Исторические предпосылки использования методов социально-психологического воздействия на личность и группу

Люди всегда стремились использовать феномен социального влияния для достижения разнообразных целей. К. Рудестам обращает внимание на то, что в первобытных племенах совместными ритуальными действиями и плясками отмечались важные события и сопровождались культовые обряды; многие древнегреческие мыслители, в том числе великий Сократ, прибегали к групповой форме философствования, чтобы проверить свои идеи о природе Вселенной и человеческого рода; средневековые монахи объединялись в религиозные ордена, дабы очищать душу и постигать Божественную сущность.[1]

Первым зафиксированным в европейской литературе спонтанным опытом применения социального влияния в психотерапевтических целях, по утверждению Р. Корсини[2], стал «живой театр», организованный маркизом де Садом (1740-1814) в психиатрической лечебнице Шарантон. Де Сад писал и ставил в этой клинике пьесы, при разыгрывании которых проявлялся внутренний мир пациентов. Имеются письменные свидетельства того, что участие в спектаклях оказывало лечебное воздействие. Однако этот эффект рассматривался в качестве побочного действия спектакля, поскольку никто не знал, какими механизмами он был обусловлен (ведь научное изучение общества и социальных процессов в то время еще не было развито).

Научно-историческим предвестником современных форм социально-психологического воздействия могут служить опыты Франца Антона Месмера (1734-1815), проводившиеся в то же время, что и театральные постановки де Сада в Шарантоне. Месмер исходил из идеи о том, что все объекты живой природы взаимосвязаны и взаимодействуют посредством истекающей из них особой силы - флюида («животного магнетизма»). В своих опытах этот исследователь пытался построить цепь касающихся друг друга людей, передающих электрические заряды, вырабатываемые динамо-машиной. Используя имеющийся в современной ему физике термин раппорт, Месмер пытался описать процесс «настройки» на «волну» пациента, на его «животный магнетизм». Если отбросить в сторону «магнетические» воздействия, то мы можем обнаружить, что фактически Франц Антон Месмер очень близко подошел к пониманию сути психотерапевтических отношений, возникающих у людей, состоящих в некоей тесной связи друг с другом. Однако он не обратил на этот феномен особого внимания, интересуясь, прежде всего, физиологическими вопросами психологической связи. Франц Антон Месмер быстро обнаружил, что его пациенты, которые проходили магнетические сеансы для восстановления «искаженных магнитных линий» в их телах, якобы вызывавших болезни, излечиваются и без применения магнита, а только при помощи пассов его рук во время сеансов. Он мог точно установить, что весь эффект терапевтического действия на больных зиждется в нем самом и в характере отношений между ними. Этот эффект только усиливался в случае групповых сеансов магнетической терапии, когда Месмер усаживал своих пациентов вокруг «заряженного» чана или бассейна с водой с множеством ручек таким образом, чтобы они касались друг друга кончиками пальцев (находились между собой в тесной взаимозависимой связи). Однако Месмер верил с существование только физиологических процессов, считая психологию спекулятивным знанием. И эффекты, возникающие в группе людей, состоящих в тесной и взаимной связи, объяснялись лишь как эффект перетекания «жизненной энергии».

Интерес к терапевтическим возможностям применения социально-психологических методов воздействия сформировался в начале ХХ века с появлением социальных наук. Научные исследования влияния группы на человека начались с 1895 г., когда французский социальный психолог Густав Лебон (1841-1931) ввел понятие “группового сознания”. Основная идея Г. Лебона заключалась в том, что, когда люди объединяются в группы, у них ослабляются присущие им определенные человеческие функции и изменяется их поведение.

В США бостонский врач Джозеф Херси Пратт (Pratt J.H.) (1872-1956) в 1905 г. впервые организовал лечебные группы для больных туберкулезом. Первоначально он рассматривал группу как всего лишь удобный способ массового информирования пациентов о здоровье и болезни, об образе жизни и отношениях, способствующих выздоровлению, и не вычленял ее собственно терапевтических возможностей. В дальнейшем, ознакомившись с работами европейских социальных психологов, он пришел к убеждению, что такие группы также обладают психотерапевтическим эффектом, обусловленным механизмами эмоционального влияния одного человека на другого, а также возникающими в группе взаимном понимании и солидарности, что способствуют преодолению пессимизма и ощущения изоляции у больных, находящихся на длительном излечении. Группы, организованные Дж. Праттом – это самая первая попытка создать т.н. «психообучающую» группу для того, чтобы дать людям возможность обсудить свои проблемы. Сегодня мы называем такое использование социально-психологических методов воздействия активным социально-психологическим обучением (АСПО). Важной характеристикой праттовских групп было то, что еще до начала посещения занятий все члены групп брали на себя обязательство следовать определенным правилам. Например, каждый из клиентов должен был прекратить работу и проводить как можно больше времени на свежем воздухе. Особенностью психообучающих групп было то, что они высокоорганизованные, собираются под конкретную проблему, в них высоко значение ведущего как лидера, организующего групповой процесс, акцент в них делается на самосознании и самосовершенствовании. Начинал Пратт с групп в восемь человек, затем он объединял в обучающую группу до 100 человек одновременно, которых рассаживали, как в школьном классе лицом к ведущему.[3] Пациентов, исправно посещавших группу и выполнявших все требования, Пратт усаживал на скамье, находившейся за его спиной, лицом к остальным участникам группы.

Первое регулярное применение группы в психотерапевтических целях, имеющее концептуальное обоснование, мы находим у А. Адлера (1870-1937). Ведущим в теории Адлера является положение, согласно которому поведение человека происходит в социальном контексте, и суть человеческой природы можно постичь только через понимание социальных отношений. У каждого человека есть естественное чувство общности («социальный интерес») – врожденное стремление вступать во взаимные социальные отношения сотрудничества. По представлениям этого ученого, группа является оптимальным искусственно созданным социальным контекстом для выявления, подчеркивания и коррекции социальных и эмоциональных проблем больных. Аналитическая работа в группе позволяла достичь лучшей социальной интеграции пациентов. Полагая, что источник конфликтов и трудностей пациента заключается в неправильной системе их ценностей и жизненных целей, ученый утверждал, что группа может не только формировать взгляды и суждения, но и помогает модифицировать их. В 1910 А. Адлер начал применять групповые формы психологической помощи при работе с амбулаторными группами рабочих, а затем начал создавать группы, участниками которых были пациенты с различной патологией (неврозы, алкоголизм, психозы); также он формировал совместные группы родителей и детей. А. Адлер использовал в групповом анализе методы групповой дискуссии и группового обсуждения проблем.

В психоанализе также развивался подход к групповой психотерапии как экономному средству оказания помощи малоимущим гражданам (расходы пациентов на анализ в группе были значительно меньше индивидуальной работы, поскольку цена сессии делилась на всех участников). Сторонником такого подхода к использованию групп был Александр Вольф (1907-1997), который начал групповую практику анализа в Нью-Йорке в 1938 году. Он отрицал групповой анализ как таковой и предпочитал понятие «анализ в группе», подчеркивая, что психотерапевт воздействует не на группу в целом, а на отдельного пациента. Роль группы, по А. Вольфу, сводится контексту, в котором происходит актуализация латентных внутриличностных конфликтов. Также А.Вольф впервые ввел альтернативное собрание группы, которое проводилось без психотерапевта.

Развитие вольфовского подхода к использованию группы в качестве средства психологической помощи привело к возникновению в 1940-х годах активной групповой психотерапии С. Р. Славсона (1890-1981). По его мнению, ведущий группы должен был создать оптимальные условия для спонтанного проявления активности пациентов. Каждому пациенту предоставлялась возможность делать все, что он хочет, если при этом его действия не ограничивают деятельность других участников группы. С. Славсон подчеркивал несвязанность членов группы какими-либо правилами, заданиями и пр. Автор метода был убежден, что возникновение в группе групповой динамики — психотерапевтически негативное явление, препятствующее спонтанному самораскрытию каждого. Групповые нормы, лидерство считались сомнительными средствами для достижения терапевтических целей. Каждый пациент добивался результатов ценой собственных усилий, собственными средствами и возможностями. В группе, по С. Славсону, должна быть групповая сплоченность, но в весьма малой степени, поскольку пациенты должны заниматься своими собственными проблемами, а не проблемами группы. Теоретические предпосылки метода основывались на следующих положениях: 1) спонтанная активность облегчает выявление и анализ механизмов проекции, действующих у пациентов; 2) активно функционирующая игровая группа обостряет у индивида психологическую проблематику наиболее «игрового» периода в его жизни — раннего детства — и тем способствует осознанию и отреагированию возникших в этот период конфликтов; 3) больные неврозами не в состоянии отдавать себе отчет в собственных неосознаваемых тенденциях, однако прекрасно умеют выявлять их у других в обстановке совместной групповой активности.

Еще одним психологом, внесшим в начале ХХ в. значительный вклад в теоретическое обоснование практик использования группы в целях оказания психологической помощи, является австрийский врач-психотерапевт, основатель социометрии, автор метода психодрамы Якоб Леви Морено (1892-1974). Именно он ввел и само понятие групповой психотерапии как метода изменения системы отношений в группе. Вклад Морено в развитие прикладных методов социально-психологического воздействия на личность и группу оказался возможен на основе работ Уильяма Макдаугалла (1871-1938) – пионера европейской социальной психологии. В 1920 г. Мак-Даугалл опубликовал работу «Групповое сознание», в которой развил идеи Г. Лебона (1841-1931), высказав идею, что, несмотря на то, что нахождение в группе делает поведение людей менее цивилизованным, оно не исключает проявления индивидуальных особенностей. У. Мак-Даугалл одним из первых обратил внимание на имеющиеся возможности положительного изменения поведения членов группы. Предпосылкой реализации положительного потенциала группы, по мнению У. Мак-Даугалла, является ее организация. Что касается неорганизованных групп, то он был менее оптимистичным в оценке их возможностей, чем Лебон, считая их излишне эмоциональными, импульсивными, дикими, непоследовательными, нерешительными и склонными к крайностям. У. Мак-Даугалл также отмечал, что ясные цели и задачи группы являются предпосылками ее эффективности.

Опираясь на идеи социолога Г. Зиммеля (1858-1918) о формальной структурированности (иерархии) общества, представляющего сумму взаимосвязей людей, Морено выдвинул тезис о существовании формальной и неформальной микроструктуры малой группы, несоответствие которых выступает причиной психологических проблем. Он постулировал существование глубинной социоэмоциональной структуры группы, независимой от ее формальной (заданной извне) поверхностной структуры. Морено обнаружил, что само существование группы как органического единства зависит, прежде всего, от эмоциональных связей между ее членами, определяющих характер их взаимодействий. Кроме того, качество и объем эмоциональных связей с окружающими людьми, как выяснил Морено, влияют на функционирование ключевых личностных способностей – сплоченности и креативности.

Формальная поверхностная структура группы существует в виде системы заданных социальных ролей, через которые нормировано проявляется внутренний мир человека. Роли выступают доступным средством выражения личности другим людям и средством установления с ними отношений. Но они же могут и ограничивать спонтанность и креативность личности, ограничивать возможности ее функционирования в заданной системе отношений.

Согласно Я. Морено, для согласования формальной и неформальной структуры группы особым образом организовать взаимодействие ее членов: активировать у каждого члена группы чувство ответственности за себя и за группу в целом, выявить наличную социоэмоциональную структуру группы (в т.ч. через разыгрывание привычных для ее членов ролей), а затем задействовать механизмы саморегуляции групповых отношений посредством психодраматической процедуры.

Любое использование социально-психологических методов воздействия на личность и группу, согласно концепции Я. Морено, должно предваряться диагностической процедурой – сбором данных о группе, с которой предстоит работать, чтобы понять формальную и неформальную структуру отношений в ней.

Таким образом, в концепции Я.Л. Морено группа оказалось основным агентом психологической помощи (не фоном, не контекстом, не вспомогательным инструментом, а именно основным агентом), в котором есть специфические механизмы саморегуляции, на которые можно воздействовать с целью достижения ею оптимального соотношения внутренней и внешней структуры. Любое воздействие на группу предполагает предварительную и текущую диагностику ее структуры. И, наконец, Я.Л. Морено сформулировал фундаментальный принцип психотерапевтической работы с группой: каждый член группы, а не только ее ведущий, обладает силой воздействия на других членов, поэтому ведущий должен просто организовать эти силовые поля, помогая группе самостоятельно найти наиболее оптимальную группировку членов.

Пониманию процессов, происходящих в группе, в значительной мере способствовали исследования Курта Левина (1890-1947). Этот ученый ввел понятие жизненного пространства личности и группы. Жизненное пространство представляет собой систему отношений индивида – внутренних и внешних (с окружающей средой). В этом жизненном пространстве всегда возникают «напряжения», обусловленные «силами». Кроме индивидуальных «сил», поле возможного действия пронизано «индуцированными силами», исходящими от групп, институтов и иных надындивидуальных источников. Динамическая система возникающих напряжений представляет собой социальную ситуацию, которая определяет текущее поведение личности. Это означает, что каждая новая социальная ситуация создает нового индивида. Несмотря на то, что с «физической» точки зрения человек всегда остается одним и тем же лицом, в каждой новой ситуации он оказывается иным.

В жизненном пространстве Куртом Левином было выделено особое образование – социальное поле, образуемое окружением личности и группой, в которую она включена. Группа трактуется Левиным как динамическое целое, как особая система, компоненты которой (входящие в группу индивиды) сплачиваются под действием различных сил. "Сущность группы, - отмечал он, - не сходство или различие ее членов, а их взаимозависимость. Группа может быть охарактеризована как "динамическое целое". Это означает, что изменения в состоянии одной части изменяют состояния любой другой. Степень взаимозависимости членов группы варьирует от несвязной массы к компактному единству". Концепция К. Левина позволила описать механизмы и этапы развития групповой сплоченности, которые зафиксированы в понятии «групповая динамика».

В исследованиях К. Левина также изучался феномена лидерства в группе: исследовалось, каким образом влияют на выполнение групповых действий различные типы лидерства.

Таким образом, к середине ХХ века в социальной психологии были накоплены самые разнообразные теоретические и экспериментальные данные, позволившие создать различные теоретически обоснованные подходы к использованию механизмов социального влияния с целью социально-психологического воздействия на личность и группу.

В настоящее время можно выделить три различных парадигмы использования групповых механизмов воздействия на личность и поведение в процессе психотерапии: психоаналитическая, бихевиоральная, гуманистическая.

Дата добавления: 2014-12-07