Общие правила производства 5 страница

По сложившейся традиции рассмотрение вопроса по каждому из включенных в повестку дня заседаний КС РФ обращений начинается с краткого сообщения судьи (судей), проводившего его предварительное изучение, о фактической стороне жалобы или запроса, требованиях заявителя и основанном на их конституционно-правовой оценке том или ином возможном варианте решения КС РФ по вопросу о принятии обращения к рассмотрению. После этого присутствующие на заседании судьи вправе задать судье, проводившему предварительное изучение обращения, уточняющие вопросы, а затем высказать свои суждения и (или) предложения. После завершения обсуждения проводится голосование по всем поступившим от судей предложениям по вопросу о принятии обращения к рассмотрению. Вместе с тем не исключено, что Суд может прийти к выводу о необходимости продолжить предварительное изучение обращения, посчитав имеющуюся в его распоряжении информацию недостаточной для принятия соответствующего решения. В этом случае окончательное решение вопроса о его принятии к рассмотрению переносится на одно из следующих заседаний КС РФ.

В целом аналогичная процедура принятия обращения к производству, когда соответствующее решение принимается в заседании Суда большинством голосов судей по докладу судьи, которому было поручено его изучение, характерна и для органов конституционной юстиции многих зарубежных государств (Австрия, Болгария, Италия, Португалия и др.). Вместе с тем в отдельных странах можно обнаружить и некоторое своеобразие в отношении порядка разрешения вопроса о приемлемости (обоснованности) обращения и принятии его к рассмотрению. Так, в Сербии определения о возбуждении производства по проверке конституционности и законности оспариваемого акта принимаются квалифицированным большинством судей не менее двух третей голосов от их общего числа, а в Германии, Испании, Турции, Украине и ряде других государств для решения (предварительного или окончательного) вопроса о приемлемости обращений могут формироваться специальные комиссии (секции, палаты) в составе трех - пяти судей.

Ни комментируемая, ни иные статьи Закона о Конституционном Суде РФ не предусматривают возможности участия заявителя, направившего обращение в КС РФ, или его представителя, а равно других заинтересованных лиц в заседании Суда по вопросу о его принятии к рассмотрению. Данное обстоятельство даже послужило основанием для оспаривания конституционности подобного законодательного регулирования как препятствующего реализации конституционного права граждан на защиту своих конституционных прав и свобод, права на доступ к правосудию, нарушающего принципы открытости судебного разбирательства, состязательности и равноправия сторон и тем самым противоречащего ст. ст. 45 (ч. 2), 46 (ч. 2), 47 (ч. 1), 55 (ч. 3) и 123 (ч. ч. 1 и 3) Конституции РФ.

Однако КС РФ в Определении от 23 мая 2006 г. N 179-О разъяснил, что решение вопроса о соответствии обращения требованиям комментируемого Закона осуществляется в процедуре предварительного рассмотрения обращений, которая не предполагает обязательного приглашения сторон, их участия в заседании КС РФ, поскольку позиция заявителя изложена в его обращении. На этой стадии конституционного судопроизводства не принимается решение по существу поставленных вопросов, а проверяется, относится ли разрешение данных вопросов к компетенции Суда и является ли обращение допустимым. Что касается прав заявителя знакомиться с материалами дела, излагать свою позицию по делу, задавать вопросы другим участникам процесса, заявлять ходатайства, в том числе о заслушивании показаний свидетелей и заключений экспертов, то они относятся к процессуальным стадиям, следующим за принятием обращения к рассмотрению, поскольку только после такого решения может идти речь о наличии в производстве КС РФ соответствующего дела и о правах сторон в этом деле.

Решение КС РФ о принятии к рассмотрению обращения принимается и формулируется по каждому обращению отдельно, а его юридическое оформление осуществляется, как правило, в протокольной форме. Исключения из указанной процедуры могут быть связаны с обращениями, содержащими требования о проверке конституционности ряда законоположений, одни из которых по тем или иным причинам не могут быть приняты к рассмотрению, а другие отвечают предъявляемым законом требованиям. В таких случаях КС РФ вынужден прибегать к оформлению соответствующего определения в виде отдельного документа, в котором с изложением своих мотивов дифференцированно решать вопрос о принятии каждого из оспариваемых законоположений к рассмотрению. Примером тому может быть, в частности, Определение от 3 июля 1997 г. N 84-О, которым КС РФ отказал в принятии к рассмотрению запроса Президента РФ в части проверки конституционности ряда положений Закона "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" как не являющегося допустимым и ввиду неподведомственности поставленных в нем вопросов КС РФ и одновременно решил, что другие оспариваемые в запросе Президента положения упомянутого Закона подлежат проверке на соответствие Конституции в заседании Суда.

Согласно части второй комментируемой статьи о решении КС РФ о принятии обращения к рассмотрению уведомляются стороны. Порядок такого уведомления определен § 29 Регламента КС РФ, в соответствии с которым после принятия Судом обращения к рассмотрению судья-докладчик направляет сторонам уведомление о принятом решении; стороне, не являющейся заявителем, наряду с уведомлением высылаются также копии обращения и приложенных к нему материалов, а при необходимости другие документы, полученные судьей-докладчиком.

Если Суд пришел к выводу о наличии оснований для рассмотрения дела без проведения слушания, об этом со ссылкой на ст. 47.1 комментируемого Закона указывается в уведомлении. В такой ситуации, извещая орган, издавший (должностное лицо, подписавшее) оспариваемый акт, о намерении рассмотреть дело без проведения слушания и направляя в его адрес копии обращения и приложенных к нему документов, судья-докладчик предлагает ему представить в течение месяца или в другой указанный в уведомлении срок письменный отзыв.

О принятом к рассмотрению обращении могут быть уведомлены также государственные органы и иные лица, не являющиеся участниками процесса. В случае принятия к рассмотрению жалобы на нарушение законом конституционных прав и свобод граждан судья-докладчик обязан уведомить об этом органы, указанные в ст. 98 комментируемого Закона.

Что касается сроков уведомления сторон и иных лиц, не являющихся участниками процесса, то ни комментируемая статья, ни другие положения Закона, ни Регламент КС РФ их не устанавливают. На практике же оно осуществляется незамедлительно. Помимо этого, следует учитывать, что информация о принятии обращения к рассмотрению, как правило, не позднее чем на следующий день после соответствующего решения размещается на официальном сайте КС РФ.

Часть третья комментируемой статьи предусматривает, что в случаях, не терпящих отлагательства, КС РФ может обратиться к соответствующим органам и должностным лицам с предложением о приостановлении действия оспариваемого акта, процесса вступления в силу оспариваемого международного договора РФ до завершения рассмотрения дела КС РФ. В соответствии с § 30 Регламента КС РФ решение Суда, содержащее указанное предложение, оформляется мотивированным определением КС РФ, излагаемым в виде отдельного документа.

Основанием для принятия решения КС РФ об обращении, содержащем предложение о приостановлении действия оспариваемого акта или процесса вступления в силу оспариваемого международного договора РФ, могут служить объективные данные, свидетельствующие о том, что продолжение действия акта или вступление в силу международного договора может повлечь за собой системные нарушения конституционных прав и свобод человека или гражданина, а равно причинение масштабного ущерба иным конституционным ценностям.

Особое значение подобное предложение КС РФ имеет применительно к проверке конституционности международных договоров РФ. Это связано с тем, что в соответствии с Конституцией и комментируемым Законом Суд вправе давать оценку их конституционности только при условии, что они не вступили в силу. Соответственно, в случае вступления в силу международного договора РФ после принятия к рассмотрению запроса о его проверке КС РФ может столкнуться с необходимостью прекращения производства по делу в силу ст. 68 комментируемого Закона. В этом смысле наличие у Суда соответствующего полномочия как раз и позволяет своевременно предупредить возможность блокирования конституционного судопроизводства по вопросу конституционности не вступившего в силу международного договора посредством его ратификации после принятия КС РФ дела к рассмотрению.

Несомненный интерес представляет и вопрос о формальных правовых последствиях обращения Суда с предложением к соответствующим органам о приостановлении действия оспариваемого акта или процесса вступления в силу оспариваемого международного договора. В юридической литературе высказываются различные мнения по данному поводу, вплоть до того, что такое обращение не влечет за собой каких-либо обязанностей не только исполнить, но даже рассмотреть его, поскольку приостановление действия акта или процесса вступления в силу международного договора может быть лишь следствием доброй воли тех, кому оно адресовано, базирующейся на их ответственности и авторитете КС РФ <1>.

--------------------------------

<1> См.: Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации": Комментарий. С. 157.

Не исключено, что такая оценка правовой природы института приостановления действия оспариваемого акта или процесса вступления в силу международного договора РФ по предложению КС РФ имеет определенные исторические предпосылки. Ведь если обратиться к положениям Закона о Конституционном Суде РСФСР, то можно обнаружить, что в соответствии с его ст. 8 (ч. 5) Суд или его Председатель также обладали правом потребовать приостановления процесса ратификации международного договора и действия нормативных актов. При этом данный Закон прямо указывал на то, что такие требования подлежат обязательному безотлагательному рассмотрению органами и должностными лицами, которым они адресованы, но их исполнение обязательным не является.

Действующее законодательство не содержит аналогичных предписаний относительно обязанностей субъектов публичной власти, в адрес которых направлено соответствующее обращение Суда. Вместе с тем поскольку такое обращение предполагает принятие мотивированного определения КС РФ, то оно в силу положений ст. 6 комментируемого Закона является, равно как и любое решение Суда, обязательным для всех органов государственной власти Российской Федерации.

Конституционный Суд РФ нечасто прибегает в своей деятельности по осуществлению конституционного судопроизводства к применению части третьей комментируемой статьи. Довольно редким примером ее использования может служить Определение от 14 марта 1995 г. N 5-О, которым КС РФ, учитывая, что применение оспариваемого администрацией Тамбовской области Устава Тамбовской области может повлечь за собой издание актов или совершение действий правового характера, основанных на нормах, содержащих неопределенность в вопросе об их соответствии Конституции, и тем самым поставить под сомнение юридическую силу таких актов или действий, предложил Тамбовской областной Думе приостановить действие Устава до завершения рассмотрения дела КС РФ.

Статья 43. Отказ в принятии обращения к рассмотрению

Комментарий к статье 43

Комментируемая статья состоит из двух частей, в первой из которых фиксируются основания для принятия КС РФ решения об отказе в принятии обращения к рассмотрению, а во второй закрепляется возможность прекращения производства по принятому к рассмотрению обращению в случае, если оспариваемый в порядке конституционного судопроизводства акт был отменен или утратил силу к началу или в период рассмотрения дела.

Согласно п. 1 части первой КС РФ отказывает в принятии обращения к рассмотрению в случаях, когда разрешение вопроса, поставленного в обращении, неподведомственно КС РФ. Из содержания данного нормативного положения следует, что при разрешении судьями вопроса о принятии обращения к рассмотрению содержащиеся в нем требования прежде всего должны быть соотнесены с компетенцией Суда, закрепленной в ст. 125 Конституции и ст. 3 комментируемого Закона <1>.

--------------------------------

<1> Здесь будет уместно напомнить, что такое полномочие КС РФ, как проверка соответствия Конституции вопроса (вопросов), по которому предполагается проведение федерального референдума, закреплено в Федеральном конституционном законе "О референдуме Российской Федерации" (ст. ст. 15 и 23). Подробнее об этом см.: Витрук Н.В. Производство в Конституционном Суде Российской Федерации по рассмотрению дела о соответствии Конституции Российской Федерации инициативы проведения референдума Российской Федерации по поставленному вопросу (поставленным вопросам) референдума // Журнал конституционного правосудия. 2010. N 2. С. 10 - 12.

Как правило, определение неподведомственности обращений КС РФ не вызывает на практике больших затруднений, поскольку законодательство довольно четко и исчерпывающим образом закрепляет полномочия Суда как органа конституционного контроля. При этом чаще всего КС РФ отказывает в принятии обращений к рассмотрению в связи с неподведомственностью по причине того, что в них ставятся вопросы о проверке конституционности положений непосредственно Конституции, подвергается сомнению конституционность ведомственных или иных подзаконных нормативных актов, оспаривается законность правоприменительных, в том числе судебных, решений, обосновывается необходимость внесения изменений и дополнений в действующие законы.

В соответствии с п. 2 части первой ст. 43 комментируемого Закона самостоятельным основанием для решения КС РФ об отказе в принятии к рассмотрению поступившего обращения является его недопустимость. Здесь, правда, необходимо оговориться, что как таковое понятие недопустимости обращения в законодательстве отсутствует и выводится по принципу "от противного", исходя из тех требований закона, в соответствии с которыми обращения признаются допустимыми. В связи с этим следует иметь в виду, что критерии допустимости обращений закрепляются Законом о Конституционном Суде РФ дифференцированно применительно к каждому виду конституционного судопроизводства в отдельности (см. ст. ст. 85, 89, 93, 97, 102 и 108 комментируемого Закона).

Однако в отношении запросов о толковании Конституции законодатель, в исключение из общего правила, не посчитал необходимым установить критерии их допустимости. Мотивы такого решения неочевидны, что оставляет открытым вопрос о целях, которые преследовались законодательным умолчанием о допустимости запросов о толковании конституционных положений. Между тем КС РФ в своих решениях фактически снял вопрос о критериях допустимости данного вида обращений. Подтверждением тому могут служить не раз принимавшиеся им Определения о недопустимости запросов о толковании Конституции в случаях, если по предмету обращения принят федеральный закон либо запрос о толковании Конституции явно подменяет собой запрос о проверке конституционности закона (см. комментарий к ст. ст. 105, 106).

Говоря о п. 2 части первой ст. 43 Закона, нельзя обойти вниманием то обстоятельство, что он не единожды обжаловался на предмет соответствия Конституции РФ как ограничивающий право граждан требовать проверки конституционности законов, примененных в конкретном деле, требованиями о допустимости обращения, притом что ст. ст. 46 (ч. 1) и 47 (ч. 1) Конституции закрепляют право на судебную защиту и на рассмотрение дела в том суде, к подсудности которого оно отнесено законом, безотносительно к каким-либо условиям. В Определении от 21 декабря 2000 г. N 253-О, принятом по жалобе гражданки М.В. Дудник, КС РФ сформулировал правовую позицию, имеющую принципиальное значение для оценки содержания данного предписания комментируемой статьи. Ее суть сводится к тому, что из права каждого на судебную защиту его прав и свобод, в том числе путем обжалования решений и действий (бездействия) органов государственной власти, как оно сформулировано в ст. 46 (ч. 2) и в конкретизирующей ее содержание ст. 125 (ч. 4) Конституции, не следует возможность выбора гражданином по своему усмотрению любых способов и процедур судебной защиты. Из Конституции не следует и наличие у гражданина права оспорить в КС РФ любой нормативный акт вне связи с какими бы то ни было условиями. В связи с этим КС РФ пришел к выводу, что п. 2 части первой ст. 43 Закона как таковой применительно к решению вопроса о принятии конституционных жалоб граждан только называет установленный в ст. ст. 96 и 97 Закона критерий их допустимости и всегда применяется в системной связи с данными статьями, производными от положений ст. 125 Конституции, вследствие чего разрешение вопроса о проверке конституционности п. 2 части первой ст. 43 Закона фактически означало бы оценку положений ст. 125 (ч. 4) Конституции.

Согласно п. 3 части первой комментируемой статьи, если по предмету обращения КС РФ ранее было вынесено постановление, сохраняющее свою силу, Суд также принимает решение об отказе в принятии такого обращения к рассмотрению, за исключением случаев, предусмотренных ст. 47.1 Закона. Принципиальное значение указанного основания отказа в принятии обращения состоит в том, что оно освобождает КС РФ от необходимости повторно, а тем более многократно рассматривать вопрос о конституционности оспариваемых положений, если он по существу уже был разрешен постановлением Суда. При этом важно подчеркнуть, что, если в обращении ставится вопрос, который уже был предметом рассмотрения КС РФ и нашел разрешение в принятом им постановлении, сохраняющем свою силу, такое обращение не может быть принято к рассмотрению независимо от итогового вывода Суда о конституционности (неконституционности) содержащегося в ранее принятом постановлении. Отказывая в принятии обращений, КС РФ в таких случаях прямо указывает, что они не могут быть им рассмотрены, так как по предмету имеется сохраняющее свою силу решение Суда.

Весьма важное значение для уяснения п. 3 части первой ст. 43 Закона имеет также то обстоятельство, что КС РФ в своей практике расширительно толкует его нормативное содержание, понимая под предметом обращения не только сами по себе оспариваемые законоположения, оценка конституционности которых уже нашла отражение в постановлении КС РФ. В силу сложившихся подходов предмет обращения преломляется Судом сквозь призму ранее сформулированных им правовых позиций, положенных в обоснование вывода о конституционности (неконституционности) положений правовых актов, аналогичных оспариваемым заявителем <1>.

--------------------------------

<1> См.: Морщакова Т.Г. Российское правосудие в контексте судебной реформы. М., 2004. С. 70 - 74.

Исходя из этого в КС РФ сложилась практика принятия особого рода решений - определений с позитивным (положительным) содержанием, в качестве правовой основы для которой как раз и используется п. 3 части первой ст. 43 Закона <1>. Принимая такие определения, Суд опирается на правовые позиции, содержащиеся в его постановлениях и имеющие своеобразное "прецедентное" значение для разрешения последующих обращений в силу предметного сходства с оспариваемыми в них положениями закона.

--------------------------------

<1> Подробнее см.: Петров А.А. Решения Конституционного Суда Российской Федерации в механизме правового регулирования. Иркутск, 2007. С. 79 - 91; Нарутто С.В. Обращение граждан в Конституционный Суд Российской Федерации. М., 2011. С. 312 - 322.

Несмотря на то что основанием для принятия определений с позитивным содержанием служит п. 3 части первой ст. 43 Закона, которая посвящена принятию решения об отказе в принятии обращения к рассмотрению, такие определения вовсе не означают отказ заявителю в разрешении поставленного перед Судом вопроса. Напротив, посредством принятия определений с позитивным содержанием КС РФ, по существу, распространяет на оспариваемые в обращении акты свои прежние правовые позиции и, опираясь на них, осуществляет оценку конституционности таких актов без формального принятия обращения к рассмотрению и его разрешения в заседании Суда <1>. Это не только позволяет более рационально организовать отправление конституционного правосудия, но и отвечает интересам заявителей, поскольку они получают искомый результат в виде конституционной интерпретации оспариваемого закона, не дожидаясь рассмотрения дела в заседании КС РФ и принятия постановления, итоговый вывод которого, по существу, заранее предопределен правовыми позициями Суда, относящимися к предмету соответствующего обращения.

--------------------------------

<1> В одних случаях она осуществляется КС РФ путем констатации неконституционности нормы по аналогии с ранее принятым постановлением, а в других - посредством выявления конституционно-правового смысла оспариваемых законоположений, выводимого им из накопленных в собственных решениях правовых позиций.

Решение КС РФ значительной части дел при помощи "позитивных" определений фактически способствовало зарождению в рамках конституционной юстиции письменного производства, отвечающего интересам продуктивности отправления правосудия, особенно с учетом наращивания объема выработанных КС РФ правовых позиций, позволяющих с опорой на них принимать решения в ускоренной процедуре <1>. Благодаря письменному производству выросла и пропускная способность конституционного правосудия, о чем наглядно свидетельствует то, что, по данным Секретариата КС РФ, в 1995 - 2011 гг. было принято свыше 1200 определений с позитивным содержанием, каждое шестое из которых к тому же содержало либо прямое указание на пересмотр правоприменительных дел заявителей, либо поручение законодателю о приведении оспоренного правового регулирования в соответствие с конституционными требованиями и правовыми позициями КС РФ.

--------------------------------

<1> Подробнее о письменном производстве см.: Митюков М.А., Станских С.Н. Письменное разбирательство в конституционном судопроизводстве: Россия и опыт зарубежных стран // Государство и право. 2005. N 10. С. 5 - 13.

Вместе с тем практика принятия КС РФ определений с позитивным содержанием вызывает разноречивые и не всегда комплиментарные оценки <1>. Противники такого рода решений ссылаются прежде всего на то, что комментируемый Закон прямо не предусматривает возможность их принятия Судом, не обеспечивает необходимых гарантий гласности и состязательности судопроизводства, а помимо этого, указывают также и на то, что при разрешении жалобы в такой усеченной форме заявители, а равно иные потенциальные - субъекты конституционного судопроизводства лишаются возможности полноценного участия в отправлении конституционного правосудия <2>.

--------------------------------

<1> Это касается даже самих судей КС РФ. Так, судья В.О. Лучин в своем особом мнении по Определению от 27 июня 2000 г. N 92-О указал, что возможность принятия КС РФ таких решений не вытекает из положений Закона и умаляет демократизм конституционного судопроизводства (см.: ВКС. 2000. N 6).

<2> См.: Мазуров А.В. Комментарий к Федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации". 2-е изд. М., 2009. С. 187.

Нельзя не признать, что и сам КС РФ не всегда последователен в своих подходах к принятию определений с позитивным содержанием. Так, если изначально такие решения основывались исключительно на правовых позициях, сформулированных в постановлениях КС РФ, то в дальнейшем Суд посчитал возможным принимать их, опираясь не только на свои прежние постановления, но и на определения с позитивным содержанием, мотивируя это тем, что последние представляют собой не что иное, как разновидность итогового решения, а потому принципиально по своему значению не отличаются от постановлений. Многочисленными примерами такой практики могут служить Определения от 2 ноября 2000 г. N 255-О, от 10 июля 2003 г. N 316-О, от 25 марта 2004 г. N 157-О, от 8 июля 2004 г. N 303-О, от 7 октября 2005 г. N 342-О и др.

Все это не только давало лишние поводы усомниться в обоснованности определений КС РФ с позитивным содержанием, так как с формально-юридической стороны п. 3 части первой ст. 43 Закона допускал возможность их принятия, только если по предмету обращения имеется сохраняющее свою силу постановление Суда, но и приводило к тому, что в некоторых случаях суды и другие правоприменители уклонялись от исполнения таких определений, в особенности когда они содержали предписания о пересмотре дел заявителей. Как следствие, ощущалась настоятельная потребность законодательно разрешить вопрос о полномочиях КС РФ по разрешению дела на основе ранее принятых им решений, сохраняющих свою силу, и юридических особенностях данного вида судопроизводства.

Думается, именно этим было обусловлено официальное признание Федеральным конституционным законом от 3 ноября 2010 г. N 7-ФКЗ института письменного производства, суть которого заключается в возможности рассмотрения и разрешения КС РФ дела о конституционности закона без проведения слушания, если он придет к выводу о том, что оспариваемые заявителем положения нормативного правового акта аналогичны нормам, ранее признанным не соответствующими Конституции постановлением КС РФ, сохраняющим силу, либо что оспариваемая норма, ранее признанная неконституционной постановлением КС РФ, сохраняющим силу, применена судом в конкретном деле, а подтверждение КС РФ ее неконституционности необходимо для устранения фактов нарушений конституционных прав и свобод граждан в правоприменительной практике (см. комментарий к ст. 47.1).

Предусмотрев возможность разрешения КС РФ дела без проведения слушания, законодатель, по существу, легализовал накопленный им опыт принятия итоговых решений на основе собственной прецедентной практики, одновременно специально оговорив реализацию соответствующих полномочий рядом условий, что нашло отражение и в нормативном содержании п. 3 части первой ст. 43 Закона. В редакции упомянутого Федерального конституционного закона он, по сути, означает, что в случаях, предусмотренных ст. 47.1 Закона, КС РФ вправе прийти к выводу о необходимости разрешения обращения без проведения слушания дела в публичном заседании.

Вместе с тем законодательное закрепление института письменного конституционного судопроизводства само по себе вовсе не дает оснований для констатации того, что практика принятия определений с позитивным содержанием должна быть прекращена. Поскольку разрешение дела Судом без проведения слушания в порядке ст. 47.1 Закона возможно лишь на основе признания не соответствующими Конституции положений закона, аналогичных положениям оспариваемых нормативных актов, и только посредством принятия соответствующего постановления, вопрос о том, вправе ли КС РФ в иных случаях, когда им выработаны правовые позиции, имеющие прецедентное значение для разрешения дела о конституционности закона, решить его с помощью определения с позитивным содержанием, остается открытым. С этой точки зрения нельзя не признать, что предпринятые законодателем изменения в правовом регулировании оснований отказа в принятии Судом обращения к рассмотрению по крайней мере прямо не исключают возможности и в дальнейшем прибегать к разрешению дела посредством таких определений <1>.

--------------------------------

<1> Данный вывод согласуется с мнением Председателя КС РФ В.Д. Зорькина, полагающего, что определения с "положительным содержанием" лимитированы многолетней практикой Суда и фактически стали конституционным обычаем. См.: Зорькин В.Д. Конституционно-правовое развитие России. М., 2011. С. 163.

Часть вторая комментируемой статьи предусматривает полномочия КС РФ по прекращению производства, если акт, конституционность которого оспаривается, был отменен или утратил силу к началу или в период рассмотрения КС РФ дела, за исключением случаев, когда действием этого акта были нарушены конституционные права и свободы граждан. На первый взгляд из нормативного содержания данной нормы вытекает исключительно возможность прекращения производства по делу, вследствие чего она тяготеет к ст. 68 комментируемого Закона, посвященной соответствующим вопросам. Однако это не совсем так. Дело в том, что именно часть вторая ст. 43 Закона служит Суду правовым основанием для отказа в принятии к рассмотрению обращений, в которых оспаривается конституционность положений закона, утративших свою силу до обращения заявителя в КС РФ, так как законодательство вообще не предусматривает проверки конституционности таких правовых актов.

Вместе с тем подобная интерпретация части второй ст. 43 Закона в практике конституционного правосудия неоднократно вызывала нарекания граждан, которые полагали, что лишение их возможности оспорить отмененный или иным образом утративший силу закон необоснованно умаляет их право на судебную защиту конституционных прав и свобод. Реагируя на них, КС РФ в ряде своих Определений (от 4 июня 1998 г. N 112-О, от 18 июля 2006 г. N 318-О, от 18 декабря 2007 г. N 935-О-О и др.) вынужден был разъяснить, что одной из задач конституционного судопроизводства является выявление неконституционности закона, чтобы нарушенные им права и свободы граждан были восстановлены. Отмена такого закона самим законодателем защищает конституционные права граждан столь же эффективно, как и признание его не соответствующим Конституции, тем более что решения КС РФ, как правило, обратной силы не имеют. Именно поэтому часть вторая ст. 43 Закона не предусматривает возможность рассмотрения законов, утративших силу до начала производства в КС РФ, которое в таких случаях не могло бы привести к иным последствиям и, таким образом, было бы излишним. Соответственно, предметом рассмотрения в КС РФ могут быть лишь являющиеся действующими на момент обращения заявителя в Суд положения закона.

Дата добавления: 2015-06-25