Люблю тишину твоих парков! 3 страница

Прочитав, он снова вложил лист в патрон, а затем кинул в окно машины. Выстрел из плазмомета – и патрон с его содержимым обратился в пар. Мегахитин – это уже что-то! При этом он сразу же вспомнил о скорбоидах, ведь данное вещество и составляет броню этих мутантов. Но рост скорбоида – 2 – 2,5 метра и более, плюс, неподражаемая внешность, которая не даст мутанту незаметно пробираться по городу, да еще без свидетелей совершать преступления. Неужели, легендарные скорбоиды второго поколения, о которых ходит столько слухов, являются реальностью, а не вымыслом? В это трудно поверить, ведь по его данным, реальных следов работ по их выращиванию не обнаружено и все же похоже, что ничего другого не остается, как поверить в эти слухи! Ведь не мог же убийца просто-напросто колоть жертв вырванным из хвоста скорбоида жалом, ведь убивал жертв не укол или удар, а введенный яд! Но менее загадочным это преступление не становится.

С этими мыслями он вернулся в номер…

* * *

Со своей стороны мне о пятнице писать просто нечего, ведь я, да Джулия безвылазно сидели в номере, причем Джулия половину времени сидела в их общей с мужем комнате, не то читая что-то, не то что-то еще делая. А я правил свои записи… А вот, в субботу мы снова затеяли поездку по городу, посетив пару местных музеев. Воскресный же день (после отдыха после ночной службы) мы провели за городом – на природе, под сенью деревьев у берега какой-то реки, в полной мере отдыхая от городского шума, слушая лишь пение птиц. К вечеру, впрочем, откуда-то начал раздаваться гром динамиков. Через полчаса музыка гремела уже сразу из нескольких мест, так что нам стало понятно, что отсюда пора уезжать.

- Испортили этими шарманками весь отдых. - Говорила Джулия, когда мы садились в машину.

- Ну, не все же такие любители природы, как мы! - Ответил Эмиль.

- И все же я их не понимаю. – Сказала она: - Громкую музыку можно послушать и в городе, а здесь она неуместна. Пожить бы все же здесь пару дней, но где-нибудь подальше.

Эмилю идея понравилась, но в понедельник он вынужден был снова ехать на допрос во Флуорентину. Однако, во вторник мы и вправду отправились на природу, благо все необходимое для этого у нас было. Место Эмиль выбрал на сей раз очень тихое – музыки здесь не было слышно, возможно, что причиной для этого явились, в том числе, будние дни, когда большинству населения не до отдыха на природе. Правда, о цивилизации напоминал наколотый на сук огромного дуба, под сенью которого мы обосновались, портрет Корчевичиса. Здесь в тишине леса мы провели три дня. Это время не сравнить ни с чем, правда отдых на природе в компании, среди которой есть беременная женщина, уж очень экстравагантна (впрочем, все обошлось и никаких проблем не было). Однако, вернулись в четверг вечером мы лишь с положительными эмоциями. Здесь, в отличие от гостиницы, Эмиль пел гораздо больше. Из всего спетого им я приведу данную, наиболее понравившуюся мне песню:

* * *

Вот, снова приехал я в гости к тебе,

Чудеснейший город, Сиенна,

Легко и свободно здесь дышится мне,

Когда по твоим я дорогам иду,

Тобой восхищаясь безмерно,

Любуясь тобой, вновь и вновь на ходу,

Ведь ты, град, прекрасен безмерно.

* * *

Припев:

Милый край гостеприимный!

Каждый раз, к тебе приехав,

О Сиенна, мной любимый/

Град, я снова наслаждаюсь,

Сквозь тебя, сейчас проехав,

Твоей чудной красотой,

Снова, снова восхищаюсь /

Я, и Джулия со мной.

* * *

Твоих площадей как простор я люблю!

И каждую здесь я минуту ловлю,

Свободную, что здесь вдруг выпадет мне,

Чтоб снова тобой любоваться.

Сиенна – тебя не забуду я, нет.

Я буду к тебе возвращаться.

* * *

Припев:

* * *

Поеду я дальше, покину тебя,

Сиенна, но все ж помнить буду,

Как был восхищен красотой твоей я,
Как чувствовал здесь, словно дома себя.

Тебя, чудный град, не забуду,

И буду мечтать навестить вновь тебя,

О град, рукотворное чудо!

* * *

Припев:

* * *

Ночами ты будешь мне сниться потом,

Когда я домой вновь приеду,

Хоть лучше в сто раз, вы поверьте, мой дом.

Но также, Сиенна, люблю я тебя,

И думаю, что не забуду,

Во век, пока жив, пока двигаюсь я,

О, град, рукотворное чудо!

* * *

Припев:

* * *

И пожалуй, так и быть, приведу еще одну песню из богатого репертуара моего приятеля:

* * *

Оставлю на время я / опять суматошный город,

И водворюсь в лесу, средь вековых дубов,

Где тишина царит, пусть комары за ворот /

Мне норовят пролезть, но к этому я готов.

* * *

Припев:

Поставлю палатку здесь, где некому тревожить /

Мой нынешний покой, что мною овладел.

Надолго запомню день, что здесь мною будет прожит /

Средь девственных лесов, где жить я захотел.

* * *

И здесь, средь густых лесов / я дом себе устрою,

Пусть бури весь мой мир / вновь, не щадя, трясут.

От них я в тишине / лесов, как зверь, укроюсь,

Здесь до меня они, я знаю, не дойдут.

* * *

Припев:

* * *

И тут, среди пенья птиц / в спокойствии жить я буду.

Здесь посторонних нет, живут здесь все свои.

Здесь в речке есть вода, есть все для жизни – чудо!

И лучшие здесь живут / повсюду друзья мои.

* * *

Припев:

* * *

Меня, коль дождливый день, палатки покров спасает,

Ну, а в прохладный день / костер я разожгу.

Кто водворится здесь, тот суеты не знает,

А потому я в лес / подальше вновь уйду.

* * *

Припев:

* * *

Здесь силы восстановив, к делам возвращаюсь снова,

Работать буду я / вновь с радостью, друзья.

Иначе не смогу / без отдыха такого /

Все силы отдавать / труду, увы, друзья.

* * *

Припев:

* * *

Оставлю на время я / опять суматошный город,

И водворюсь в лесу, средь вековых дубов,

Где тишина царит, пусть комары за ворот /

Мне норовят пролезть, но к этому я готов.

* * *

Припев:

* * *

О последней песне можно сказать, что звучала она несколько раз и особенно часто – в последний день нашего отдыха на природе. Услышав ее впервые, Джулия в шутку интересовалась – не хочет ли муж и в самом деле здесь поселиться, на что он заметил, что время для этого еще не пришло, так как в миру у него еще куча дел.

В пятницу он опять был на переговорах. Об этом дне я мог бы вообще ничего не писать, если бы ни одно «но» - в этот день я отлично выспался и до обеда писал, а вот, после обеда я отчего-то так крепко заснул, что приехавший Эмиль едва меня растолкал, чтобы звать к ужину. Снотворного я не принимал, да и не мог принимать. Джулия же, как оказалось, ночью почти не спала, зато, по совету Эмиля, целый день спала и проснулась, лишь когда муж вернулся в номер, что Эмиля убедило.

Этим же вечером Эмилю прислали какое-то сообщение, после чего он сейчас же включил телевизор, где все местные каналы трубили в один голос – где-то в городе средь бела дня был застрелен глава местного отделения СНБ Андрито Бадо-Хэруско. Не помогли средства защиты, вдобавок, городскую систему безопасности поразил вирус и камеры во всем квартале не работали.

- Это уже серьезно. - Говорил Эмиль, явно нервничая: - Этот Хэруско – бывший глава местной боевой организации «Нового государства» и имел большой опыт террористической деятельности против режима Скорпиона. Кто-то явно воздал ему за это.

- Так, он бывший террорист? - Спросил я.

- Да-да. Не знаю, с какого перепугу его поставили в СНБ, но теперь он убит. На сей раз способ убийства – другой, но не факт, что все эти дела не связаны. - Рассуждал Эмиль.

- То есть, ты считаешь, что исполнитель – тот же?

- Не факт. Однако, организация явно та же. Возможно, что это дело рук скорпионовского подполья, но может быть, это дело рук гербертийцев, хоть это и менее вероятно.

- Насчет приключений, ты явно был прав.

- Вот, я о том же! А меня ведь не слушали.

- Я слушал!

- Про вас-то я знаю. Я про других (Джулия в этот момент мылась)!

Когда же Джулия вышла из душа, то Эмиль сказал, что эти убийства не предвещают ничего хорошего и спокойней будет, если она вернется, но Джулия сказала, что пока ничего страшного не произошло – нам ничего не угрожает и прерывать ради этого путешествие не стоит. Что ж, вперед к приключениям!

* * *

Как и предсказывали врачи, Юдита Малемба в эти дни пришла в себя. Правда, увидев себя в больничной палате, она была несколько обескуражена, ибо не могла вспомнить, как она здесь очутилась. Кажется, ее воспоминания обрывались на том моменте, когда она приехала в Лютанию, но была удивлена, обнаружив, что находится во Флуорентине и уж совсем не помнила своего бывшего любовника Мбиленге, что совершенно обескуражило следователей, ожидавших ее прихода в сознание.

- Ваши слова просто обескураживают, самельер Прийре. – Говорил следователь Марианно Хуссо: - Ведь это означает, что от нее, как важного свидетеля и потерпевшей, сегодня никакой информации мы не получим.

- Возможно, память удастся оживить, но на это понадобится время. – Ответил ведущий специалист клиники,

где находилась негритянка, Яарео Прийре (тоже выходец из Вегеньи, правда, не негр, а скорей, мулат,

бежавший оттуда еще в 80 годы): - Но вы же должны понимать, что при такой интоксикации пациентки, при

столь длительном времени, проведенном без медицинской помощи, то, что она жива – уже победа!

- Согласен. То, что она жива – победа медицины. Но то, что она не помнит обстоятельств преступления – победа преступника. - Ответил Хуссо.

- Мы надеемся, что ее память удастся расшевелить. - Заверил врач.

- Сколько это может занять времени? - Спросил следователь.

- Пока рано об этом говорить, но судя по размерам ущерба, нанесенного ядом ее организму, не меньше месяца.

Однако гарантировать ничего пока не могу. - Сказал Прийре.

- Очень жаль. Надеюсь, впрочем, что этот процесс не будет идти так долго. - Ответил следователь, и пожелав собеседнику удачи, пошел к выходу. Это дело выводило полицейских из себя, ведь ни на шаг не удавалось приблизиться к разгадке. Что ни говори, преступник шел на два шага впереди их. Сейчас, вероятно, государство все силы бросит на раскрытие убийства соратника Корчевичиса, поставленного во главе сиеннского СНБ, но ведь там убит начальник, а перед их памятью еще предстоят жертвы еще четырех убийств в разных городах и это говорит, что не все здесь так просто. Но увы, начальники всегда считают себя умнее подчиненных.

Дата добавления: 2017-01-14