Совершенный человек в исламе 4 страница

Почему ‘Али рассуждает подобным образом? Разве Бог запретил эти блага? ‘Али поясняет: «Пусть никто не думает, что носить красивую одежду или есть чистый мед предосудительно. Нет, вопрос в другом. Все это не запрещено, но наоборот — дозволено». Затем добавляет: «А что если я здесь ем досыта, а в это время где-то в Хиджазе [72] или Йамаме [73] есть люди, которые не могут надеяться даже на черствый кусок хлеба или на глоток воды? Разве это правильно, чтобы я был сыт, а люди вокруг были лишены возможности утолить голод или одолеть жажду?»

Вот это наглядный пример боли по отношению к людям. Это и есть мерило или, другими словами, вторая мать всех ценностей.

Затем ‘Али продолжает свои рассуждения и говорит: «Разве я должен довольствоваться тем, что называют меня Повелителем верующих и не быть вместе с людьми, переживающими житейские трудности этого мира?» Обратите внимание, ‘Али, будучи халифом, руководителем исламской страны с самыми обширными в то время владениями, спрашивает: «Разве я не должен быть с людьми, испытывающими трудности?» Здесь речь идет в первую голову о сочувствии, о сострадании к людям.

Желаемая боль

Теперь у меня к вам такой вопрос: что лучше — быть бесчувственным, безразличным, но зато спокойным человеком или же быть чувствительным и с ощущением упомянутой боли? Ведь она не только ранит, но и тешит: чувствовать боль по отношению к другим, то есть сочувствовать другим, всегда приятно.

В чем здесь секрет? Одному Богу известно.

Боль разлуки с Богом столь же приятна, как и сочувствие другим. Авиценна в своей книге Ишарат («Указания») приводит пример относительно того, что вызывает боль, но одновременно доставляет удовольствие. Он пишет, что подобная боль напоминает чесотку, которая болит, чешется, но при чесании человеку и больно и тут же приятно. Подобная боль, не такая уж острая и неприятная, мучает, заставляет пролить слезы, но это приятная и желаемая боль.

Человек, как правило, старается избегнуть некоторых переживаний. Но как же тогда мы ходим на церемонию в память о мучении имама ал-Хусайна [74], которая является весьма одухотворенным собранием? Человек, пока у него в сердце нет сострадания и боли, не прольет ни одной слезы. Но вместе с тем он желает посетить это духовное собрание и пролить слезы. После этих слез человек испытывает состояние приятной одухотворенности, по сравнению с которой боль кажется незначительной. Это другой пример человеколюбия.

Хорошо, наверное, тем людям, душа которых чувствует только телесную боль. Душа у подобных людей всегда стремится к тому, чтобы устранить их телесные недомогания. Гораздо труднее человеку, душа которого принадлежит не только ему, но и всем другим людям, то есть у них одна общая душа, которая ощущает боль всех людей. Такой человек готов понести всякие лишения и довольствоваться куском ржаного хлеба, чтобы другие, например в Хиджазе или в Йамаме, не лишились «кусочка черствого хлеба». Тело должно быть готовым терпеть всякие лишения, довольствоваться старыми заплатанными башмаками, чтобы быть достойным носителем такой души, как у ‘Али.

Когда дух становится великим, то телу приходится несладко. Ибо великий дух будет принадлежать всем и станет ощущать боль всех людей. Бывает, что и такой дух подвергается наказаниям. По какой причине? А по той, к примеру, что был пренебрежителен к нуждающейся вдове, у которой несколько детей-сирот.

‘Али увидел посередине улицы женщину, что несла большой бурдюк с водой. А он был не из тех, кто безразлично пройдет мимо. Невозможно, чтобы женщина без всякой на то причины сама несла бурдюк с водой: или некому принести ей воду, или если даже такой человек есть, то он, скорее всего, пренебрежительно к ней относится. ‘Али без промедления сам подошел к этой женщине, не призывая ни стражу, ни слугу, ни раба, ни Канбара [75], ни кого-либо другого. Сам устремился помочь женщине и почтительно произнес: «Госпожа! Разрешите ли помочь вам нести бурдюк с водой? Предоставьте мне эти хлопоты». Женщина согласилась и в ответ сказала: «Да простит Бог твоего отца!» Пришли они в дом вдовы. Поставив бурдюк на землю, ‘Али пожелал выяснить причину, которая заставила женщину самой нести воду. Женщина заявила, что ее муж, будучи одним из воинов в отряде ‘Али ибн Абу Талиба, был убит, и она осталась одна с несколькими детьми-сиротами.

Услышав это, ‘Али потерял покой. Согласно письменному преданию, возвратившись к себе, он до утра не мог уснуть. Рано утром, взяв с собой хлеб, мясо, финики и деньги, поспешил к дому упомянутой вдовы. Постучал в дверь. На вопрос: «Кто ты?» — ответил: «Твой брат по вере, которого ты встретила вчера». Войдя в дом, собственноручно зажарил мясо и сам начал кормить детей. Затем, взяв детей на колени, умолял их простить ‘Али, за то, что он был пренебрежителен к ним. После чего, приблизив лицо к раскаленному тануру [76] и почувствовав обжигающий жар, мысленно произнес: «‘Али! Почувствуй накал мирского огня, чтобы помнить о геенне огненной и чтобы больше не забывать о нуждах людей».

Это пример человека, душа которого принадлежит людям, а тело его подвергается испытаниям.

Во имя Великого, Всевышнего, Всемогущего, Милосердного и Милостивого Аллаха!

О Боже! Во имя истины, которой наделен ‘Али ибн Абу Талиб, вложи в наши сердца боль ислама, одари нас благами в будущей жизни; озари наши сердца болью любви к Тебе, познания Тебя и праведности. Одари нас чувством сострадания к Твоим рабам. Одари нас благодатью радеть под руководством ‘Али и быть истинными его последователями. Озари наши сердца светом веры. Ознакомь нас с истинным учением ислама.

Сила и могущество только у Аллаха!

Лекция 4
Боль богоИСКАНИЯ

Во имя Бога Милостивого и Милосердного!

«Ищите опору в долготерпении и обрядах молитвенных. Воистину, салат (молитва) — это бремя тяжкое [для всех], кроме смиренных» [77].

Человек сам для себя всегда выступал своеобразной дверью в мир духовности [78]. Когда мы утверждаем, что он был дверью в мир духовности и через двери своего естества прозрел мир смыслов и открыл их для себя, мы подразумеваем, что в душе человека есть нечто, по самой своей сути не соответствующее материальному миру. Ученые-психологи древности и современности также признают данное обстоятельство, утверждая, что человеку присущи такие явления, которые необъяснимы с точки зрения материального подхода.

Известно знаменитое высказывание досточтимого Пророка (да благословит его Аллах и приветствует!): «Люди, познавшие себя, познают и своего Бога».

Священный Коран среди всех существ земного мира особое место уделяет человеку. В этой связи в Коране сказано: «Скоро представим Мы им знамения Наши в краях разных и среди них самих» [79]. Коран о самих людях говорит отдельно, не случайно именно этот айат стал причиной возникновения в нашей литературе терминов афак («страны мира» или «дольный мир») и анфус (личность, душа или духовный мир человека). В этом плане говорят о «мирских вопросах» и о «духовных» вопросах.

Могут спросить, что это за явления, которые присущи духовному миру человека и которые нельзя объяснить с помощью материальных средств? Здесь требуется очень подробное и сравнительно продолжительное объяснение, и я не хотел бы сейчас приступить к подробному рассмотрению этого вопроса.

Возможность дифференциации понятий
«человечность» и «человек»

В ходе предыдущих лекций нами был рассмотрен один из вопросов, не поддающихся объяснению при помощи материалистического подхода. Это вопрос о человеческих ценностях или, другими словами, о человечности. Интересно, что всем существам присущи неотделимые от них качества, благодаря которым они отличаются от других существ. Тигр, собака, конь — у каждого из них есть неотделимое от него и определяющее его как род животного качество. Не бывает собаки без «собачьих» качеств, или тигра без «тигриных» свойств и т. д. Однако человека, обделенного человеческими качествами, то есть лишенного человечности, найти можно. Ибо особенности, придающие человеку человечность (о чем мы подробно говорили в предыдущей лекции), и свойства, определяющие человека как личность (но не те особенности, благодаря которым человек выделяется как индивид, как особь), представляют совокупность и систему качеств, которые, во-первых, будучи человеческими и принадлежащими этому миру, не соответствуют материальной природе человека. Они не материальны, не доступны ощущению и осязанию, другими словами, имеют духовные корни. Во-вторых, то, что считается мерилом человечности, мерилом личности и превосходства человека, не является продуктом природы: оно создается только самим человеком.

Следовательно, человек сам по себе является дверью в мир духовности, в мир сущностей. Он осознал свой духовный мир через двери собственного бытия. Его Светлость ‘Али ибн Муса ал-Риза [80] (мир ему!) сказал: «То, что относится к миру сущностей, познается посредством того, что внутри человека». Это очень интересная форма постановки вопроса.

В ходе предыдущей лекции мы говорили о том, что человеческие ценности, считающиеся мерилом человечности, включают в себя много компонентов, но все ценности можно выразить через одну отдельно взятую ценность, которая определяется как «чувство боли» или «быть обладателем боли». Однако в ходе истории все учения, рассматривающие вопрос о человеческих ценностях, признали у человека специфическую боль, которая стоит выше всякой физической боли, испытываемой самим человеком, и выше тех болей, которые испытывают как человек, так и другие живые существа. Что такое боль, связанная с человечностью самого человека?

Мы отметили, что некоторые из людей при объяснении этого вопроса ссылаются в основном на боль, связанную с разлукой или с пребыванием на чужбине, а также боль совместимости с материальным миром и отчужденности от этого мира. Потому что человек — это реальность, которая разлучена с основой, со своей истинной природой. Он пришел из другого мира ради выполнения определенной миссии. И именно «разлука со своей истинной сущностью» заставляет его испытывать страсть и любовь, вызывая в нем страстное желание и стремление вернуться к своей исконной сущности, к Истине, к Богу. Человек изгнан из рая, живет в бренном мире и желает снова вернуться в райские кущи.

Конечно, человек не зря пришел в этот мир. Он пришел для выполнения особой миссии, тем не менее чувство разлуки постоянно мучает его и раздирает его сердце.

Согласно этому, боль человека связана только с разлукой с Истиной, с его страстным желанием и стремлением вернуться к Истине, приблизиться к Господу Миров. Человек, независимо от достигнутой степени совершенства, постоянно ощущает, что еще не достиг Объекта своей любви.

Человек стремится к совершенству

Есть удивительное высказывание: «Человек всегда стремится к тому, чего не имеет». Он стремится к тому, чего лишен, но после достижения желаемого у него постепенно возникает чувство скуки. А почему? Это не подающееся логическому объяснению обстоятельство, когда в чьей-либо природе преобладает стремление к достижению чего-либо, а после достижения цели достигнутое перестает цениться и иногда даже отвергается.

Некто рассказал, что в одном из иностранных музеев видел скульптурную композицию, которая представляла собой следующее: на постели лежит молодая и очень красивая женщина, рядом с нею сидит молодой и тоже очень красивый мужчина, одной ногой в постели, другой на полу, Мужчина смотрит в противоположную женщине сторону и вот-вот убежит. Посетителю музея не сразу открылся замысел скульптора, изобразившего столь прекрасные создания не в момент любовных утех и наслаждений, но тогда, когда мужчина явно задумал покинуть прекрасную женщину.

Посетитель попросил людей сведущих прокомментировать замысел скульптора. Кто-то из них объяснил, что данная скульптурная композиция является своего рода художественным воплощением знаменитого изречения Платона о том, что человек вначале, как правило, очень страстно и самозабвенно устремляется к соединению с объектом своей любви, но после достижения цели «любовь» в его душе умирает. Обладание желаемым убивает само желание, постепенно приходит скука, за нею отвращение и наконец появляется желание убежать.

Почему так происходит? Это кажется неестественным и нелогичным. Однако тем, кто более скрупулезно думал над подобным положением, удалось найти ответ: дело в том, что человек не может влюбляться в нечто бренное и овеществленное, ограниченное временем и пространством. Человек влюблен в Абсолютное Совершенство и больше никого и ничего не может любить по-настоящему. Иными словами, он влюблен в субстанцию Истины, в Божественную субстанцию.

В Бога влюблены даже те, которые отвергают и не признают Его. И даже те, которые сквернословят в адрес Бога, не осознают, что в глубине души влюблены в Абсолютное Совершенство. Они сбились с пути и потеряли объект любви.

Мухйи ал-дин ибн ‘Араби говорит: «Человек никогда никого кроме своего Бога не любил. В мире до сих пор не было ни одного человека, который любил бы кого-нибудь кроме своего Господа. Но Всевышний Господь всегда скрыт под различными именами: Зайнаб, Су‘ад, Хинд и т. п.» [81]

Действительно, Маджнун думает, что влюблен в Лайлу; но он не знает о глубине своего естества и своей совести. Следовательно ибн ‘Араби добавляет: «Пророки пришли не для того, чтобы научить людей любить Господа и молиться Ему. Это и так заложено в природе каждого человека. Они пришли для того, чтобы научить людей отличить путь правды от неправильной стези. Пришли сказать: "О человек! Ты влюблен в Абсолютное Совершенство; но ты думаешь, что абсолютным совершенством для тебя являются деньги, высокие чины или женщины. Ты не желаешь ничего, кроме Абсолютного Совершенства, но заблуждаешься. Пророки пришли для того, чтобы вывести людей из заблуждения"».

Боль человека — это Божественная боль. И если мы посмотрим на эту боль в состоянии, когда будут сняты покровы заблуждений, то она приобретет форму полных любви и преданности молитв, которые были присущи самому имаму ‘Али (мир ему!).

Почему в Коране говорится: «А разве не в поминании Бога находят утешение сердца?» [82] Так знайте, что именно благодаря «поминанию Бога», упованию на Него и любви к Нему сердце человека может обрести покой, и он спасется от волнений и страха. Коран напоминает, что человечество заблуждается, если надеется путем достижения богатства и материального благополучия обрести спокойствие и найти спасение от волнений и тревог. Вместе с тем в Коране не сказано, что эти занятия предосудительны, и не запрещено стремиться к их достижению. Наоборот, Коран рекомендует достичь материального благополучия, но одновременно напоминает, что нельзя думать, будто этим путем можно обрести спокойствие, утешение и чувство достижения полного совершенства. Ибо исключительно только посредством искреннего упоминания Бога сердца людей могут обрести настоящее спокойствие.

Представители многих теоретических школ основным фактором совершенства считают стремление человека вернуться к своим истокам, то есть к Богу. Сторонники других школ говорят о важности боли, связанной с сочувствием к рабам Божьим. Некоторые из них задаются вопросом: значима ли боль человека по отношению к Богу? Например, в одном журнале под рубрикой «Бог или человек?» опуб­ликованы полемические материалы. Одни полемисты утверждают важность Бога, другие постулируют значимость человека, а третьи говорят о сочетании Бога и человека. Однако я не заметил, чтобы кто-то из них осознал неотделимость Бога и человека друг от друга: без Бога не было бы и человека. Без осознания человеком Божественной боли боль человека бесполезна. Человечность эквивалентна наличию у человека Божественной боли, человеческая боль — это боль по отношению к Богу.

Эволюция совершенного человека с точки зрения ‘арифов

‘Арифы приводят очень красочное и увлекательное описание эволюции совершенного человека. Они утверждают, что эволюция совершенного человека происходит в ходе четырех странствий:

странствие человека от себя (от твари) к Богу;

странствие человека в Боге вместе с Богом (то есть познание Бога);

странствие человека от Бога к твари вместе с Богом;

странствие человека в твари вместе с Богом (для спасения твари).

Это оригинальное изложение сути вопроса. Первое странствие осуществляется в направлении от твари, от людей к Богу; пока человек разлучен с Богом, все сказанное будет бессмысленным. Когда он приступает к поминанию Бога, познает Бога и ощущает свою близость к Богу, тогда вместе с Богом [83] возвращается к твари (к рабам Божьим). Подобный человек действует для спасения людей и среди людей (твари). Он стремится направить людей в сторону сближения с Богом.

В данном случае, если мы утверждаем, что человек, странствуя от твари к Богу, там и останется, это означает, что нам еще не удалось познать истинную природу человека. А если станем утверждать, что человеку, вместе того чтобы самому странствовать к Богу, следует идти к людям (наподобие воззрений материалистических школ), но тогда он будет не в состоянии совершить что-либо эффективное для спасения человечества, — подобные утверждения также окажутся ложными. Ведь спасти людей могут лишь те лица, которые сами обрели спасение.

А что означает «спасти людей»? И от чего их следует спасти? Разве от зависимости от природы? От рабства себе подобным, что эквивалентно понятию «свобода человека от человека»?

Ясно, что, не освободившись от самого себя, от своих вожделений и ограниченности в своем «я», человек не может освободиться от кабалы природы и от рабства себе подобных.

Необходимость сочетания внутренних
и внешних тенденций

Мы с вами находимся пока еще в самом начале беседы. Сейчас двадцать первая ночь священного месяца рамазан и первая ночь последней декады этого месяца. Каждый раз при наступлении последней декады рамазана досточтимый Пророк (да благословит его Аллах и приветствует!) велел полностью убрать его постель и вынести ее, подавать себе постель он разрешал лишь после наступления первого дня следующего месяца (шаввал). Другими словами, в течение всей третьей декады рамазана Пророк (да благословит его Аллах и приветствует!) не спал. Эти ночи считались особыми ночами для молитвы, для уединения с Господом и для моления.

Этот момент я отмечаю в связи с вопросом, затронутым в предыдущих лекциях. Мы отметили, что порой одни ценности полностью отвергают и даже ликвидируют другие ценности. В прошлом в исламском обществе молитвы (богослужения) стали преобладающей тенденцией, и на этой почве было заметно стремление к ликвидации других ценностей. И ныне я замечаю формирование новой волны излишеств: некоторые люди стремятся в ущерб Божественным тенденциям в исламе сконцентрировать внимание на его социальных тенденциях. А это очередное заблуждение.

Подобное положение напоминает анекдотичное поведение того араба, который, желая сесть на осла, так быстро разбежался и так высоко прыгнул, что оказался на другой стороне от осла и сказал: «Получилось, как вначале!».

Действительно, если мы не будем идти умеренной, разумной дорогой ислама, то одинаково предосудительно как быть «рьяным сторонником молитв и избегать общества», так и «ревностным сторонником общества и избегать молитв».

Обратите внимание, что говорит сам Бог в заключительном айате суры «Победа»: «Мухаммад — Посланник Божий. Те, кто с ним, суровы к неверным и снисходительны к [единоверцам] своим» [84]. Какие они, сподвижники и воспитанники Пророка? В противостоянии врагам Истины они являются стойкими, сильными, непреклонными и незыблемыми, подобно бронзовой стене: «Воистину, любит Он тех, кто сра­жается рядами [стройными] во имя Его, словно они — здание, прочно сложенное» [85]. Другими словами, сподвижники Пророка, будучи строгими, стойкими и непреклонными в противостоянии врагам, по отношению друг к другу верны, добры, стремятся к единству и сплоченности, что с точки зрения Корана соответствует особенностям исламского общества. (Это та особенность, о которой мы забыли в течение долгих веков.) Далее в священной суре «Победа» говорится: «Видишь ты преклоняющимися их, [видишь, как] бьют [они] челом, взыскуя милости и благоволения Божьего. На лицах их — блаженства выраженье — следы от челобития». Они неукоснительно стремятся к Божественным ценностям. Это те люди, которые поклоняются Богу, следуют божественным установкам, излагают перед Богом то, что накопилось в их сердцах, просят у Господа больше успехов и процветания, не довольствуясь достигнутым, стремятся к новым и новым достижениям, поклоняются Богу бескорыстно, только ради того, чтобы Господь был ими доволен. То есть поклоняются они Богу наилучшим образом. На их лицах заметны следы благочестия. Сказано в Коране: «И сложены притчи о них в Евангелии и Торе. В Евангелии же уподоблены они растению, которое дало побег и укрепило его». Здесь в форме притчи говорится об исламском обществе, которому свойственны рост и процветание. Это общество уподобляется растению, которое, будучи вначале хрупким и незначительным, постепенно растет, развивается и дает все новые и новые всходы, удивляя и восхищая земледельцев.

А теперь обратите внимание на качества, которые в Коране считаются необходимыми для истинно верующих: «[Верующие — это перед Аллахом] кающиеся, [Ему] поклоняющиеся, восхваляющие, постящиеся, поклоны совершающие, челом бьющие», «добро [творить] велящие и зло [вершить] запрещающие» [86]. Здесь имеются в виду люди праведные, изменяющие общество к лучшему, направляющие его к добрым деяниям и отговаривающие от деяний предосудительных.

В другом айате говорится о достоинствах тех людей, «которые терпеливы, правдивы, смиренны» [87]. ( «Терпение» (сабр) в Коране всегда означает «стойкое противостояние», особенно — противостояние на поле битвы. ) Правдивыми являются люди, всегда говорившие правду, поступающие правильно и поступающие щедро. А затем в этом же айате о таких людях говорится, что они «тратят на подаяние и на заре просят [у Бога] прощения». Все эти качества в исламе неотделимы друг от друга. Человек, пренебрегающий одним из перечисленных качеств, недостоин всех остальных качеств.

В одном из преданий о личностных качествах сподвижников Его Светлости Худжжата [88] (да ускорит Аллах его пришествие!) говорится, что они «ночью — затворники, а днем — львы» [89]. То есть, увидев их ночью, думаешь, что это группа затворников, а днем они подобны стае львов.

Пример из истории ислама

Каково было положение сподвижников Пророка (да благословит его Аллах и приветствует!)? В этом плане известно предание из популярной в исламском мире книги Кафи [90], изложенное в стихотворной форме Джалал ал-дином Руми и пересказанное как шиитами [91], так и суннитами [92]. Согласно этому преданию, однажды рано утром досточтимый Пророк (да благословит его Аллах и приветствует!) посетил ахл ал-суффа [93]. (В целом Пророк очень часто посещал их.) Среди них он заметил молодого человека в необычном состоянии: тот пошатывался, глаза его были усталые и запавшие, лицо же имело необычный цвет. Приблизившись к нему, Пророк спросил: «Как встретил утро?» Тот ответил: «В состоянии убежденности (в истинности своей веры. — М. М.), о Посланник Аллаха!» То есть то, что от тебя услышал ушами, теперь мне удалось увидеть собственными глазами. Пророк, желавший узнать больше, спросил: «Все в этом мире имеет свои признаки. Ты претендуешь на то, что являешься одним из числа убежденных лиц. Так в чем же признак твоей убежденности?» В ответ тот сказал: «О Посланник Аллаха, признаком моей убежденности является то, что заставляет меня днем испытать жажду, а ночью — бессонницу». Пророк добавил: «Этого недостаточно, говори о других признаках». Последовал ответ: «О Посланник Аллаха! Сейчас, находясь в этом мире, как будто наяву вижу потусторонний мир, слышу голоса, раздающиеся с того света. Слышу голоса, раздающиеся как из рая, так и из ада. О Посланник Аллаха! Желаешь, чтобы я сообщил, кого из твоих сподвижников ждет рай и кто из них будет помещен в ад?» Пророк велел тому молчать и больше ничего об этом не говорить.

Джалал ал-дин Руми передал смысл этого хадиса следующим образом:

Сказал однажды утром Пророк Зайду:

«Как утро прошло у тебя, о верный спутник?»

Ответил: «В убежденности». Пророк добавил:

«Где признаки цветения сада твоей веры?»

Ответил: «Я испытывал жажду целые дни,

А по ночам не спал на стезе волнения и любви».

Спросил: «Какой гостинец привез с этой стези,

Достойный понимания и умов этой страны?»

Был ответ: «Люди видят только небо над головой,

А я вижу Престол Божий и его обитателей.

Мне дальше разъяснять или умолкнуть теперь?»

Мустафа [94] дал ему верный знак, мол, замолчи!

После этого Пророк, обратившись к нему, спросил: «О юноша! О чем ты мечтаешь?» Он ответил: «О Повелитель верующих! Мечтаю стать шахидом на пути Господа».

Таковы были у этого юноши молитвы и мечты, в таком порядке проходили у него дни и ночи. Это образец правоверного мусульманина, образец человека в исламском понимании.

В начале этой лекции я приводил айат из Священного Корана: «Ищите опору в долготерпении и обрядах молитвенных. Воистину, салат (молитва) — бремя тяжкое [для всех], кроме смиренных»[95]. Здесь Коран отчетливо призывает верующих искать подмогу в молитве и долготерпении. Комментаторы единодушны в понимании того, что одним из главных компонентов долготерпения является пост. Так ищите же подмогу в намазе и долготерпении!

А какую помощь мы вправе ждать от намаза или от долготерпения? Действительно, какая может быть поддержка от молитв, от богобоязненности? Богослужение само по себе является подмогой. Это богоугодное действие на самом деле содержит в себе всякую помощь и поддержку. Если вы хотите стать истинным мусульманином и желаете быть истинным муджахидом, должны искренно и преданно придаваться молитве.

Просвещенность с точки зрения халифа

Некоторые вопрошают: для чего нужно читать намаз? К чему все эти богослужения? Это же занятия, приличествующие старухам. Человек должен быть социально активным. Эти слова являются свидетельством некоторого рода просвещенности.

Вы, конечно, знаете, что один из халифов из текста азана [96] упразднил формулу «Спешите на добрые деяния» [97]. А по какой причине? По причине одного просветительского (на его взгляд) шага, который фактически был большим заблуждением. Его период был кульминационным моментом исламских завоеваний и исламского джихада. Воины ислама спешили на священную войну и сравнительно малым количеством (не более 50—60 тысяч человек) побеждали превосходящие по численности силы противника. Сражаясь на двух фронтах, они разгромили регулярные армии Иранской и Римской (Византийской) империй, у каждой из которых было несколько сот тысяч воинов. Джихад вновь приобретает ценность, раскрывается смысл и сущность исламского воспитания муджахидов.

В это время халиф рассуждал следующим образом: когда му’аззин (призывающий на молитву — М. М.) громким голосом произносит Аллаху Акбар! — а затем два свидетельствования [98] и вслед за ними формулы «Спешите на совершение молитвы!» и «Спешите обрести спасение!» — ничего предосудительного в этом нет. Но когда он произносит формулу «Спешите на добрые деяния!», считая намаз самым добрым деянием, то это может оказать отрицательное воздействие на боевой дух муджахидов. Ибо в таком случае муджахиды могут подумать, что если намаз — самое доброе деяние, то вместо того чтобы, подвергая свою жизнь опасности, участвовать в военных походах, лучше остаться в Мадинской мечети, недалеко от гробницы Пророка и совершить там молитвы. При этом немудрено, если они скажут, что пусть другие идут на поле брани, лишатся своих рук, ног, глаз и пусть у них животы будут вспороты. А мы будем жить спокойно здесь, возле своих жен и детей, ежедневно творя молитвы; и нам воздастся больше, ибо молитва и есть лучшее из добрых деяний.

Поэтому халиф и решил упразднить провозглашение этой формулы в азане. Вместе этого он предложил произнести формулу «Молитва лучше сна!» То есть намаз — хорошее деяние и, следовательно, вместо сна предпочтительнее идти в мечеть и совершать молитву.

Этот человек не подумал о том, почему несколько десятков тысяч воинов (количеством менее ста тысяч) с таким рвением и самоотверженностью сражаются на двух фронтах против нескольких сот тысяч воинов врага и побеждают? С чем связаны эти победы? Разве они были лучше вооружены, чем иранские и римские воины? Конечно, нет. Иранцы и римляне, будучи представителями двух самых цивилизованных стран, располагали лучшим вооружением того времени, а арабские мечи выглядели весьма убого.

И разве представители арабского этноса превосходили иранцев и римлян по физической силе или закалке? Тоже нет. Вы же знаете, какие беды обрушил Шапур II [99] на голову арабов. Он же, разбив огромные орды арабов, взял в плен тысячи их отборных воинов, заклеймил и заточил их в цепи в назидание другим за клятвопреступление. Где была в то время сила и мощь арабов? Ведь сто лет спустя именно Иран нанес им повторное поражение.

Так какими силами арабы, воюя с Ираном и Римом (Византией), смогли разгромить их? Их сила состояла в вере и убежденности, это сила, которая исходила из призыва «Спеши к добрым деяниям!», из намаза, из излияния души перед Господом. По утверждению Корана, когда раб Божий ночью, искренно обращаясь к Богу и чувствуя Его присутствие, изливает душу и смиренно молится, ему даруется сила свыше, которая возвышает и воодушевляет его. Именно эта сила духа и нанесла поражение Ирану и Риму (Византии). Гарантом этой силы духа является вера. А что такое в этом плане намаз? Намаз в данном случае — действие, направленное на обновление и очищение веры. Сила духа обретается со словами Аллаху Акбар! («Аллах Превелик!»). Когда при совершении намаза многократно произносятся слова «Аллаху Акбар!», то это восклицание и есть ответ на все вопросы. Когда встанут перед вашим взором одухотворенные ряды из нескольких тысяч убежденных и самоотверженных ратников, невольно произносите: «Сила и могущество только у Аллаха!» Аллаху Акбар!

Дата добавления: 2015-07-02