Невеста призрака

КОТ

ХВОСТИТОКАЛОН

ОЛИФАН

СИНЕГУБКИ

У Синегубок в глубине

черным-черна вода,

звонит их колокол на дне,

когда идешь туда.

Не ожидая там беды,

ты в двери к ним стучишь,

но только бульканье воды

там нарушает тишь.

У речки ив плакучих ряд,

и в гулкой тишине

вороны черные сидят

и каркают во сне.

Русалочьи Горы не всякий отыщет —

там мглистые рощи во мраке долин,

там ветер в безлиственных кронах не свищет —

там ждут Синегубки, хозяйки глубин.

При свечке маленькой все дни

сидят они впотьмах,

и золото свое они

считают в погребах.

Струи холодные текут

со стен и с потолка,

а Синегубки гостя ждут,

следя исподтишка.

Подманят тихо, а потом,

легонько теребя,

вопьются крепко синим ртом —

и высосут тебя.

Русалочьи Горы таятся во мраке,

паучья ведет туда тонкая нить.

Болота пройдешь и пройдешь буераки —

найдешь Синегубок, чтоб их накормить!

Я Олифан — меня не трожь!

Не мышка я, не кошка!

На башню я слегка похож

и на гору немножко.

Передвигаю на ходу

свои колонны-ноги —

и если я куда иду,

не стойте на дороге!

И никому не ведом вес

моей огромной туши,

и с головой накроют вас

мои большие уши.

Два желтых бивня я несу —

они несут охрану:

и потому никто в Лесу

не страшен Олифану!

Я топаю средь бела дня,

и про меня не лгут — но

тому, кто не встречал меня,

в меня поверить трудно!

Зато, кто увидал хоть раз,

до смерти не забудет —

и шуток, уверяю вас,

шутить со мной не будет!

А вот перед вами Хвоститокалон!

Хоть с виду не очень приветливый он,

и гол, и угрюм, и печален — а все ж

на остров для высадки очень похож.

Так спустим же сходни — давайте играть!

А можно, наверное, позагорать!

Сидят на нем чайки. О чем они стонут?

Но будьте внимательны! Чайки не тонут!

То чайки! Но если из вас кто-нибудь

захочет на острове том отдохнуть

и, может быть, даже ему невзначай

взбредет на огне вскипятить себе чай —

Ах! Лучше не надо! Ведь все неспроста!

Хоть кожа его и прочна и толста

и с виду вам кажется, будто он спящ,

но знайте — о олухи! — ОН НАСТОЯЩ!

Укрыв под волнами огромный живот,

он медленно-медленно морем ПЛЫВЕТ!

И если потопать ему по спине

иль чайник поставить кипеть на огне —

печально, движение сделав одно,

незваных гостей он отправит на дно!

Немало чудовищ скрывают моря.

Я вам рисковать не советую зря,

поскольку Хвоститокалон-тугодум

не жалует тех, кто теряет свой ум.

Теперь он остался последним в роду —

и встреча с ним в море приносит беду.

И вы не сходите — даю вам совет! —

на берег, которого в лоции нет,

а лучше совет мой примите другой:

не стоит из дому вообще ни ногой!

Вот толстый кот

сопит и спит,

лишь мышь в тиши

у плит скрипит.

А кот бредет

в лесу сейчас,

где яр пожар

звериных глаз,

где дикий рык,

пир страшных игр,

налево — лев,

направо — тигр.

Игрива грива,

пасть льва — страсть!

Не дай вам бог

туда попасть!

И грозный тигр

того, кто слаб,

когтистой лапой —

цап-царап!

Они одни

в лучах луны

добычу бьют,

сильны, вольны,

но кот — и тот,

о том, кем был,

сопит и спит —

а не забыл!

В горах далеких человек

на валуне сидел —

сидел, сидел за веком век

и тени не имел.

В ночи пронзительно крича

под полною луной,

слетались совы, клюв точа

о камень неживой.

Явилась дева средь ночи

с венком на голове,

струились лунные лучи

по трепетной траве.

И этот человек разбил

заклятие свое,

и обнял деву, и обвил,

и отнял тень ее.

С тех пор ни солнце, ни луна

ей свой не лили свет —

без тени мается она,

где дня и ночи нет,

но раз в году у них пора

явиться из темна:

они танцуют до утра

вдвоем — а тень одна.

Дата добавления: 2015-06-04