Советская социология религии: опыт институциализации

Постоянно совершавшийся и происходящий по сей день в сфере оте­чественной социальной мысли перевод темы религии в идеологически заряженные дискурсы не может быть бесследным для любого, каса­ющегося этой темы, направления научного знания. Сфера социологи­ческого изучения религии оказалась подвержена этому воздействию до такой степени, что «продукция» идеологического происхождения нередко воспринималась вне критической рефлексии, как безусловная достоверность. Понимание изучаемого предмета (религиозных институтов, практик и проч.) из него самого «как он есть» все время подчинялось, а то и вовсе замещалось конструи­рованием искусственных образов религии.

1. Рассматривая эту ситуацию, нельзя сбиваться на упрощение и объяснять все только жестким навязыванием идеологических устано­вок и принуждением ученого сообщества со стороны господствующих политических сил. Не отрицая самого этого обстоятельства и его нега­тивных последствий для научного осмысления проблем религии и об­щества, надо признать и наличие иного рода причин деформации со­циального знания в советский период..

1.1. Одной из них можно считать созвучие пропагандистской иде­альной картины светлого будущего умонастроениям и ожиданиям по­давляющей массы представителей советского обществоведения. Не имеет особого значения, что при этом всегда были и недоумения по по­воду многих нелепостей «реального социализма», неприятие одиозных идеологем, скрытая или даже временами обнаруживаемая оппозиция. Решающим аргументом, перевешивающим любые отрицательные мо­тивы и сомнения, был сам факт длительного, по меркам отдельной человеческой жизни, существования советского общества, умевшего

воспроизводить себя и достигшего какой-то степени цивилизованно­сти, несмотря на катастрофические внутренние и внешние потрясения. Советские ценности в виде представлений о преимуществах планового хозяйства и общественной собственности на средства производства, о моральном превосходстве над миром капитала, о передовом характе­ре культуры, образования и здравоохранения, военной мощи, о гло­бальном влиянии внешней политики СССР и т. п. вполне сознательно разделяло большинство населения страны.

До той поры, пока идеократия, сформировавшая этот социум, со­храняла способность к его упорядочиванию и удержанию, привержен­ность основным коммунистическим постулатам в их «советской ре­дакции» оставалась по-преимуществу искренней и сама собой разу­меющейся. Цели развития, указываемые в директивных документах, считались вполне достижимыми еще и потому, что в их текстуальной формулировке участвовали, вкладывая сюда свои убеждения, многие ведущие специалисты общественных наук. Завораживающая перспек­тива коммунистического общества могла захватить самые критиче­ские умы. Поэтому даже полученное, казалось бы, строгими научными методами и рациональное в своей основе знание об общественных процессах, пройдя сквозь призму партий­но-коммунистических понятий о должном, превращалось в своего рода социальное мифотворчество.

1.2. Уместно привести два суждения специалистов о специфике отечественной социологии советского времени, в полной мере примени­мых и к опытам построения советской социологии религии. Автор пре­дисловия к одному из сборников воспоминаний и документов о совет­ской социологии Г. С. Батыгин заметил, что она, «если иметь в виду под социологией марксистскую науку об обществе, не была в строгом смысле наукой. Коммуникативные ресурсы дисциплины были рассчи­таны не на профессиональную аудиторию, а на общество в целом... она создавала картины мира и транслировала их на многомиллионную аудиторию, используя для этого массовую печать, радио, телевидение, систему партийно-политической учебы и — самое главное — разраба­тывала проект практического переустройства общества».¹ По словам же другого весьма компетентного представителя старшего поколения советских социологов Б. М. Фирсова, «при активном содействии об­щественных наук в массовое сознание вносилась искаженная и непол­ная картина мира и человека. Она обладала свойствами транквилиза­тора. Было бы неправдой говорить сейчас, что она была лишена при­влекательности. Хотя надежды на лучшее будущее, ставшие лейтмо­тивом многих социологических исследований, как правило, не сбыва­лись. Более того, по прошествии сравнительно короткого времени они

начинали расходиться с реальностью. Общество как бы догадывалось, что к нему пытаются применить искусственные модели, и потому... начинало уходить в другую, часто непредсказуемую сторону... Имен­но здесь следует искать причину того, что многие разделы социологи­ческого знания оказались несостоятельными. Это знание попало под влияние им же порожденных социальных иллюзий».²

Дата добавления: 2017-01-13