Часть 5. Описание явлений святого Нила Феофану 8 страница

«Так как сему он подвергает Св. Гору и сего деятельно достигает ядом своего неверия, то и себе да ожидает такой же кончины, т. е. на чужбине, от жала змия, - нечувственный сей! Да ждет он себе ехидну, которая чуждоизгонит его чрез укушение в голень. Но не только он один подвергнется каре, но и другие, которые находятся в келлии сего мамонта (т.е. тучного и слонообразного, каким был, по-видимому, Дионисий), являя подобное неверие и презирая монашеский подвиг. И всякий таковой, находящийся в келлии сего мамонта, да не чает избавиться от ядовитой сей чаши и быть погребенным на своей келлии, - но чашею сею будут ядонапоены они и погребены на чужбине!..*

Что поделать мне с ними, несчастными! Жалко мне их, но им души своей ничуть не жалко!.. Предают они себя погибели... Бог жалеет человека, но человек не жалеет души своей... Что можно пособить твоей душе, что может сделать тебе Бог, когда ты добровольно предаешь душу свою аду?.. Если человек сам желает себе муки, - то что будет делать ему Бог? Он и определяет ему: "Ступай туда, где ты сам себе уготовал мес­то". Лучше было бы не родиться человеку тому, нежели услы­шать от Бога таковые слова!..

Да остерегаешься же - да не входишь внутрь лавры. Ибо твоя воля превратная. Т. е. легко соблазняешься, когда пред­ставляется случай ко греху, неустойчив в добродетели; посему многолюдство является для тебя опасным, око твое лукаво с лукавым помыслом твоим... Имей сию свободу праздновать вне, т. е. ходить на праздники в большие обители и проводить там праздник, - три раза в году: в Воскресение Господа на­шего Иисуса Христа, в Честное Успение Богородицы и празд­ник архангелов. Там, где будешь проводить праздник, глаза свои вчетверо устрой**. Т. е. как говорится: смотри в оба.

Ибо враг не спит, но беспрестанно кознодействует, дабы поглощать несчастных людей, подобных тебе... Как действует и рыбак... Рыба же, приходящая туда, т. е. в сеть или на приманку, погибает.

Да хранишь себя от того, чтобы иметь монету в келлии твоей или носить при себе».

____________

*При нападении на Св. Гору албанцев, когда многим инокам (конечно, и обитателям келлии Спанон) пришлось умереть не на Афоне, а за его пределами.

**Это наставление хорошо годилось бы и для русских иноков на их монастырских праздниках.

Глава 8: Увещания, обращенные к Тимофею и Герасиму, о том сколько отмщает Бог, если кто коварно вытеснит кого из места, назначенного тому Богом для спасения; притча о некоем царе-братоубийце

Напрасно ты обесчестил доверенного твоего друга, Гера­сима, закляв его не служить. И что имеет он, чтобы не смел служить? Разве имеет он что в себе такого, что ищет отсечь себя от богослужения? Ничего такого в нем нет, а если и есть нечто, то от завистострастцев, как. говорю я тебе. Но только пусть они сего не делают, пусть потерпят человека того: пусть пока живут вместе, как и раньше. Если желает Герасим искоренить корень страсти, то да исповедует ее, страсть свою, пред собратиями своими, ибо сам допустил ее укорениться в себе. Они же, т. е. братия келлии Тимофея, которая намеревалась выжить Герасима с келлии, - да не сопричислятся к части Каина. Герасим же, да не вменяет себе того, что пострадал, т. е. да не поминает тех обид и скорбей, которые перенес от некоторых из братии, помня обещание, которое он изрек пред жертвенником. Пусть помнит коленопреклонения и те склонения рук к земле, которыми он склонялся, творя обет свой: не покидать места своего пострига, что бы ни случилось, иначе болезненнейшее страдание постигнет внутренности его... И тогда не получит он себе исцеления ни от человека, ни от милосердия Божия, кроме смерти, смерть же будет ли целебна для болезненного страдания того*, - сие ведает Бог. Да изберет себе из тех двух одно. Во-первых, да повергнет на землю высокое мнение о самом себе, да отдаст свою волю другому человеку, да вверит себя в послушание, да искоренит из сердца своего страсть завистострастную, да переносит всякие оскорбления и от всех любя, а не только от тех, кого любит, или то, что любит. Если кто любит людей, люди же его не любят: какой ему от этого ущерб? Дословно написано: какая ему польза, - но по смыслу, очевидно, следует перевести «ущерб». Это и есть первое из двух. Да творит же благое и богоугодное пред всеми людьми и бысть ему Бог Помощник и Покрови­тель... Если же нет, если не сделает сего, но удержит волю свою себе, т. е. не подчинит себя в послушание, будет продолжать возноситься самомнением, - то да пожнет плод своих страстей... и да не говорит в себе, что Бог спустит; Бог не забывает ничего, но лишь долготерпит, как долготерпит и ему... Бог пребывает на высоких и верви каждого, т. е. как бы веревки от руля ладьи каждого человека, содержит в руке Своей и силою Своею правит веревками теми. Того же, кто сам отчуждается от Бога и веревки других желает спутать, Бог имеет в руце Своей, и за это желание по спра­ведливости карает того, кто идет отрезать от руки Божией веревку другого. С тем случается то, что выпускается из рук Божиих его собственная веревка; отсечь же веревку другого ему не удастся.

Если же веревка отсечется, есть путь и средство снова привязать ее. Кто же это?! Это есть жизнь, т. е. Господь Иисус Христос: «Аз есм Живот», и покаяние со стороны греш­ника. Пример этому мы видим в преподобной Марии Еги­петской.

Что такое исторгание веревки из руки Божией? Выпущение веревки Богом из руки Своей, т. е. предоставление человека погибели есть отречение от Бога, как было с тем иереем, который искал, как бы отсечь веревку другого от руки Божией, но вместо того вырвалась его собственная веревка. Потом сказал святой Феофану: «Знаешь ли ты его?»

Феофан же сказал: «Не знаю, кто он».

Святой ответил: «В скиту был один иерей, подчинивший себя двум братиям, т. е. посвященным монахам, которые владели келлиею и, приняв сего иерея, согласились вписать его третьим владельцем ее в омологию; за это он обещал им великую признательность и безропотность. После сего делал он метание святой Анне. Когда происходил обряд принятия его в число братии скита святой Анны, обещал быть прахом подножия ног сих двух братьев, пока не похоронит их. Однако несчастный позабыл свое обещание, начал сеять в себе злое семя, которое произвело злой плод в его сердце следующим образом. Возомнил он о себе, что, как иерей, он не может подчиняться двум братиям (простым монахам), а должен быть правителем жилища. С этим самомнением вошла в него страсть заботы о том, чтобы изгнать другое лицо, а самому остаться в доме вторым. Никому не открывал иерей этой страсти, и мало-помалу укоренились в нем две страсти, т. е. зависть и злопамятство. По великой своей зависти, он начал жаловаться, что терпит несправедливости, объявляя, что его выживают, цель же его была отрезать веревку другого из рук Божиих, т. е. выжить второго владельца. Мало того, он еще и литургисал с такою сокровенною страстью, литургисал, пребывая во враждебной страсти к своему брату!..

Однажды пошел он литургисать с таким чувством; кончил литургию и вышел из храма. Но Бог не мог долее держать такую веревку в руке Своей - и она выпустилась из руки Его!.. Мановением Господа Бога иерей сокрушился следующим образом. Перестала идти вода по водопроводу к нему в келлию. Пошел, несчастный, исправить водопровод, но тут выпустилось беззаконие его, т. е. пришел час воздаяния беззаконию его, он низвергся со скалы, убился насмерть».

Феофан сказал: «Не говоришь ли ты про о. Косьму, который свергся?» Святой же сказал: «Да. Видишь ли, какой смерти он был предан! Хотя чашу эту, т. е. смерть, и все мы вкусим, но несчастны те люди, которые порабощены, т. е. так пора­бощены грехам, что умирают во грехе, без покаяния!.. Ког­да же Бог принимает в руки Свои веревку от (руля ладьи) человека? Т. е. особо промыслительно начинает править судьбою человека? Со времени крещения Господь берет кре-щаемого в руки Свои.

Пусть Тимофей сходит на мельницу и пусть вытащит из мельницы мешок пшеницы. Если мельник воспротивится, чтобы было оказано такое презрение к мельнице, т. е. такое пра­вонарушение, то тем более Бог не допустит нарушить права человека, говорим - изгнание брата из обители Его, но того, который находится в непокорстве и бесчинии и никаким об­разом не может исправиться, такой человек да изгонится и да искоренятся, да не присоединятся к его злу прочие братия!..

Но он, т. е. Тимофей, да остережется, как бы ему не сопричислиться с некиим царем, который был умерщвлен людь­ми; Тимофей же будет наказан Богом Спасителем.

Сей царь имел одного брата, которого рукоположил в диаконы, цель же поставления в священную жизнь была: да не случится, чтобы он воцарился и не захватил бы его царства. Однако, рукоположив его в священный сан, царь не успоко­ился. Страсть зависти гнездилась в сердце царя; мало-помалу дала она ростки и плод. Царь столь помрачился, что повелел умертвить брата.

Когда умертвил царь брата своего, Бог повелел душе убитого, чтобы она, как тень, являлась каждую полночь в священном облачении, держа чашу с кровию в руках, и говорила бы: "Брате, пей кровь мою!" - подносила бы чашу к устам его, и всегда говорила бы: «Брате, пей, да насытишься царством твоим!» Душа делала так, как повелел ей Бог; с великим шумом она приходила каждую ночь и со гласом: "Брате, пей кровь мою, да насытишься царством твоим", - прикасалась чашею к устам его и говорила: "Пей, брате, не бойся, что оскудеет - полна есть!" Душа продолжала беспрестанно яв­ляться, так что царь совершенно не имел ни сна, ни покоя... Переменил он свою комнату на другую, не успокоится ли там; но и там увидал то же самое: "Брате, пей..." Переменил он опять дворец, не виновата ли в сем местность дворца: но то же самое: "Брате, пей...", - не мог найти и там покоя. Наконец, оставил он царские дворцы в запустении, удалившись в дальнюю страну, говоря себе, что это от воздуха и местности так действуют сны, и не соображая, что это есть кровь брата его!.. Но и там, в дальней стране, брат предуспел раньше его. Когда царь после утомительного пути прилег мало почить, то послышалось опять: "Брате, пей, ибо из-за этой чаши ты великий подъял труд!.." Царь пробудился смущенный и встре­воженный.

О, царю! Отчего так расстраиваешь себя, смущаешься, и не загладишь содеянного беззакония? Зачем бежишь ты с места на место, а не соберешь духовников, которые подвластны тебе, и не воскликнешь перед ними: "Согрешил я, отцы, на небо и перед вами всеми", - почему не откроешь пред ними страдания твоего и не скажешь, как Манассия и Давид: "Гос­поди! Да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене... Исцели мя, Господи, яко смятошася кости моя и душа моя смятеся зело..."»

Потом святой сказал: «Видел ли сего бегавшего, чтобы избежать чаши? Так и Тимофей, если выживет Герасима со своей келлии, не только испиет, но и ядонапоится, как царь тот».

Затем святой обратился снова к учению о духовных яв­лениях и о том, что человеку свойственно быть искушаему, что Господь попустил диаволу соблазнять и Его Самого - Несоблазняемого; о силе покаяния и кто есть блаженный и треблаженный.

Затем святой открыл, кто был разбойник, помилованный на кресте, и кто был разбойник, похуливший Господа.

___________

*Разумеется страдание не только тела, но и души (угрызения совести).

Глава 9: Обличение святым нечувствия и забвения своих грехов Феофаном и объяснения его, почему св. Нил явился ему, а не другому

Окончив речь о двух разбойниках, святой сказал (как бы собираясь уходить): «Довольно, время прошло, пойдем». Феофан, выслушав то, что говорил святой, пришел в умиление (раскаялся, что вмешался в распрю Герасима, осудил и оскорбил его) и сказал: «Чего мне от них надо? Что имеют - да имеют, а мне теперь страдать из-за их соблазнов!» Святой же сказал: «Не знаешь разве, что кто вмешивается в таковые и наследует их, тот сам стремглав ввергается в искушение, становясь посмешищем для других». Феофан же сказал: «Это я знаю. Но только что же поделаешь, хотел я примирить его дух, сказал ему одно - два слова. Почем я знал, что он так сильно смутится, и какая ему была нужда говорить тебе!» (Т. е. Феофан, не узнав святого, по­дозревал, что Герасим пожаловался на него сему духовнику и что поэтому именно духовник и пришел к нему). Святой же сказал: «Ты ли нашелся миротворец для людей? Малыми разве наставлениями наставлял его отец Савва из Руссика? Мало ли слов сказал и я ему некогда? Строжайше приказывал ему (Савва) возвратиться назад (т. е. когда он было ушел к Феодориту), "ибо другой (т. е. Феодорит) не может управить тебя с помощью твоею; они знают твою немощь (т. е. братия келлии Тимофея) и ты их знаешь, мирствуйте так, как научил и заповедал вам ваш покойный старец Савва - Тимофей). Я верю, что братия любит тебя и управят тобою по немощи твоей". И другими наставлениями наставлял он другого (т.е. Феодорита), но тот оправдывался разными оправданиями. Сказал ему Савва: "Оставь эти оправдания, ибо это искушение" и он склонился было на желание его (т. е. на совет Саввы), направился идти к своему метанию, удалился из Руссика; дорогою напал на него непостоянный помысел, как лисица (сделавшая круг и вернувшаяся опять к своей норке), обратил его снова к прежнему и к теснейшему, чтобы утеснить его там, не дать ему слушать людей и духовных их советов, и стал он мерзостию человеческою... Но возвратившемуся в наш скит (т. е. Герасиму) отчего не мирствовать?»

Затем святой привел в пример Иуду и предательство, вплоть до самоубийства его, чтобы показать, сколь долготерпелив Господь, как готов Он миловать и принимать покаяние даже от окаяннейших грешников. После речи об Иуде святой, обращаясь к Феофану сказал: «Спрошу я тебя, с каким наме­рением пришел ты сюда во Святую Гору? Ради спасения твоего, или чтобы погибнуть? Если для спасения, то отчего так по­губили тебя (т. е. во столькие грехи ты впал) с неверием твоим? Отчего вихрь непостоянства сокрушает тебя на всякий день? Оттого, что вора ты делаешь себе другом, а друга своего творишь себе вором и гонишь его... (т. е. лукавые советывания мысленных татей приемлешь, советов же и заповедей Божиих и святого не соблюдаешь и тяготишься ими)... Ты подобен Феопемту, который, прельщаясь мудрованиями мерзкими, нисколько не гнал их от себя (см. житие Пахомия Великого о Феопемте, прельщавшемся всякими прилогами греха и скрывавшем помыслы свои от св. Пахомия). Они же (т. е. помыслы скверные), приходя, не бывали изгоняемы; при­ближаясь, были принимаемы...» (Этот оборот речи святой употребляет, чтобы указать на то, что прилоги греховные приступают ко всем, но ведущие духовную брань их тотчас отгоняют, а, кто не отгоняет, тот бывает ими побежден).

Услыхав эти слова, Феофан засмеялся, святой же сказал: «Не смейся, несчастный, но воздыхай, воздыхай о беде, которая грядет на тебя!» Тотчас загорелось лицо у Феофана, как будто он получил пощечину.

И опять сказал святой: «Воздыхай, несчастный, великие смехи твои воскипят великими горечами!

Воздыхай, несчастный человече, сделавшийся мерзостью за­пустения!..

Воздыхай, несчастный человече, о беде, в которую ты пре­дался отречением (т. е. принятием некогда магометанства)!

Воздыхай, несчастный, о том, что рукописание твое, которое ты написал, есть хула на Божественную силу, и оно передано в руки проныр Денницы!..

Воздыхай, несчастный, обременивший руки убийством!..

Воздыхай, несчастный, в общежитии в мерзости вовлекав­ший!..

Воздыхай, несчастный, простиравшийся к подлостям в обще­житии!..

Воздыхай, несчастный, утративший целомудрие, и о поги­бели девства!..

Воздыхай, несчастный, находившийся, как свинья, во блате нечистоты!

Воздыхай, несчастный, отлученный от Таинственной Жерт­вы!..

Воздыхай о нововозобновляющейся немощи твоей (т. е. о новом виде беснования, которое, как видно будет, и постигло его за нарушенную точность заповеди прп. отца нашего Нила).

Воздыхай, несчастный, о препятствиях, которыми запина­ешься в спасении твоем.

Воздыхай, несчастный, о превосходных степенях монашеской жизни, не исследующий их (т. е. скорби, что не стремишься к совершенству монашеской жизни).

Воздыхай, несчастный, раскидавший мощи!..

Воздыхай, несчастный, поправший заповеди!

Воздыхай, несчастный, ветвями потрясающийся... (т. е. колеблемый помыслами).

Воздыхай, несчастный, воскипающий в сердце твоем страш­ными болезнями!..

Воздыхай, несчастный, закон отвергающий!..

Воздыхай, несчастный, в Доме Божием расслабляющийся, долготерпением Божиим долготерпимый, но не оправдывающий его, на покаяние ожидаемый, но в худшая предающийся...»

Услыхав все это, Феофан сказал святому: «Откуда знаешь ты все это?»

Святой же сказал: «Жаждущим был я и жажду имел, что­бы найти тебя в твоей каливе и сказать тебе еще больше того, однако, найдя тебя здесь, скажу малое.

Спрашиваю я тебя, отчего св. Иоанн-евангелист был призван к одной жестокой, испорченной, злобной и неукротимой женщине? Потому что не было больше опутанной (сетями диавола) женщины, как та Романа. Так и Христос распутал от сетей демонских блудницу (Самарянку) своими премудрыми словами.

Спрашиваю я тебя: отчего не иному какому монаху явился преподобный отец Нил (а тебе)? Потому что не бывало более такого греховного и злообразного человека, как ты, и потому, что ты находишься в сетях демона. Употреблял и употребляет усилия святой, чтобы распутать эти сети, как распутал их апостол Иоанн, с великим терпением и кротостью; сердце Романы умилилось и очистилось, твой же дух отвращался от боголюбнословия преподобного отца Нила».

Святой после сих слов начал слово о том, каков был подвиг пророка Елисея, который чуть было не погиб, несколько возомнив о себе, когда получил сугубую благодать с милотию Илии, как он спасся тем, что в простоте сердца своего смирился пред Богом, призвав молитвенно помощь пророка Илии. После этого святой привел в пример второй случай Павла Препростого, который тоже чуть было не погиб, несколько возомнив о себе, и тоже спасся тем, что молитвенно призвал помощь наставника своего Антония. Затем святой привел слово Анто­ния о двоякой гибели монаху, от нерадения и самомнения. Затем сказал о Страшном суде - в доме Давидовом. Феофан при последних словах улыбнулся, святой опять стал обличать его нечувствие...

Глава 10: Святой назначает Феофану эпитимию за нарушение им своих обещаний

Затем святой начал говорить об отечестве небесном и о том, как труден, далек и опасен путь к нему; Феофан же, слушая эти слова, лукаво размышлял в душе своей, намереваясь вопросить святого, что ты за человек, что таковые слова говоришь? Но святой предупредил и пред­варил Феофана вопросом: «Что варишь себе и что ешь? Имеешь ли какие бобовые брашна, чтобы кушать?» Феофан же сказал: «Не имею». Святой: «Раздобудь себе несколько чечевицы, чтобы кушать». Феофан: «Не имею дозволения есть бобовые». Святой сказал: «Ешь чечевицу и не бойся, что огорчишь (доел.: обременишь) святого, если же боишься, то взвесь (т. е. сравни) печеную смокву с чечевицею и по­думай, что более тяжко для Бога?» Святой дозволил раньше Феофану есть смокву, а чечевицу не дозволил, но Феофан изобрел способ особенно вкусно изготовлять себе смокву. «Несчастный человече! Верблюдов поглощаешь, а комаров сохраняешь?» Затем святой начал говорить о том, что такое монашеское самоотречение, дающее свободный доступ в дом Давидов, сколь дорога для Бога в человеке простота и, между прочим, опять намекнул на Герасима, сказав: «Как излукавился твой доверенный друг, который доверяется тебе? Он рискует разорить самого себя с лукавством своим». И сравнил святой лукавство Иуды с простотою Иоанна Богослова. Феофан же, выслушав, сказал:

«Как видно, я погибший? Да и ты говоришь, что я пропа­щий? Следовательно, если я пропащий, к чему мне и торчать в скалах (чтобы спасаться), и осквернять, как ты говоришь, собою окрестности». Святой же сказал: «Не говорю тебе, что ты погибший, но говорю тебе, что ты безответен оправдаться в делах твоих. Только сотвори, как тебе повелел преподобный отец Нил, приими (слово его), но да примешь не на словах (обещаясь), а делом делая двояко. Да будешь ты в покаянии, как Петр, и принят будешь.

За сорок лет деяний, содеянных тобою, следует остаться тебе в месте, откуда не видно небесных изменений, сорок дней на неквашенном хлебе, без соли и мало пия воды».

Слушая это, Феофан положил в уме вопрос: куда же я пойду, чтобы не видеть небесных изменений, т. е. ни дня, ни ночи; и начал даже говорить об этом, но в это самое мгновение оторвался кусок утеса сверху над дорогой, низвер­гаясь с большим грохотом, пронесся между святым и Феофаном и покатился под дорогу. Святой же сказал ему: «Сие есть во исполнение желания твоего (т. е. в ответ на вопрос твой, где найти место, не видящее света солнечного). Пойди, посмот­ри, где остановился камень; там одна ветвь малины; подними ветвь, взойди внутрь пещеры, рассмотри и узришь искомое место*. Посем же да примешь, как тебе было наказано; (в предыдущем явлении Феофану было повелено святым в Верб­ную неделю, первого апреля принять схиму). Однако, по вступ­лении в отеческие объятия, т. е. по принятии схимы, до 40 дней и трех недель пребудешь (доел.: установишь) в мирном состоянии; после же праздника Святыя Троицы, в среду, ночью во время сна, в четвертом часу с половиной схватит тебя возобновление страдания твоего, страшно и жалостно будешь ты преследуем им до 40 дня безпрерывно, согласно апостолу: "Предадим его сатане во измождение плоти, да дух спасется в день Господень" (1 Кор. 4, 5). Это за то, что ты сделался преступником обета, данного тобою пред пре­подобным отцом нашим Нилом. Держи это знамение: если по 401 дне нос твой будет исполнен кровью, воздай Богу славу и прославь Его, что принял Он ходатайственную нашу просьбу. Выслушай и сие: да не погребется по смерти твоей тело твое в усыпальнице, чтобы не осквернилась могила отцов, говорим, отеческая усыпальница».

Феофан же сказал святому: «Что ты говоришь такое? Святой сказал мне, что никогда больше бес не будет тебя мучить (доел.: искушать)».

Святой же отвечал: «Сие возобновление беснования не есть подобно прежнему, но это чуждо - посетительное битье (т.е. беснованье) - за преступление заповедей. Старое было пре­рывающимся днем и ночью, это же беспрерывно тебя будет преследовать, поражая страшно, неистово и ужасно. Старое весило - жизнь (т. е. вес прежнего страдания не превышал сил человеческих), было терпимо, и ты жил с ним; сие же весит смертоносное смерти, т. е. с этим страданием жить долго невозможно, если Господь не исцелит. Только не кружись с места на место, т. е., когда постигнет тебя беснование, не уходи с того места, где оно тебя постигло, так как тот злоб­ный будет стараться погубить тебя. Держи только в памяти это знамение: когда заискрятся твои очи (по смыслу - загно­ятся), то там и оставайся, дондеже будет воля Божия...»

Так и произошло: после Троицина дня глаза у Феофана начали наливаться кровью, слезить и гноиться. Предупрежден­ный святым, он остался на том месте, где это с ним случилось. На четверг же поразило его страшное, мучительнейшее бес­нование. 28 мая явился ему опять во сне святой, несколько облегчивший его страдание, но не исцеливший. Через сорок же дней было Феофану страшное видение всех греховных дел своих. Когда он очнулся, пошла у него кровь носом, и он исцелел.

__________

*На следующий день Феофан пошел, увидел камень, а под ним ветвь дикой малины, как сказал ему святой; приподняв ветвь, Феофан заметил одну подземную пещеру, вошел в нее и увидал, что она, как печь, имеет стены кругом; сверху стекала вода. В этой-то пещере и повелел ему святой сидеть 40 дней, вкушая неквашенный хлеб и не видя изменений неба.

Глава 11: Заповедь Феофану о рукоделии, дабы не предавался ему всецело

Радей о рукоделье твоем, чтобы угодно оно было для покупателей, т. е. чтобы было сделано хорошо и прочно, каким и подобает быть рукоделью отцев. Продавай же его за две пары 1 коп. Дешевле обычной цены, чтобы избавиться от заботы по продаже его и от пристрастия к сокровиществованию злата и сребра. Да будет у тебя забота лишь о стяжании милости Божией и спасении души твоей, ибо злато и сребро как дым рассеивается, ты же ос­танешься тощ в час смерти твоей. Имея такого управителя, промышляющего о всем телесном для тебя, к чему так всуе волнуешься и так тщетно трудишься? В желательном не пре­успеваешь, т. е. в духовном деле, ради которого пришел спа­саться; весь ты находишься в вихре суетных попечений. Ес­ли же будешь отдавать рукоделье так, как я сказал, то ни­чуть не будешь волноваться, ибо его будут брать у тебя раньше, чем начнешь ты волноваться из-за него. Ныне же когда отдашь и когда возьмут - заботишься; когда снесешь его, -волнуешься; и опять волнуешься: когда тебе уплатят. Впадаешь в такую заботу, какой не имеет и великая Церковь, т. е. Вселенская Патриархия о вселенском управлении... Если бы такая же забота была у тебя о душе твоей, то сподобился бы ты части прп. отца нашего Петра Афонского. Но ты не имеешь таковой заботы о душе твоей. Ты презираешь с ветроволнением о плоти твоей, т. е. презираешь, во-первых, обещание препо­добного обеспечивать тебя всем потребным для жизни, а, во-вторых, обещание Владычицы Богородицы обеспечивать жизнь каждого, спасающегося в уделе Ее.

Кто может что-либо поделать с тобой, когда суетными де­лами исполняешь ты руки свои и не можешь рассуетиться? Рукодельничай только одно рукоделие, т. е. один какой-ни­будь вид рукоделья; но не рукодельничай разных сует. Более трех шапок не мастери в неделю; не волнуйся о том, когда они снесутся и когда продадутся... Никто из отцов не бывал в убытке от того, что отдавал рукоделье за столько, сколько ему дадут за него, чего же тебе бояться? Многая забота о рукоделье становится препятствием для духовной жизни и есть подстрекательство вражеского искушения, чтобы монах осуетился как можно больше и отступил бы от монашества.

Берегись торговать; да не посредничаешь, говорим: да не торгуешь чужим рукодельем, ибо такое занятие не может сделать тебя мирным. Действуя так, как теперь действуешь, - неблагодарен ты, несчастный, тому, который благодетельст­вует тебе во всем, согласно данному им тебе обещанию; ты же, несмотря на это, погрузился в одну лишь заботу о теле твоем, как будто преподобный отец наш Нил и не говорил тебе ничего. Изнуряешь себя заботами твоими - и ничего не выходит. Ничего не делаешь путного, но на воздухе плавает состояние твое. Ты, как будто имея миску с мукой в руке твоей, кидаешь ее на воздух, подымаешь миску вверх руками своими, чтобы опять подхватить муку в миску, но ветры восхищают ее, развевают, и ты остаешься тощ... Ради этого, говорю я тебе, по ветру плывет все состояние твое.

Ах, если бы и я имел такого человека, обещавшегося про­мышлять о жилище моем, то ни о чем ином не имел бы я заботы, заботился бы лишь о душе моей, говорим: о каноне моем, о последовании моем, о литургии моей и чтении моем! Но не имел я такого человека и трудно доставались душе моей эти четыре ступени лестницы; душа моя подвергалась многим лишениям в телесных потребностях, но не оскудевала в духовных! Ты же имеешь человека, который избавил тебя от всех твоих телесных потребностей, т. е. взял на себя всю заботу о них. Зачем же мятется душа твоя?»

Глава 12: О воздержании в пище

Выслушав обличения святого, Феофан восскорбел на то, что святой уподобляет его Иуде, и сказал: «Что я такого сделал, что ты меня считаешь как Иуду?» Святой же тотчас спросил его, говоря: «Что ешь? Разрешаешь ли себе что-нибудь?» Феофан же с гневом ответил и сказал: «Навоз ем! Чего мне есть, и к чему спрашиваешь? И то вам надо знать, что я ем?» И сказал тогда святой: «Чего же раздражаться? Видишь ли, как превратно твое расположение и как склонно злобиться, говорим: так легко раздражился ты». Феофан же сказал: «Чего мне есть? По суббото-воскресеньям разрешаю масло, маслины и рыбу». Святой же сказал: «Ну вот, и рыбу разрешаешь». Феофан же сказал: «Всякое суббото-воскресение и в иные дни, по Владычным праздникам - ем». Святой же сказал: «Хорошо, достаточно с тебя; но ты разрешаешь не с благодарностию, но с ропотом и бранию». Феофан же опять с гневом сказал: «Какой ропот в том, что я ем рыбу? Или и это псилафизмом ты считаешь?» Святой же сказал: «Не псилафизм это, но неблагодарность, ибо не то ешь, что придется и где придется, но заготовляешь себе впрок; замысловато вращая, печешь на огне, переворачивая на угольях и поливая пряным соком... Не довольно тебе того, что добываешь ты себе икру (вероятно, икра из морских ежей – от ред.), но ты еще и в печку ее кладешь, толчешь в ступке с разными пряностями, чтобы страсти твои укреплялись сильнее, утучняешь себя, как агарянского праздничного курбана (т. е. жертвенного барана). Они, т. е. агаряне, стараются раскормить его, чтобы уготовить ко времени жертвы, чтобы его, как тучнейшего, легко купили агарянские предстоятели. Ты же не труждаешься, как они, чтобы укрепить и утучнить молитвою несчастную твою душу, дабы ее легко восприяли бы предстоятели Божий, говорим: архангелы - Михаил и Гавриил; твое старание все лишь о развращенном теле твоем. Вся твоя забота о том, как утучнять плоть разными яствами, чтобы окрепли страсти твои ко вре­мени жертвы, говорим: смерти твоей, - когда встретят тебя предстоятели Денницы».

Затем святой начал речь о том, что подвижнику следует собирать мысли свои, и привел в пример кипарис, имеющий ветви свои направленными горе, собранными воедино и за это ценимого людьми, и другой пример - кипариса дикого и растрепанного, которого тотчас же уничтожают, где он окажется...

Дата добавления: 2017-01-13