А.С. Бочаров, А.В. Чернышев. Очерки современной церковной психологии

Глава: ПРЕДИСЛОВИЕ

Сказать, что мы живем в сложное время - значит не сказать ничего. По слову блаж. Августина, мы и есть време­на.¹ Именно от нас зависит, каким будет наше время. Тем не менее, нельзя не заметить, что отношения Церкви с совре­менным миром весьма непросты. Хотя в средствах массовой информации существует некая мода на то, чтобы ругать Пра­вославие, взоры наших соотечественников, пусть не всегда заметно для них самих, все же обращены именно к Право­славной Церкви. И пусть не всегда на высоте христиане, но "Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же" (Евр. 13, 8), а Церковь была, есть и будет Столпом и Утверждением Истины (1 Тим. 3,15).

Поводом для написания данной книги стало знакомство с одним замечательным человеком, который в начале своей церковной жизни прошел "школу" служения младостарцу.² Он поинтересовался, нельзя ли проанализировать отношение людей, приходящих в Церковь, ко многим встречающимся на их пути феноменам. В результате получилось небольшое психологическое исследование, отражающее "изломы души" некоторых современных прихожан православных храмов. Мы пытались донести мысль о том, что Церковь — чиста и непорочна, и не стоит отождествлять грехи и проблемы ее членов с неким "разрушением" Церкви. Поэтому не следует удивляться тому, что в данных очерках так много описаний отрицательных свойств людей, приходящих в Церковь. Это вовсе не является проблемой самого Православия. Церковь — мать, врач, духовная твердыня, к которой прибегают имеющие нужду в исцелении. Для людей с существенными проблемами и аномалиями в душевной сфере только Право­славная Церковь может дать всё необходимое для духа, не­смотря на весьма многочисленные недуги ее членов. Возможно, посторонний взгляд встречает людей с раз­личными отклонениями в православной среде гораздо чаще, чем в других христианских конфессиях. Это утверждение верно лишь отчасти. Где еще встретишь столь много духовно здоровых людей? Где еще вы видели проявление действия подлинных благодатных даров? В то же время хочется спро­сить: куда еще идти больному, как не во врачебницу? "Сейчас в жизни очень много душевнобольных людей. И в особенности их много в Церкви", — считает прот. Владимир Воробьев.³

Но можно взглянуть на это явление и по-другому. Дело в том, что всевозможные патопсихологические феномены диссонируют с духом Православия и отчетливо видны на его фоне. Действительно, Православная Церковь имеет свойство ярко высвечивать недостатки и дисгармоничные черты лич­ности. Как здоровая среда, Православие не может поддержи­вать и взращивать какую-либо патологию.⁴

Для нас очевидно, что Православие неповрежденно хранит истинное Христово учение и является наиболее здо­ровым обществом. Поэтому именно в нем, как нигде ярко, становятся заметны все человеческие немощи, в том числе немощи душевные, из которых проистекают порой и телес­ные страдания (психосоматика).⁵

И еще одна теоретическая посылка, из которой мы ис­ходили. Рассматривая акцентуации и вообще аномалии лич­ности, можно отметить два важных момента.

Во-первых, все они развиваются на основе тех или иных греховных страстей, растут по мере их углубления и уменьшаются по мере борьбы с ними.

Во-вторых, все аномальные черты снабжены механиз­мами защиты от посягательств совести и покаянного чувства. И защиту эту непросто победить. Сюда мы относим субли­мацию, вытеснение, проекцию, которые мы понимаем не в смысле фрейдовского психоанализа, а как психопатологиче­ские механизмы, позволяющие уклониться от духовной рабо­ты.

Итак, Православная Церковь обладает полнотой благо­дати, питающей дух человека. С организацией же душевной жизни дело всегда обстоит сложнее, поскольку эта сфера на­прямую зависит от тех людей, которые составляют общину, приход, от личности духовника.

В процессе работы книга получилась несколько шире, в нее добавлены очерки об алкоголизме и о психологии болез­ни. К сожалению, на сегодняшний день у нас слишком мало цельных, законченных работ по православной психологии.⁶ Так и наш труд, нисколько не претендуя на всеохватность и непогрешимость, призывает читателя к размышлениям и да­же полемике.

Очерки "Уходя — уходи", "Пьянство и алкоголизм", "Голос пессимиста", "Психология и психопатология духов­ного руководства" и "Некоторые аномалии личности с точки зрения православной психологии", вошедшие в книгу, по­священы рассмотрению дисгармоничных черт личности с целью дальнейшего выбора правильного пути и средств ис­правления.

Мы приводим описание личностных расстройств как по отдельным симптомам, так и по крупным синдромам, употребляя термины "истероидный", "параноидный" или "депрессивный" тип характера. Но абсолютно чистые типы редко встречаются в жизни. Чаще в каждом из нас перемеша­ны в причудливых состояниях аномальные и ценные свойст­ва, так что хочется воскликнуть со свт. Феофаном Затворни­ком: "Вот строй греховной области! Всякий грешник — весь в ней, но держится преимущественно чем-либо одним"! Не стоит забывать и о ситуативных заострениях черт характера. Так, ученый, работающий над новой статьей, может на месяц застрять на своей теме, представляя собой личность с навяз­чивостью. Переживший тяжелую потерю человек может дол­гое время проявлять все черты депрессивной личности и т.д.

Вопрос о том, что считать нормой, а что патологией, всегда был очень сложным.⁸ Методологический арсенал пра­вославного психолога обогащен такими четкими аскетическими понятиями как грех, страсть, греховный навык, прилог и т.п. Это знание ставит его в более выгодное положение по сравнению со светскими учеными, не определившимися с нормой и патологией. Вспомним, что в современном общест­ве существует тенденция считать психическое расстройство вариантом нормы, лишь не приемлемым для господствующе­го общественного стереотипа (Антипсихиатрическое течение середины 60-70-х годов в Западной Европе и США и в начале 90-х в нашей стране).

Есть еще одна посылка, из которой мы исходили. Од­ним из определяющих понятий в Православии является пре­ображение — не превращение, а одухотворение, возвышение, облагораживание — всего естественного, что есть в человеке, в том числе его душевных сил.⁹ Это и определило название книги.

Авторы не делали ни малейшей попытки как-то клас­сифицировать аномалии, пользуясь уже известными назва­ниями и понятиями. Не ставилось целью и описать все воз­можные патохарактерологические феномены. Темы наших очерков ограничены проблемами патопсихологии в контексте православного взгляда на душевную жизнь человека. Это на­броски к портретам аномальных, невротических, акцентуи­рованных "стилей" (Понятие "стиль личности" — авторский термин современного психотерапевта Д.Шапиро). существования в интерьере церковного обихода, сделанные кистью православного психолога.

Среди задач данной книги — посмотреть, как форми­руются некоторые акцентуированные характеры, как дейст­вуют их обладатели в условиях церковной общины, какие трудности встречают, каковы пути гармонизации личности и преображения души.

Чаще всего в поле нашего зрения попадали акцентуи­рованные личности (Термин предложен немецким психиатром К.Леонгардом).

Мы пытались рассмотреть связь акцен­туаций с греховными влечениями, не забывая, что и "здоровый" человек может быть великим грешником, при этом не испытывая ни тревоги, ни мук совести. В свою оче­редь, человек с серьезными нарушениями психического здо­ровья может быть значительно чище и глубже, чем так назы­ваемый средний, "нормальный" человек.¹⁰

Авторы ни в коей мере не претендуют на оригиналь­ность и системность изложения. Данная книга скорее пред­ставляет собой сборник очерков, объединенных общим за­мыслом. Кроме того, мы намеренно не стали упрощать мате­риал, поскольку говорить о глубоких явлениях лучше все же на языке профессионального психолога. Думается, что для любого человека, интересующегося православной психоло­гией, будет полезно войти в мир лучших достижений психо­логической науки. С другой стороны, все психологические феномены рассматриваются с точки зрения православной ан­тропологии, поэтому в тексте так много ссылок на богослов­ские работы. Следовательно, книга эта — для людей думаю­щих и творческих.

Глава: "Уходя — уходu "

Суть вопроса

Еще скажу: наследник, доколе в детст­ве, ничем не отличается от раба, хотя и гос­подин всего: он подчинен попечителям и до­моправителям до срока, отцем назначенного.

Гал. 4, 1-2

Уходить из жизни, полной пороков и заблуждений, нужно решительно, оставляя все плохое без сожаления. Про­цесс становления новообращенного очень труден и порой бесконечно долог. Этот процесс можно сравнить с Исходом Израиля из Египта. Моисей со своим народом бродил по пус­тыне сорок лет, пока не умерли все родившиеся в Египте и воспитанные в рабстве. Так и в душе должны умереть все прежние страсти и греховные привычки. Только тогда смо­жет она войти в Землю Обетованную.

"Промежуток между обращением на путь заповедей и свободным хождением по нему проходит в состоянии полугорьком и полуотрадном, полуживом и полумертвым. У од­ного он длиннее, у другого короче; но у всякого бывает", — указывает свт. Феофан Затворник¹¹.

"Человек может "во единем часе" переродиться серд­цем. Но, даже если его сердце прикоснулось к новой Тайне, нужно еще время, чтобы приучить рассудок — со всеми его школьными и житейскими привычками — жить в присут­ствии Тайны. Переступая церковный порог, человек проносит с собой многие стереотипы, о существовании которых он даже и не догадывается. А потому подсознательно он начинает — даже в том случае, если ему кажется, что он никак не занимается богословием — перетолковывать опыт своего сердца и опыт Евангелия в привычных схемах преж­них идеологем".¹²

Действительно, человек уже может ощущать себя пол­ноправным членом Церкви, хотя и не испытал еще по-настоящему серьезных боев с внутренними страстями (ср. "Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха" (Евр. 12, 4). Все видится в розовом свете, он активно читает святоотеческие книги, но не умеет грамотно применить на­писанное к себе. И хотя не остыл еще огонь призывающей благодати, душа пока не ведает преображающего воздействия Святого Духа, которое постигается лишь после многих тру­дов. Это уже новый человек по своему имени и призванию, но ветхий по своему душевному укладу. Освобождение на­следника (духа) от рабства опекуна (души) и домоправителя (тела) отложено для трудящегося на ниве Христовой до сро­ка, Отцем назначенного. "Вино в начале созревания своего перебраживает. Это образ новоначалия, которое мятется, пока не возмужает и не остепенится ", — говорил прп. авва Исаия¹³. Подобную мысль можно встретить и у светских пси­хологов. Например, К.Г. Юнг замечал, что психология чело­века не так-то быстро меняется, даже если он по внешности в корне изменил свою жизнь.¹⁴ Любой верующий человек зна­ет, что наша борьба должна вестись с миром, плотью и диа­волом. Но часто бывает, что грех плотно сросся с человеком, став греховным навыком. Тогда процесс преображения ста­новится долгим и болезненным.¹⁵ И если, по слову прп: Вар­сонофия, ошибки святых объясняются во многом влиянием их прежнего окружения, образования, привычек, то новооб­ращенные тем более несут в себе тяжкий груз прошлого опы­та, надолго определяющий их поведение.

Благодать не меняет характера, утверждал прп. Мака­рий Египетский.¹⁸ Скорее характер преображается действием Божиим в душе человека. Эта мысль хорошо иллюстрируется жизнью прп. Амвросия Оптинского. Он прошел тяжелый путь монашеских искусов, ступил на стезю старчества, имел дар слезный, но при этом сохранил свой веселый нрав. Тако­во удивительно бережное, просветляющее действие благода­ти. Только шутил он уже не о мирском и не для того, чтобы повеселиться, а чтобы поддержать, утешить, приободрить.

Человек должен сохранить и умножить все то хорошее, что было в нем до прихода в Церковь (Вспомним, что Церковью отвергнуто не только учение пелагиан, но и крайность подхода блаж. Августина, считавшего, что после грехопадения в человеке не может быть ничего доброго (см., напр., Смирнов Е.И. История Христианской Церкви. Петроград, 1915. Репринт: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1997, с. 235-243)).

"Знайте, что харак­теры имеют значение только на суде человеческом, и пото­му или похваляются, или порицаются; но на суде Божием характеры, как и природные свойства, ни одобряются, ни порицаются. Господь взирает на благое намерение и понуж­дение к добру, и ценит сопротивление страстям..." — ут­верждает тот же Оптинский старец.¹⁹

При воцерковлении необходимо не отсечение приобре­тенных навыков и качеств души, а именно преображение²⁰. Так, вреден и греховен не сам по себе гнев, а его неверное использование — против ближнего. Гнев выполняет и поло­жительные функции, когда направлен против страстей и де­монических сил.²¹ Ведь в православном понимании страсти — это не сторонние силы, которые пришли в нас извне и ко­торые мы должны искоренять, "но скорее энергии души, ко­торые повреждены и нуждаются в преображении... В аске­тическом богословии страсть определяется как противоес­тественное движение сил души".²²

Наряду с усвоением и освоением жизнью азов благо­честия, приходящему в Церковь необходимо разобраться в своей душевной жизни. Нужно увидеть непредвзятым взором

все, что было накоплено за прежние годы. Без сомнения, это не одномоментный процесс, и чем глубже и действеннее по­каяние, тем чище взор человека на окружающий мир, людей и самого себя.

"Христианская духовная жизнь растет постепенно, органически развивается вместе с ростом души, и потому требует постоянных, непрерывных, длительных усилий воли. Усилия чрезмерные могут вызвать только напряженный ис­кусственный ее рост, или, как говорят медики, гипертро­фию, но это если и не погубит совершенно молодых зароды­шей ее (что нередко бывает), то, во всяком случае, отзо­вется очень вредными последствиями", — предупреждает нас священномученик Василий Кинешемский.²³ Если же че­ловек хватается за аскетические установки, не решив своих душевных проблем, то он пытается воздвигнуть дом, не за­ложив фундамента, ибо "не духовное прежде, а душевное, потом духовное" (1 Кор. 15, 46.) О судьбе построек на песке всем хорошо известно (см. Мф. 7, 26-27).

Христианство не расчеловечивает человека. Еще во втором столетии св. Ириней Лионский сказал, что грех людей (даже самых первых) состоял в том, что они, "не став еще людьми, хотели стать богами". "Не пройдя школу человече­ской чести и вежливости, воспитанности и человечности — что ж говорить об "Обожении"!"²⁴ Действительно, духовная любовь не может прижиться в душе, где все поставлено с ног на голову, где царствует дисгармония и нет подчиненности "единому на потребу" (Лк. 10, 42). А с точки зрения психоло­га это и есть проявление аномалий личности, неверного раз­вития отдельных черт и свойств характера. Увидеть патоло­гию (болезнь) своей души — начальный этап движения по верному пути: от душевного к духовному, которое не может быть достигнуто без упорных трудов.

В идеале все свойства нашей души должны дополнять друг друга, создавая стройный ансамбль. Атрофия, или не­пропорциональное развитие некоторых из них приводит к формированию дисгармоничной личности. К примеру, воля может ослабевать (слабоволие), вовсе атрофироваться (безволие), иметь извращенную направленность — на дости­жение заведомо аморальных или малозначащих целей. Столь же вредно и чрезмерное развитие душевных сил: воображе­ния, эмоций и т.п.

Конечно, очень важную роль в процессе становления личности имеют усилия самого человека.²⁵ Все, что мы дела­ем, накладывает отпечаток на наше существо. Мысли, чувст­ва, работа духа сквозят и через телесную оболочку. Даже ле­жание на диване имеет значение, поскольку любое действие или бездействие приобретут когда-либо свой смысл. Оконча­тельная же оценка любого бытийного акта произойдет уже в вечности. "Когда тело умирает, остается лишь нетленный, истинный человек, который выбирал наилучший или наихуд­ший способ использовать свой материал".²⁶ Увидев себя взглядом, вооруженным столь мощным инструментом как православная антропология, надо научиться жить с самим собой, зная, что лишь упорный труд и милость Божья могут привести душу к гармонии.

Дата добавления: 2015-06-29