Политические партии в России 1 страница

В РОССИИ

Гражданское общество, представляя собой автономную от государства сферу самоорганизации граждан, «совокупность или систему самоорганизующихся медиаторных групп», «способных планировать и осуществлять коллективные акции по защите и достижению своих интересов»¹, включает в себя два типа институтов: политические партии и группы интересов. Отличие данных институтов заключается в том, что если политические партии образуются вокруг широких социальных интересов с целью их реализации посредством выдвижения своих кандидатов на выборах и возложения на себя ответственности за деятельность правительства, то группы интересов формируются вокруг партикулярных интересов с целью их реализации либо путем самостоятельных действий группы, либо посредством обращения к органам государственной власти.

В этой связи анализ институтов гражданского общества в России предполагает рассмотрение развития и современного состояния политических партий и групп интересов, а также общей эволюции принципов взаимодействия данных институтов и государства в процессах выработки публичной политики.

В своем развитии современные политические партии в России прошли через три основных этапа: 1) становление политического плюрализма в Советском Союзе и соответственно России до развала СССР в декабре 1991 г. (1986—1991); 2) формирование

¹ Шмиттер Ф. Размышления о гражданском обществе и консолидации демократии // Полис. 1996. № 5. С. 16.

политических партий в процессе электоральной борьбы (1992—1999);.3) превращение политических партий в политико-административных агентов государства (с 2003 г.).

Становление политического плюрализма в Советском Союзе началось с провозглашения политики перестройки в середине 1980-х гг., которая позволила возникнуть ряду групп, сыгравших впоследствии существенную роль в формировании политических партий. На этом этапе можно выделить четыре основных тенденции.

Во-первых, диссидентские группы не сыграли той роли, которую подобные группы имели в Центральной и Восточной Европе периода третьей волны демократизации. На формирование политического плюрализма в СССР большее влияние оказали так называемые «неформальные группы», активная деятельность которых пришлась на вторую половину 80-х гг. В 1986 г. в Москве и Ленинграде возникли первые неформальные клубы, еще провозглашавшие социалистические лозунги, но уже противостоявшие официальной коммунистической идеологии. Объединение ряда клубов в 1988 г. в региональные народные фронты, а через год — в Народный фронт РСФСР, создало условия для активной оппозиционной деятельности на выборах в Советы в 1989 и 1990 гг. По новому Закону о выборах объединения избирателей, основу которых часто составляли эти клубы, получили право выдвигать в избирательных округах своих кандидатов, соперничавших с кандидатами «блока коммунистов и беспартийных».

Во-вторых, консолидация демократических сил происходила в рамках Съезда народных депутатов СССР, избранного в 1989 г. Здесь сформировалась влиятельная и активная межрегиональная депутатская группа, лидерами которой стали Андрей Сахаров, Борис Ельцин, Юрий Афанасьев и др.

В-третьих, в конце 1980-х возникли первые политические организации, которые называли себя партиями, — Христианско-демо-кратический союз, Союз конституционных демократов, Конфедерация анархо-синдикалистов (1989), Демократическая партия России, Социал-демократическая партия РФ (1990) и др. Возможность легализации этих организаций как партий возникла после отмены ст. 6 Конституции СССР в марте 1990 г. Первой воспользовалась этим Либерально-демократическая партия России.

188

В-четвертых, процессы дифференциации происходили и в правившей тогда Коммунистической партии Советского Союза. В 1990 г. здесь сформировалось объединение под названием Демократическая платформа в КПСС, деятельность которой привела к созданию, в частности, к концу года Республиканской партии РФ.

В 1990-е годы происходило формирование российской партийной системы. Этому способствовали конституционные изменения 1993 г. и периодические выборы в российский парламент — Государственную Думу (1993, 1995, 1999 гг.). В это время росло количество зарегистрированных партий, хотя не все из них активно участвовали в выборах, и только небольшое их число было представлено в парламенте (см. табл. 1). Выборы в Государственную Думу этого периода были характерны острыми политическими конфронтациями, попытками сформировать крупную проправительственную партию, ослабить позиции левых сил (прежде всего КПРФ) и т. д. Специфика российской федеральной электоральной системы (смешанный и несвязанный характер, с 5% электоральным барьером для пропорциональной части) устраивала в целом все партии. Она способствовала вхождению в парламент основных политических сил и позволяла им использовать мажоритарное голосование для маневра.

Таблица 1

Количество политических партий в Российской Федерации

	Выборы в ГД 1993	Выборы в ГД 1995	Выборы в ГД 1999	Выборы в ГД 2003
Зарегистрированы Минюстом		более 150
Участвовали официально в избирательной кампании
Преодолели 5-процентный электоральный «порог»

Наибольшую стабильность в этот период сохраняли Коммунистическая партия РФ — слева и Либерально-демократическая партия — справа, хотя динамика поданных за них голосов различна. Она была благоприятной для КПРФ (увеличение с 12,4% в

1993 г. — до 24,29% в 1999 г.) и неблагоприятной для ЛДПР (соответственно 22,92 и 5,98%). Что касается центра и умеренных правых, то от выборов к выборам здесь происходили определенные трансформации (см. табл. 2). Прежде всего, изменялась конфигурация «партии власти». Вначале занимавшая положение в правом спектре («Демократический выбор России» в 1993 г.) «партия власти» перемещалась к центру («Наш дом — Россия» в 1995 г.), а в 1999 г. она была представлена двумя блоками — «Единство» и «Отечество — Вся Россия». В правом спектре сформировалась новая партия — Союз правых сил.

Таблица 2 Результаты выборов в Государственную Думу по партийным спискам*

Левые:
КПРФ	12,4	22,3	24,29	12,61
Аграрная партия	7,99
«Родина»				9,02
Центр:
Демократическая партия России	5,52
Женщины России	8,13
«Наш дом — Россия»		10,1
Межрегиональное движение «Единство»			23,32
«Отечество — Вся Россия»			13,33
«Единая Россия»				37,57
Правые:
«Демократический Выбор России»	15,51
Партия российского единства и согласия	6,73
«Яблоко»	7,86	6,9	5,93
Союз правых сил			8,52
Либерально-демократическая партия (Блок Жириновского в 1999 г.)	22,92	11,2	5,98	11,45

*Источник: Данные Центральной избирательной комиссии.

190

Выборы 2003 г. существенно изменили партийно-политический спектр России. Роль доминирующей партии стала выполнять «Единая Россия», набравшая 37,57% голосов избирателей (по партийным спискам) и сформировавшая фракцию большинства в Государственной Думе. Правым либеральным партиям — СПС и «Яблоку» — не удалось пройти 5-процентный барьер, и они оказались представленными в парламенте только депутатами, избранными по мажоритарной системе в одномандатных округах. На левом фланге появилась влиятельная организация «Родина», отобравшая у КПРФ часть патриотически настроенного электората. За счет ряда ярких социальных и «державных» лозунгов поправила свои дела ЛДПР. Но в целом можно говорить о том, что тенденция огосударствления партий, которая наблюдалась в конце 90-х гг., приобрела доминирующее значение в начале нынешнего столетия.

Превращение партий в политико-административных агентов государства — характерная черта нынешнего этапа отечественного партийного строительства. Как отмечает немецкий исследователь Э. Шнайдер, «было бы неправильно автоматически делать вывод о недемократичности Государственной Думы только на основании того факта, что две трети парламента поддерживают правительство. Периодически и на Западе правительства могут опираться на устойчивое большинство в парламенте. Тем не менее, с учетом того, что к президентскому лагерю следует отнести — вопреки их риторике — фракции "Родины" и ЛДПР, в оппозиции остается лишь КПРФ, имеющая 11,56% голосов. Если при этом принять во внимание, что "Единая Россия"... захватила должности председателей всех 29 комитетов (нередко также и первых заместителей председателя), оставив все остальные фракции без единого председательского кресла, то можно действительно задаться вопросом, является ли еще Госдума местом политического противоборства»¹. Хотя этот процесс неравномерен и в разной степени касается всех партий, тем не менее ряд существенных характеристик отрыва партий от исходных интересов формирующегося гражданского общества заставляет говорить о том, что пар-

Шнайдер Э. Россия после выборов // Вестник аналитики. 2004. № 2. С. 10.

тийно-политическое общество в России все ближе смыкается с государством.

Действия политических партий в современной России часто не только ставят в тупик рядовых избирателей, но и побуждают исследователей к творчеству. Замечено, что партии действуют нетрадиционно; они «заигрывают» с избирателем, стремятся воспользоваться государственной поддержкой, скорее, направляют поведение избирателя, чем вызывают у него осознание «истинных» интересов. До сих пор партии появлялись и исчезали, учитывая электоральную конъюнктуру; они не стремились к увеличению своего состава, формировались как «лидерские партии». Партии были чрезмерно заинтересованы в использовании средств массовой информации как основного канала влияния на население, склонны были к театрализации своей деятельности.

Подобные процессы в западных странах в свое время оценивались как «кризис» традиционных массовых политических партий, но впоследствии возникли теории, вписывающие новый тип партий в общую типологию в качестве «картельных» партий'. В подобных партиях лидеры считают себя государственными деятелями, а не просто представителями политических интересов. Все они практически вхожи во власть, будь то представительные или исполнительные структуры государства. Связь с государством является для них определяющим показателем их значимости и источником их активности. Характерно, что такие либеральные партии, как СПС и «Яблоко», не получившие необходимой доли голосов на выборах 2003 г., сразу же были поставлены на грань кризиса и в настоящее время находятся в состоянии поиска своего нового политического облика. Партийные лидеры составляют в целом резерв, из которого государство черпает своих политических и не политических чиновников.

В целом в России сегодня действуют более 80 политических партий. Наиболее крупные из них отмечены в табл. 3. В настоящее время по результатам различных социологических исследований политическим партиям доверяет 12—15% населения (некоторые даже свидетельствуют о 6% доверия к политическим парти-

См.: СморгуновЛ. В. Современная сравнительная политология. М., 2002.

192

ям¹). Разочарование, которое присутствует в массовом сознании относительно российских политических партий, является симптомом не столько «недоразвитости» партийного строительства в России, сколько вполне определенной и устойчивой тенденции переосмысления связей политических партий и гражданского общества. Общественность начинает понимать свою обособленность от политического общества. Сведение политики к выборам и ко всему, что с ними связано, является результатом ориентации на демократию, в основе которой лежит не гражданское общество, а общество партийно-государственное.

Таблица 3 Численность основных зарегистрированных партий в России*

Название	Численность, тыс. чел.	Лидер	Дата регистрации
«Единая Россия»		Грызлов Б. В.	18.12.2001
Коммунистическая партия РФ		Зюганов Г. А.	06.03.2002
Народная партия РФ		Гудков Г. В.	30.10.2001
Российская партия жизни		Миронов С. М.	09.09.2002
Российская демократическая партия «Яблоко»		Явлинский Г. А.	25.04.2002
Аграрная партия России		Лапшин М. И.	31.05.2002
Либерально-демократическая партия России		Жириновский В. В.	04.04.2002
«Родина»		Бабаков А.	23.12.2002
Политическая партия «Союз правых сил»		Федеральный политический совет	12.03.2002
Российская партия пенсионеров		Гартунг В. К.	15.05.2002
Российская политическая партия мира и единства		Умалатова С. 3.	25.12.2001

¹ Павлова Т. В. Партийно-политические практики в России в контексте формирующегося политического порядка // Форум-2003. Социум и власть. М., 2003. С. 122.

Партия социальной справедливости		Кишенин В. Н.	22.10.2002
РКРП — Российская партия коммунистов		Крючков А. В., Тюлькин В. А.	26.08.2002
Демократическая партия России		Прусак М. М.	30.11.2001
«Либеральная Россия»		Золотухин Б. А., Похмелкин В. В.	22.10.2002
Социал-демократическая партия России		Горбачев М. С, Титов К. А.	22.05.2002
Политическая партия «Развитие предпринимательства»		Грачев И. Д.	26.02.2002
Народно-патриотическая партия России		Родионов И. Н.	09.09.2002

^Источник: Данные Министерства юстиции РФ.

5.2. Группы интересов в России

В своем развитии группы интересов в современной России, так же как и партии, прошли через три основных этапа: 1) возникновение и функционирование групп интересов в СССР (середина 50-х — начало 90-х); 2) признание групп интересов в качестве легитимных субъектов политики и возникновение открытой межгрупповой конкурентной борьбы (начало 90-х — 1999 г.); 3) ограничение группового плюрализма и превращение наиболее значительных групп интересов в политико-административных и социальных агентов государства (с 2000 г.).

Возникновение в СССР групп интересов относится к середине 50-х — середине 60-х годов и связано с либерализацией тоталитарного механизма управления, в результате которого внутри властно-управленческого аппарата, вокруг различных его элементов (ведомств, отраслей, регионов, предприятий и т. д.) начали формироваться многочисленные партикулярные группы интересов.

Г. Скиллинг одним из первых обратил внимание на роль групп интересов в СССР. Полагая крайне важным «изучение про-

7 3ак. 3514

194

цессов артикуляции и агрегации интересов в условиях, когда советская политика уже не была направлена на революционное преобразование общества, однако автономная политическая мобилизация, свобода слова и свобода организации отсутствовали», он утверждал, что «индустриализация породила в Советском Союзе разнообразные организованные и не организованные интересы, взаимодействие которых на политической арене необходимо принимать во внимание при объяснении политической борьбы и ее исходов»¹.

Другой зарубежный исследователь Дж. Хог подчеркивал, что в центре советского политического процесса лежал «бюрократический конфликт», участниками которого выступали специфические группы интересов — «комплексы», состоявшие из «специализированного партийного, государственного, общественного и научного персонала, работавшего в пределах соответствующих областей политики». К этим «комплексам» он причислял ведущие министерства и ведомства, полагая, что те в большинстве случаев действовали совместно с их «естественными союзниками» — подразделениями аппарата ЦК, контролировавшими их работу. Хог признавал, что «окончательная власть была сконцентрирована в высших органах Коммунистической партии». Тем не менее, он считал, что партийные лидеры не действовали «волюнтаристски», а в целом вынуждены были следовать советам специализированных комплексов в соответствующих их профилю областях политики. Ограничивая себя «посредничеством в конфликтах», которые возникали между данными комплексами, они практически делегировали комплексам полномочия в выработке политических решений, оставляя за высшими органами партии лишь роль «заключительных арбитров»².

В целом, можно сказать, что в СССР группы интересов оказывали существенное воздействие на процессы выработки государственной политики и формировались вокруг ведомственных и региональных административно-бюрократических структур.

¹ Цит. по: Бреслауэр Дж. В защиту советологии // Современная сравнительная
политология: хрестоматия. М., 1997. С. 267.

² См.: Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is Governed. Cambridge, 1979.
p. 435, 444-446, 524, 526, 549.

Среди наиболее влиятельных групп интересов в СССР исследователи выделяют как ряд отраслевых комплексов (военно-промышленный, строительный, горно-металлургический, топливно-энергетический, химический, аграрный, машиностроительный), так и несколько наиболее значимых региональных партийно-государственных групп (московская, ленинградская, свердловская, украинская)¹.

Признание групп интересов в качестве легитимных субъектов политики и возникновение открытой межгрупповой конкурентной борьбы происходит в начале 90-х годов и связано с политической (демократизация политической системы) и экономической (введение рыночных институтов) трансформацией российского общества.

Наиболее заметными в этот период становятся группы интересов, связанные с так называемыми «олигархами», интегрированными финансово-промышленными группами, крупнейшими банками и различными частями бюрократического аппарата². Социально-экономической основой для появления указанных групп интересов послужили особенности экономической реформы в современной России. В первую очередь, — это номенклатурный характер отечественной приватизации, которая не только не размыла систему номенклатурно-бюрократического «рынка власти», но и закрепила взаимоотношения государства и вновь возникшего бизнеса на основе принципов бюрократического рынка с неразделенностью экономической и политической вла-

¹ См.: Лепехин В. Лоббизм. М., 1995. С. 3—24; Лоббизм в России: Этапы большо
го пути. М., 1995. С. 10-14.

² См.: Гаман-Голутвина О. В. Бюрократия или олигархия? // Куда идет Россия?..
Власть, общество, личность. М.,2000. С. 162—172; Кива А. В. Российская олигар
хия: общее и особенное // Общественные науки и современность. 2000. № 2.
С. 18—28; Лепехин В. А. От административно-политической диктатуры к финан
совой олигархии // Общественные науки и современность. 1999. № 1. С. 66—82;
Механик А. Г. Финансовая олигархия или бюрократия? Мифы и реалии россий
ской политической власти//Общественные науки и современность. 1999. № 1.
С. 39—43; ПаврозА. В. Проблема влияния институтов гражданского общества на
процессы выработки и принятия политических решений в современной Рос
сии // Практическая философия и гражданское общество в России / Под ред.
проф. В. Г. Марахова. СПб., 2004. С. 139-147.

196

сти, и перманентной конверсией власти в собственность и собственности во власть¹. Данная система, будучи модифицированным вариантом советского административного рынка, привела к формированию привилегированных групп интересов, обладающих доминирующим влиянием на принятие важнейших политических решений. Такие группы возникли на основе экономической олигархии, сконцентрировавшей в своих руках весомую долю национального богатства, и наиболее организованных частей бюрократического аппарата, «приватизировавших» значительный административный ресурс государства².

Доминирующее положение указанных групп интересов объяснялось как характерной для того периода десубъективизацией российского государства (ослаблением государственного аппарата, неспособностью государства устанавливать обязательные для всех юридические нормы поведения и осуществлять эффективные санкции, против тех, кто данные нормы нарушает и т. д.), так и слабым развитием массовых, не связанных с олигархическими и бюрократическими структурами, групп интересов.

Анализируя в этой связи степень общественно-политической активности россиян и уровень развития институтов гражданского общества в России 90-х годов, можно сказать, что, несмотря на сопоставимые с общеевропейскими показатели интереса к политике, количество россиян, участвовавших в общественно-политической деятельности было крайне мало: постоянные или временные поручения выборных органов, партий, общественно-политических движений выполняли лишь 0,9% опрошенных; в самодеятельных формах общественно-политической активности были задействованы 6,0%; подавляющее же большинство граждан (93,1%) не участвовали ни в каких формах управления делами государства, общества, трудового или учебного коллектива. Причем только 8,3% опрошенных видели хотя бы малую толику полезности общественной работы; считали ее бесполезной — 22,4%; не

¹ См.: ПаврозА. В. Генезис российской экономической олигархии (начало — се
редина 90-х годов)//Современные аспекты экономики. 2004. №3(54). С. 197—
202.

² См.: Кордонский С. Рынки власти: Административные рынки СССР и России.
М., 2000; Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в
трясину: (Анатомия застоя). М., 1991. С. 31 — 62.

задумывались или вообще полагали эту сферу человеческой деятельности, не заслуживающей внимания — 69,3% '.

Исходя из вышеприведенных данных, не вызывают удивления и низкие показатели развития третьего сектора в России 90-х годов: разные авторы приводят различные и весьма приблизительные цифры — от 30 000 до 100 000, в то время как согласно официальной статистике, в стране на 1 января 2000 г. было 275 тыс. негосударственных и немуниципальных некоммерческих организаций, из них 70 тыс. вели активную реальную деятельность, в которой участвовало около 2,5 млн человек, включая штатных сотрудников и добровольцев².

Обилие партий, профсоюзов, предпринимательских и тому подобных организаций в России 90-х годов так же не может считаться истинным индикатором состояния институтов гражданского общества в тот период. Большинство из них не обладало чертами подлинно гражданских ассоциаций и было отчуждено от основной массы граждан и формально представляемых ими (профсоюзы, предпринимательские организации) социальных групп, не доверяющих им и не видящих в них защитников своих интересов (в конце 1990-х гг. до 90% наемных работников выражали недоверие профсоюзам, до трех четвертей избирателей — партиям)³.

Таким образом, слабость институтов гражданского общества, низкая социально-политическая активность россиян, отсутствие гражданской компетентности, неготовность большей части населения к продуктивному освоению демократических институтов и эффективным коллективным действиям с целью отстаивания своих интересов с неизбежностью способствовали доминированию наиболее организованных, привилегированных групп интересов, представляющих верхние страты российского общества в

¹ Российское общество и радикальные реформы: Мониторинг социальных и по
литических индикаторов. М., 2001. С. 153, 156.

² Якимов В. Создание работающих механизмов социального взаимодействия —
шанс для возрождения России // Профессионалы и сотрудничество. М., 2000.
Вып. 4. С. 155-156.

³ См.: Гордон Л. А., Клопов Э. В. Потери и обретения в России девяностых. В 2 т.
М. 1 2000; Дилигенский Г. Г. Существует ли в России гражданское общество? // По
говорим о гражданском обществе. М., 2001.

198

системе социально-политического взаимодействия. Трудно не согласиться с выводом Р. Саквы о том, что в России того периода «сложная система элит подменила собой развитие гражданского общества»¹.

Превращение наиболее значительных групп интересов в политико-административных и социальных агентов государства берет начало в 2000 г. и связано с реформами президента В. В. Путина. Современный этап развития групп интересов в России определяется тремя основными тенденциями.

Во-первых, становятся заметными укрепление российской государственности и ограничение возможностей функционирования и влияния бюрократических (в том числе и региональных) групп интересов. Данная тенденция нашла отражение в целом ряде политико-административных преобразований (консолидация центральных политико-государственных институтов, реформа федеративных отношений, административной реформа и т. п.) и ознаменовала собой отказ от прежнего типа лидерства, основанного на слабоструктурированном, внеинституциональном характере политического господства. Президент признавался в качестве центра принятия политических решений лишь благодаря своеобразной роли арбитра в перманентном конфликте различных властных группировок. Конфликт генерировался постоянным противопоставлением различных политических институтов и отдельных политиков (исполнительной и законодательной властей, правительства и администрации президента, премьера и вице-премьеров и т. д.). В такой форме воплощался принцип «сдер-жек и противовесов».

В. В. Путиным была принята новая модель политико-административного правления, в центре которой находился уже не столько «управляемый конфликт» различных частей государственного аппарата, сколько система иерархического подчинения основных политико-административных институтов президентской власти. Таким образом, указанная тенденция привела к интеграции на корпоративистских началах подавляющего

Дата добавления: 2015-05-06