Трезубец апокалипсиса и спасения

Нет

Душа

Юродив

Трезубец преодоления

Сом

Пух

Чиж

Трезубец смертности

Бог в прологе

Я не могу пересчитать

ни атомы под микроскопом,

ни эту рать

москитов, налетевших скопом.

Ответ на бесконечность прост:

позывы рвоты.

Тьма звёзд. А что за тьмою звёзд?

Ещё одна. Одни темноты.

Ты спрашиваешь, что есть Бог?

Он с бесконечности (наивность!)

акробатический соскок.

Он эта живность.

– Так что же Он? – Дурак оглох?

Конечная непостижимость.

Топорщилось. Стучало. Спало. Вздыхало голо. Лилось. Легко сначала. Легко лилось. Двуполо. Живало тело. Мило и милосердно ныло. Покуда не постыло и, в общем, не простило. Потом оно слабело. Потом оно упало. Спрошу тебя: где тело, которое жевало?

Молчишь? Ну то-то, чиж.

Что с ножками? Сучишь?

Едва рассветных бликов малость коснулась уст твоих и брови, а уж вечерняя усталость грозит нас пить, как чашу крови. Едва младенец, чуть с пелёнок, сорвался прытью в бег с матраса, а в стойле уж мычит телёнок,

502 глава сто вторая

предчувствуя себя на мясо.

Едва молодка, наливаясь

чудесной грудью, встречь шагает,

а уж старуха, жизнью маясь,

ложится телом и икает.

Вот так и отчий брег лесистый уйдёт, как женский пух пречистый!

Тоской безумною охвачен,

сегодня время проводил,

и тих был день, и однозначен,

как будто рыбу я удил,

как будто рыба попадалась

всё время та же, и ещё

как будто леска рвалась, рвалась

и разорвалась горячо.

О как же коротко мы дышим,

оглянешься – и нет уже

ни тех, кого покуда слышим,

ни сгинувших на вираже.

Приму снотворного и лягу, как сом преклонный под корягу.

Проснулся во втором часу. Всё было навзничь белой мглою покрыто. Не перенесу, подумал, смерти, став золою. Подумал: снег и есть зола навыворот. Ведь это те, кто смерть поняли как почерк зла и выбросились из конспекта. И выпали, чтоб снова жить. (Не жить нецелесообразно, подумал мельком). Снег лежить. Как хорошо, мой брат, как праздно! Я против нежити, я против того, кто мёртв. Я Бог Юродив.

Как за окном синеет иногда!

Ты замечал? Взял простыни из синьки –

и разложил. Снега лежат. Беда.

Все вымерли. В особенности инки.

Ты замечал? Но тянется к перу

рука. Тиха квартира, как бумага.

глава сто вторая 503

Шуршащая. Ты знаешь, где Перу?

Пари, пари. На то дана отвага

вдохнувшему весёлый кокаин.

Мне Анды - ад. Не догоняя птичку,

я в тихих остаюсь снегах равнин.

Не пичкай дрянью. К чёрту Мачу-Пикчу.

А в целом - хорошо. Застолье. Синь.

Душа - вот, за столом. Ты тоже вынь.

Зачем про тление? Хочу продления. Меня? Из здания? Хочу издания. Я рос. Я вырос. Укоренённый я. Меня? На вынос? О накренённая ладья неверная, огонь сникающий, погода скверная, старик икающий.

Нет, вот мой вес в миру!

Нет, я не весь умру!

Дата добавления: 2017-01-13