Часть четвертая 2 страница. Выйдя за порог, я почувствовал себя несколько лучше

Выйдя за порог, я почувствовал себя несколько лучше. На улице было прохладно и немного туманно, а воздух радовал удивительной свежестью. Я медленно побрел вдоль аккуратных, ухоженных, почти одинаковых домов. В это раннее время мимо меня проносилось на изумление мало машин, что делало атмосферу более приятной и спокойной. Мокрый асфальт отражал тусклый желтоватый свет, исходящий от фонарей, которые старались сделать пока еще темные улицы чуть более ясными. Позади меня мрачно темнели многоэтажные здания, возвышающиеся на горизонте черными угловатыми силуэтами, а впереди открывалась длинная дорога, пропадающая за тонким слоем тумана. Немногочисленные деревья держали надо мной свои усталые ветви, роняя желтую листву на грязный тротуар и холодные лужи, которые я старательно обходил, боясь запачкать ботинки. Та часть серого неба, по направлению к которой я шагал, по мере моего приближения постепенно светлела, а туманная пелена становилась все более прозрачной, пока не пропала совсем. Бесконечные улицы, что вели меня на кладбище, оказались пустынными и безлюдными, но все же иногда мне встречались редкие прохожие, одиноко блуждающие в тусклом свете лениво поднимающегося солнца, которое было едва различимо за тяжелыми облаками. Через дорогу, справа от меня я заметил старушку, кормящую голубей. Птицы слетались вокруг нее, разметая в стороны опавшую листву, и сражались за пищу, как боролось бы любое существо за достойное существование. Небольшой зонтик, оставленный старушкой на скамейке неподалеку, напомнил мне о не самом удачном прогнозе погоды, который я слышал вчера. И я пожалел, что позабыл свой недавно приобретенныйзонт на длинной ножке, тем самым подвергнув себя риску простудиться под осенним дождем.

Я неторопливо прошел мимо и, через некоторое время, точно в подтверждение моим опасениям, начался мелкий дождь. Проклятье! Идти еще очень далеко, но едва ли погода сжалится надо мной. Похоже, дождь будет толькоусиливаться. Благоразумно подумать об укрытии и переждать непогоду. Для этих целей прекрасно подойдет невзрачная закусочная, которую я заметил вдалеке. Я поспешил к ней и вскоре увидел такси, сиротливо стоящее неподалеку. Машина показалась мне знакомой, и когда я подошел ближе и обратил внимание, что на ее боку красуется немаленькая царапина, у меня не осталось сомнений в том, что это такси принадлежит моему старому другу — Брайану Гудвину. Когда я подбежал к окну водителя, оно опустилось, и меня встретило приветливое лицо старого знакомого.

— Какая встреча! Доброе утро! Давно не виделись!

— Доброе… — отозвался я.

— Забирайся, нечего под дождем мокнуть.

Я быстро обошел машину и занял место рядом с водителем. Как же удачно, что я встретил Брайана! Ведь он один из тех немногочисленных друзей, которые у меня остались. Видимо, он по-настоящему любит свою работу, если будучи здесь, наверное, самым старым таксистом, продолжает развозить людей по разным частям города. Ему уже целых пятьдесят девять лет, и я приглашен на его юбилей, который должен состояться уже завтра. Не каждый может посчитать такую дружбу возможной, ведь интересы у людей разных поколений отличаются кардинальным образом. Впрочем, если и существует человек, с которым я могу побеседовать практически на любую тему, то это — Брайан. Мы знаем друг друга уже много лет. Он был хорошим другом моего отца, а когда того не стало, Брайан приютил меня и всячески поддерживал. Можно сказать, в некотором отношении он заменил мне отца.

— Ну, чего расскажешь? — обратился ко мне Брайан. — Куда путь держишь?

— На кладбище, — мрачно отозвался я, глядя, как медленно стекают капли по стеклу.

— Сегодня хоронят Эдгара, — уточнил я, заметив недоумение собеседника.

— Да, я слышал об этом случае…— улыбка пропала с лица Брайана. — Даже и не знаю, что сказать…

— И не нужно, — мне действительно не хотелось ни с кем об этом говорить, даже со старым другом.

— Что ж, я могу подвезти тебя. До кладбища еще далеко, ты десять раз вымокнешь пока дойдешь. Пристегнись. И поговорим о чем-нибудь другом, — предложил он.

— Спасибо, Брайан, — сказал я, и машина тронулась с места.

— Ах, да, — вспомнил таксист. — Мне же еще надо кое-куда заехать. Ты очень торопишься?

— Нет, у меня еще достаточно времени. — ответил я. — Наверное, мы сможем заехать, куда тебе надо.

Такси ехало навстречу той части неба, где низко над горизонтом края серых туч тускло подсвечивались утренним солнцем. Но несмотря на его слабые попытки утешить небосвод, он не мог унять слез, которые неизбежно разбивались о лобовое стекло, в очередной раз напоминая мне о треклятом зонте, что пылится без дела в душном шкафу.

— Все еще ездишь с этой царапиной? — начал я разговор спустя какое-то время, оторвав взгляд от намокшего окна.

— Да, все как-то руки не доходят… — ответил Брайан, не отводя взгляд от дороги. — Вчера было хотел отремонтировать, но, к сожалению, другие дела не позволили этого сделать.

— К сожалению? — воскликнул я, посмотрев на таксиста, — Да, если бы не эта царапина, не сидеть мне здесь с тобой, а брести дальше в одиночестве. Я только по ней и определил, что это твоя машина.

— Война за перемену мирозданья не разгромит его до основанья, однако жалкой прихоти судьбы под силу в пыльные клубы преобразить миров живые нити, перевернув течение событий, — выразительно продекламировал он после некоторой паузы.

— Откуда это?

— Не помню. Кажется, из какой-то старой книжки.

Я решил попросить друга повторить эту фразу и потянул руку в карман за карандашом, но наткнувшись на вчетверо сложенный рисунок, сразу позабыл о том, что хотел записать гному и узнать имя автора. Я достал листок и развернул его. Меня посетила нежданная мысль, что значение изображенного на нем могло быть известно Брайану. Ведь он хорошо знает, что в юные годы я много рисовал, а потом по непонятной причине перестал. Может быть, ему известна эта причина? Не исключено, что я придаю этому слишком большое значение, но мне кажется, рисунок поможет мне вспомнить тот забытый отрезок моей жизни, с которым он, несомненно, связан. А восстановив те дни в памяти, я надеялся избавиться от видений доставляющих мне неудобства.

— Послушай, ты случайно не знаешь, что здесь нарисовано? — проговорил я, протягивая ему листок.

— Нет, никогда не видел ничего подобного, — вздохнув, ответил Брайан, и мрачная тень тревожности коснулась его лица, словно изображение напомнило ему о чем-то неприятном, чего я не могу знать или помнить.

— Ладно, неважно, — сказал я, сделав вид будто не заметил, как быстро он отвел тревожный взгляд от рисунка. — Думал ты знаешь… Просто мне интересно, что это за символ такой.

Брайан промолчал в странной угрюмости, и я с разочарованием убрал листок обратно в карман. Некоторое время мы ехали в молчании, пока такси наконец не остановилось.

— Подожди, сейчас вернусь, — проговорил Брайан и вышел из машины.

Он не заставил себя долго ждать и вскоре вернулся, бросив что-то на заднее сидение.

— Не забыл еще о завтрашнем дне? — поинтересовался таксист, закрыв за собой дверь.

— Конечно же, нет…

Такси снова тронулось, и мы поехали по направлению к кладбищу.

— Да, шестьдесят лет, — протянул я. — Это же надо… Мне бы дожить до твоих лет…

— Доживешь, куда же ты денешься. Но важно не то, сколько ты проживешь, а как. И многое зависит от того, встретишь ли ты свою половинку… Как ты знаешь, мне повезло, и я повстречал ее, черт бы ее побрал! Иногда, правда, она бывает невыносимой, и ссоры между нами случаются, но мы провели столько лет совместной жизни, а это что-то да значит. А вот ты когда собираешься найти свою половинку?

— Эх, не знаю Брайан, не знаю… — ответил я и посмотрел на проносящиеся за мутным окном размытые деревья. — Я хотел бы сначала построить карьеру, а потом уже думать об этом, но последнее событие нанесло ей такой пинок, что…

— Так со своей карьерой ты счастья не найдешь, — перебил меня Брайан. — Вот если бы мне дали прожить свою жизнь заново, я бы прожил ее также. И знаешь почему? — вопрос был явно риторический. — Да все потому, что о лучшей жизни я и не смею мечтать. Я не требую многого от жизни. Меня все устраивает, мне хватает того, что я уже имею, а эти слава и богатства, за которыми все так безудержно бегут, не нужны для настоящего счастья.

— Неужели ты даже никогда не мечтал о том, чтобы стать миллионером, иметь шикарный дом на берегу моря, собственную яхту и прочие прелести роскошной жизни? — направив взор на него, спросил я.

— Может, и мечтал… Но вся эта описанная тобой роскошь лишь внешние атрибуты. Главное — это внутреннее богатство. Вот о чем стоит мечтать. Не деньги по-настоящему стоит ценить в жизни… Ведь из обычной бумаги люди сумели создать ту необъятную и неуловимую силу, без которой жизнь современного человека не представляется возможной. Да, ты и сам, наверное, все это знаешь. Да чего уж там! Все это знают, только не всегда об этом помнят… — произнес Брайан и тут же задал мне вопрос: — А о чем мечтаешь ты? К чему стремишься?

— Сомневаюсь, что мои мечты сильно отличаются от мечтаний других людей… — ответил я, но уже не был до конца уверен в своих словах. — Однако я уже сам не знаю, чего хочу в этой жизни…

— Неужели совсем ничего? — с удивлением спросил Брайан.

— Не знаю… — последовал мой безрадостный ответ. Поразмыслив, я добавил:

— Вряд ли это похоже на мечту, но достаточно давно меня преследует довольно странное желание — желание вспомнить некоторые события собственной жизни, которые произошли в далеком прошлом, превратившемся в набор сомнительных и туманных образов. Это были осенние каникулы, и я был… Проклятье! Как только пытаюсь, что-то вспомнить из того времени, голова сразу же начинает раскалываться…

Брайан вновь помрачнел и замолчал. Я давно заметил, что, когда я упоминаю о потере памяти, он никогда не отвечает и пытается сменить тему, хотя я уверен, что ему известно, что тогда произошло.

— Некоторые вещи лучше не вспоминать, — угрюмо ответил он после некоторой паузы. — Может быть, ты не просто так забыл все то, что теперь так старательно пытаешься вспомнить, и, может быть, не стоит возвращать прошлые мгновения. Живи настоящим. Не надо гоняться за призраками прошлого.

Мы подъехали к кладбищу. Дождь по-прежнему неустанно бил по стеклу. К несчастью, Брайан не мог одолжить мне зонт, потому что у него в машине его попросту не было. Он выразил глубокое сожаление по поводу отсутствия зонта и невозможности забрать меня, когда я соберусь домой, а я горячо поблагодарил его за такую замечательную поездку. Мы попрощались, и я еще какое-то время смотрел вслед уезжающему такси.

Сквозь серую пелену дождя я с трудом разглядел, что где-то вдалеке, в дальней части мрачного кладбища собираются люди, и поспешил к ним. Судя по их количеству, у Эдгара было немало друзей. Все это мне напоминало какой-то дешевый фильм, в котором действие трагической сцены, разворачивающееся на кладбище, непременно сопровождается проливным дождем.

Обидно, что мой костюм вымокнет до нитки, но когда-то я очень любил прогуливаться под дождем. Со смешанными чувствами я наблюдал, как капли спешат к темной земле, разбиваются о холодные могильные плиты и собираются в маленькие лужицы. Дождинки безвозвратно мчатся вниз, ударяясь о листья, которые еще не успели спуститься с веток и покрыть собой угрюмые могилы, и издают чудные звуки, которые действовали на меня умиротворяюще, словно музыка приятная слуху. Я продолжал идти вглубь печальных земель, и чем дальше заходил, тем сильнее становился дождь. Казалось, скорбящее по усопшим небо проливает бесконечные слезы, которые бьются о могильные плиты, бесчисленные надгробия и серые кресты, смывая с них многолетнюю грязь и пыль с близлежащей дороги, оказывая услугу тем, кто был погребен в этом угрюмом месте. Ведь в некотором отношении человек жив до тех пор, пока жива память о нем. Так если бы не дождь, то грязь покроет и поглотит имена покоящихся здесь людей, и никто и не вспомнит, как звали покойных, которые при жизни могли быть достойными людьми.

В сырой одежде стало очень холодно, и в голову полезли неприятные мысли. Я заинтересовался вопросом: насколько правдивы разговоры о том, что дождевая вода проходит сквозь толщу земли, заселенную множеством когда-то живых людей, и вместе с продуктами разложения попадает в грунтовые воды, желая привлечь новых постояльцев на кладбищенские просторы?

Когда я подошел к месту, где все собрались, я встал неподалеку и огляделся. У могилы стояли два гроба. По всей видимости, сегодня Эдгара хоронят не одного, а вместе с Сарой. Рядом с гробами священник, над которым держали зонт, рассказывал о лучших качествах усопших, а перед ним толпились люди, скорбно слушая его речи. В толпе я не увидел ни одного знакомого лица, что не удивительно, ведь многие укрывались от не унимавшегося дождя под зонтами, более того, я не знал почти никого из друзей и родственников ни Эдгара, ни Сары. Я подошел ближе и заметил пожилого мужчину с аккуратной бородкой и опиравшуюся на него седоволосую женщину. Я узнал в них родителей Эдгара. Угрюмый человек довольно высокого роста одной рукой держал над ними широкий зонт, а другой — обнимал убитую горем женщину. Я помню ее, это сестра Эдгара. Она ужасно похожа на брата. Как же ее зовут? Лоррейн? Лорена? Лоретта? А, может, Лаура? Проклятье! Не помню. Она держала за руку маленькую девочку лет десяти, которая пряталась с ними под зонтом. Я остановился рядом с ними, слушая священника, речь которого, видимо, подходила к концу, и вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд.

Я обернулся и вдалеке в восточной части кладбища сквозь призрачную стену дождя различил силуэт девушки. Присмотревшись, я заметил в ней что-то знакомое, сделал пару шагов в ее направлении, и мне показалось, что именно ее я видел у лифта в тот злополучный день. Она стояла у могилы, печально склонив голову. Мне захотелось подойти, поздороваться, выяснить, не встречал ли я ее раньше, но, когда шагов до нее уже оставалось немного, она быстро направилась в сторону темного леса, оставив на могиле лишь несколько цветов. Осознав, что за ней не поспеть, я остановился у надгробия, перед которым она стояла, и принялся глядеть ей вслед, пока нескончаемые потоки дождевой воды не скрыли ее фигуру. Я опустил взор: на размытой холодной водой земле лежал букет красных хризантем. Желая узнать, кому загадочная девушка оставила цветы, я посмотрел на эпитафию, высеченную на надгробии, но внезапно в глазах потемнело, а в голове помутилось. Не видя ничего вокруг, я опустился на колени, и пустота забвения поглотила мой разум…

Я открыл глаза: надо мной зависла бледная луна; источая серебряный свет, она проглядывала сквозь высокие кроны деревьев, которые окружили меня со всех сторон. Время от времени ночное светило перекрывалось зловещими, тонкими облаками, точно кинжалами. Я медленно поднялся и огляделся: вокруг только лес с кустами, мшистыми корягами, кочками и бесчисленными стволами темных деревьев, которым нет конца. С тревогой осматриваясь, я чувствовал, как потерянность и страх перед неизвестностью овладевают мной. Меня охватила мелкая дрожь, дыхание участилось, и каждый выдох оставлял облачко пара в холодном воздухе. Недоумевая, как я мог здесь оказаться, я решил отправиться в одну из сторон в едва живой надежде на спасение.

Я продвигался очень медленно, а под ногами хрустели опавшие листья и сухие ветки. Мне приходилось прорываться через заросли колючих кустарников и натыкаться на торчащие корни деревьев. Нередко я падал, оставляя себе на память синяки и ссадины. Около четверти часа, показавшейся мучительно долгой, я брел куда-то. Эта неизвестность ужасает, но выбора нет. Лучше делать хоть что-то, чем сидеть сложа руки.

И вдруг какие-то огни промелькнули маленькими искорками вдали за стволами деревьев. Возможно, там кончается лес, а это чей-то дом или хотя бы костер. Там должны быть люди! Надежда на спасение начала проявлять признаки жизни. Собрав все силы, я устремился вперед к спасительным огням. Чем ближе был их чарующий свет, тем меньше я придавал значения ушибам и царапинам. Если при первых падениях я жалел бедный костюм, который можно будет выбрасывать, то теперь у меня не осталось ни единой мысли о нем. Все, чего я желал — это выбраться из жуткого леса.

По мере приближения я все яснее видел за деревьями очертания хижины и свет в окошках. Но когда до лесного домика оставалось совсем немного, до меня донесся волчий вой, а за спиной раздался шорох. Я в ужасе обернулся, ничего не разглядел, но мне показалось, что в темноте кто-то прячется, и я побежал что было сил. За спиной я услышал дикое рычание. Оно становилось все ближе. Сердце бешено колотилось в грудной клетке. Я, продолжая бежать, попытался оглянуться, чуть не упал, но все же заметил нескольких волков. Злобные рыки слышались ближе и ближе. Я почти задыхался, но старался не сбавлять скорость. До дома оставалось совсем немного, но голодные звери быстро сокращали дистанцию. Нет! Проклятье! Они у меня за спиной! Вдруг впереди появилась фигура человека, держащего что-то в руке. Видимо, он вышел из хижины. Через секунду, что-то просвистело мимо моего уха и угодило в одного из волков. Тот сразу упал замертво. Я судорожно обернулся: один из них, высоко подпрыгнув, летел на меня с ужасающим рыком. Когда я уже успел попрощаться с жизнью, что-то вонзилось ему в голову, и безжизненное тело рухнуло на меня всей массой. Я почувствовал боль, и в глазах мгновенно потемнело…

Когда я пришел в себя, надо мной сидела на коленях та загадочная девушка. Кажется, она пыталась разбудить меня.

— Мистер, вы в порядке? — услышал я ее голос. Черты девушки стали медленно пропадать, и я понял, что это была не она, а маленькая девочка, которая стояла с сестрой Эдгара. По всей видимости, это его племянница.

Я приподнялся и огляделся: меня окружали те же могилы холодного кладбища, где я потерял сознание, а дождь все так же не унимался. Неужели все это мне привиделось? Но все ощущения были настолько реальными…

— Да, все хорошо, — слабым голосом ответил я девочке и встал с земли. Осмотрев костюм, я пришел в изумление: все недавно приобретенные дырки чудесным образом испарились. Он был только сырым и грязным.

— Я заметила, как вы упали, и сразу поспешила к вам, — тихо сказала она.

— Сколько же я тут пролежал? — поинтересовался я, пытаясь отряхнуть костюм.

— Всего несколько секунд, — последовал негромкий ответ. — Когда я подбежала к вам, вы сразу открыли глаза.

Очень странно. Мне казалось, что в лесу я провел не меньше получаса. Что со мной? Подобные галлюцинаторные переживания явно не сулят ничего хорошего. Этот лес, эти чудовища, ужас, который я испытал — все было настолько реальным, что я до сих пор сомневаюсь в том, что все это — лишь проявление бессознательного. Мне очень не хочется думать, что я тронулся умом, однако для этого есть все основания. Проклятье! Я схожу с ума!

— С вами точно все в порядке? — обеспокоенно спросила девочка.

— Да, я в порядке. Спасибо… Как тебя зовут?

— Эмили…

— Очень соболезную твоей потере, Эмили… Сара и Эдгар были хорошими людьми.

— Да, я знаю. Дядя Эдгар был самым лучшим, самым добрым… — она тихо всхлипнула. — Я знаю, он очень занятой человек, но он часто навещал нас, помогал мне с уроками и играл со мной…

— Эмили! — девочку позвала мать, обеспокоенная исчезновением дочери.

Засуетившись и побежав к маме, Эмили выронила клочок бумаги, тут же подхваченный порывом ветра. Он приземлился у моих ног, собирая дождевую воду, и я подобрал его. Заметив на вымокшей бумаге знакомый витиеватый почерк, который всегда меня забавлял, я развернул листок. На нем рукой Эдгара были красиво выведены такие строки:

За толщей туч густых

Есть где-то мир чудесный,

Что скрыт от глаз чужих

Преградою небесной.

И все, кто там живет,

Свободны, словно птицы,

Не ведают забот

Их радостные лица.

Любовью и добром

Наполнен мир до края.

Пусть кажется лишь сном,

Он точно есть, я знаю.

Для лжи в нем места нет:

Ее сожжет мгновенно

Чистейшей правды свет.

Там счастлив непременно

Любой, кто каждый день

Живет, как все, достойно.

Неведома там лень.

В том мире все спокойно,

Ведь он без слов пустых

Похож на рай чудесный,

Что скрыт от глаз чужих

Преградою небесной.

Здесь стихотворение обрывается. Возможно, здесь когда-то было продолжение, но ниже последней строки порвано. Не удивлюсь, если это произведение сочинил сам Эдгар: он всегда проявлял большой интерес к поэзии.

Дождь понемногу ослабевал и темно-серое небо в некоторых местах вновь осветлялось. Поежившись от холода, я направился к родителям девочки. До меня донеслись нравоучения ее матери, о том, что нельзя разговаривать с незнакомцами и убегать без разрешения. По большому счету, я для них и был незнакомцем. Эдгар был мне хорошим другом, но с его родственниками я лично не знаком. Так или иначе, я подошел, чтобы выказать сочувствие к их потере. Я поздоровался с родителями Эдгара, его сестрой, вернул листочек Эмили и встретил неприятный взгляд высокого парня, держащего зонт. Похоже, это был отец девочки. Я выразил глубокое соболезнование родным усопшего.

— …спасибо, что пришли, — говорила мать Эдгара. — Извините, что не прислали вам приглашение. У Эдгара было столько друзей…

— Но я получил ваше приглашение.

— Приглашениями занималась я, но я не помню, чтобы… Может, я что-то путаю. В любом случае, спасибо вам…

Я в последний раз кинул взгляд на гробы, в которых нашли последние пристанища Эдгар и Сара. Наверное, в такие моменты даже атеисты хотят верить, что и после смерти мы не обречены на вечное забвение, и такие люди, как Эдгар и Сара, могут быть вместе, несмотря на то, что когда-то потеряли друг друга при столь печальных обстоятельствах.

Сунув замерзшие руки в карманы сырых штанов, я медленно побрел домой. Меня ждала невыносимо длинная дорога через грязь и лужи, оставшиеся после холодного дождя, но меня не сильно это беспокоило. Я сделал, что хотел — попрощался с Эдгаром, одним из самых необычных и хороших людей, которых я знал.

Когда я, наконец, пришел домой, то сразу же направился в ванную, сбросил грязную одежду и принял душ, надеясь, что таким образом хоть немного согреюсь. Недолго, как мне показалось, я просидел перед телевизором. Как всегда, за очередной порцией бесполезных шоу там показывали новости. Убийства, взяточничество, воровство и другие преступления — обо всем дикторы рассказывали со спокойным выражением лица, словно все пороки нашего общества были в порядке вещей. Для многих людей череда людских смертей, о которой вещают по телевизору, так и остается обычной новостью. Для них семь человек погибших в новой ужасной катастрофе — это лишь цифры в бегущей строке, а для кого-то они — близкие люди. Но винить здесь нужно не столько тех, у кого нет ни капли сочувствия к чужим бедам, сколько тех, кто эти беды порождает. Мы, люди, живущие в обществе, думаем, что злодеи, творящие преступления, заслуживают наказания, но все эти злодеи — мы сами. Поэтому мы и заслуживаем не меньшего наказания. Если мы хотим раз и навсегда избавиться от неугодных обществу людей, в первую очередь мы должны направить внимание на самих себя, стать лучше, чем мы привыкли себя видеть. Лишь изменив себя, мы сможем изменить мир.

Решив оставить бесполезные мысли, я выключил телевизор, так и недослушав выпуск новостей, и пошел в спальню. Я включил компьютер и задумчиво глядел на экран. Мои раздумья прервало сообщение от моего давнего друга, Джона:

— Привет. Как жизнь?

— И тебе привет. Все как обычно. Вот, был сегодня на кладбище, — рассказывать Джону о своих видениях было бы странно, все-таки из нас двоих психотерапевтом был я. — А как у тебя?

— В основном хорошо. Работаю потихоньку, да обдумываю, как лучше преподнести подарок Брайану. Надеюсь, ты не собираешься дарить ему то же, что и в прошлый раз?

— Откуда я мог знать, что у него аллергия на этот материал... На этот раз подарок должен ему понравиться.

— Ладно, а как там у тебя с личной жизнью? Я не устаю повторять: давно пора бы уже жениться. Я уже и не помню когда видел тебя последний раз в обществе… как же ее звали? Ладно, неважно. Друг, бери пример с меня. Знаешь, что? Завтра идем на день рождения Брайана, и кроме стариков там будет несколько человек помоложе. Среди них есть девушка. Ее зовут Кассандра. Тебе обязательно надо с ней познакомиться. Ну, так как? Согласен?

— Даже и не знаю, — почти всю жизнь после того случая с потерей памяти меня не покидало гнетущее чувство, что я потерял что-то важное… или кого-то важного. Странное ощущение, словно глубоко под пластом новоприобретенных воспоминаний не было ничего, кроме зияющей пустоты, таилось внутри меня, и я никогда никому не мог объяснить его, даже самому себе. — Ладно, поговорю с ней немного.

—Ха, да не жениться же я тебе на ней предлагаю. Ладно, зная тебя, и на этом могу похвалить. Молодец дружище, так держать. Я сегодня, пожалуй, пораньше лягу спать, а то сильно утомился за день. Увидимся завтра.

— До завтра, и спокойной ночи. Я, наверное, тоже скоро лягу, хотелось бы всё-таки выспаться перед днем рождения Брайана.

— До встречи, — прочитал я сообщение Джона, и через мгновение он был не в сети.

Я думал о завтрашнем дне, о том, что придумает Брайан на этот раз, понравится ли ему мой подарок, но вдруг мне пришел запрос на добавление в список контактов от человека с никнеймом «Дракон». Сам не зная зачем, я добавил его. Возможно, я мог помочь ему советом, ведь последнее время за этим ко мне обращались через компьютер, чтобы избежать платы за прием. Настоящий прием это не заменяло, но совет я всегда был готов дать, ведь это не занимало много времени.

— Найди ее, — написал мне Дракон.

— Здравствуйте, рискну предположить, что вы хотели бы спросить у меня какого-нибудь совета? Если так, то можете спрашивать, у меня пока ещё есть немного времени. – Напечатал я, не обратив внимания на странные слова Дракона.

— Если у тебя все получится, то вы с ней будете свободны. Но если ты вздумаешь оставить ее у себя, то больше никогда не увидишь свою спасительницу. Ее жизнь в твоих руках.

Только я дочитал сообщение Дракона, как он удалился из списка контактов, оставив меня наедине со своими мыслями. Значения его словам я не придал, так как посчитал их полнейшим бредом, но, читая это бессмысленное сообщение, я испытал странное ощущение дежавю.

Перед компьютером я посидел еще, как мне показалось, совсем немного времени, проверил электронную почту, почитал пару интересных статей. Убедившись, что сегодня мне больше никто не напишет, я отправился спать. Еще довольно рано, но усталость дает о себе знать, ведь сегодня я сделал большое путешествие до кладбища и обратно. Ложась в кровать, я еще раз посмотрел на месте ли подарок для Брайана. На письменном столе лежала аккуратная подарочная упаковка, внутри которой покоилась курительная трубка. Она мне казалась довольно красивой. Хотя я не разбираюсь в трубках так же хорошо, как помешанный на них Брайан, я не сомневаюсь, что она ему понравится. Я потратил немало денег и усилий, чтобы раздобыть такую редкую вещь, но нисколько не жалею об этом. И все же я не очень одобряю такую пагубную привычку, как курение, но существуют привычки и похуже. К тому же считается, что курение трубки приносит существенно меньший вред, чем курение сигарет. Люди курят с древнейших времен, но особый вред организму приносит состав нынешней сигареты. И, если раньше люди курили, почти не догадываясь о вреде курения, то теперь все знают, какой вред несет эта пагубная привычка, но слишком тяжело от нее отказаться.

С этими мыслями я начал медленно погружаться в сон, но, когда мир сновидений почти принял меня в распростертые объятия, меня разбудило кошачье мяуканье, доносящееся с кухни. Желая узнать, что там происходит, я встал с кровати и на цыпочках пошел на разведку.

Глава 2 Праздник

Медленно отворив дверь, я почувствовал, как неприятный холодок пробежал по спине от того зрелища, что открылось мне. То, что я увидел, было настолько странно, что я замер в дверном проеме, не зная бояться мне или нет. Происходящее на кухне напоминало мне одну известную картину, название которой я не мог припомнить.

Посреди комнаты за неизвестно откуда взявшимся, большим и круглым столом сидели пять котов. Ужасно похожие на людей, они восседали на нелепых маленьких стульях, держа локти на столе и свешивая задние лапы вниз. Да и одеты они в разные костюмы, словно сшитые специально для них. Один кот в костюме пирата, с повязкой на левом глазу и в треуголке. Для полноты картины ему только попугая на плечо не хватало. Второй носил черный плащ с капюшоном, надвинутым на глаза. Третий в белом медицинском халате, кажется, он вообразил себя врачом. Остальные двое носили черные деловые костюмы, и их наряды больше подходили к тому, чем все они занимались посреди моей кухни.

Недоверчиво поглядывая друг на друга, коты держали в лапах игральные карты, а на столе нагромождались горы фишек и белые бумажки с надписями. Кот в темном плаще, покуривая сигару и пуская клубы дыма, поглядывал из-под капюшона на собравшихся. Его взгляд остановился на коте в халате, который к моему удивлению начал говорить:

— Я так и знал! Ты снова жульничаешь!

После этих слов кот-врач кинул несколько карт в кота, который был в наряде пирата.

Дата добавления: 2014-12-16