Это война! 2 страница

Старая хозяйка, в очках, с библией на коленях, сидит в
своем кресле. Нужно соблюдать этикет: в сенях снять пи-
лотки, поклониться, прищелкнуть шпорами и ждать при-
глашения «пшепрошу». Снова наклон головы, отодвигается
стул. В застольном разговоре единственная тема — бог и
вера. Обязанности переводчика выполняет панна Зося
весьма небрежно. Поздняков справлялся лучше, но хозяй-
ка предпочитала импровизацию девушки.

Старуха перебирала четки. Мы ели молча, осторожно
двигая ложками. Панна Зося в переднике оставалась ря-
дом с креслом. Бабуся вышла.

— Пан поручик, сегодня занятия? — спросила панна
Зося.

Командир взвода управления обучал девушку верховой
езде. Желание стать амазонкой у нее появилось после по-
молвки. Она выходит замуж. Сюрприз предназначался для
жениха, и все, связанное с конной подготовкой панны
Зоей, делалось под покровом тайны.

— Вечером... с наступлением темноты,— Поздняков
взглянул на часы.

Младший лейтенант не был свободен в выборе времени.
Командир батареи вызывал командира взвода управления
к себе на 21 час. Приказание об этом посыльный передал
Позднякову на коновязи, когда мы садились в седла.

— То е... поздно,— панна Зося поспешно прошла к
окну.

J Co двора доносился лай собаки. Мелькнула тень всад-
ника. Раздался стук. В комнату вошел человек высокого
роста, лет тридцати, в бриджах с крагами, усы щеточкой.
Бледное лицо, открытый лоб, зачесанные назад волосы.
Жокейское кепи он держал в согнутой руке, по-офицерски.
• — О... пан Ян... знаменитый ювелир и... фальшивомо-
нетчик,— с веселым смехом встретил вошедшего Поздня-
гков.— Здравствуйте!
О Все поднялись.

» Пан Ян молча отвесил присутствующим положенный
[поклон.

Р Поздняков спросил:
f — Что случилось? Сегодня ведь среда.
г Я знаю со слов Гаранина: пан Ян увлекается спортом,
[соответственно этому ведет себя и одевается. Он — англо-
[ман. Невесту навещает только в дни, заранее назначенные,
[чаще всего в субботу, верхом на вороной тонконогой кобы-
Глице. Во Владимире-Волынском и где-то там, на другом
[берегу Буга, он владеет ювелирными магазинами и ведет
|еще какие-то коммерческие дела.

Вошла бабуся. Пан Ян поклонился, сделал неторопли-
вый жест, как бы отстраняя кого-то, кто мог бы ему пре-
пятствовать, поцеловал руку старой женщины и, обогнув
стол, опять же, будто заручившись согласием то ли хозяй-
'ки, то ли еще кого-то отсутствовавшего, с улыбкой умиле-
ния направился к панне Зосе.

Бабуся положила конец церемонии, опустившись в
кресло. Прошло несколько минут в молчании. Ужин про-
должался.

— Важные дела, должно быть, заставили вас приехать...
дап Ян? — прервал затянувшуюся паузу Поздняков.

— Да, важные... бендзе война... пан поручик хорошо
знает.

— Гм... надеюсь, вам вернули деньги? — Поздня-
ков хотел, по-видимому, повернуть разговор в другую сто-
рону.

Вчера вечером Гаранин рассказал мне, что, несмотря
на перемены последнего времени, коммерческие дела пана
Яна шли вгору. Его магазин стал местом нескольких сде-
лок, и весьма выгодных. Владелец остался доволен и на-
чал хлопотать по поводу обмена изрядных сумм на ино-
странные деньги. И тут обнаружилось, что гражданские
лица, приобретавшие драгоценности, оплачивали их облига-
циями займа. Операция по обмену, естественно, приостано-
вилась. Взбудораженные коммерсанты пришли в негодо-

вание. Посыпались жалобы во все учреждения — граждан-
ские и военные.

Пан Ян не состоял в родстве с бабусей, но во взглядах
обоих было много общего. Неприязнь старой набожной жен-
щины к нам носила в общем отвлеченный характер. Для
иее всякий атеист — человек заблудший, но он может
еще раскаяться в грехах и не потерян для христианской
церкви,— его нужно наставлять.

Пан Ян не прибегал к риторике старой женщины. Но,
как и она, не скрывал своих взглядов. Торговля драгоцен-
ностями — занятие практическое. Пан Ян был настроен от-
кровенно враждебно и не упускал случая, чтобы рассеять
у окружающих всякое сомнение на этот счет. Слухи о
войне будоражили его коммерческую душу.

Поздняков затронул, по-видимому, больное место.

— Деньги потеряны... Мыслимо ли? Обман! Ваше воен-
ное командование клятвенно обещало соблюдать права тор-
говли! — воскликнул, сердито сверкая глазами, пан Ян.

— Вы стали жертвой аферы..; при чем здесь командо-
вание? Вас надул негодяй,— Поздняков предпринял попыт-
ку умерить гнев ювелира.

— Мне все одно. Если вы не в состоянии оградить чест-
ного торговца от...— пан Ян терял самообладание,— так что
же это... за освобождение? Верните мою собственность, вы

_ слышите, пан поручик?

Горячность коммерсанта начала заражать Позднякова.

— Послушайте... подобным тоном говорить со мной я
не позволю,— младший лейтенант поднялся, отвесил поклон
бабусе,— потрудитесь соблюдать меру.

. — Цо?.. Мне? Меру?..— вопил пан Ян.— То есть гра-
беж средь бела дня... деньги верните!

— Милый Янек,— взмолилась бабуся,— Езус Мария...
что подумают паны поручики, право, вы добрый... велико-
душный человек...— и всплеснула руками.

В глазах панны Зоей стояли слезы. Бабуся протирала
стекла очков. Пан Ян с шумом отодвинул стул, за которым
стоял, с деланной улыбкой вынул из кармана платочек и,
бормоча бабусе извинения, галантно раскланялся.

Гаранин положил вилку, готовый выйти из-за стола.

— Нет... нет,— панна Зося удержала младшего лейте-
нанта,— зачем ссориться за столом... не обижайтесь,— слез
как не бывало, она улыбалась.

Бабуся указала на стул рядом со своим креслом. Пан
Ян с той же миной поблагодарил и уселся. Минуту-другую
длилось неловкое молчание. Ужин шел к концу. Панна

Г Зося весело говорила о пустяках, обращаясь то к бабусе,
f то к жениху. Поздняков озабоченно поглядывал на Гара-
нина. Уйти сразу означало бы нарушить только установив-
шийся мир.

С Отражение в зеркале напротив джентльмена с усиками
несколько примирило пана Яна с окружающими. Он попра-
I вил массивную золотую цепь с брелками на жилетном кар-
машке и спросил:
W — Скажите, правда ли, что... у вас в России поощряет-
I ся обмен женами? — вопрос прозвучал с акцентом, но по-
| русски.

[ — Какой ужас, неужели это возможно? Как же дети? —
панна Зося в изумлении прижалась к жениху.

II — А дети,— торопливо отвечал пан Ян, не желая остав-
лять невесту в неведении ни на одну минуту,— о... малень-
кие несчастные создания отдают в большие дома... на про-
_ извол жестоких и свирепых надзирателей... наказывают за
I шалость без всякой пощады,— в негодовании воздев руки,

[закончил коммерсант.
Панна Зося должна быть довольна своим выбором. Ее
ркених умел задавать вопросы и сам же отвечал весьма
•обстоятельно. Дети лишены детства, их направляют чуть ли
не из роддома в концлагеря под надзор НКВД. Цивильные
лю'ди не моются, пищу им выдает администрация и т. д.
Зачинщик ссоры вторил гнусным измышлениям, кото-
• рые распространялись за рубежом о нашей стране. Злопы-
щ хательская болтовня коммерсанта начинала надоедать хо-
f зяйкам. Бабуся теряла интерес, пан Ян не мог не заметить
этого.

Гаранин переглянулся с Поздняковым и, поблагодарив
хозяек, направился к двери. Бабуся осталась. Мы вышли
во двор.

Пан Ян провожал своих противников — младших лей-
тенантов и меня — к воротам и ждал с видом оскорблен-
ного, пока продолжалась посадка. Поздняков повернул
свою лошадь. Гаранин поравнялся с ним. Оба по-польски
⁷ поднесли два пальца к пилоткам. Панна Зося взмахнула
рукой, ее жених поклонился в ответ, как требовал англий-
ский этикет.

17 июня, 6 часов 15 минут. Покой и утреннее безветрие
предвещали жаркий день. В листве кленов — старые огром-
ные деревья занимали добрую часть монастырского двора —

птичий гомон. Ласточки, воробьи, на крыше ворковали го-
луби. Пели где-то петухи.

Я возвращался с берега обычным путем как все, кто
после утренней гимнастики хотел окунуться в прохладную
лужскую воду. Путь в оба конца занимал не более пяти
минут, примерно столько, сколько к умывальнику за огра-
дой, оборудованному рядом с коновязью.

Во дворе — ни одного человека. По распорядку сейчас
утренний осмотр. Режим дня соблюдается с точностью до
минуты — важный показатель состояния дисциплины во
всякой воинской части.

Личный состав 3-й батареи, кроме лиц внутреннего на-
ряда, построен в две шеренги повзводно в проходе, разде-
ляющем казарму на две половины. Осмотр производят по-
мощники командиров взводов под руководством старшины.

Старшина молча наблюдал за ходом осмотра. Может
быть, кто-то находит его лицо простоватым, но это не укор
честному служаке. Все видит опытный глаз старшины.
Ближайший помощник командира батареи, старшина зани-
мался обеспечением личного состава всеми видами доволь-
ствия, хранением стрелкового оружия и патронов, орга-
низацией службы внутреннего наряда, присматривал за
поддержанием воинского порядка в казарме. Мне он пе под-
чинен, но неписаные правила воинского такта обязывали
блюсти субординацию. Старшина подал команду и направ-
ляется навстречу с докладом. Одет опрятно, ремень затя-
нут, светится белизной подшитый утром подворотничок, на
чистеньких черных петлицах — ряд красных треугольников.
Во всяком движении точный расчет, сноровка, приходя-
щая к солдату в неустанных трудах.

Наблюдая за поведением старшины, я вспомнил эпизод,
имевший место при моем поступлении в Сумское артилле-
рийское училище. Один из членов приемной комиссии —
человек гражданский — вознамерился непременно узнать
побуждающие мотивы абитуриента. Чем объясняет молодой
человек свой выбор? Поступающие отвечали преимущест-
венно стереотипными фразами. Но мой товарищ Николай
Бобров запутался и умолк, растерянно уставившись перед
собой.

— Странно...— изрек за столом экзаменатор, взглянув
на других,— будущий командир Красной Армии, значит,
не отдает себе отчета в своем поступке... Так почему вы,
молодой человек, обращаетесь к нам?

Члены комиссии ожидали, что скажет абитуриент. Боб-
ров молчал довольно долго. И вдруг его осенило:

I — Я хочу стать артиллеристом потому,— громко и чле-
нораздельно ответил Бобров,— что считаю воинскую служ-
бу единственным занятием, достойным порядочного чело-
века.

Г Дотошный член комиссии счел ответ неуважительным
: и дерзким. В его поддержку высказались еще двое из на-
чальствующих лиц. Мнения членов комиссии разделились.
Одни одобряли ответ, другие нет. Конец разногласиям по-
Гложил начальник училища полковник Иванов:

Г — Хороши же мы были бы, если бы начали принимать
|*в военно-учебные заведения лиц, которые придерживаются
противоположных убеждений.— И объявил Боброву: «Вы
зачислены... молодец... желаю успехов в курсантской служ-
бе. Идите!»

Старшине 3-й батареи, наверное, не представился повод
во всеуслышание высказаться на этот счет, но всем своим
видом он свидетельствовал, что именно таково его жизнен-
ное кредо. Он твердо знал, как полагалось вести себя
младшему командиру, и каждым своим поступком учил
^других блюсти интересы службы.

— Внимание... через пять минут утренний осмотр за-
кончить,— подал команду старшина.

Я оглядел людей в шеренгах. 3-я батарея в части по-
рядка во многом уступала курсантскому подразделению. Но
предпосылки для совершенствования строевой выучки были
налицо.

Командиры отделений приступили к устранению недо-
статков, обнаруженных в ходе осмотра. Тот заводил нитку
в иглу, носимую в пилотке, другого учили заправлять
гимнастерку, третий подшивал заново подворотничок.

Пришел Гаранин. По решению командира батареи,
вместо утренних занятий личный состав огневых взводов
идет на беседу к замполиту. Мы можем отправляться на
вавтрак.

Стол еще не был накрыт. Поздняков, переступивший по-
рог, повернул обратно, но бабуся его остановила. Я вошел в
комнату последним и оказался рядом с Гараниным. Позд-
няков стоял у двери. Бабуся отодвинула библию и приня-
лась, как обычно, отчитывать неверующих и всех, кто от-
носился без почтения к римской церкви.

Поздняков упомянул о былом величии константинополь-
ских патриархов, но лишь подлил масла в огонь. Старуха
продолжала свою постоянную проповедь, изобличая ате-
изм. У нее вызывает возмущение, что никто из нас не

осеняет себя крестом перед едой. И это подавало повод к
нравоучениям, однообразным и нудным.

Возражать, ввязываться в полемику было совершенно
бесполезно. Бабуся безапелляционно отвергала правомер-
ность вопроса: есть ли бог? Мир сотворен... кем? Ни одно-
му из смертных эта миссия непосильна. Человек ничтожно
малая песчинка в необозримых просторах мироздания, со-
творенный с ним заодно. Он является, не ведая откуда,
живет, но однако же не так, как ему хотелось бы, а как жи-
вется, и исчезает вопреки своим желаниям в предопреде-
ленный свыше срок.

Творец всего сущего — бог. Он создал свет и тьму, и
«...увидел... что это хорошо...» Отрицать бога бессмысленно,
а тот, кто пытается это делать, поступает жестоко и негу-
манно, ибо отрицание лишает человека поддержки с высоты
небес, со стороны непостижимой в своем могуществе силы.
Оставшись один на один со своей слабой плотью, человек
теряется, отгороженный в суете мирской от других, столь же,
как он, безучастных к страданиям ближнего.

Рушатся устои, в душе наступает разлад, поскольку она,
как и ее бренная оболочка, сотворена по замыслу всеобъ-
емлющему творца. Покоя более нет, в умах воцаряется
смятение и хаос — великий грех, ввергающий людей в
предубеждение. Все, что им в корысть,— есть истина,—
твердят они,— все же прочее — ложь.

Развивая свою мысль далее, старуха пересказывала в де-
ревенской интерпретации реакционную сущность христиан-
ского вероучения. Нельзя, грешно противиться социально-
му неравенству, нищете и эксплуатации. Неимущий должеп
безропотно нести свой крест, уповая на блага, уготовлен-
ные ему в раю.

Церковь осуждает вмешательство государства, светских
властей в божественный порядок на том основании, что
власти, т. е. люди, под предлогом заботы, по своему произ-
волу возводят якобы ограничения, и человек отвыкает
пользоваться богатством разума, дарованного всем нам бо-
гом, для удовлетворения своих насущных потребностей,
уподобясь скотам, удел же их — работать за корм и т. д.
и т. п. Старуха не соблюдает ни малейшей последователь-
ности и не считается решительно с доводами оппонентов.
Могущество бога простирается в бесконечность, но если это
так, то почему, спрашивается, не обратил он магометан,
буддистов, иудеев, а прежде всего атеистов в лоно своей
истины, т. е. христианской церкви, и если старушка несет

|глагол божий, почему он не внушил ей убеждений проро-
[ка? Не далее, как вчера старушка возвестила, что бог сам
служит объектом творческих упражнений и его нужно рас-
сматривать вроде точки опоры, которую алчущий спасения
[христианин создавал в душе усилием своей собственной
Ьоли. Он же, христианин, в помыслах и деяниях следую-
иций заветам святой веры, вступает таким-то образом в об-
'щение с богом и заручается согласием его. В удаче своей
^возносит хвалу богу, бедствующий находил спасение в хра-
ме его.

Мне, как и младшим лейтенантам, маловразумительная
проповедь бабуси представлялась обыкновенной схоласти-
кой. Игра мысли открывала источник благих надежд всем
.людям, если они поклоняются распятию.

Бабуся бесцеремонно отнимала у нас свободные часы
только затем, чтобы доказать, будто атеисты слабы духом.
Подобно всякому, кто отрицал очищающую роль христиан-
ских догм, которые утверждают бессмертие души, указуя
людям путь нравственного совершенства и добродетели, мы
втроем причислялись к сонму закоренелых грешников, по-
грязших во лжи и себялюбии. Поступки наши старуха тол-
ковала по-своему. Все мы, по ее словам, исходим из того,
что поскольку смерть неизбежна, ее не миновать никому...
ни царям, ни пахарям... так стоит ли стеснять себя выбором
средств в погоне за житейскими благами? Атеист корысто-
'любив и невоздержан, в моральном отношении он ущербная
личность. Только умение кривить душой отличает его от
(людоеда и т. д. и т. п.

Ни утром, ни в обед, ни вечером не прекращается гоне-
ние на атеизм. Так и в этот раз. Мы завтракали. Бабуся
после короткой передышки снова принялась изобличать
греховную жизнь людей, не верующих в бога. Ее энергично
поддерживала панна Зося.

— Вот ведь миссионеры,— тихо говорил Гаранин,—
самый закоренелый папуас... преклонил бы колени, я уве-
рен...

Бабуся потребовала перевести ей реплику.

Поздняков начал, но под взглядом панны Зоей умолк.
Время, отведенное на завтрак, кончилось. Мы вышли. Га-
ранин отвязывал поводья. Поздняков озабоченно огляды-
вался, подтягивал подпругу. Панна Зося ушла, обычно она
оставалась на крыльце до нашего отъезда.

— Не понимаю, зачем затевать эти богословские диспу-
ты? — недовольно произнес Гаранин, когда затихло тяв-
канье дворовой собаки.

— Это вы мне? — спросил Поздняков. Он хмурится.
Панна Зося встревожена, старуха раздражена. Позднякову
следует, кажется, проявлять больше сдержанности.

— Вы хотите переубедить их? — продолжал Гаранин.

— Как вам сказать...

— Выражайтесь яснее.

— Да... в некотором смысле... Я говорю не для ушей
бабуси.

— Поэтому старуха и косится.

— Что же, по-вашему, сдавать! позиции? Я обязан,
кстати, как и вы, отстаивать материализм от нападок со
стороны воинствующих церковников... и не отступлю.

— Охо-хо,— вздохнул Гаранин, попустив поводья,— и
вы недалеки от цели... если хотите хлебать щи из котелка.

Поздняков имел в виду панну Зосю. Нет, он не лове-
лас, просто девушка нравилась ему. Навстречу бежал дне-
вальный. Поздняков слез с лошади, проговорил серьезно:

— Нужно бороться с заблуждениями, а борьба требует
усилий.

— Как знаете,— ответил Гаранин.— Мне нужно заме-
нить уздечку кобылице,— он указал на хибару, сколочен-
ную под оградой из горбылей, где хранились седла и вся
прочая конская амуниция.

— До четырнадцати часов, товарищи командиры,— на-
помнил Поздняков и скрылся за поворотом на КПП.

Учебная тревога

Оба огневых взвода я застал в казарме. Старший
сержант Проценко прервал объяснение правил ухода и хра-
нения стрелкового оружия, положенного орудийному номе-
ру. Люди, сидевшие вокруг ружейного стола, шумно задви-
гали табуретками.

Следом за мной пришел командир батареи.

— Подайте команду,— сказал он, взглянув на часы,—
касается всего личного состава. Боевая тревога!

Пронеслось эхо: «Тревога, тревога...»

Помещение наполнилось топотом, шумом. Возле ружей-
ных пирамид толчея. Люди разбирали оружие, противога-
зы. Перед столом дежурного выдавались патроны, ящики с
приборами. С занятий прибежал Поздняков со взводом
управления.

Ждать построения? Нет, не следует. Я вспомнил ин-
струкцию. Кто замешкался, догонит по пути.

b— Внимание, огневые взводы и взвод управления, за
мной, повзводно, в парк!..

f Командир батареи и замполит, наблюдавшие с порога
sa происходящим, бросились в бег.

Г 1-й и 2-й огневые взводы миновали распахнутые ворота
КПП. Люди взвода управления отставали. У разведчиков
на каждом ранец, карабин, два подсумка, противогаз, би-
, нокль, помимо того — треноги, тяжелые угловатые ящики
стереотруб. Вычислители несли планшеты, папки, двое —
'громоздкий топографический зонт. Но больше всех загру-
' жены связисты. Катушки кабеля, аппараты, сумки, на лям-
|ках по четыре упаковки, входящие в комплект радиостан-
ций, тяжелые ящики с аккумуляторами.

f Командир батареи замедлил бег. Миновав арку, расчеты
повернули к орудиям. Хлопают дверцами водители — они
[налегке, только ранец, оружие и противогаз.

В артиллерийских парках во всякое время толкутся
люди, занятые изучением материальной части, чисткой,
(осмотром, уборкой территории. Сейчас все занятия приоста-
новлены, внимание приковано к 3-й батарее.

— Моторы, тягачи к орудиям, сцепляй!

Орудия вытянулись в колонну к выходу из парка.
,На развилке дорог — автомобиль ГАЗ-2А командира ба-
тареи. Красный флажок регулировщика преграждал путь
на Зимно. Мой тягач сделал поворот, и колонна двинулась
»в сторону учебных огневых позиций. Позади клубилась
пыль. Автомобиль командира батареи проехал вперед, оста-
•новился.

— Стой, глуши моторы! Постройте у орудий расчеты,—
лейтенант Величко щелкнул крышкой часов и беглым ша-
гом направился в хвост колонны.

— Кто наблюдает здесь за танками? — спросил он
сержанта Дорошенко.— Ясно... за воздухом? Ни того, ни
другого...

На марше меры охранения принимаются командирами
орудий самостоятельно. В курсантских батареях соблюда-
лось неизменно правило: однажды назначенный курсант
нес обязанности наблюдателя, даже если не был назначен.
Но в данном случае старшему на батарее перед началом
движения следовало напомнить командирам орудий.

— Та-ак...— командир батареи явно недоволен.— Прика-
жите подготовить к осмотру боеприпасы.

Люди приступили к разгрузке. Укладываются в ряд
один возле другого ящики. Стучат открываемые крышки.

— Готово!.. Готово! — слышались голоса командиров
орудий.

Лейтенант Величко шел и вдруг остановился, как чело-
век, увидевший нечто необычное. В двенадцатом ящике ле-
жал снаряд, покрытый слоем жирной смазки. Один-едил-
ственный среди полусотни других, блестевших в лучах по-
луденного солнца.

Пушечное сало. Даже в самом малом количестве, пушеч-
ная смазка, сгорающая под действием пороховых газов при
выстреле, образует пленку на внутренней поверхности ство-
ла. Ухудшаются баллистические характеристики орудия.
Удалять пагар необходимо после стрельбы.

Осмотр продолжался. Командир батареи сделал еще
два-три замечания.

— Инструкцию в общих чертах вы усвоили... Отбой! —
объявил он.— Передайте: занятия продолжать по распи-
санию.

Взвод управления возвращается в парк. Гаранин увел
орудия на позиции. Гул моторов затих.

— Что же это такое? — спросил командир батареи.—
Никто не вел наблюдение, колонна шла как с завязанными
глазами. Я говорю о поведении старшего на батарее и под-
чиненных ему огневых взводов в условиях сегодняшнего
дня... понимаете? — Он умолк, глядя с отчуждением, кото-
рого я нрежде не замечал.

Что отвечать? Не распорядился... забыл в спешке. А ка-
кая собственно разница? Совершен проступок по неведению
или преднамеренно... Факт налицо.

Пауза затягивалась. По-видимому, следовало извинить-
ся. Но командир батареи не желал слушать.

— Вы доложили мне двое суток назад, что подготовка
боеприпасов к стрельбе не закончена. Почему не занялись
ими? Почему вы не удалили смазку?

— Я отдал приказание в тот же день. Был занят. По-
завчера — рекогносцировка, вчера в штабе, потом поездка-
Сегодня собирался проверить после занятий.— Довод ка-
зался мне вполне убедительным.

— Мероприятия старших начальников не освобождают
командира от его прямых обязанностей, ни в коем случае!
У ваших орудий обнаружен снаряд, не подготовленный к
стрельбе. Подобные упущения имеют место, наверное, и в
дисциплине подчиненных вам военнослужащих, в содер-
жании оружия. Я не педагог и не опекун, чтобы призывать
к соблюдению требований, совершенно ясно определенных
уставами. Старший на батарее несет ответственность еди-

нолично за состояние огневых взводов, их боеспособность
и в конечном итоге за успешное выполнение задач подраз-
деления. Тут ничего сложного нет, нужна только добросо-
вестность. Командир, возглавляющий огневые взводы, дол-
жен старательно относиться к службе.

»Меня смущал непримиримо суровый тон командира ба-
'тареи. Легкомысленное отношение к службе... беспечность...
противопоставление незыблемых законов дисциплины по-
рядку, введенному на данный момент в подразделении...

• За время пребывания в училище курсант-артиллерист
-не однажды выполняет обязанности должностных лиц ба-
тареи как в классе, так и на полевых занятиях. И я в
таких случаях, подобно другим, иногда делал ошибки, кото-
рые вызывали замечания со стороны командиров и препо-
давателей. Независимо от того, носили они характер сове-
тов или выговора, я всегда чувствовал себя неловко, не
задумываясь, однако, в чем причина. Но ни разу прежде
мою совесть так болезненно не трогали обвинения, потому
что вместо отвлеченных схем передо мной находились жи-
вые люди — огневые взводы 3-й батареи.

Всякий лейтенант, только одевший командирские знаки
различия, несет с собой остатки гражданского индивидуа-
лизма, привыкший отвечать только за себя. Он обучен под-
чинять собственную волю требованиям лиц, наделенных
властью старших, и довольствоваться сознанием человека,
облеченного правом приказывать в такой же мере, как
и подчиняться. Военное мышление вчерашнего курсанта
ограничивается умением суммировать данные, необходи-
мые для принятия решений в рамках должностных обя-
занностей командира взвода. Тем не менее он считает себя
достаточно подготовленным к несению службы. Но оказы-
вается, что знания и все, приобретенное за двухлетнюю
службу в училище, составляют лишь часть образователь-
ного ценза командира-артиллериста, обязанного собствен-
ными усилиями воплощать замысел ' стреляющего в дей-
ствия полусотни людей, обслуживающих орудия.

И до той поры, пока жизнь не научит, мы заблуждаем-
ся, порою совершенно непростительно для военного чело-
века. Я, к примеру, со дня вступления в должность был за-
нят постоянно, кроме часов, отведенных для сна и принятия
Чпищи. И полагал, что недостаток времени является убеди-
тельным объяснением упущений, вскрытых в ходе боевой
тревоги.

Но командир батареи придерживался противоположно-
го мнения. Распорядок дня, рекогносцировки, изучение

инструкций, как и все сопутствующие обстоятельства, стар->
ший на батарее обязан использовать для укрепления дис-
циплины в огневых взводах и повышения собственных на-
выков, а отнюдь не наоборот.

— Не только белый подворотничок... одежда... внешние
признаки... но и очищенные боеприпасы говорят о способ-
ности командира нести службу,— Величко ничего не желал
прощать.

Со стороны огневых позиций подошел замполит.

— Вот именно, очищенные...— издали начал он,— ай,
ай... нехорошо, товарищ лейтенант.— Замполит сдвинул
назад цилотку.— Ясно... никакого опыта, со школьной
скамьи... но граница ведь рядом, а вы потеряли бдитель-
ность.— Он остановился передо мной,— нехорошо, товарищ
лейтенант, нехорошо... Вы и ваши люди должны строго
соблюдать дисциплину... Только так... иначе поступать мы
не имеем права!

— Никаких сроков я назначать не намерен,— произнес
командир батареи и сомкнул шпоры.— Идите!

Со стороны огневых позиций доносились голоса. Гара-
нин замедлил шаг и остановился на полпути к буссоли.

— Огневые взводы, стой! — командир 2-го огневого
взвода показывал завидную проницательность.— Всем, кро-
ме командиров орудий, в укрытие!

** $ $ $

Неочищенный снаряд! Вместо послеобеденного отдыха
в последние дни люди работали в парке. Содержание бое-
припасов входит в обязанности командиров орудий. Это
известно каждому сержанту. Что может сказать командир
4-го орудия по этому поводу?

— Чистили, так точно, с одиннадцатого числа.
Командир 4-го орудия осмотрел снаряды?

— Так точно...— сержант запнулся,— за исключением
двух ящиков.

Но он доложил, что боекомплект весь подготовлен к
стрельбе.

— Так точно!
А на деле?

— Не полностью... Хотел проверить сегодня... не успел...
Он доложил о готовности младшему лейтенанту Гара-
нину?

— Так точно! Было приказано... раньше мы не докла-
дывали.

Командир 4-го орудия знаком с правилами?

Ш» — Так точно! Сначала проверить, потом...— сержант
бросил взгляд на Гаранина и умолк.

I Командир 1-го орудия объяснил отсутствие наблюдате-
лей тем, что из парка колонна двинулась в направлении
учебных огневых позиций.

— Ну и что же?

— Раньше мы не назначали...

- — И он туда же,— вспылил Гаранин.— Один после
объявления тревоги развесил уши, другой не проверил! От-
говорки и ничего более! Мое мнение... наказать обоих.—
И, помолчав, командир 2-го огневого взвода решил расста-
вить отсутствовавшие, очевидно, прежде ударения по своим
местам: «Вы-став-лять... наб-лю-да-те-лей во всех случаях
без всякого исключения!.. Боеприпасы при-вес-ти в над-
ле-жа-щий вид к шестнадцати часам завтра, а также стрел-
ковое оружие, средства химической защиты, снаряжение,
обмундирование, обувь и все- прочее... к тому же сроку и
подготовить к осмотру... к восемнадцати часам!»

Дата добавления: 2015-06-26