Гераклит Эфесский

АНАКСИМЕН

АНАКСИМАНДР

ФАЛЕС

ФРАГМЕНТЫ ПРОИЗВЕДЕНИЙ

(В изложении позднейших авторов)

Печатается по: Фрагменты ранних греческих философов. Ч. 1. - М., 1989. С. 109-114, 118-119, 134. Перевод А.В.Ле-бедева.

<...> Так, Фалес, родоначальник такого рода философии, счи­тает [материальное начало] водой (поэтому он и утверждал, что земля — на воде). Вероятно, он завел это воззрение из наблю­дения, что пища всех [существ] влажная и что тепло как тако­вое рождается из воды и живет за счет нее, а «то, из чего [все] возникает», — это, [по определению], и есть начало всех [ве­щей]. Вот почему он принял это воззрение, а также потому, что сперма всех [живых существ] имеет влажную природу, а начало и причина роста содержащих влагу [существ] вода.

Некоторые полагают, что уже первые богословы, жившие в глубочайшей древности и задолго до нынешнего поколения, держались того же воззрения на природу, [что и Фалес]: де­скать, в своей поэзии они изобразили праотцами всего возник­шего Океана и Тефию и [говорили], что боги клянутся водой или, как они сами [поэты] ее называли, Стиксом: старейшее, [рассуждают «некоторые»], чтимо всего более, а чтимое всего более — это то, чем клянутся, [следовательно: «вода» = «ста­рейшее»]. Действительно ли это мнение о природе столь древ­нее и старое — пожалуй, неясно, однако Фалес, говорят, вы­сказался о первой причине указанным образом. <...>

Фалес Милетский утверждал, что начало сущих [вещей] — вода. (Сей муж считается зачинателем философии, и по нему была названа ионийская школа: ведь философских преемств было множество. Изучив философию в Египте, он вернулся в Милет постарше.) Все из воды, говорит он, и в воду все разлагается. Заключает он [об этом], во-первых, из того, что начало всех животных — сперма, а она влажная; так и все [вещи], вероятно, берут [свое] начало из влаги. Во-вторых, из того, что все расте­ния влагой питаются и [от влаги] плодоносят, а лишенные [ее] засыхают. В-третьих, из того, что и сам огонь Солнца и звезд питается водными испарениями, равно как и сам космос. По этой же причине и Гомер высказывает о воде такое суждение: «Океан, который всем прародитель». <...>

<...> Слушателем [=учеником] Фалеса становится Анакси-мандр. Анаксимандр, сын Праксиада, милетец. Сей сказал, что начало сущих [вещей] — некая природа бесконечного, из кото­рой рождаются небосводы и космос в них. Он называет [приро­ду бесконечного] «вечной и нестареющей» и [говорит], что она «объемлет все космосы». Время же, по его словам... в том смысле, что рождение, бытие и гибель [миров-небосводов] предопреде­лены. Он утверждал, что начало и элемент сущих — бесконеч­ное, первым введя это имя начала, и что, кроме того, имеется вечное движение, в котором происходит рождение небосводов. Земля — парящее тело, ничто ее не держит, на месте же она остается вследствие равного расстояния от всех [точек перифе­рии космоса]. Форма у нее округлая, [закругленная], подобная барабану каменной колонны: из [двух] плоских поверхностей по одной ходим мы, а другая ей противоположна. Светила воз­никают в виде круга огня, отделившись от огня, [рассеянного] в космосе, и охваченные аэром [=туманом], отдушинами же [в оболочке] служат некие трубковидные проходы, через которые виднеются светила, поэтому, когда отдушины закрываются, про­исходят затмения. Луна видна то полной, то ущербной вследст­вие закрытия или открытия проходов. Круг Солнца в двадцать семь раз больше <диаметра Земли, а круг> Луны <— в восем­надцать^ выше всего находится Солнце, ниже всего — круги неподвижных звезд. Животные возникают... по мере того, как солнце выпаривает из них [влагу]. Человек первоначально воз­ник похожим на другое животное, т.е. на рыбу. Ветры возника-

ют из того, что из воздуха выделяются тончайшие пары и, ску­чившись, приходят в движение; дожди — от испарения, испу­скаемого из находящихся под солнцем мест, молнии — когда ветер, обрушиваясь на облака, расщепляет их. Родился он в третий год сорок второй олимпиады [610 г. до н.э.]. <...>

<...> Коль скоро во Вселенной имеются четыре первичных тела (огонь, вода, воздух и земля), которые вследствие их оби­лия, простоты и силы большинство полагает элементами и на­чалами остальных [тел], необходимо, чтобы и первичных и про­стых качеств имелось бы столько же. Что ж это за качества, как не теплота, хладность, сухость и влажность... Или же, как думал древний Анаксимен, нам не следует признавать субстанциаль­ности ни за холодным, ни за горячим, но [должно рассматри­вать их] как переменные состояния общей материи, возникаю­щие вторично от изменений [субстрата]? Холодным он считает сжимающуюся и уплотняющуюся часть материи, а горячим — разреженную и «расслабленную», — таким термином он ее на­звал. Потому-де и не без основания говорится, что человек ис­пускает из рта как теплое, тащ и холодное: сжатое и сгущенное губами дыхание охлаждается, когда же рот расслаблен, оно ста­новится теплым на выходе от разреженности. Аристотель счи­тает это [сравнение] Анаксимена недоразумением: ведь когда рот расслаблен, то тепло выдыхается из нас самих, когда же мы подуем, свернув губы [трубочкой], то выталкивается и бьет [струей] уже [воздух] не из нас, а находящийся перед ртом, а он холодный. <...>

Анаксимен, сын Эвристрата, милетец, утверждал, что нача­ло сущих — воздух, ибо из него все рождается и в него вновь разлагается. «Как душа наша, — говорит он, — сущая воздухом, скрепляет нас воедино, так дыхание и воздух объемлют весь космос» («воздух» и «дыхание» [здесь] употребляются синони­мически). Он также, [как Анаксимандр], ошибается, полагая, что животные состоят из простого и однородного воздуха или пневмы, ибо не может существовать одно начало всех вещей — материя, но необходимо принять также и творящую причину. Так, [одного] серебра недостаточно для того, чтобы оно стало кубком, если нет творящей причины, т.е. серебряных дел мас­тер; то же самое справедливо и для меди, и для дерева, и для \ [любого] другого материала. <...>

Подробности жизни Гераклита, рожденного в соседнем с Ми-летом полисе Эфесе, нам практически неведомы. Известно лишь, что жил он в середине VI—начале V вв. до нашей эры. Его акмэ (сорокалетие) приходится на 504—501 гг. Судя по упоминани­ям, он принадлежал к знатному царско-жреческому роду, одна­ко отказался от своих прав и привилегий в пользу брата, а сам вел довольно замкнутый, и даже отшельнический образ жизни, последние годы свои проведя в горах, в пещере.

Видимо, Гераклит обладал очень высокой самооценкой, счи­тая, что только ему открылось божественное знание о мире, только он постиг истинный смысл существования Вселенной, общества, человека. Об этом свидетельствует его резкая крити­ка предшествующих и современных Гераклиту древнегреческих мудрецов — Гомера, Гесиода, Пифагора, Ксенофана, Архилоха. По его мнению все они недостойны высокого звания «мудрых», ибо не постигли того, что понял сам Гераклит. Вообще, эфес-ский мыслитель считал, что он выполняет как бы роль оракула, устами которого глаголет сама Мудрость, имеющего право по­рицать и общепризнанных в эллинском мире мыслителей, и уж тем более простых эллинов, заботящихся только о хлебе насущ­ном и даже не помышляющих о необходимости приобщения к высшему знанию. Именно в этом смысле следует понимать его знаменитый афоризм: «Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу — бренным вещам, а большинство обжирается как скоты». И в данном случае Гераклит как бы символизирует собой древнегреческое понимание фигуры философа — отре­шенного от земных бренных проблем, занятого лишь одним — поиском истины.

Что же считал Гераклит высшим знанием?

Важнейшим понятием в философских размышлениях Герак­лита следует считать Логос. В древнегреческом языке в VI— V вв. до нашей эры это понятие имело более двадцати различ­ных значений — от значений «слово», «рассказ», «повествование» до математического соотношения двух величин. В понимании Гераклита Логос существует вечно и все в мире происходит согласно Логосу. По сути дела, гераклитовский Логос — это некий абстрактный всемирный закон, который управляет миром и людьми, царствует во Вселенной. Логос проявляется везде — в природе, в обществе, в умах и душах людей. Большинство людей не понимают этой единой природы своего существова-

ния и потому достойны всяческого порицания. Тем не менее люди способны его понять, но не могут или же не хотят и тем более заслуживают презрения.

Суть же самого Логоса раскрывается Гераклитом в несколь­ких принципах. Первый и важнейший из них — это, если гово­рить современным языком, принцип борьбы и единства противо­положностей. По мнению Гераклита, весь мир соткан из бесчисленного числа противоположностей, противоречий, противоборствующих сил и тенденций. «Война (Полемос), — говорит он, — отец всех и царь всех: одних она явила богами, других — людьми, одних сотворила рабами, других — свобод­ными». «Должно знать, что война общепринята, что вражда — обычный порядок вещей, и что все возникает через вражду и заимообразно».

Борьба противоположностей, таким образом источник и ус­ловие всякого развития, всякого движения. При этом отрицаю­щие друг друга противоположности существуют в необходимом единстве, и только это единство противоположностей создает гармонию мира.

Второй принцип, присущий Логосу, — принцип постоянной изменчивости, текучести вещей, иначе говоря, принцип всеоб­щего развития. Практически каждому школьнику известно зна­менитое выражение Гераклита — «все течет». Наблюдение над самым обыденным явлением — течением реки — позволило Ге­раклиту сделать гениальный вывод о бесконечном развитии и изменчивости всего сущего. Именно так следует понимать его слова: «На входящих в те же самые реки притекают в один раз одни, в другой раз другие воды». Ибо ничего в мире нет абсо­лютно покойного, абсолютно постоянного, может быть, кроме собственно самого развития.

С двумя предыдущими принципами необходимо связан и тре­
тий принцип Логоса, как всемирного закона, — принцип отно­
сительности. Все в мире относительно — эту популярную ныне
мысль можно было бы вполне приписать Гераклиту, если бы он
ее высказал столь дословно. Но у Гераклита она выражена опять
же опосредовано, опять же в виде неких афоризмов. «Море, —
говорил он, — вода чистейшая и грязнейшая: рыбам — питье­
вая и спасительная, людям негодная для питья и губительная».
«Болезнь делает приятным и благим здоровье, голод — сытость,
усталость — отдых». «Бессмертные смертны, смертные бессмер­
тны, [одни] живут за счет смерти других, за счет жизни других
умирают». \

Иначе говоря — весь мир наполнен противоположностями и их переходом друг в друга; взаимоотношение противоположно­стей (борьба и единство) определяют собой всеобщее развитие, что, в свою очередь, необходимо ведет ко всеобщей относи­тельности всего в мире. Таким образом можно определить суть гераклитовского Логоса.

По сути дела, в свойствах Логоса Гераклит впервые, пусть и метафорически, сформулировал идею о диалектической приро­де всего мира. Диалектика — это учение, которое признает прин­цип всеобщей относительности и всеобщего развития на основе единства и борьбы противоположностей. Мыслители, изучающие мир на основе этого учения, именуются диалектиками. Метод мышления, при котором человек способен понять внутреннюю противоречивость всех явлений и в этом увидеть источник их развития, а значит и относительность их существования, назы­вается диалектической логикой.

Диалектикой данное учение стало именоваться позднее, ибо в Древней Греции под словом «диалектика» понималось искус­ство вести диалог, беседу, умение мастерски доказывать свою мысль и опровергать оппонента.

Натурфилософская природа древнегреческого философство­вания в VI—V вв. до н.э. необходимо требовала от Гераклита поиска некого природного объекта в качестве первоосновы мира. Исходя из своего понимания мира как постоянно изменчивой величины, Гераклит таковой первоосновой определил огонь — своего рода символ вечного движения. Огонь у Гераклита отож­дествляется с космосом: «Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий».

Как видим, огонь по Гераклиту вечен, но не абсолютен, он тоже существует в соответствии с великим Логосом — постоян­но изменяется: то возгорает, то угасает. Угасание огня ведет к возникновению Вселенной, а затем, посредством нескольких обращений, Земли и всего живого. Возгорание огня приводит к уничтожению мироздания. Процесс рождения Вселенной про­должается вновь и вновь. И недаром говорит Гераклит: «Всех и вся, нагрянув внезапно, будет Огонь судить и схватит».

И сам человек — продукт этого бесконечного кругооборота огня. Душа человеческая — всего лишь фрагмент великого бо­жественного Логоса и столь же великого огня. Под воздействи­ем огня души человеческие «испаряются» из влаги. Только «су-

г

хая душа», т.е. наполненная всемирным огнем, — «мудрейшая и наилучшая». Более того, «увлажнение» души означает ее смерть: «Душам смерть — воде рожденье», — говорил Гераклит.

Наполненность человеческих душ Логосом и огнем, т.е. пер­воосновами мира, позволяет человеку познать этот мир. Глав­ная цель познания, по Гераклиту, — познание Логоса, что может осуществить только «сухая душа». Мир познается чувствами и разумом, но чувственное познание — это как бы более низкое, более элементарное познание. Только разум способен по-на­стоящему открыть человеку великие истины.

Для того же, чтобы воспитать в себе способности к понима­нию Вечной Мудрости, для того, чтобы сохранить свою душу в «сухости», человек должен всячески избегать жизненных соблаз­нов. И здесь Гераклит раскрывает свое этическое учение, реко­мендует некие нравственные нормы, соблюдение которых и приве­дет каждого человека к высшему знанию. Одна из главных таких норм — не стремиться к телесным наслаждениям. Недаром он сравнивает само понятие наслаждения с понятием смерти: «Для душ наслаждение или смерть стать влажными». Поэтому все лю­ди должны быть целомудренными: «Всем людям дано познавать самих себя и быть целомудренными». И еще: «Целомудрие [само­ограничение] — величайшая добродетель, мудрость же в том, чтобы говорить истину и действовать согласно природе, осознавая».

Тех, кто не понимает своего предназначения на земле — а таких большинство — Гераклит презирает: «Рожденные жить, они обречены на смерть, да еще оставляют детей, чтобы роди­лась [новая] смерть».

Тем же немногим «лучшим», кто осознаёт необходимость жить по законам Логоса Гераклит предрекает некое блаженство и после смерти: «Людей ожидает после смерти то, чего они не чают и не воображают». Более того, мудрецы, в итоге, и после смерти окажутся в более выгодном положении, нежели обыч­ные люди: «[Мудрым суждено] будучи в Аиде восставать [от сна смерти] и становиться наяву стражами живых и мертвых».

Из написанного Гераклитом труда «О природе» сохранилось около 130 фрагментов. Большинство из них представляют собой своего рода афоризмы, своеобразные «мудрые мысли», каковы­ми, видимо, и высказывался сам Гераклит. Многие из них в полной мере непонятны, что, впрочем, объяснимо — сам Ге­раклит старался говорить загадками, истинный смысл которых доступен лишь «лучшим людям», за что и получил еще в древ­ности прозвание Темный.

Дата добавления: 2017-02-01