персонажей, с тяготением писателя к авантюрно-юмористической стихии повествования. Игнятович писал несколько архаичным языком сербской городской среды, развивавшейся в инонациональном (венгерском) окружении и не имевшей непосредственного выхода к истокам богатой народной речи. Это стало одним из обстоятельств, как бы «потеснивших» значимость реалистических начинаний Игнятовича в современном ему литературном процессе (опыт писателя вольется в становление сербского романа в конце 90-х — начале 900-х годов, с творчеством С. Сремаца).

Дата добавления: 2015-06-25