Литературные общества и журналы1810-20-х гг

· “Дружеское литературное общество”

В 1801 г. молодые поэты Андрей и Александр И. Тургеневы, А.Ф.Воейков, А.С.Кайсаров, Родзянка, В.А.Жуковский, А.Ф.Мерзляков организовали “Дружеское литературное общество”, возникшее как акт протеста против Карамзина и его школы. Незадолго до возникновения общества состоялся разговор между Андреем Тургеневым, Жуковским и Мерзляковым; речь шла о бедности русской литературы и вина ложилась на Карамзина.

В дневнике Андрея Тургенева эти обвинения изложены так: “ Может быть, более будет превосходных писателей в мелочах, и … сему виноват Карамзин. Он сделал эпоху в русской литературе… Но — скажем откровенно — он более вреден, нежели полезен литературе нашей, и вреден потому более, что так хорошо пишет… Пусть бы писали хуже, но только бы писали оригинальнее, важнее, мужественнее, и не столько занимались мелочными родами” Таким образом, Карамзина упрекали не в том, что он дерзкий новатор, а в том, что его новаторство повернуло русскую литературу на неверный путь иностранных заимствований.

Участники общества задавали вопрос: “Есть литература французская, немецкая, англинская, но есть ли русская?” Это был вопрос романтического содержания, ведь именно романтиков прежде всего интересовала проблема народности. Их ответ на собственный вопрос был категоричен: русской литературы нет (“Можем ли мы употреблять это слово? Не одно ли это пустое название, тогда когда вещи в самом деле не существуют” Винили в этом Карамзина, который увлёк литературу проблемой личности, уводя от проблемы народности. Участники “Дружеского литературного общества” намерены были направить русскую литературу иначе: “Иногда один человек явится и, так сказать, увлечёт за собою своих современников. Мы это знаем; мы сами имели Петра Великого, но такой человек для русской литературы должен быть теперь второй Ломоносов, а не Карамзин. Напитанный русской оригинальностию, одарённый творческим даром, должен он дать другой оборот нашей литературе; иначе дерево увянет, покрывшись приятными цветами, но не показав ни широких листьев, ни сочных питательных плодов”

· С 1802 года Карамзин стал издавать

журнал “Вестник Европы ”

и тем самым положил начало систематическому освещению русской и западноевропейской действительности с позиций зарождающегося романтизма.

Журнал представлял собой издание нового типа. Номер состоял из трёх отделов – литературы, критики и политики; публикуемые материалы подбирались таким образом, что получалось единое смысловое целое. Общая задача журнала — изложение широкой программы развития национально-самобытной литературы. В отделе политики красной нитью проводилась идея усиления самодержавия, государственности, сравнение Наполеон-Александр I. В отделе критики печатались статьи о месте и роли литературы в общественной жизни, о причинах, замедляющих её успехи и появление новых авторов, о том, что определяет её развитие по пути национальной самобытности. По мысли Карамзина у писателей огромные возможности влияния на общество: “Авторы помогают согражданам лучше мыслить и говорить” (“Отчего в России мало авторских талантов?”) Литература, утверждает теперь Карамзин, “должна иметь влияние на нравы и счастие”, каждый писатель обязан “помогать нравственному образованию такого великого и сильного народа, как российский; развивать идеи, указывать новые красоты в жизни, питать душу моральными удовольствиями и сливать её в сладких чувствах со благом других людей” (“Письмо к издателю”) В этом нравственном образовании главная роль должна принадлежать патриотическому воспитанию. Чем сильнее любовь к отечеству, тем яснее путь гражданина к собственному счастью. Идеи “романтического патриотизма” изложены Карамзиным в своеобразном манифесте нового Карамзина — статье “О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств” (1802)

В отделе литературы Карамзин печатал произведения, наиболее близкие программе журнала, например, “Сельское кладбище” В.А.Жуковского (кстати, именно Жуковскому в 1808 году Карамзин передал издание “Вестника Европы”, после чего сам занялся написанием 12-томной “Историей государства Российского”).

Важное качество карамзинского “Вестника Европы” — он не был изданием одного автора, а стал своеобразным центром общения писателей. Журнал предоставлял свои страницы писателям если не противоположных направлений и школ, то во всяком случае заметно отличавшимся между собой. В “Вестнике Европы” сотрудничали Г.Р.Державин, И.И.Дмитриев, В.А.Жуковский, В.Измайлов и др. Журнал объединял лучшие литературные силы и синтезировал новое качество русской литературы.

“Вестник Европы” был самым известным, но не единственным журналом. Писатели иных взглядов или те же, которые печатались у Карамзина, публиковали свои сочинения

· в “Северном вестнике” (1804-05) И.И.Мартынова,

· “Журнале российской словесности” (1805) Н.П.Брусилова,

· “Северном Меркурии” (1805) и “Цветнике” (1809-1810) А.Е.Измайлова и А.П.Бенитцкого;

· оппозиционным “Вестнику Европы” был журнал С.Н.Глинки “Русский вестник” (1808-1824);

· известность получил патриотический журнал “Сын Отечества” Н.И. Греча, возникший во время Отечественной войны 1812 года.

Журналы объединяли авторов и способствовали эстетическому самоопределению разных тенденций и направлений литературного процесса.

· “Вольное общество любителей словесности, наук и художеств ”

В 1801 году в Санкт-Петербурге а противовес другой литературной столице — Москве, — где появилось “Дружеское литературное общество”, было организовано “Вольное общество любителей словесности, наук и художеств”, которое соединило тех, чьи взгляды не совпадали ни с карамзинистами, ни с их соперниками из “Дружеского литературного общества”. “Вольное общество любителей словесности, наук и художеств” объединило литераторов (Г.П.Каменев, И.М.Борн, В.В.Попугаев, И.П.Пнин, А.Х.Востоков, Д.И.Языков, А.Е.Измайлов), скульпторов (И.И.Теребенев, И.И.Гальберг), художников (А.И.Иванов), священников, археологов, историков, медиков, чиновников. Общество развивало особенное литературное направление, назвать которое исследователями предлагалось, например, термином “ампир” (36). Ампиром (от французского empire — империя) принято называть стиль западноевропейского искусства позднего классицизма, главным образом в архитектуре и изобразительном искусстве; для ампира характерно сочетание торжественной монументальности с пышностью и богатством внутреннего убранства, отделки, подражание художественным образцам Рима времён Империи. Ампир выражал идею национальной гордости и независимости (например, Триумфальная арка в Париже). Другие исследователи (37) полагают, что более уместно определения “барокко” или “рококо”. Стиль барокко (от итальянского barocco — причудливый) в архитектуре воплощался в богатстве пластической отделки фасадов и помещений, в парадных интерьерах с многоцветной скульптурой, лепкой, резьбой, позолотой, живописными плафонами; стиль выражал идею безграничного многообразия и вечной изменчивости мира. Стиль рококо отличался от барокко большим маньеризмом, прихотливостью, грациозностью, зачастую пасторальными и эротическими мотивами; стиль выражал идею катастрофического состояния мира и исчезающего порядка. Для мировоззрения участников “Вольного общества любителей словесности, наук и художеств” свойственно было и ощущение национальной гордости и независимости, и ощущение непрочности и изменчивости мира, и ощущение распадающегося порядка в мире — эта противоречивая смесь идей, с трудом поддающаяся однозначному определению, породила достаточно узнаваемый литературный стиль.

Для творчества участников “Вольного общества любителей словесности, наук и художеств” характерен интерес к жанрам классицизма, стилизация поздней античности, орнаментальность. Поэты используют жанры оды, эпитафии, надписи, миниатюры, горацианские мотивы эпикурейских наслаждений в бренном неустойчивом мире:

· “Московское общество любителей русской словесности”

Не было строгой стилистической выдержанности и в “Московском обществе любителей русской словесности”, возникшем в 1811 году (частично по аналогии с петербургским “Вольным обществом…”). В нём участвовали авторы разных направлений: В.А.Жуковский и К.Н.Батюшков, А.Ф.Воейков, А.Ф.Мерзляков, Ф.Н.Глинка. Историко-литературное значение таких (“смешанных”) обществ в том, что они объективно продолжали поляризацию литературных движений, причём одно общество, берущее начало в карамзинизме, формируется преимущественно в Москве, а полярно противоположное литературное движение — в Петербурге. Существование двух столиц литературного мира стало особенностью русской литературы начала XIX века, местопребывание поэта стало сигналом его идеологической и эстетической ориентации (“московские воздыхатели” и “петербургские ревнители”).

· “ Беседа любителей русского слова”

Организатором и главой знаменитого литературного общества “Беседа любителей русского слова” (1811-1816) был А.С.Шишков, автор “Рассуждения о старом и новом слоге российского языка” (1803), в котором он критиковал карамзинскую теорию нового литературного языка и предлагал свою.

Шишков критиковал Карамзина не за отход от классицизма и движение к романтизму, а за неверное — непатриотическое — направление языковой реформы: “Вместо изображения мыслей своих по принятым издревле правилам и понятиям, многие веки возраставшим и укоренившимся в умах наших, изображаем их по правилам и понятиям чужого народа”. Антитеза “классик-романтик” применительно к Шишкову и Карамзину явно не годится, хотя бы потому, что невозможно установить кто есть кто: Шишков, заботясь о народности русской литературы, оказывается более романтик, чем Карамзин. Но ведь и Карамзин не классик. Ситуация должна быть описана в других терминах.

Спор между “шишковцами” и “карамзинистами” шёл о проблеме нового слога. Карамзин предлагал синтезировать сложившееся двуязычие (русский и французский) в единый европеизированный русский язык, язык приятный и усреднённый — общий для письменной литературы и для устного общения. Шишков высказал опасение об утрате национальной самобытности в таком языке и предложил следующее. Во-первых, не усреднять язык, сохранить различие между книжным и разговорным: “Учёный язык для приобретения важности требует всегда некоторого отличия от простонародного. Он иногда сокращает, иногда совокупляет, иногда изменяет, иногда выбирает слово. <…> Где надобно говорить громко и величаво, там предлагает он тысячи избранных слов, богатых разумом, заумных и совсем особых от тех, какими мы в простых разговорах объясняемся” Во-вторых, книжный язык нужно создавать не по принципу лёгкости, приятности, сглаженности, а по принципу богатства лексики, глубокосмысленности, звучности национального языка; Шишков предлагает синтезировать высокий (по ломоносовской теории) стиль с его архаизмами, средний стиль с языковыми чертами народной песни и частично “низкую лексику”, “дабы уметь в высоком слоге помещать низкие мысли и слова, таковые, например, как: рыкать, … тащить за волосы, … удалая голова и тому подобное, не унижая ими слога и сохраняя всю важность оного” (40).

Таким образом, мысль Шишкова была направлена против сглаженности и эстетизма карамзинистов, салонной изящности альбомных стихов, а не против романтических веяний. И Карамзин, и Шишков стоят на предромантических позициях и спорят лишь о путях становления романтизма.

Эту ситуацию наиболее удачно описал Ю.Н.Тынянов, предложив термины “архаисты” и “новаторы”. Архаисты — это Шишков, его сторонники, участники “Беседы…”, причём есть старшие архаисты (А.С.Шишков, Г.Р.Державин, И.А.Крылов, А.А.Шаховской, С.А.Ширинский-Шихматов) и младшие, “младоархаисты” (П.А.Катенин, А.С.Грибоедов, В.К.Кюхельбекер). Последние отличались даже бульшим радикализмом, они нападали на карамзинистов не только за гладкость и приятность языка на французский манер, но за неуважение к народной вере и обычаям. Так известная полемика Катенина и Жуковского о жанре баллады развивалась как о народной вере и суевериях. “Новаторы” — это не только карамзинисты, но те поэты, кто был близок и стал участником литературного общества “Арзамас”, организованном в 1816 году в пику “Беседе…”.

· “Арзамас”

Мысль организовать собственное литературное общество возникла у молодых сторонников Карамзина задолго до появления “Арзамаса”. В 1815 году П.А.Вяземский в письме А.И.Тургеневу говорил: “Отчего дуракам можно быть вместе? Посмотри на членов “Беседы”: как лошади всегда в одной конюшне… По чести, мне завидно, на них глядя… Когда заживём по-братски: и душа в душу и рука в руку?” Повод вскоре появился.

Общество безвестных любителей словесности, в числе которых В.А.Жуковский, К.Н.Батюшков, А.С.Пушкин и мн. др. Всем участникам присвоили шуточные прозвища, взятые из баллад Жуковского, а именно: В.А.Жуковский — Светлана, П.А.Вяземский — Асмодей, Д.В.Дашков — Чу, А.И.Тургенев — Эолова арфа, Д.Н.Блудов — Кассандра, А.С.Пушкин — Сверчок, В.Л.Пушкин — Вот я Вас, Ф.Вигель — Ивиков журавль, Д.П.Северин (дипломат) — Резвый Кот, С.С.Уваров — Старушка, С.П.Жихарев — Громобой, М.Орлов (будущий декабрист) — Рейн, Д.И.Давыдов — Армянин, К.Н.Батюшков — Ахилл, А.И.Плещеев — Чёрный вран, А.Ф.Воейков — Дымная печурка, Ник. Муравьев — Адельстан, Н.Тургенев — Варвик и т.д. Прозвища арзамасцев продолжали традиции “галиматьи” и “бессмыслицы” карамзинизма.

“Это было общество молодых людей, связанных между собой одним живым чувством любви к родному языку и литературе… Лица, составлявшие его, занимались строгим разбором литературных произведений, применением к языку и словесности отечественной источников древней и иностранной литератур, изысканием начал, служащих основанием твёрдой, самостоятельной теории языка и пр.” (С.С.Уваров). “Это была школа взаимного литературного обучения, литературного товарищества” (П.А.Вяземский).

“Арзамас” просуществовал в таком виде до 1819 г., когда новые члены общества М.Ф.Орлов, Н.Тургенев, Ник. Муравьев попытались придать ему политическое направление, организовать арзамасский журнал. Эти тенденции привели к угасанию “Арзамаса” и возникновению в 1818-1819 годах декабристских литературных обществ “Зелёная лампа” (А.С.Пушкин, Ф.Н.Глинка, А.Дельвиг, Н.И.Гнедич) и “Вольное общество любителей российской словесности” (Д.Хвостов, Ф.Н.Глинка, А.А.Бестужев, К.Ф.Рылеев, В.К.Кюхельбекер, О.М.Сомов) — но это явления иного порядка (литературные филиалы политических обществ).

3. Связь русского искусства и русской литературы с основными общественно-политическими событиями XIX века

Лучшие русские писатели сознательно становились на путь служения обществу, видя в этом высшее назначение искусства. «В нашем умственном движении,- говорил Н.Г.Чернышевский о русской литературе,- играет она более значительную роль, нежели французская, немецкая, английская в умственном движении своих народов, и на ней лежит более обязанностей, нежели на какой бы то ни было другой литературе... Поэт и беллетрист не заменимы у нас никем…» Это осознавали и сами писатели. Отсюда - то глубокое чувство ответственности перед народом, перед Россией, которое было им свойственно: именно в нашей стране сложился тип писателя - гражданина, борца, человека непреклонных, нередко выстраданных убеждений, высоких нравственных принципов.

Размышляя о роли литературы в судьбах человечества, М. Горький утверждал, что ни одна литература Запада не возникала с такою силою и быстротой, в таком мощном, ослепительном блеске таланта, как литература русская, никто в Европе не создавал столь крупных, всем миром признанных книг, никто не творил столь дивных красот при таких неописуемо тяжких условиях, как писатели русские.

Мысль о высоком назначении искусства, об ответственности писателя ясно выразил и А.П.Чехов. Для него истинный писатель – это человек обязанный, законтрактованный сознанием своего долга и совестью. Когда русская литература получила мировое признание, зарубежные читатели остро ощутили ее своеобразие и непревзойденную силу. Она покорила их своим смелым вторжением в жизнь, напряженными исканиями истины, своими героями, преисполненными высоких целей, всегда неудовлетворенными собой. Поразило то чувство ответственности за будущее своей страны и человечества, которое ни на минуту не покидало ни Андрея Болконского, ни Пьера, ни Раскольникова, ни князя Мышкина. Русские писатели предьявляли к человеку высокие требования, они были не согласны с тем, чтобы люди ставили на первый план свои интересы и эгоизм.

Передовая русская литература всегда жила самыми важными, жгучими проблемами века. Больные вопросы, проклятые вопросы, великие вопросы - так характеризовались на протяжении десятилетий те социальные, философские, нравственные проблемы, которые поднимали лучшие писатели прошлого.

Начиная с Радищева и кончая Чеховым, русские писатели XIX века откровенно говорили о произволе и безнаказанности одних и бесправии других, о социальном неравенстве, о материальном и духовном порабощении человека. Вспомните такие произведения, как «Мертвые души» Н.В. Гоголя, «Преступление и наказание» Ф,М. Достоевского, «Сказки» М.Е. Салтыкова-Щедрина, «Кому на Руси жить хорошо» Н.А.Некрасова, «Воскресение» Л.Н.Толстого. К решению острейших проблем современности авторы подходили с позиций подлинного гуманизма, с позиций интересов народа.

Судьбы русских писателей складывалась подчас так трагично, что биографии зарубежных писателей выглядят на их фоне сказкой благополучия. Погибли на дуэли А.С. Пушкин и М.Ю.Лермонтов, в страшных обстоятельствах умер А.С.Грибоедов, скончался от безысходности Гоголь, казнен К.Ф.Рылеев, сослан на каторгу В. Кюхельбекер, большую часть жизни прожил на чужбине А.И.Герцен, подвергся гражданской казни (которая заменила смертный приговор) и сослан на каторгу

Ф.М. Достоевский, посажен в Петропавловскую крепость Н.Г. Чернышевский, отлучен от церкви Л.Н. Толстой. Постоянным преследованиям на протяжении жизни подвергались В.Г. Белинский, Н.А. Некрасов и М.Е. Салтыков-Щедрин, Д.И.Писарев и Н.А.Добролюбов. По многим причинам, в том числе и политическим, И.С.Тургенев жил во Франции. В конце 19 века по делу народовольцев был осужден на каторгу В.Г. Короленко.

Большинство произведений различных жанров проходили через столь жесткую цензуру, общественную и религиозную, что многие книги появлялись или со скандалом, как было с «Героем нашего времени», «Ревизором», «Мертвыми душами», «Что делать?», или печатались в урезанном виде, или вообще видели свет спустя десятилетия, как пьеса «Горе от ума» А.С.Грибоедова.

Каких бы сторон жизни писатели ни касались, со страниц их творений всегда слышалось: кто виноват? что делать? Эти вопросы звучали в «Евгении Онегине» и в «Герое нашего времени», в «Обломове» и в «Грозе», в «Преступлении и наказании», в рассказах и драматургии Чехова.

Выявляя роль среды и исторических условий в формировании человека, писатели вместе с тем старались понять, может ли человек противостоять воздействию окружающих его обстоятельств жизни. Свободен ли он в выборе жизненного пути или во всем повинны обстоятельства? В конечном счете, несет ли человек ответственность за то, что совершается в окружающем его мире, или нет? Все эти вопросы чрезвычайно сложны, и писатели мучительно искали на них ответа. Всем памятны слова Базарова: «Всякий человек сам себя воспитать должен... А что касается до времени - отчего я от него зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня». Однако не все были согласны с тургеневским героем, а потому вопрос об «отношениях с жизнью и со временем принимал всегда полемический характер».

«Кто виноват? Что делать?» – эти вопросы будоражили сознание и побуждали к активному действию русских и зарубежных читателей. Сами писатели могли находить решения разные, порой даже ошибочные, по поиски этих решений говорили об их глубокой заинтересованности в судьбах страны и всего человечества.

Мысль о благе народа постоянно звучала в произведениях русских классиков. Под этим углом зрения они смотрели на все окружающее, на прошлое и будущее. Изображение жизненных явлений, особенно значимых для народа, и оценка их с точки зрения его интересов порождали то свойство литературы, которое называется народностью Сами писатели ощущали себя плотью от плоти народа, и это придавало их творчеству отчетливо выраженную демократическую направленность. «И неподкупный голос мой был эхо русского народа», - говорил молодой Пушкин. Голос Лермонтова звучал, «как колокол на башне вечевой во дни торжеств и бед народных». И Некрасов, как бы подводя итоги своей творческой деятельности, сказал на склоне лет: «Я лиру посвятил народу своему».

Народность русской классической литературы неразрывно связана с другой ее характерной особенностью – патриотизмом. Тревога за судьбы родной страны, боль, вызванная бедами, которые она претерпевала, стремление заглянуть в будущее и вера в него - все это присуще было великим писателям при всем различии их идейных позиций, их творческих дарований.

Для передовых русских писателей любовь к родине - это прежде всего любовь к народной России, к тем духовным ценностям, которые создавал народ. Литература издавна находила вдохновение в устном народном творчестве. Вспомните сказки Пушкина и Щедрина, «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя, «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова. Вместе с тем истинные патриоты всегда ненавидели душителей передовой мысли, палачей Свободы, Гения и Славы. С какой сокрушительной силой выразил эти чувства Лермонтов в своих стихах «Прощай, немытая Россия...» и «Родина»! Как иронически-зло говорит об антинародной России Толстой в «Войне и мире» и какой любовью к народу проникнуты посвященные ему страницы этой эпопеи! Своим высшим патриотическим долгом лучшие русские писатели считали борьбу за переустройство жизни, за благо народа, за человеческое достоинство.

Все эти идейные устремления с неизбежностью толкали русских писателей на путь всестороннего познания жизни. Надо было понять внутренний смысл происходящего, уяснить причины сложных и противоречивых процессов, совершающихся в мире социальных отношений и в человеческой психике. И конечно же, чем полнее в процессе познания открывалась писателям жизнь, тем острее они ощущали необходимость ее переустройства.

Настоятельная потребность познать жизнь определила основное направление в развитии русской литературы XIX века – направление критического реализма. Стремление к истине определило характер русского реализма - его бесстрашие в раскрытии самых сложных явлений жизни, бескомпромиссность в обличении социального зла, проницательность в выяснении его причин.

Разнообразные стороны действительности попадали в сферу внимания писателей-реалистов (как говорил Чернышевский, все общеинтересное в жизни): от событий исторической жизни народов и государств («Полтава», «Война и мир») до судьбы маленького человека («Шинель», «Бедные люди»); от процессов всемирно-исторического значения («Отечественная война 1812 г.») до самых сокровенных душевных переживаний. И все подвергалось анализу, все составляло предмет напряженных раздумий. Недаром Горький отмечал, что в поле зрения старых писателей лежал весь необъятный мир, тот мир, который они во что бы то ни стало хотели освободить от зла.

Теснейшим образом связанная с действительностью, литература критического реализма улавливала все изменения, происходившие в жизни России, в человеческой психологии. С течением времени менялся облик центрального героя. Печать какого времени лежит на Чацком, Онегине, Печорине; очевидно, что при всех своих различиях Базаров, Рахметов, Раскольников принадлежат приблизительно одной и той же эпохе; исторически точно запечатлел Тургенев в своих романах тип русского передового деятеля на разных этапах общественного развития.

Двигаясь от десятилетия к десятилетию, темы, проходившие через всю русскую литературу XIX века, приобретали новые грани, новые оттенки. Так, в эпоху 20-30-х годов о роли народа в истории, о свободолюбии народа («всегда народ к смятению тайно склонен») говорил Пушкин. На грани 40-50-х годов Тургенев в «Записках охотника» выступил со страстной защитой закрепощенного народа, показал его нравственное превосходство над душевладельцами.

В условиях нарастания народно-освободительного движения 50-60-х годов писатели революционной демократии (Некрасов, Щедрин) стремились показать не только силу народа, но и его слабость. Они ставили перед собой задачу помочь народу преодолеть инертность, пассивность, порожденные веками рабства, поднять народ до осознания им своих коренных интересов. Негодование вызывает у Некрасова рабье сознание человека из народа, горек смех Щедрина над мужиком, свившим для себя веревочку («Как один мужик двух генералов прокормил).

Опираясь на художественные достижения Пушкина, Некрасов и Толстой показали, что решающей силой в судьбах страны является народ. И «Война и мир», и «Кому на Руси жить хорошо» рождены именно этим взглядом на роль народных масс в истории.

Одной из сквозных тем русской литературы XIX века является, как вы знаете, тема маленького человека. Смелым новаторством литературы критического реализма было появление среди героев Пушкина и Гоголя человека ничем не примечательного, как бы выхваченного из самой жизни,– Самсона Вырина («Станционный смотритель»), и Акакия Акакиевича («Шинель»). Сочувствие этому беззащитному человеку, не принадлежащему к привилегированным классам, – одно из ярких выражений гуманизма лучших писателей прошлого, их непримиримого отношения к социальной несправедливости.

Однако во второй половине века маленький человек, лишенный чувства собственного достоинства, безропотно несущий на себе бремя социальных невзгод, человек униженный и оскорбленный (Достоевский) вызывает у передовых писателей не только сострадание, но и осуждение ( А.П.Чехов «Смерть чиновника, Толстый и тонкий»). Для писателей утрата человеком чувства собственного достоинства была равносильна нравственной смерти. Не только Чехов, но и Островский и Достоевский были убеждены, что человек не должен мириться с положением затертой ветошки.

Социальные сдвиги, происходившие во второй половине XIX века, рождали потребность охватить художественной мыслью Россию в ее движении от прошлого к настоящему и будущему. Отсюда появление широчайших исторических обобщений, глубоких исторических концепций. Без этого не могли бы быть созданы ни «Былое и думы», ни поэма «Кому на Руси жить хорошо», ни роман «Что делать?», ни «Война и мир». Но авторы этих произведений многим обязаны опыту своих предшественников, таким произведениям, как «Медный всадник» и «Мертвые души», которые полны размышлений о судьбах России.

О чем бы ни говорили русские писатели, они всегда утверждали

· веру в возможность справедливых социальных отношений,

· в осуществимость своих высоких общественных идеалов, которые они стремились сделать достоянием читателей.

· По словам Некрасова, литература не должна ни на шаг отступать от своей цели – возвысить общество до своего идеала - идеала добра, света, истины.

· И такой полный гнева писатель, как Салтыков-Щедрин, сокрушавший своим негодующим смехом, кажется, все, к чему ни прикасался, призывал к утверждению положительного идеала.

Отсюда такая тяга русских писателей к изображению лучших людей своего времени, таких, как Чацкий, Татьяна Ларина, Инсаров, Рахметов. Самое понятие красоты в искусстве, прекрасного в искусстве сливалось у русских писателей с представлением о добре, истине, справедливости, к борьбе за торжество которых они звали своим творчеством.

Дата добавления: 2014-01-15