Методические советы по подготовке к практическим (семинарским) занятиям и участию в их работе 13 страница

- расширение прав и самостоятельности. Предприятия получили большие права в области планирования, использования основных и оборотных фондов, снабжения капитального строительства, утверждения штатов. В пределах установленного норматива за предприятиями закреплялись оборотные средства. Амортизационные отчисления могли быть направлены на капитальные вложения сверх установленного плана. Это позволяло повысить заинтересованность предприятий в сокращении сверх нормативных запасов товарно-материальных ценностей (материалов, оборудования и др.). Появилась оптовая торговля средствами производства. Расширение хозяйственной самостоятельности выражалось в увеличении
доли прибыли, распределяемой предприятием. Часть прибыли, оставляемой в распоряжении предприятия, увеличилась с 16,5 до 42%, что явилось хорошим стимулом для ее дальнейшего роста на основе увеличения производства и снижения себестоимости продукции;

- усиление экономического стимулирования производства. Реформа предусматривала формирование трех основных фондов за счет прибыли и других собственных ресурсов. Фонд материального поощрения предназначался для поощрения работников за достигнутые успехи в снижении брака, экономии ресурсов, росте производительности труда, а также для оказания единовременной помощи. Из фонда социально-культурных мероприятий и жилищного строительства осуществлялось сооружение и капитальный ремонт жилых домов и культурно-бытовых учреждений, улучшение бытового обслуживания работников предприятия. Из фонда развития производства финансировались капитальные вложения на внедрение новой техники, механизацию и автоматизацию производства, модернизацию оборудования, обновление основных фондов, совершенствование организации труда, освоение новых видов продукции. Образование фондов экономического стимулирования усиливало заинтересованность предприятий в повышении эффективности и качества работы.

Итоги экономической реформы 1965 г. Реализация принятых решений оказалась сложной, а порой и невыполнимой задачей. Тем не менее, очевидно, что реформа 1965 г. дала крупный экономический и социальный эффект. Восьмая пятилетка, на протяжении которой осуществлялась реформа, оказалась самой результативной за последние десятилетия. Среднегодовой темп прироста национального дохода составил 7,1%, было остановлено падение фондоотдачи, реальные доходы населения выросли за пятилетие соответственно на 50 и 23%, а производительность общественного труда - на 37%.

Расширение самостоятельности предприятий и использование более гибких методов государственного планирования позволяло в определенной степени реанимировать товарно-денежные отношения. Развитие оптовой торговли средствами производства открывало предприятиям определенные возможности обновления оборудования и внедрения новой техники без разрешения вышестоящих организаций.

Несмотря на значительные экономические результаты, достигнутые в годы восьмой пятилетки, эффект реформы оказался ниже ожидаемого. Среди причин - недостаточная комплексность осуществляемых мер, непоследовательность в выполнении принимаемых решений. В условиях укрупненной плановой номенклатуры и затратного ценообразования предприятия стремились выпускать более рентабельную, но не всегда более нужную продукцию. Следовало либо перестроить ценообразование, финансово-кредитную систему, либо вернуться к детальному планированию номенклатуры, ущемляя самостоятельность предприятий. Был выбран второй путь. В итоге условия для подлинного хозрасчета не сложились.

Серьезная причина неудач реформы состояла в сильном противодействии новому со стороны политического руководства. Недоверие к экономическим методам управления, приверженность привычному командно-административному стилю руководства сыграли свою отрицательную роль. Пока формировался новый аппарат управления, и министерства не могли активно вмешиваться в дела предприятий, были достигнуты наибольшие успехи реформы.

Однако, как только министерства укрепили свои позиции, начался отход от первоначального замысла реформы. Увеличивалось число директивных показателей, расширялась и детализировалась номенклатура планируемой и распределяемой продукции. Хозяйственная реформа сводилась к формальному сокращению числа утверждаемых показателей и фактическому их росту.

В конечном итоге административная система, сохранив свое ведущее положение, вошла в конфликт с экономическим механизмом.

Реформа не решила задачу повышения научного планирования, предусматривающего комплексное использование всех имеющихся форм и методов, включение в практику экономико-математических методов.

Принятие плановых решений на уровне народного хозяйства в целом происходило без должного участия предприятий и объединений, что позволяло ввести в действие дополнительные ресурсы, не учтенные центром.

Не получила выхода на новый качественный уровень плановая работа по улучшению структуры, сбалансированности, интенсификации производства. Несмотря на попытки расширения использования качественных параметров развития, количественная оценка экономической деятельности превалировала. Например, исключенный из оценки работы предприятия показатель валовой продукции фактически оставался господствующим. Поэтому предприятиям было выгодно производить морально устаревшую продукцию.

Таким образом, реальное осуществление реформы резко отличалось от объявленной концепции и конечных целей. Улучшение количественных и качественных показателей происходило достаточно ощутимо в первые годы реформы. Сработала вера в перемены, возрождение реальных экономических отношений. Однако уже к концу восьмой пятилетки темпы прироста произведенного национального дохода снизились, вновь стали появляться признаки падения фондоотдачи, замедления оборачиваемости оборотных средств. Воздействие реформы становилось все менее ощутимым.

Особенности социально-экономического развития СССР в 70-х - середине 80-х гг. Официально линия на продолжение реформы сохранялась, но фактически в управлении экономикой проявлялась двойственность принятия решений. Заявляя о развитии хозрасчета и самостоятельности, предприятиям выдавались все более детальные задания, регламентировались все доходы и расходы. Усложнялась организационная структура производства. Образовывались всесоюзные производственные объединения (ВПО), подчинявшиеся министерствам, что зачастую создавало удобства только вышестоящим органам - у них уменьшалось число контролируемых объектов. Эффективность производства при этом не росла, а многие пре, приятия стали работать хуже.

Отход от идеи полного хозрасчета привел к снижению экономической ответственности предприятий за результаты своей деятельности, что особенно проявлялось в кредитной сфере. Следствием этого стал опережающий рост кредитных вложений по сравнению с ростом валового продукта и доходов бюджета в девятой и десятой пятилетках. Материальные запасы предприятий росли быстрее объемов производимой продукции, отражая снижение эффективности производства. Рост запасов финансировался за счет кредитов при снижении доли собственных о ротных средств.

Отход от действительного хозрасчета заметно сказался на росте не: вершенного строительства. За период 1965-1980 гг. «незавершенка» выросла почти в 5 раз. Отказ от радикальных преобразований вел к кризису в экономике, который стал очевиден к середине 70-х гг. Однако начавшийся мировой энергетический кризис (мировые цены на нефть подскочили в 20 раз), а также активное освоение нефтяных и газовых богатств Сибири отодвинули его на несколько лет.

Основной доход приносил экспорт топлива из Сибири. Нефтедоллары использовались для закупки зерна, машин и оборудования, товаров народного потребления. Только за годы девятой пятилетки импорт машин вырос в 4 раза. Однако вместо роста народно-хозяйственной эффективности наблюдались снижение производительности труда и фондоотдачи, усиление инфляции и всеобщего дефицита.

Постоянно снижалось потребление населением продуктов питания, одежды, обуви, падал жизненный уровень. В условиях всеобщего дефицита в 1977 г. были введены талонно-распределительная система на некоторые виды продуктов питания и внутренняя распродажа товаров на предприятиях.

Пропагандистские реформы носили пропагандистско-косметический характер. Организовывалось массовое движение «За качество», «За экономию и бережливость», лозунгом эпохи стало выражение «Экономика должна быть экономной». Акцентировалось внимание на необходимости повышения эффективности производства.

По оценке независимых экспертов, в 70-е гг. вообще не наблюдался рост производительности труда, а в начале 80-х гг. она снизилась на 8%. Экономика была построена таким образом, что повышать производительность труда было невыгодно предприятиям, так как это влекло за собой повышение плановых заданий.

Стали очевидными отрицательные долгосрочные тенденции: снижение рождаемости, ухудшение экологии, дефицит ресурсов. Богатые месторождения сырья в обжитых районах истощались, а освоение новых, как правило, менее богатых и удобных для добычи, требовало огромных капитальных вложений.

Экстенсивная экономика себя исчерпала, необходимо было реально переходить к интенсивным формам хозяйствования. Для этого требовалась смена экономической модели.

Экономика СССР в годы перестройки. В начале 80-х гг. падение темпов экономического развития стало критическим: в промышленности - с 8,4% в 60-х гг. до 3,5% (по данным конгресса США - 1,5%) в 80-х гг. При этом большую роль в обеспечении населения продуктами играли подсобные хозяйства: занимая 1% обрабатываемых земель, они давали более 60% картофеля, около 30% овощей и мяса, 34% яиц.

Падение темпов экономического развития до уровня простого воспроизводства, низкая эффективность использования всех факторов производства (рабочей силы, материальных ресурсов, основных фондов) вынудили руководство страны пересмотреть существующую экономическую политику. Идея новой экономической политики состояла в ускорении темпов и интенсификации общественного производства посредством научно-технического прогресса, структурной перестройки, эффективной системы управления, организации и стимулирования труда.

Курс на ускорение предусматривал ежегодный прирост национально­го дохода не менее чем на 4%. Для этого следовало увеличить добычу то­плива и сырья за пятилетие на 15%, размер инвестиций - на 30-40%, до­полнительно привлечь в производство 2 млн. человек. Такими ресурсами страна не располагала. Поэтому единственный путь - обеспечить существенный рост производительности труда посредством структурной перестройки - внедрения прогрессивной техники, приоритетного развития машиностроения.

Однако очень скоро стало ясно, что структурная перестройка экономики невозможна без реорганизации хозяйственного механизма. Поэтому понятие «ускорение» было заменено на термин «перестройка».

На первых порах преобразований у руководителей страны устойчиво сохранялось мнение, что реформы можно проводить на базе существующей социалистической системы, достаточно быстро и без особых противоречий. Примером такой атаки стала антиалкогольная кампания, имевшая серьезные негативные последствия.

Одним из условий ускорения экономического развития рассматривалась активизация «человеческого фактора», укрепление трудовой дисциплины, поддержка рационализаторов производства. Однако и эти идеи, не подкрепленные передовыми технологиями, реальными стимулами, не давали зримых результатов.

Более существенные преобразования в экономике были связаны с разработкой концепции совершенствования хозяйственного механизма на базе расширения самостоятельности предприятий, развития частной инициативы и негосударственных форм собственности. В 1987 г. была принята программа коренной перестройки системы управления экономикой. Она предусматривала ее социальную ориентацию, структурные преобразования, перестройку финансово-кредитной системы и т. д. Направленность этих преобразований можно определить как начальный этап создания регулируемой рыночной экономики. Первый шаг в этом направлении был сделан принятием Закона о государственном предприятии.

Закон о государственном предприятии (1987 г.). Принятый Закон о государственном предприятии (1987 г.) провозглашал принцип полного хозяйственного расчета и самофинансирования. Обобщающим показателем деятельности предприятия объявлялась прибыль (или доход), одна часть которой должна использоваться для обязательных выплат, а другая вместе со средствами на оплату труда образовывать хозрасчетный доход коллектива.

Законом предусматривались две формы (модели) хозяйственного расчета. Первая была основана на нормативном распределении прибыли предприятия и формировании фонда заработной платы в зависимости от роста объемов производства. Вторая базировалась на нормативном распределении чистой продукции (валового дохода) в соответствующие фонды развития производства, науки и техники, социального развития. Остаток составлял единый фонд оплаты труда, включающий все средства на заработную плату и материальное поощрение.

Закон о государственном предприятии расширял права предприятий в области планирования производства, оптовой торговли средствами производства, самостоятельного установления цен, внешнеэкономической деятельности. Предусматривались демократизация и вовлечение в управление широких слоев трудящихся, развитие самоуправления (выборность руководителей, утверждение планов на общих собраниях работников, избрание советов трудовых коллективов).

Несмотря на внешние признаки, движения к рынку фактически не происходило. Предприятиям были расширены права в области планирования. Они самостоятельно могли разрабатывать пятилетний план, используя инструменты, задаваемые сверху: контрольные цифры, государственные заказы, долговременные экономические нормативы и лимиты.

Новые идеи были обозначены, но последовательной их реализации не получилось. Права предприятий были существенно лимитированы. В сфере материального обеспечения большая часть ресурсов распределялась централизованно по определенным лимитам. Применение провозглашенных договорных или свободных рыночных цен сдерживалось различными инструкциями и постановлениями, а иногда просто объявлялось «спекуляцией», полученная дополнительная прибыль изымалась в бюджет.

Некоторое расширение прав предприятий в самофинансировании без соответствующего повышения их ответственности способствовало уси­лению материально-финансовой несбалансированности, расстройству денежного обращения, ускорившему распад производства. Усилилась тенденция к натурализации хозяйственных связей. Производителей интересовали не цена и рентабельность их продукции, а возможность полу­чить за нее определенные виды продукции и услуг.

Росли товарные запасы на складах, увеличивались неплатежи. Обычной стала практика проведения взаимозачетов долгов по окончании года. Предприятия получали краткосрочные кредиты Госбанка под восполнение оборотных средств и выплату зарплаты. Продолжалось нерациональное финансирование огромного числа дорогостоящих строительных объектов. Многие предприятия, став убыточными, по-прежнему обеспечивались платежными средствами, в том числе для выплаты зарплаты. Поступление в народное хозяйство значительной денежной массы, не обеспеченной товарным эквивалентом, расстраивало денежную систему и финансы в целом.

Разгосударствление экономики, развитие частной инициативы. Характерным явлением перестроечного периода было юридическое оформление возможности организации индивидуально-трудовой деятельности. В 1988 г. был принят Закон о кооперации в СССР, а также Основы законодательства об арендных отношениях. Они создавали предпосылки для развития вновь возникших социально-экономических форм. Быстрое развитие индивидуального и кооперативного производства товаров и услуг в 1987-1988 гг. наглядно продемонстрировало, что рынок может относительно быстро наполняться товарами за счет негосударственных форм собственности. На базе новых форм возникали предприятия и производства, создавая негосударственный сектор экономики.

Государство предоставило возможность легальной индивидуальной и кооперативной деятельности почти во всех сферах народного хозяйства. При этом в общественном питании, в сфере услуг, мелком производстве с самого начала не предусматривалось ограничений на цены реализации, не были установлены нормативы налогообложения. Естественно, в условиях острого дефицита кооператоры завышали цены на свою продукцию и услуги. К этому их подталкивали также неоправданные различия в условиях снабжения ресурсами государственных и кооперативных предприятий. Попытка регулирования (ограничения) сверхдоходов кооперативов оказалась запоздалой. Установление прогрессивного налогообложения было расценено как ущемление интересов кооператоров.

Нарастала неудовлетворенность и коллективов государственных предприятий, которые имели менее льготные условия формирования и распределения доходов, чем кооперативы. Квалифицированные и инициативные работники стали покидать госпредприятия и переходить на предприятия новых форм хозяйствования. Партийно-государственное руководство опасалось неподконтрольного ему негосударственного сектора, видя в нем конкурента. Под видом борьбы с нетрудовыми доходами был нанесен серьезный удар по частному предпринимательству. Борьба началась с наступления на личное подсобное хозяйство. Местные власти ограничивали производство продукции в личном хозяйстве сверх потребностей семьи, запрещали вывозить продукцию в другие области, устанавливали нормы посадки овощей и т. д.

Аналогичная ситуация складывалась с развитием арендных отношений. Аренда предприятий трудовыми коллективами была весьма удачной формой приватизации. Собственностью арендатора становился произведенный продукт, а имущество могло быть постепенно выкуплено. Сначала аренда небольших предприятий давала хорошие результаты: росли объемы и эффективность производства. Но этот процесс был прерван прямым вмешательством государства в распределение доходов арендаторов. Весьма перспективным направлением было развитие арендных отношений в сельском хозяйстве.

Однако эта форма производства требовала реальной помощи со стороны государства. Отсутствие материально-технической, технологической, финансовой, социальной поддержки вынуждало арендаторов и кооператоров устанавливать теневые связи с государственными предприятиями и торговлей, что приводило к деформации, а порой - дискредитации новых форм хозяйствования.

Сложившиеся в 1988-1990 гг. благоприятные возможности для поэтапного разгосударствления, восстановления рыночных отношений были упущены. Вместо ожидаемой финансовой стабилизации возрос дефицит государственного бюджета, усилилась инфляция. Несмотря на некоторый рост производства, после принятия закона о кооперации и законодательства об арендных отношениях, среднегодовой прирост национального дохода стал снижаться. В то же время значительно увеличивались денежные доходы населения.

Либерализация цен. Снижение производства во всех отраслях, нарушение хозяйственных связей в начале 90-х гг. приобрели обвальный характер. Полный крах потерпела инвестиционная политика. Резко сократилось жилищное строительство. Отсутствие конкурентной среды не позволяло действовать механизму спроса и предложения. Цены на товары складывались на базе возрастающих издержек производства и сокращения товарной массы.

Продолжала ухудшаться социальная ситуация, уровень жизни населения падал, росла безработица. Была частично проведена конфискационная денежная полуреформа (обмен 100- и 50-рублевых купюр на новые), повышены розничные цены (в среднем в 2,5-3 раза вместо объявленных 70%). В результате были существенно обесценены вклады населения в Сбербанках. Начались так называемые «война законов» и «парад республиканских суверенитетов».

Разрушение плановой системы хозяйства в начале 90-х гг. потребовало изменений в системе ценообразования. Первоначально ставка делалась на постепенную частичную либерализацию цен под контролем государства. Для сокращения бюджетных расходов параллельно отказывались от субсидий, ликвидировалась почти вся система централизованного распределения ресурсов. Однако освобождение цен проводилось не­достаточно продуманно, что привело к разбалансированию товарного рынка, тотальному дефициту, инфляции. Возрастающий бюджетный дефицит покрывался эмиссией. Таким образом, политику частичной либерализации цен реализовать не удалось.

В 1992 г. либерализация цен стала центральным элементом экономической реформы. Вначале было отпущено 80% оптовых и 90% потребительских цен. Исключение составляли товары первой необходимое, а также особо важные материальные ресурсы и энергоносители. Спустя два месяца были отпущены цены на все потребительские товары, нее подняты цены на нефть в 6 раз. Снятие контроля за ценами на большинство товаров сопровождалось либерализацией внешнеторговых акций и обменного курса.

Либерализация цен вызвала пятикратное их увеличение в течение трех месяцев. В росте цен и развитии инфляции сыграли свою роль многие факторы: высокий уровень монополизации, резкое увеличение заработной платы, повышение цен на сырье, бегство от денег.

Либерализация цен призвана была сбалансировать спрос и предложение, создав основу для структурных преобразований. Однако добиться стабилизации в финансовой сфере не удалось, а спад промышленного производства продолжался. Одним из болезненных явлений 1991-1993 гг. был распад рублевой зоны. На территории бывшего СССР возникли центральные банки бывших республик, которые увеличивали денежную массу, что вело к росту инфляции.

Приватизация собственности. Одним из центральных вопросов перестройки и выхода страны из кризиса было изменение отношений собственности в направлении создания негосударственных форм собственности. В государственной программе приватизации 1992 г. правительством России предусматривалось образование на базе государственных предприятий акционерных обществ открытого типа. Считалось, что акционерные общества закрытого типа будут неэффективны, а, кроме того, ограничат возможность «народной приватизации» при помощи ваучеров. В процессе напряженных споров создавались новые варианты приватизации. В конечном итоге компромиссным стал вариант, предусматривающий первоначальную приватизацию предприятий с численностью работающих не более 200 человек.

«Малая приватизация» началась с предприятий торговли, бытового обслуживания, производства товаров народного потребления. Она происходила путем выкупа арендного имущества, продажи его по коммерческому курсу с аукциона, но большей частью путем акционирования. К 1996 г. было приватизировано более 84% малых предприятий.

«Большая приватизация» предполагала переход к акционерной форме собственности, при которой в руках государства концентрировалась большая часть акций, а за государственными структурами (фондами государственного имущества) закреплялась возможность бесконтрольного использования этих акций для создания холдингов или продажи третьим лицам. В результате государственный аппарат, банки и администрация предприятий стали безраздельными хозяевами бывшей государственной собственности. Члены трудового коллектива если и получали определенную долю акций, то права голоса все равно не имели. Приватизация проходила в два этапа.

На первом этапе - ваучерной приватизации (1992-1994) - закреплялись основные права акционеров, коллективных и индивидуальных собственников, создавались акционерные общества, формировался рынок ценных бумаг. Все граждане России, в том числе и дети, имели право на получение одного чека номинальной стоимостью 10 тыс. рублей. Ваучеры не были персональными, их можно было продавать, вкладывать в акции приватизированных предприятий. Предполагалось, что в будущем можно будет получать проценты от прибыли этих предприятий. Рынок ваучеров рассматривался правительством как начальный этап функционирования ценных бумаг.

В результате первого этапа приватизации было создано более 25 тыс. акционерных обществ, которые составили основу корпоративного сектора. Количество приватизированных предприятий превысило число неприватизированных, негосударственный сектор производил более половины ВВП.

Второй этап (с 1995 г.) - денежная приватизация. Развернулась борьба за реальную собственность. Убыточные предприятия предполагалось продавать таким образом, чтобы покупатели могли и хотели делать крупные вложения в них. Правительство рассчитывало, что среди потенциальных инвесторов примерно 34% будет приходиться на иностранные компании, 25% - на российские банковские инвестиционные структуры, 25% - на население, около 10% - на инвестиционные компании (бывшие чековые фонды). Предполагалось, что продажа акций будет происходить по определенному графику, а поступления от продаж пополнят государственный бюджет. Однако в силу неверия в стабильность правительственной политики этот процесс не получил широкого распространения. Попытки продажи российские госпредприятия продолжались до 1996 г., когда развернулась широкомасштабная акция по реализации Закона о банкротстве. С 1990 г. начались прямые продажи госсобственности с инвестиционных торгов и аукционов.

Особенности экономической политики 1995—1998 годов. Методы экономической политики, применявшиеся в 1995—1998 годах, напоминали «дурную бесконечность»: вновь и вновь повторялись похожие по смыслу меры, несмотря на то, что они каждый раз давали отрицательные результаты. Ставка постоянно делалась на крайне ограниченный набор денежно-кредитных и бюджетно-налоговых мер. Характеристика основных из этих мер:

- абсолютный приоритет мер по противодействию инфляции над мерами по стимулированию капиталообразующих инвестиций и производства;

- в качестве основной и фактически единственной меры по борьбе с инфляцией использовалось сокращение предложения денег. Эта мера включала в себе, в том числе задержку в выплатах пенсий, неоплату за продукцию по государственному заказу, неисполнение финансовых обязательств перед бюджетными организациями и т. п.;

- применение завышенного курса российского рубля в качестве меры по сдерживанию инфляционных ожиданий;

- сохранение больших ставок налогов с целью сокращения дефицита госбюджета;

- финансирование дефицита госбюджета за счёт продажи на рынке долговых обязательств государства (ГКО, ОФЗ и других). Причём объём их размещения постоянно увеличивался (со 160 млрд. рублей в 1995 году до 502 млрд. рублей в 1997 году), а нужный объём спроса на них поддерживался большими ставками процентов (45 % за квартал) и значительным привлечением спекулятивных финансовых ресурсов из-за границы. Ориентация на иностранный капитал потребовала ликвидации многих ограничений на вывоз капитала за границу;

- абсолютный приоритет идеологических и бюджетно-налоговых мотивов при проведении приватизации над мотивом поиска эффективных собственников.

Эти меры не оправдали даже небольшой доли тех ожиданий, которые на них возлагались. В условиях всеобщего недоверия и неопределённости чисто монетарные антиинфляционные меры были неэффективными. Хотя темпы инфляции уменьшились, это не привело к возникновению рыночных импульсов, которые обеспечили бы активизацию процессов модернизации экономики и рост капиталовложений.

Участники экономических процессов по-прежнему не считали финансовую ситуацию в стране стабильной, полагали уровень рисков чрезмерно большим и воздерживались от значительных инвестиций в основной капитал. Причём государство, применяя сомнительные меры противодействия инфляции и превратившись в крупнейшего нарушителя финансовых обязательств, внесло очень значительный вклад в поддержку большого уровня недоверия в экономике.

Кроме того, экономическая политика властей, применявшаяся в те годы, не смогла эффективно противодействовать той составляющей инфляции, которая возникала вследствие воздействия всплесков цен на мировом рынке, структурных и технологических перекосов в экономике и т. д. Вследствие этого, вложения в основной капитал в российской экономике продолжали снижаться опережающими темпами вплоть до 1999 года.

Другие аспекты экономической политики 1995—1998 годов также имели негативные последствия для динамики производства в стране. Чрезмерное уменьшение предложения денег приводило к росту неплатежей, бартера и взаимозачётов, что, в частности, приводило к сильному увеличению трансакционных издержек фирм. Завышенный обменный курс российского рубля значительно снижал ценовую конкурентоспособность российских производителей. Слишком большая налоговая нагрузка приводила к росту либо долговой нагрузки у законопослушных фирм, либо неформальной антиналоговой активности у нелояльных фирм. Финансирование бюджетного дефицита за счёт заимствований на финансовых рынках также имело ряд негативных последствий для экономики.

Во-первых, высокая прибыльность операций с государственными ценными бумагами оттягивала финансовые ресурсы из реального сектора экономики в финансовый сектор.

Во-вторых, ориентация расходов госбюджета на рефинансирование государственных ценных бумаг значительно суживала возможности государства по поддержанию социальной сферы и экономики страны.

В-третьих, резкий рост государственного долга приводил к значительному увеличению рисков, связанных с колебаниями курсов ценных бумаг и курса российского рубля.

В-четвёртых, либерализация международных операций с валютой ослабляла защиту экономики страны от внешнего давления на российский рубль и от утечки капиталов.

Следствием проводившейся в 1995—1998 годах экономической политики стали, в частности, экономический спад и значительный отток капитала из страны.

Ухудшение финансовой ситуации. На фоне этих процессов происходило ухудшение финансовой ситуации, в частности, постоянно увеличивался внутренний и внешний долг и сокращались возможности по его финансированию. В конце 1997 года стали резко расти ставки по кредитам и государственным обязательствам, начал падать фондовый рынок. Если в III квартале 1997 года средняя доходность ГКО составляла 19 %, то ко II кварталу 1998 года она увеличилась до 49,2 %. Ставка по однодневным кредитам за тот же период увеличилась с 16,6 % до 44,4 %. Эти события оказали негативное влияние на настроения инвесторов, что увеличило отток капитала и усилило давление на курс рубля.

Дата добавления: 2017-02-01