В ловушке мелочного контроля

Мир как препятствие

Тед — мальчик, очень часто раздувающийся от гнева, который блокирует его рациональное поведение. Каждый встречающийся на его пути человек оказывается препятствием, которое он должен одолеть. Лео — мальчик полный враждебности. Ему нравится обижать других. Тед и Лео дерутся друг с другом с первой встречи в детском саду. Но вот происходит следующая ситуация и приносит новые роли и любящие отношения.

Тед играет в песочнице, я сижу на краю и разговариваю с ним. Лео катается на трехколесном велосипеде по тротуару. Случайно, он опрокидывается на повороте, больно падает и начинает плакать.

Мис-с С: «Лео ушибся».

(Я встаю, чтобы помочь ему).

Тед: «Я помогу ему, миссис Снайдер. Он подбегает первым). Лео, не плачь, я помогу».

Тед наклоняется и нежно его обнимает. Он помогает Лео подняться на ноги, все еще обнимая его, затем поднимает велосипед. Все это очень утешает Лео. Он садится на велосипед и уезжает.

Мне кажется, что Тед очень удовлетворен своим поступком, и любое замечание с моей стороны может отвлечь его от этого. Мы возвращаемся назад в песочницу, но вскоре Лео опять на земле около нас, притворяясь плачущим.

Тед: «Я помогу Лео».

Он выходит из песочницы и повторяет всю процедуру заново. Очевидно, она очень значима для Лео. Они продолжают. Это становится игрой. Затем Тед садится на велосипед, падает и плачет. И теперь Лео заботится о нем. Эта игра продолжается до конца недели. Вскоре она становится больше, чем игрой только Теда и Лео: где бы ни заплакал ребенок, Тед и Лео являются на помощь.

Эти два мальчика обладали большими потенциальными возможностями. Каждому из них мешало неразрешенное внутреннее напряжение, перекрывавшее путь продуктивной игре. В их играх вместе возникало много трений, потому что оба были сильны и привлекательны друг для друга. Этот эпизод очень изменил отношения между мальчиками. Лео ударился, и я хотела помочь ему, но Тед почувствовал мою озабоченность. Он любил меня и поэтому уловил мое отношение. После того, как он помог Лео, он чувствовал себя хорошо, а Лео воспринял Теда, как заботящегося о нем. Они нашли друг друга как товарищи по игре. Когда Тед смог символизировать свой гнев, он смог начать контролировать его. Лео перешел из Жизненного Мира, наполненного вызывавшими глубокую ненависть и возмущение врагами, в другой мир, где он мог позволить себе любить.

Джин был ослаблен тем, что родители все делали за него. Его это очень обижало. Приводил его в детский сад обычно папа. Снять зимний комбинезон — это было ритуалом, совершавшимся каждое утро в определенном порядке. Когда ритуал выполняется папой. Джин подчиняется, но когда его папа видит насколько быстрее другие дети справляются с этим, он старается заставить Джина раздеться самого. При этом Джину не разрешается снимать обувь так, как он этого хочет. Он должен начать с левого башмака, определенным образом развязать шнурки, распустить их, раскрыть ботинок, и только потом вынуть ногу. Однажды утром, сняв один ботинок, Джин кидает его к своему шкафчику. Это очень огорчает его отца.

Отец: «Джин, подбери ботинок».

Джин, сидя рядом со мной и снимая другой ботинок, не обращает внимания. Команда повторяется несколько раз с тем же результатом. В конце концов отец поворачивается ко мне.

Отец: «Джин должен подобрать ботинок, прежде чем войдет в детский сад».

Я киваю, и отец уходит.

Мис-с С: «Тяжело, когда люди все время говорят тебе, что делать, не так ли?»

Джин: «Да».

Джин встает, подбирает ботинки и кладет их в ящик. Интересно, что в это утро Джин впервые смог помочиться в отведенное для туалета время.

Дилемма Джина состояла в подавленном возмущении таким мелочным контролем. Его отец привлекательный, добрый человек. Как можно пробиться через такой контроль, выступающий под маской несомненной любви? Я признала состояние Джина, и это создало для него выход из ловушки.

«Мир слишком велик для меня»

Чувствуя, что мир больше того, с чем он может справиться, Иван убегал от мира. Потребовалось много времени, прежде чем он почувствовал себя достаточно свободным, чтобы играть с теми игрушками, с которыми он хотел. В ходе этого процесса наступает период, когда он хочет быть как можно ближе со взрослыми. Он подходит к нам сзади и карабкается на плечи. Мы крепко сжимаем его и ставим в середину игры. Как-то утром один из воспитателей-практикантов хорошо помогает ему.

Иван строит из кубиков на полу, а практикант сидит около него. Иван подходит и карабкается на плечи практиканта. Тот оставляет его там на некоторое время, а затем говорит: «Когда ты очень близко к кому-то, ты чувствуешь, что тебя больше любят?», крепко сжимает и опускает вниз.

После этого Иван оказывается способным играть с другими детьми. Ему нравится бороться, когда мы гуляем во дворе, и мы стараемся подкрепить его сильные чувства. Иван начинает чувствовать новую силу и теплоту. Однажды он выглядывает из окна.

Иван: «Посмотрите, там чудовище, миссис Снайдер».

Я разочарована услышанным, так как мы считали, что его страхи уже исчезли.

Мис-с С.: «Там чудовище, Иван?»

Иван: «Чудовище, и без головы».

Мис-с С: «Чудовище без головы?»

Иван: «Не очень хорошее чудовище, и без головы».

Мис-с С: «Чудовище без головы не может быть больше чудовищем?»

Иван: «Да, я победил его».

Мис-с С: «Ты победил это старое чудовище?»

Иван: «Да». (С подлинной силой).

Этот прорыв — начало для Ивана. Он способный мальчик с большими творческими возможностями, но они были парализованы страхом. Его энергия не смела выйти наружу. Он продвинулся от ухода к принятию ответственности за свой мир.

Дата добавления: 2015-06-26