Харламова, Е. В. 13 страница

– Он собирался это сделать, – сказала Эрин сквозь зубы. – Его просто остановили до того, как ему это удалось.

Другая девчонка перекинула волосы себе за плечо.

– Но она не заявила об этом в ту ночь. Почему нет? И почему сейчас? Я имею в виду, откуда мы знаем, что это не какой‑то заговор, чтобы привлечь внимание? Или какая‑то вендетта против Бака?

Эрин хмыкнула рядом со мной.

– Его остановил парень, который видел, что произошло и готов подтвердить мои слова. – Мой голос задрожал, и Эрин под столом взяла меня за руку. – Что касается того почему сейчас, а не тогда… это было моей ошибкой. Мне не приходило в голову, что он может сделать это с кем‑то еще. – Я глянула на Минди, полными сожаления глазами, и потом на Кейти. – Я думала, что это была только я.

– Что за парень? Один из братьев? Потому что подруга, они не будут давать показания против Бака, – сказала Тейлор и несколько девчонок кивнули.

– Нет. Лукас Максфилд.

– Ох, я знаю его, – сказала сестра Оливии. – Он красавчик…

– Это тот не "грек", что был на вечеринке без костюма? Ковбойские сапоги? Темные волосы? Обалденные глаза? Красавец? – спросила девушка рядом с ней.

– Да, это он.

– Минди, – прервала Кейти, – Я так понимаю, что Дин и Диджей говорили с тобой вчера?

Минди кивнула, ее глаза, все еще налитые кровью, расширились.

– Они хотят, чтобы я не давала показания в суде. Они хотят разобраться с этим сами.

Головы поворачивались туда‑сюда между президентом сестринства и Минди, пока они обменивались вопросами и ответами.

– Каковы твои дальнейшие планы?

– Я не знаю, я так запуталась.

Кейти пригвоздила ее взглядом.

– Бак сделал то, что ты говоришь – он сделал? – Глаза Минди наполнились слезами, и когда она кивнула, они побежали по ее лицу. – Тогда чего тут такого запутанного?

Все сидели момент в удивленном молчании, пока девушка, назвавшая Лукаса "красавчиком" воскликнула:

– Ты предлагаешь ей дать показания?

– Конечно.

По всему столу пробежала волна шепотков, а я была в таком шоке, что не могла двигаться.

– Но это будет плохо выглядеть для…

– Знаешь, что будет плохо выглядеть? – перебила Кейти своего вице‑президента. – Группа женщин, которые не поддерживают друг друга в то время, когда какой‑то парень выкидывает что‑то подобное. Я так устала от этого. Менее часа назад, я сказала Диджею куда он может засунуть свою чертову репутацию братства. – Она встала и наклонилась вперед, положив рука на стол. – Дайте‑ка, я расскажу вам одну историю, девушки, короткую и милую. В старшей школе, в десятом классе я была в группе поддержки и встречалась с выпускником, который вот‑вот должен был получить стипендию за достижения в американском футболе. Несколько раз мы спали вместе по общему желанию. Один раз, я была не в настроении, но ему хотелось. Он схватил меня и просто заставил. Те несколько человек, кому я рассказала – включая мою подругу – упомянули, что станет с ним, если я расскажу об этом всем. Они воспользовались тем фактом, что я не была девственницей, что мы встречались, и что мы до этого спали вместе. Так что я промолчала. Я даже маме своей не сказала. Тот парень оставил синяки на моем теле. Я плакала и просила его остановиться, но он не слушал. Это называется изнасилование, дамы.

Она выпрямилась и скрестила руки на груди.

– Так что Бак может наслаждаться своей камерой в тюрьме и думать о том, как от пустил свою жизнь коту под хвост. Этот тупоголовый придурок сделал больно двум девушкам, сидящим за этим столом. А вы волнуетесь о том, кто от этого будет плохо выглядеть? К черту это. Дин, Диджей и Кеннеди и каждый парень в братстве могут идти куда подальше. Мы сестры или нет?

***

Жаклин,

Я прикрепил к письму материал для повторения, который я раздам в четверг. Я думаю, это просто мое желание, дать его тебе пару дней раньше, но я разве тебе не говорил, что ты моя любимица?

ЛМ (т. е. Лукас, т. е. Лендон, т. е. Мистер Максфилд)

Мистер Лендон Лукас Максфилд,

Это странно, получить от тебя письмо по классу экономики. Как‑будто ты на самом деле не один и тот же человек. (Помнится я спросила тебя не нужна ли тебе помощь по экономике. Хотела порекомендовать тебе самого себя в репетиторы. Ты наверное подумал, что я накая дурочка).

Спасибо за материал для повторения. Даже не буду открывать ее до Четверга. Чтобы ты не чувствовал себя виноватым за то, что прислал мне ее раньше.

Минди и я подали заявления в полицию сегодня. Эрин нас отвезла. Впервые я дала кому‑то полное описание того, что случилось. Когда я закончила, меня трясло, и я плакала, и снова чувствовала себя слабой и глупой. Минди была в худшем состоянии; наш социальны работник сказала, что возможно ей прийдется лечиться от пост‑травматического стресса. Она посоветовала нам обеим сходить к психологу в кампусе или любому другому по нашему желанию.

По дороге домой Минди позвонила своим родителям, они прилетят сюда завтра утром. Мне даже в голову не приходило рассказать своим. Я не думаю, что смогу пережить еще одну я‑же‑тебе‑говорила речь от моей матери. Не об этом.

Я дала детективу твою информацию, и она сказала, что они позвонят тебе, как только ты будешь им нужен. Я не уверена чего дальше ждать.

ЖУ (т. е. Жаклин, т. е. Ж, т. е. Мисс Уоллис, т. е. Джеки – то применю несколько приемов по самообороне, если буду названа таковой).

Мисс Жаклин (не Джеки) Уоллис,

Я никогда, ни секунды не думал, что ты дурочка. Я попался на своем собственном обмане, и чувствовал себя отвратительно по этому поводу. Я рад, что ты узнала об этом, и сожалею, что не сказал тебе самостоятельно. Если кто и был дурак, так это я.

Я чувствую себя, как полный придурок за то, что вообще сказал что‑то, что заставило тебя думать, что какая‑то часть той ночи была твоей виной. Я был на взводе, и так зол – на него. Если бы ты не издала тот звук в машине, я бы наверное, убил бы его.

Вы заполнили форму на судебный запретный ордер?

Лукас

Я: Можем переключиться на сообщения?

Лукас: Конечно, без проблем

Я: Завтра мы подадим документы на временный судебный ордер.

Лукас: Хорошо. Если будешь чувствовать себя в опасности, я хочу, чтобы ты мне позвонила. Окей?

Я: Окей

Лукас: Завтра мой последний класс на экономике. С пятницы профессор Хеллер будет повторять пройденный материал.

Я: Да, тебе это точно не нужно. Я думала, что ты был плюющим на предмет студентом. Сидишь на последнем ряду, рисуешь, не слушаешь лекцию.

Лукас: Я думаю, я и, правда, так выглядел. Это мой третий семестр в качестве репетитора, и моя четвертая возможность сидеть в классе. Я знаю материал достаточно хорошо.

Я: Так, после четверга, у нас больше не будет вместе класса? И в следующий четверг финальный экзамен, а что потом?

Прошло несколько минут, и я знала, что задала вопрос, на который он не знал ответа, или не хотел отвечать.

Лукас: Зимние каникулы. Есть вещи, которые ты не знаешь обо мне. Я сказал себе, что не буду тебе больше врать, но я не готов еще все выложить. Не знаю, смогу ли я. Мне жаль.

Зимние каникулы начинались через неделю в пятницу – последний день финальных экзаменов. Мне нужно было покинуть общежитие на это время, и весенний семестр начинался только через семь недель. Многое могло измениться за это время.

В шестом классе я упала с дерева и сломала руку. Я не могла играть на контрабасе или даже собирать в хвост свои собственные волосы в течение семи недель. Когда мне было пятнадцать, моя лучшая подруга Далия уехала в летний лагерь. Когда она вернулась, она была лучшей подругой с Джиллиан. Я осталась с ними подругами, но отношения между мной и Далией были уже совсем не те. Семь недель после начала семестра Кеннеди меня бросил, и семь недель спустя я поняла, что он мне больше не нужен.

Семь недель могу изменить все.

Эрин вернулась с работы перед тем, как я смогла сформулировать ответ Лукасу, если я вообще могла на это что‑то ответить. Необычайно тихая и со странным выражением на лице, она осторожно сняла с себя рабочую одежду, и положила ее в корзину для стирки, без своей типичной тенденции ее раскидывать.

– Эрин? С тобой все в порядке?

Она прыгнула на свою кровать и уставилась в потолок.

– Сегодня, когда я вышла с работы, Чаз стоял у моей машины. С цветами в руках.

Я не видела никаких цветов, поэтому могла только предполагать, что с ними случилось. Скорее всего, ничего хорошего.

– Чего он хотел. – Я точно знала, чего он хотел. Я знала, чего он хотел в прошлую субботу. Чего он, скорее всего, хотел с той минуты, когда он предпочел своего тупоголового друга своей девушке.

– Он извинился. Он лебезил. Он сказал, что извиниться и будет лебезить перед тобой, если я того хочу. Он клялся, что никогда не думал, что Бак опуститься до такого, чтобы заполучить девчонку, потому что они всегда вешались ему на шею. Я сказала ему три недели назад, что дело не о сексе. Дело в доминировании. – Она приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на меня. – Тогда он меня не послушал. А теперь, когда Бак на краю ареста и обвинения в изнасиловании – теперь он слушает.

Я пожала плечами.

– Я думаю, что парню, который никогда не сделает ничего подобного трудно поверить в то, что другой парень сможет, – сказала я, но я видела ее позицию. Осознание и извинения хороши, но они могут прийти слишком поздно.

Глава 21

В среду утром Кеннеди ждал меня снаружи перед классом. Избегая встречаться глазами, я собиралась пройти мимо, но он остановил меня.

– Жаклин – поговори со мной.

Позволив ему оттащить меня на пару метров левее двери, я смотрела в класс, чтобы знать, когда появится Лукас.

Он прислонился плечом к гладкой стене и понизил голос.

– Чаз говорит, что ты и Минди подали вчера заявления в полицию.

Я ожидала гнев или раздражение, но не увидела ни того ни другого.

– Да.

Он потер двумя пальцами свой идеальный подбородок – привычка, которая заставляла меня раньше желать сделать то же самое.

– Тебе следует знать, Бак утверждает, что то, что случилось с Минди было по обоюдному согласию, а с тобой вообще не случилось той ночью, когда ты утверждаешь, это произошло.

Я открыла от удивления рот и сразу же его захлопнула.

– 'То', что случилось с Минди? 'То', что случилось со мной?

Игнорируя мой выпад, он добавил:

– Похоже, он забыл о том, что сказал Чазу и еще нескольким парням, что ты и он занимались сексом в твоей машине, сразу после вечеринки, до того как на него напали.

Я знала, что Бак распускал сплетни, но не знала деталей.

– Кеннеди, ты же знаешь, я бы этого не сделала.

Он пожал плечами.

– Я так не думал, но я не знал, как ты реагировала на наш разрыв. Я сам сделал несколько, эм, ошибочных вещей после… я просто решил, что ты заслуживала поступать, как хочешь.

Я подумала об ОФПП – решение Эрин и Мегги спасти меня от депрессии после расставания – и про себя подумала, что он не был так уж не прав. Все равно, мне, было интересно знал ли он меня когда‑нибудь на самом деле?

– Значит, ты думал, что я настолько была несчастной от того, что потеряла тебя, что начну спать непонятно с кем на парковках?

Он сжал рукой переносицу.

– Конечно, нет. Я имею в виду, я просто предположил, что он преувеличивал. Я понятия не имел, что он… – он сжал челюсть и его зеленые глаза вспыхнули. – Мне не приходило в голову, что он способен на это.

Я больше не могла выносить этого общественного мнения.

В то же самое время, как он заметил меня, я заметила приближение Лукаса. Не замедляя шаг, он подошел прямо ко мне и встал рядом.

– Ты в порядке?

Я так привыкла к этому его вопросу, и тому, как он это говорил, голосом как железо, покрытое бархатом. Я кивнула.

– Все хорошо.

Он кивнул мне и одарил Кеннеди взглядом, обещавшим смертельную рану, если он посчитает нужным его ею наградить.

Кеннеди моргнул и глянул через плечо, наблюдая за тем, как Лукас вошел в класс.

– Этот парень в нашем классе? И что это был за взгляд? – Он повернулся и пригляделся поближе к моему лицу, пока я смотрела вслед удаляющемуся Лукасу. – Чаз сказал, что той ночью на парковке был какой‑то парень. Что это он выбил из Бака дух, а не какой‑то бездомный, как сказал Бак. – Он указал большим пальцем через плечо. – Это он о нем говорил?

Я кивнула.

– Почему ты мне тогда сказала, что тебе удалось убежать?

– Мне не хотелось говорить о той ночи, Кеннеди. – С тобой, добавила я про себя. Мне придется снова об этом говорить, перед судом стороне защиты и на самом суде.

– Ну, хорошо. Но ты не была честна со мной тогда.

– Я была честна, я просто не вдавалась в детали. Я не знаю, зачем я вообще тебе сказала, особенно после того, как ты просил меня не давать показания, чтобы спасти репутацию братства…

– Это было ошибкой. Которая была исправлена…

– Да, группой девчонок из сестринства, которые гораздо храбрее вас. Минди была готова поддаться вашим уговорам, и если бы она отказалась говорить, мое слово бы ничего не стоило. Ты знаешь это лучше, чем кто либо. Так что спасибо, Кеннеди, за твою поддержку. – Я вздохнула. – Послушай, я ценю то, что ты поговорил с Баком, и что бы там ни было, я знаю, что ты действительно не хотел, чтобы он меня обидел. Но он должен пойти в тюрьму, а не одет как лорд и выкинут из братства. – Я развернулась, чтобы зайти в класс, но остановилась, когда он позвал меня по имени.

– Жаклин – прости меня.

Эрин была права. Извинения могли приходить слишком поздно. Я кинула, принимая их в дань всего того, что между нами было раньше, но не более того.

Профессор Хеллер начал лекцию, так что я заняла свое место, принимая приветственную улыбку Бенджи, и хваля себя за силу характера. Я пережила решение Кеннеди покончить с нашими отношениями. Я пережила то, что Бак пытался сделать со мной. Дважды. И я переживу, если Лукас не доверит – или не сможет доверить мне своих персональных демонов.

***

Я даже не заметила, как густая листва опала с деревьев. Изменения здесь всегда проходили быстро, совсем не так, как это было дальше на севере – затянуто и колоритно. Но все же, я была слишком занята, чтобы заметить, как все вокруг резко изменилось. Казалось, что один день деревья стояли зелеными, а на другой, листья просто испарились, кроме как небольших кучек там и тут.

Исчезли также редкие теплые дни. Лукас и я кутались в наши куртки, а мой шарф был завязан дважды на моей шее, закрывая при этом лицо. Я сделала в него выдох, наслаждаясь секундным теплом.

Лукас пониже натянул свою шапочку.

– Хочешь, я пойду с тобой сегодня? Я могу найти кого‑нибудь подменить меня в Старбаксе.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него, но мой шарф со мной не повернулся.

– Нет. Родители Минди уже здесь. Они позаботятся, что все будет улажено для нас обеих. Они даже предложили снять мне комнату в отеле – они собираются держать Минди там с ними всю неделю, и после экзаменов забрать ее домой. Ее отец заберет ее вещи из общежития сегодня. Эрин говорит, что они, наверное, совсем заберут ее из университета.

Он нахмурился.

– Я думаю, не стоит упоминать то, что это могло случиться где угодно.

Я покачала головой.

– Может, как только они отойдут от шока. Но даже если это, правда, Минди, возможно, сама не захочет вернуться сюда.

– Это понятно, – пробурчал он, смотря вперед пока мы шли.

Мы молчали до самого здания, где проходил мой испанский.

– Как бы мне хотелось снова сегодня прогулять, но у нас устный доклад, который засчитывается, как часть финального экзамена.

Он улыбнулся, протягивая руку, чтобы освободить назойливую прядь волос, приставшую к моей губе. Я не могла это сделать в перчатках. Его указательный палец был слегка серый, и я подозревала, что он рисовал сегодня в классе.

– Я хочу увидеться до того, как ты уедешь домой. Вне субботнего занятия. – Его пальцы пробежались по моей щеке, нырнули под шарф и взяли меня за подбородок.

Я почувствовала, как мой живот ухнул в пятки. В последнее время я стала знакома с неозвученными прощаниями, и в его глазах было именно оно. Я была не готова его увидеть.

– Сегодня у меня сольный номер в качестве финальной отметки, в пятницу сольный концерт, в котором я обязана участвовать, и в субботу выступление ансамбля. Но я могу прийти завтра вечером, если хочешь.

Он кивнул, заглядывая в мои глаза, и выглядел так, как будто хотел меня поцеловать.

– Я хочу. – Студенты все еще спешили на свои занятия вокруг нас. На этот раз, я пока не опаздывала. Он натянул мой шарф обратно на мой подбородок и улыбнулся. – Ты выглядишь. Как недоделанная мумия. Как будто, того, кто тебя оборачивал, прервали во время процесса.

Широкая улыбка от Лукаса была такой редкостью. Я привыкла к еле заметной улыбке, хмурым и пристальным взглядам, меня это так шокировало, что я потерялась. И потом я тоже ему улыбнулась, может он и не видел за шарфом моего рта, но я знала, что складки вокруг моих глаз, подражали его, а темно‑синие глаза тонули в его серо‑голубых.

– Может я одарила его ударом кулак‑молот и кровоточащим носом прежде, чем он смог доделать из меня отвратительную мумию.

Он тихо засмеялся, сохраняя свою теплую улыбку на лице, и я наклонилась к нему, как цветок к солнцу.

– Ты фанат того удара кулак‑молот.

– Может не настолько, насколько Эрин фанат всего того, что связано с ударами в пах.

Он снова засмеялся, наклонился и поцеловал меня в лоб, затем отпустил и глянул вокруг. Его улыбка увяла, я и подумала, что готова практически на все, чтобы вернуть ее обратно.

– Напиши мне сообщение, как закончишь сегодня, ладно?

Я кивнула.

– Напишу.

***

Когда в среду вечером я ввела в Google имя Лукаса, я не была уверена в том, что найду. Я надеялась на некролог, который дал бы мне то, с чего начать, и я его нашла. Как и все некрологи, этот о Розмари Лукас Максфилд не говорил ни слова о том, как она умерла. Никакой подписи о том, какому обществу, причиной болезни которого стала ее смерть, слать деньги на цветы тоже упомянуто не было. Я вбила в поиск ее имя, не ожидая результатов – но мне показало множество статей, датированных восемь лет назад. Заглавие выбило из меня дух. Я выбрала одну и открыла ее – мое сердце стучало так сильно, что я могла чувствовать отдельные биты – желая, чтобы эти комментарии были о матери кого‑то другого. Кого‑то, кого я не знала.

Двое погибших в деле об убийстве‑самоубийстве

Власти подтвердили ужасающие детали инцидента, произошедшего в ранние часы утра Вторника, которые имели место во время захвата жилого дома. Полиция утверждает, что Даррен В. Смит, местный разнорабочий, забрался в дом к Реймонду и Розмари Максфилд через заднее окно около четыре утра во Вторник. Профессор Максфилд был в отъезде по делам. После того, как тот обезвредил ее сына в его комнате, Смит несколько раз изнасиловал Розмари Максфилд прежде, чем перерезать ей горло. Причиной смерти стала большая потеря крови от многочисленных ран. После этого Смит застрелился. Оружия, найденные на месте преступления, включали 18 мм охотничий нож и 9 мм револьвер.

Смит был одним из рабочих по контракту, которые чинили дом Максфилдов ранее этим летом. Кроме как фотографий наблюдения за семьей, найденных детективами в доме Смита, другой связи между Смитом и Максфилдами обнаружено не было. Полиция считает, что Смит знал об отсутствии профессора Максфилда.

Не в состоянии связаться ни с женой, ни с сыном к вечеру вторника, Реймонд Максфилд попросил своих друзей Чарльза и Синди Хеллер проведать его семью. Примерно в 19.00 пара обнаружила тело Розмари Максфилд в ее спальне, полностью испачканной кровью, и Смита рядом с ней, с самонанесенным огнестрельным ранением в голову. Несовершеннолетнего ребенка отправили в больницу, где его лечили от обезвоживания, шока и незначительных ран, вызванных веревками, которыми он был обезврежен, помимо этого, другого вреда мальчику нанесено не было.

Сегодня вечером Хеллер сделал короткое заявление, в котором попросил прессу и общество оставить в покое и дать возможность Максфилду и его сыну пережить эту шокирующую ситуацию, в которой они потеряли 38‑летнюю жену и мать.

"Я был в армии. В спец. подразделении. И никогда не видел такого зверства. Это было самой худшим моментом, который мне удалось пережить и я очень жалею о том, что взял с собой свою жену той ночью", сказал Хеллер. Хеллеры и Максфилды были близкими друзьями в течение шестнадцати лет. "Роза была любящей женой и матерью, отзывчивым и замечательным другом, мы все будем ужасно по ней скучать".

***

– Спасибо, что согласились встретиться со мной вне приемных часов. – Я сделала глубокий вдох и скрестила руки на коленях. – Мне нужно поговорить с вами о Лукасе. Мне нужно кое‑что знать о нем.

Брови профессор Хеллер сошлись на переносице.

– Не уверен в том, что могу вам раскрыть. Если это что‑то личное, вам лучше спросить его самого.

Я боялась, что он это скажет, но мне нужно было знать больше перед тем, как я снова увижу Лукаса. Мне нужно было знать, если та ночь стала причиной шрамов на его руках, или с ним случилось что‑то еще.

– Я не могу его спросить. Это о том… что случилось с его матерью. С ним.

Профессор Хеллер выглядел так, как будто я ударила его под дых.

– Он рассказал тебе об этом?

Я покачала головой.

– Нет. Я внесла в Google его имя в поисках некролога. Когда в нем не было сказано, как она умерла, я нашла статьи из газет по ее имени.

Он нахмурился.

– Мисс Уоллис, я не собираюсь разговаривать о том, что случилось с Розой Максфилд с тем, кто пытается утолись собственное любопытство.

Я сделала еще один нервный вздох.

– Это не любопытство. – Я подвинулась на краешек стула. – Его запястья – на обоих есть шрамы. Я никогда не была знакома с тем, кто пытался сделать… это, и я боюсь сказать что‑то не то. Вы знаете его всю его жизнь. Я знакома с ним всего несколько недель, но он мне далеко не безразличен.

На мгновение он задумался, глядя на меня из‑под густых бровей, и я знала, что он взвешивал то, что мне сказать. Мне было сложно представить, что этот мягко‑характерный мужчина когда‑то был в спец. подразделении. Сложно представить, что именно он обнаружил одну из своих близких друзей зверски убитой.

Он прочистил горло, и я не пошевелилась.

– Я подружился с Реймондом Максфилдом в университете. Мы оба шли к нашим докторским степеням, но в то время как я собирался следовать типичному пути преподавания и исследования, Рея привлекало более активная деятельность и не академическая карьера. Мы были на вечеринке у одного из профессоров, с которым жила его дочь, учившаяся в университете на бакалавра. Она была красавицей – темные волосы, темные глаза – так что когда она прошла мимо, по пути на кухню, Рей встал, под предлогом принести больше льда, и я последовал за ним. Он был моим лучшим другом, но я не собирался позволить ему увести такую девушку у меня из‑под носа. Тут уж каждый был за себя. – Он тихо хохотнул. – Пять минут спустя, я был уверен, что мои шансы с ней были гораздо лучше. Он спросил ее направление, и когда она ответила "Искусство", Рей выдал: "Твой отец – профессор Лукас один из выдающихся профессоров в современной экономике, а ты изучаешь искусство? Что ты собираешься делать с дипломом по искусству?"

Он улыбнулся, вспоминая.

– Она выпрямилась во все свои 160 см, и сказала с горящими глазами: "Я собираюсь сделать этот мир красивее. А что ты собираешься делать? Зарабатывать деньги? Я под таким впечатлением!" Она развернулась и покинула кухню. Несколько дней подряд, Рей был ужасно зол, что не придумал никакого умного ответа, пока она была там. Неделю спустя, я наткнулся на нее в кафе. Она спросила, если я был таким же противником искусств, как и мой друг. Я не идиот, поэтому я воскликнул: "Ну, уж нет – я знаю, как важно искусство в человеческой жизни!" Так что она пригласила меня на выставку своих работ и сказала, что я могу привести с собой Рея. Как только я передал ему приглашение, я сразу же пожалел об этом, потому, что он был настроен выдать ей те умные ответы, которые он формулировал с той ночи, когда они встретились. Галерея была втиснута между вино‑водочным магазином и местом аренды мебели. Когда мы зашли внутрь, Рей сделал комментарий о том, что она не делала пока "мир красивее", и я в очередной раз пожалел, что привел его. Роза подошла к нам, одетая в легкое платье, ее волосы были собраны наверх в замысловатый узел – как настоящий студент искусств. С ней была блондинка, одетая в костюм – обычный типаж Рея – которую она представила, как свою лучшую подругу, изучающую финансы. Рей еле глянул на девушку. "Где твои работы?" спросил он Розу. Его вопрос казалось, выбил ее из колеи. Она нервничала, когда подвела нас к стене, на которой висели ее картины, написанные акварелью. Мы все ждали, замерев, того что скажет Рей. Он изучил каждую без комментариев, затем посмотрел на нее и сказал: "Они очень красивы. Тебе не следует заниматься ничем другим, кроме этого". Она выпустилась через три месяца после этого, и тем вечером он надел кольцо на ее палец. Как только он закончил свою докторскую, они поженились, и он начал свою карьеру с той страстью, с которой всегда и планировал это сделать. Как ни странно, я остался с ее лучшей подругой, мы поженились вскоре после них. Мы остались близкими друзьями. Лендон практически как двоюродный брат моим детям.

Профессор Хеллер остановился и сделал глубокий, грустный вдох, и мой дискомфорт вернулся.

– Рей работал на FDIC. Много путешествовал. Я преподавал в Джорджтауне, мы жили примерно в двадцати минутах друг от друга. Когда он не смог связаться с ними в ту ночь, Синди и я поехали проверить. Мы нашли Розу в ее спальне с телом Смита, а Лендона в его комнате. – Профессор Хеллер сглотнул, а я не могла дышать. – Он так охрип от криков, что не мог говорить, а его руки были намертво привязаны к спинке кровати. Он толкал ту кровать до того момента, как ей перегородила дорогу остальная мебель и он не смог сдвинуть ее дальше. Его запястья были разорваны веревками, пока он пытался освободиться и прийти на помощь своей матери. На его руках и кровати была запекшаяся кровь. Отсюда и шрамы. Он провел в таком состоянии пятнадцать‑шестнадцать часов.

Мой живот свело, а по лицу побежали слезы, но голос профессора Хеллера был безжизненным. Я предполагала, что он держал себя в руках как мог. Я чувствовала себя виноватой от того, что заставила его пережить ту ужасную ночь.

– Роза была сердцем их троих. Рей ее обожал, и потеряв ее, таким образом, пока его не было дома, чтобы защитить ее… Он ушел в себя. Он многого достиг в своей карьере, но бросил все. Перевез их обоих в дом его родителей на побережье, вернулся на рыбацкую лодку, от которой сбежал, когда ему было восемнадцать. Его отец умер пару лет спустя, оставив все ему.

– Лендон ушел в себя по‑другому. Синди и я попытались сказать Рею, что ему не следовало отрывать Лендона от всего того, что он знал, ему нужно было лечение, но Рей был вне себя от горя. И не мог находиться в том городе или том доме. – Он глянул на мое лицо и достал из стола коробку с салфетками. – Я думаю, что об остальном тебе нужно спросить Лендона – я имею в виду Лукаса. Он изменил свое имя на среднее – такое же, как была девичья фамилия его матери – когда он приехал сюда, в колледж. Пытаясь снова найти себя, я думаю. Но мне сложно сменить восемнадцатилетнюю привычку, и он особо меня не исправлял за последние три года. – Он посмотрел на меня и вздохнул. – Мне бы очень хотелось, чтобы я не видел тебя тогда, выходящую из его квартиры. Но, чтобы ты знала, все запреты, касающиеся студентов\репетиторов больше не действуют.

Я промокнула салфеткой пол глазом и поблагодарила его.

Университетские запреты были последним, что меня сейчас волновало.

Глава 22

– Ты хороший повар. – Я схватила стаканы и последовала за Лукасом к раковине. Он вымыл тарелки с остатками песто и повернулся ко мне, чтобы забрать стаканы.

– Паста – это легко, – университетская версия золотого стандарта, чтобы произвести впечатление на девушку на свидании своими сумасшедшими кулинарными способностями.

– Так значит это свидание? – И перед тем, как он мог сделать гримасу, я добавила: – И ты сделал пасту с самого начала – я наблюдала. Только это было достаточно впечатляющим. Кроме того, ты никогда не жил в общежитии, где паста ассоциируется с консервами Chef Boyardee или заваренной в кипятке вермишелью за два доллара. Поверь мне, твои умения приятно удивляют.

Он засмеялся, одаривая меня моей любимой улыбкой.

– Что, правда?

Я ответила на его улыбку, но она казалась поддельной – как будто кто‑то еще искривил мои губы в более счастливый контур, чем я чувствовала на самом деле.

– Правда.

Каждую минуту, я сражалась с огромным весом того, что я обнаружила в интернете прошлой ночь, и о чем мне рассказал профессор Хеллер несколько часов назад. Лукас прошел через такой ад, и ни с кем им не делился, по крайней мере, насколько я знаю. Он казал, что есть вещи, которые я не знаю о нем, и что он не уверен, что сумеет мне о них рассказать, и вместо того, чтобы уважать эти секреты, я их откопала. Мне хотелось быть той, которую он впустит внутрь, но копаясь в этом, я с таким же успехом дала ему причину отгородиться от меня.

Дата добавления: 2015-05-06