Историческая эволюция семиотической системы повседневности

Рассмотрим сказанное выше через призму семиотических систем повседневной жизни людей². Эти системы объединяют внутренний мир людей и внешние факты посредством знаков, служат средством отбора фактов культуры из ряда социальных фактов и обеспечивают динамику культуры.

В повседневной жизни можно выделить по крайней мере 4 класса знаков, олицетворяющих: 1) цельные предметы (архитектура дома, дизайн утвари, костюм); 2) управление действиями людей (меры, ориентиры, команды); 3) знаки прогностики (приметы, гадания, зна­мения); 4) знаки искусств (музыка, хореография, изобразительные искусства).

На эти знаковые системы наложим еще один ряд: язык, обряды, средства исчисления, игры. Тогда картина эволюции этих знаково- символических систем в дописьменной культуре (I), в обществах индустриальной цивилизации (II) и культуре информационного об­щества (III) будет выглядеть следующим образом.

1-й класс — цельные предметы.

Архитектура: I — народная архитектура (фольклор); II — архитек­тура культовых, крепостных, спортивных и дворцово-парковых со­оружений; III — архитектура промышленная, транспортная, средств связи и других подобных сооружений.

Костюм: I — народный костюм; II — сословный костюм; III — сов­ременный костюм в его функциональных разновидностях.

Дизайн утвари (мебель, посуда, орудия труда и быта, оружие): I — народная; II — утварь, изготовленная ремесленниками; III — утварь, изготовленная промышленностью в массовом производстве.

2-й класс — средства управления.

Меры, средства и способы измерения: I — меры через части тела и действия частей тела (вершок, ладонь, шаг, ступня и др.); II — меры, стандартизованные в данной местности, соотносительные друг с дру­гом (большая сажень, маховая сажень, деньги и т. д.); III — междуна­родные стандарты мер, правила измерения.

Средства ориентирования: I — межи, местные предметы, тамги и подобные знаки; II — карты, планы, схемы, геральдика, реклама; III — компьютерные средства изображения (компьютерная анимация и др.).

Команды: I — сигналы-команды голосом и жестом; II — сигналы музыкальными инструментами и звуками (выстрелы, петарды), зрительные сигналы (лампы, светофоры, подъем флага, семафоры и т. д.); III — автоматическая сигнализация (робототехника, команды в языках информатики и т. д.).

3-й класс — средства прогнозирования.

Приметы: I — местные приметы (признаки болезни с их народны­ми названиями, приметы поведения домашних и диких животных); II — астрология, симптоматика в медицине, фенология; III — про­гнозы погоды по радио и телевидению, социальная прогностика, тех­ника анализов (в медицине, ветеринарии, физике, химии, биологии и т. д.).

Гадания: I — гадания народные; II — мантические искусства: хи­романтия, геомантия, каббала, гадания на картах, эксперименты в науке и технике и т. д.; III — моделирование социальных и природных ситуаций с помощью моделирующих систем.

Знамения: I — явления природы, общества и состояния человека, не входящие в народные приметы и истолковываемые сведующими людьми; II — чудеса (описания в Библии и т. д.); III — манипуляция массовым сознанием средствами массовой коммуникации (паблик рилейшнз, пропагандистские кампании в СМИ и т. д.).

4-й класс — знаки искусства.

Музыка: I — пение и игра на народных музыкальных инструмен­тах (музыкальный фольклор); II — музыка придворная, литургичес­кая, сценическая, камерная; III — музыка популярная, в том числе и поп-музыка.

Изобразительные искусства: I — народная орнаментика, народная скульптура, живопись природными материалами; II — иконопись, станковая живопись, ваяние из дерева, камня, металла, стенные рос­писи; III — фотография, кино, телевизионное искусство, компьютер­ная художественная анимация.

Хореография: I — танцевальный фольклор; II — культовый, при­дворный, бытовой, бальный, сценический танец; III — массовый танец.

Проведем небольшой анализ показанной эволюции форм сим­волизации мира повседневного опыта. Остановимся на предметах бытового обихода¹. Они всегда обладали знаковым содержанием и потому характеризовали социокультурную принадлежность челове­ка, пользовавшегося ими: тога римлянина, зипун крестьянина сви­детельствовали о социальном положении, но не о психологическом отличии человека. Сейчас положение меняется: комбинация берета, кепи, шляпы с гимнастеркой, пиджаком или свитером, сапогами, кроссовками или мокасинами дает возможность человеку сколь угод­но выразить свое индивидуальное ощущение и эмоциональное отно­шение к действительности. Повседневная жизнь и ее инвентарь все больше берут на себя функцию эмоционального общественного са­мовыражения, которая так долго была монополией идеологии, слова, высокого искусства. Эстетика костюма преодолевает противополож­ность бытового и официального, соединяя воедино «волю» первого и «красоту» и «приличие» второго.

Жизненная среда становится реальной формой существования искусства. Например, рок-концерт, наряду с особой эмоцией, возни­кающей от переживания музыкального произведения, дает ощущение радости общения, ибо люди свободно передвигаются во время концерта, испытывая чувство возрастной и социокультурной соли­дарности. Происходит раскрытие смысла произведения через среду. Телевидение, радио, домашняя звуко- и видеотехника другого рода позволяют искусству раствориться в повседневной жизни. (В 1891 г. в зале Карнеги-холл первый концерт Чайковского слушали 2 тыс. че­ловек, а первое выступление рок-группы смотрели и слушали, благо­даря телевидению, уже 73 млн человек.)

Знание также «разливается» в жизненной среде. Обнаружива­ются узость и непроизводительность любой специализированной деятельности, лишенной широкой культурно-гуманитарной основы. Это вызывает поток научно-популярных журналов, телевизионных передач типа «Российские университеты» и т. д., так решается кар­динальная проблема эпохи — проблема взаимоотношений высокой культуры с низовой, повседневной жизнью — с растворенными в ней и моделируемыми ею культурными смыслами. В то же время про­блемой является потеря своих ориентиров так называемой высокой культурой. Начинается эпоха поиска новых смыслов. Возможно, смыслы изначально заложены в Мироздании и «распаковываются» множеством различных способов, в том числе и жизненным путем человека, проходящего через страдания¹.

Язык и культура

Труд, сознание и членораздельная речь — главные свойства че­ловека, возникшие исторически (в филогенезе) и формируемые при индивидуальном освоении культуры (в онтогенезе). В культуре повседневности язык является основной знаковой системой, позво­ляющей людям понимать друг друга в любых ситуациях социального взаимодействия. Язык существует в устной и письменной формах (вербальные формы), телодвижениях и мимике (невербальные фор­мы), искусственных формах (машинный язык, язык математических и других символов). В мире насчитывается свыше двух тысяч живых языков: от бесписьменных племенных языков, на которых говорят иногда лишь десятки человек, до национальных языков, которыми пользуются многие миллионы людей и на которых создана богатая литература. Принято выделять 15 языковых семейств (индоевропейская, семито-хамитская, кавказская, древнеиндийская, уральская, чукотско-камчатская, конго (нигеро)-кордофанская, нило-сахарская, койсанская, китайско-тибетская, тайская, австроазиатская, эскимо- соалеутская)¹. Основная семья — индоевропейская, включающая около 100 различных языков, на которых говорят почти 150 народов, живущих во всех частях света. Свыше 60 % населения Земли говорят на десяти наиболее распространенных языках².

Жизнь языка в обществе — основная проблема социолингвисти­ки. Социологическое направление в лингвистике связано с интере­сом к функционированию живого разговорного языка, его социаль­ной и территориальной дифференциации. Основными проблемами Являются вопросы: кто с кем разговаривает, как средства массовой коммуникации говорят со слушателями, какова языковая политика государства? Кто и что говорит, с кем и на каком языке, при каких социальных обстоятельствах, с какой целью, каковы последствия речевого акта — вот предмет социолингвистики. Во внимание беру­тся ролевые, ситуационные и тематические типы речевого поведения (статус, роль, социальная ситуация).

Социальную антропологию интересуют вопросы существования и развития языка как главного семиотического средства, структури­рующего и обозначающего опыт. В языке упорядочивается, структу­рируется, выявляет свое значение позитивный и негативный опыт июлей: с помощью языка формируется единое культурное поле с Типичными ценностно-нормативными координатами поведения и взаимодействия людей. Словарный состав языков содержат три слоя: а) неизменную массу основных слов (4000—5000 слов); б) технический словарь, отражающий эволюцию технического мира и насчиты­вающий десятки тысяч слов, этот словарь, однако, подразделяется на ряд специальных словарей, чем снижается ценность его культурного вклада в общество; в) узкий слой слов, включенных в язык творцов слов (литераторов, поэтов, журналистов, ораторов).

Степень «культурности» конкретного человека обычно оценивается по его словарному багажу, который он использует систематически. Следовательно, социокультурное расслоение людей в обществе определяется прежде всего типом языка, которым пользуется та или иная социальная группа. Тип языкового общения представляет собой нечто подобное айсбергу — «подводные» 9/10 складываются из уров­ня образования, вида деятельности человека, языковой культуры его непосредственной среды, личных способностей и т. д.

Анализ языка как средства социокультурной жизни позволяет установить следующую его типологию:

• общий литературный язык: письменный (научный: эссе, трак­таты, исследования; художественный: поэзия, проза), устный (театр, лекции, проповедь);

• общий утилитарный, или стандартный, язык: письменный (пресса, реклама, коммерческая документация, любого рода коррес­понденция); устный (радио, телевидение и кино);

• разговорный, фамильярный язык: письменный (письма, запис­ки); устный (устная неформальная беседа в повседневных ситуациях, жаргон, арго, ненормативная лексика).

А. Моль делит общество на четыре категории, оказывающие раз­личное влияние на язык в зависимости от положения в социальной пирамиде.

1. Категория творцов слов (ученые, писатели, инженерно-техни­ческая интеллигенция).

2. Образованная публика, которая считает себя способной судить об этих словах.

3. Лица, использующие язык в профессиональных целях.

4. Пассивная масса. (Во Франции 70-х гг. относительно обра­зованная публика насчитывала до 2 млн человек, а публика, оказывающая влияние на язык, — около 100 тыс. человек)¹.

Словарный состав языка — это содержание языка, которое от­ражается в систематически составляемых словарях: Оксфордском словаре (Англия), Ларусса (Франция), Даля или Ожегова (СССР, Россия) и т. д. Словари включают в себя от 40 до 150 тыс. словарных статей. Человек «массы» оперативно использует лишь незначитель­ную часть слов, имеющихся в этих словарях.

В речи человека различают грамматику и риторику. Первая имеет дело с правилами соединения слов. Эти правила строги. Граммати­ческие формы образуют такой аспект общественной жизни, в котором требования цензуры, уважения к личности и соблюдения условностей носят наиболее категорический характер. Риторика утверждает логику построения сообщений, используемых в межличностной речи. Здесь господствуют в основном инстинктивные способы упо­требления языка, усвоенные в процессе овладения родной речью. В условиях широкого применения средств массовой коммуникации одними из наиболее распространенных методов убеждения людей, не имеющих навыков самостоятельного рассуждения, являются метод повторов, систематическая избыточность примеров, манипуляция статистическими данными и т. д. Такие сообщения — это культурные передачи низкого качества (реклама во всех ее формах, «промывание мозгов» перед выборами, формирование выгодного «имиджа» того или иного политического деятеля и т. д.).

К фактам культуры относятся также произведения речи, отоб­ранные и хранимые специально. Рассмотрим эволюцию их форм в истории.

1. Устная дописьменная речь сводилась к диалогу, молве, фоль­клору.

2. Устная литературная речь развивалась в формах ораторики (судебная, совещательная, показательная речь), гомилетики (учебная речь, проповедь, пропаганда), сценической речи (дра­ма, чтение вслух, диктант).

3. Письменная речь развивалась в следующих формах: эпи­графика (надписи на надгробных памятниках), нумизматика (надписи на монетах, медалях), сигиллография (историческая дисциплина, связанная с печатью, геральдикой), палеография (эпистолы, т. е. письма, а также документы, рукописная лите­ратура в виде гомилетических произведений, гимнографий, житийной литературы, географических сочинений о путешест­виях, исторических сочинений в форме хроники, сочинений по различным искусствам, развлекательных сочинений, назида­тельных сочинений).

4. Неография: художественная литература (эпос, лирика, драма), научная литература (рецензия, статья, монография, учебный курс, диссертация), журналистика (библиография, аннотация, рецензия, памфлет, статья)¹.

Формы фиксации речи эволюционировали от надписей на бе­ресте, папирусе и камнях надгробий в письменных цивилизациях до пластинок, пленок и дискет — в информационном обществе.

Итак, обобщая, можно сказать, что в коммуникативных актах, сопровождающих ситуации социального взаимодействия, возникают речевые модели, адекватные конкретным ситуациям. Такое соответст­вие обеспечивается лингвистической компетентностью участников ситуации, что, в свою очередь, определяется их социальным опытом (представляется спорной точка зрения, отстаивающая врожденность такой компетентности). Лингвистическая компетентность определя­ется четырьмя параметрами: грамматической правильностью, реали­зуемостью, приемлемостью, встречаемостью¹.

Проблема взаимодействия языков в поликультурной стране — крупная политическая и социальная проблема. Распад СССР на независимые государства привел к обострению этой проблемы — за рубежом оказались 25 млн «русскоязычных». В ряде республик Балтии началось вытеснение русского языка из обихода государст­венными средствами, что вызывает напряженные отношения между государствами. Поэтому социолингвистическая проблема является ныне весьма острой и требующей систематического решения полити­ческими и иными средствами.

В кросскультурных исследованиях важен вопрос о лингвисти­ческой совместимости, сравнимости показателей разных языковых культур. Сопоставимость терминов и понятий «разноязычных» куль- тур — очень важное методическое требование. Содействует этому практика «обратного» перевода.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Что является «конституирующим началом» повседневности?

2. Как развивался костюм в истории? Дайте социокультурную характеристику современного костюма.

3. К каким последствиям в современных условиях ведет «раство­рение» искусства в мире поцседневности?

4. Что означают понятия «грамматика» и «риторика»?

¹ См.: Орлова Э. А. Цит. соч. С. 97.

ЛИТЕРАТУРА

Лхиезер А. С. Россия: критика исторического опь,_1ха (социокуль­турный словарь). Том III. М., 1991.

Кнабе Г. С. Язык бытовых вещей. М., 1981.

Козлова Н. П., Сандомирская И. И. «Наивное письмо»- опыт линг- ио-социологического чтения. М., 1996.

Моль А. Социодинамика культуры. М., 1971.

Минюшев Ф. И. Социальная антропология. М. 1997; 2004

Налимов В. В. В поисках иных смыслов. М., 1990.

Орлова Э. А. Введение в социальную и культурную антропологию М., 1994.

Роберт Чалдини. Психология влияния. М., 2003.

Современная американская социология. М., 1994. с. 180-195

Социокультурное исследование / Под ред. Мищрщева ФИМ 1994. ' "

Франкл В. Человек в поисках иных смыслов. М., I990

Символико-интерпретационный подход в современной культур- аптропологии // Очерки социальной антропологии. СПб 1995

Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологи­ческом конгрессе. Раздел: Социальная антропология М 2003 Т 3 С. 711-741.

Дата добавления: 2015-06-04