ЦО партии

Манифест 17 октября 1905 г. открыл возможность формирования впервые в истории России политических партий. В конце 1905 – начале 1906 г. в стране появляются ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ОРГАНЫ возникших партий.

Первыми значение газеты в деле организации партии поняли социал-демократы и эсеры. Они наладили выход за рубежом своих нелегальных органов «Искра» и «Революционная Россия» еще в 1900 г. По тому же пути пошли будущие кадеты, двумя годами позже начавшие издавать журнал «Освобождение». Нелегальные газеты и журналы издавались с трудом, невозможно было выдержать периодичность, а тем более тип издания. Недаром В. Чернов (лидер эсеров) называл «Революционную Россию» «ни газета, ни журнал».

С момента легализации партий постановка партийной прессы стала неотложной задачей. Первыми опять сориентировались радикальные партии, социал-демократы (большевики и меньшевики) и социалисты-революционеры. Для организации партийных легальных газет, находившиеся в эмиграции лидеры партий – В. Ленин и В. Чернов – выехали в Россию. Но чтобы не привлекать излишнего внимания цензуры, несмотря на «медовый месяц» свободы печати, и та и другая партия не стали создавать новых газет, а предпочли воспользоваться уже выходившими или только что разрешенными изданиями.

Большевики решили превратить в центральный орган своей партии газету поэта-символиста Н. Минского, который в октябре 1905 г. получил разрешение на издание периодического органа под названием «Новая жизнь». Н. Минский и другие поэты-символисты, согласившиеся сотрудничать с большевиками, в том числе К. Бальмонт, поместивший в газете самые революционные свои стихотворения, воспринимали революцию как слом старого страшного мира, мешавшего построению на земле «Царства Духа». Их отношение к революции 1905 г. выразил В. Брюсов в знаменитой строчке: «Ломать мы будем с вами, строить – нет».

Договор с Минским заключали A.M. Горький и М.Ф. Андреева, которая выступала как издательница. 22 октября 1905 г. состоялось заседание редакционного комитета, на котором договор был окончательно утвержден. В Женеве была создана редакционная коллегия газеты, в которую вошли В. Ленин, В. Воровский, М. Ольминский, А. Богданов. 27 октября 1905 г. вышел первый номер «Новой жизни» с бесплатным приложением – программой социал-демократической партии. С 9-го номера редактором стал вернувшийся из-за границы Ленин. Минскому был предоставлен литературный отдел. Он взялся за дело с большим энтузиазмом. Вот как описывал в своих воспоминаниях одно из заседаний Союза в защиту печати, на котором присутствовал Минский, А.Р. Кугель – известный театральный критик, издатель журнала «Театр и искусство». «Но затем Минский заговорил. Ах, как он говорил!.. Он начал с того, что, в сущности вещей, ему вообще наплевать на все высокое собрание, с которым у него нет и не может быть ничего общего! Что он, Минский, ставленник пролетариата! Что будущее принадлежит ему! Что он пришел сюда только за тем, чтобы сказать, что с такой буржуазной дрянью, как присутствующее здесь высокое собрание, и разговаривать не стоит. При этом он стучал по столу кулаком и барабанил ложечкой по чайному блюдечку. Сам он был маленький и невзрачный, но революционного огня в нем была бездна... Проппер был очень бледен, и я думал, что ему после этого всю ночь снился страшный революционный вождь в образе Минского, снимающий наборщиков с работы, а также снимающий бритвою скальп с “Биржевых ведомостей”, – что впоследствии нисколько, однако, не помешало Минскому регулярно писать корреспонденции в “Биржевые ведомости” из Парижа»[11].

Несмотря на иронический тон этого рассказа (воспоминания писались после Октября 1917 г., когда акценты надо было расставлять в пользу победившего пролетариата) видно, что Минский сознательно передал свою газету большевикам и очень этим гордился. Впоследствии в Париже он издал книгу, где с горечью рассказывал, как социал-демократы вытеснили его из газеты. Конечно, революционные настроения и Минского, и Бальмонта не были ни серьезными, ни глубокими, но в момент общественного подъема свою роль они сыграли.

Всего удалось выпустить 27 номеров газеты, в них в основном разрабатывались вопросы стратегии и тактики большевиков в период революции[12]. В «Новой жизни» было опубликовано большое количество работ В.И. Ленина, в том числе статья «Партийная организация и партийная литература», надолго ставшая основной теоретической работой, трактующей проблемы партийности литературы и печати. После закрытия первого легального центрального органа большевиков его место смогли занять в 1910 и 1912 гг. «Звезда» и «Правда».

Примерно тем же путем пошли эсеры. О создании легального органа партии в России рассказал В. Чернов в статье «От “Революционной России” к “Сыну Отечества”», опубликованной в первом номере вышедшего в 1923 г. в Берлине журнала «Летопись революции». «Во второй половине 1905 г. стало ясно, – писал лидер эсеров, – что заграничная пресса не успевает за событиями... Известие (о Манифесте 17 октября. – С.М.) застало нас врасплох, и разноголосица была большая...» После долгих споров в ЦК партии ехать или не ехать в Россию Чернов отправился в Петербург с целью наладить издание газеты. За помощью он пришел в редакцию журнала «Русское богатство», где рассказал о своих планах. «Я одушевленно развивал ту идею, что теперь каждая газета должна будет политически самоопределиться и открыто выбрать совершенно определенное партийное знамя». Чернова поддержали сотрудники журнала С. Мякотин и А. Пешехонов, с которыми он был почти не знаком, и Е. Ганейзер – один из членов редакции петербургской газеты «Сын Отечества». Издателем газеты был С.И. Юрицин, редактором Г. Шрейдер, который уже планировал сделать газету общенароднического направления органом с более определенной партийной программой.

Вопрос о переходе газеты на позиции партии эсеров решался демократическим путем на общем собрании сотрудников. В. Чернов рассказал о программе эсеров в революционный период, но его поддержала не вся редакция. Заведующий обзором печати М. Ганфман-Ипполитов заявил, что он «самоопределился» как кадет, не согласились остаться в газете известный фельетонист Яблоновский, критик Ганейзер, писательница Юлия Безродная. То есть решение о переходе «Сына Отечества» на положение центрального органа партии эсеров принималось коллегиально. Правда, долго центральный орган левой партии просуществовать не мог и так же, как и «Новая жизнь», в конце 1905 г. «Сын Отечества» был закрыт[13].

Гораздо более длинная жизнь была суждена газете «Речь» – ЦО партии конституционных демократов. Кадеты смогли создать свой легальный орган не сразу. Во второй половине 1904 г. «Союз освобождения», из которого образовалась в конце 1905 г. партия, сделал своим негласным центральным органом газету «Право», издававшуюся В.М. Гессеном и Н.И. Лазаревским. Затем эту роль играли «Наша жизнь» Л.В. Ходского и «Наши дни». Была попытка создать «Вестник партии народной свободы».

На второй день после появления «Вестника...», 23 февраля 1906 г. вышла газета «Речь». Создавшие ее П.Н. Милюков и И.В. Гессен не могли быть официальными редакторами газеты, так как находились под следствием по делу об издании «Народной свободы», но они стали фактическими руководителями «Речи» и ее ведущими сотрудниками. Надо заметить, что редакция постоянно доказывала, что «Речь» не является центральным органом кадетов, в подзаголовке газеты стояло: «Внепартийный политический свободный орган».

Такая «скрытность» имела свои причины. Газеты, выражавшие идеи той или иной партии, выполнявшие функции центрального органа, всегда были не только серьезными «большими» изданиями. Это были «газеты мнений», которые отражали взгляды группы единомышленников, объединившихся в политическую организацию со своей программой и уставом. Аудитория строго выдерживающего партийное направление издания не могла быть широкой. Сочувствующие чаще удовлетворялись другими изданиями, не связанными партийными обязательствами и дисциплиной, которые давали более разнообразный спектр оценок и мнений. Центральные органы, как правило, были убыточными и ложились на партийный бюджет тяжелым бременем. Именно поэтому «Речь» и пыталась скрыть свою роль центрального органа кадетской партии.

И все же об этом было известно всем. В.И. Ленин постоянно подчеркивал, что «Речь» – центральный орган кадетов, и призывал заявить об этом открыто и начать печатать резолюции ЦК партии кадетов, что обязан был делать центральный орган партии. С первого номера «Речь» поставила своей целью «бороться со стихией», она пыталась ввести продолжавшиеся в стране революционные события в русло парламентской борьбы. Газета рассматривала Думу как путь к упрочению конституционного строя на широкой демократической основе. 28 мая 1906 г. в передовой статье газета предлагала создать «общую почву, на которой освободительное движение могло бы держаться с полным единодушием без различия оттенков». «Речь» надеялась на крестьянство, которое, по ее мнению, будет выражать в Думе идеи партии народной свободы, она даже предлагала тактический союз с социал-демократами, гневно отвергнутый В.И. Лениным. Пытаясь прояснить дальнейший путь страны, авторы «Речи» опирались на немецкий и английский опыт. Английский опыт использовался и при построении структуры газеты. Редакция старалась вести ее по образцу лондонской «Таймс». Подзаголовок определял издание как «большую ежедневную политическую и литературную газету», т.е. ее тип был традиционным для качественных газет и России и Европы. В «Речи» был серьезный литературный отдел, она была хорошо осведомлена и о зарубежных новостях, хотя иностранных корреспондентов имела мало.

Для социал-демократов, и особенно для В.И. Ленина, «Речь» и партия народной свободы были главными идейными врагами. Поэтому на следующий день после 25 октября 1917 г. «Речь» была закрыта специальным постановлением победившей партии. В начале 1918 г. ее издание пытались возобновить, но попытка не удалась.

В современной науке нет ни одной работы, посвященной России начала XX в., где не упоминались бы «Речь» или опубликованные в ней статьи, но сама газета практически не изучена[14]. Не прочитан полностью комплект газеты, нет ни одного исследования собственно самой «Речи», а не ее роли в том или ином историческом или общественном событии.

То же самое можно сказать и о других центральных органах русских буржуазных партий. Больше других «повезло» в этом смысле центральным органам партий крупной буржуазии, издававшимся в Москве. Октябристы, прогрессисты, мирнообновленцы издавали газеты «Голос Москвы» и «Утро России». О них писал В.Я. Лаверычев в книге «По ту сторону баррикад», вышедшей в 1967 г., и А.Н. Боханов в ряде статей и уже упоминавшейся книге о крупном капитале и русской газете.

В конце 1906 г. «Союз 17 октября» (октябристы) начал издавать свой центральный орган – «Голос Москвы». В задачу партии входило создание органа периодики, «который не только проводил и пропагандировал бы общие капиталистические идеи в духе защиты интересов нашей отечественной промышленности и торговли и общего экономического блага России, но и главным образом служил бы противовесом крайне левой прессе в ее агитационных происках среди рабочих масс».

«Голос Москвы» издавался «Московским товариществом для издания книг и газет», которое имело капитал около 400 тыс. рублей, но главные средства на газету давали братья Гучковы – крупные фабриканты. А.И. Гучков являлся одним из лидеров октябристов. Но поставить газету должным образом московская буржуазия не смогла. К 1909 г. влияние А.И. Гучкова в «Союзе 17 октября» стало падать, многие московские промышленники от газеты отошли, и на издание стало не хватать денег. Кроме всего прочего, в Москве появился сильный конкурент – политический орган партии мирного обновления газета «Утро России», финансировавшаяся П.П. Рябушинским, М.М. Ковалевским, И.Х. Озеровым, Н.И. Худековым и др. Орган мирнообновленцев выступил с резкой критикой, октябристов, их лидера и «Голоса Москвы». «Что за жалкая газета! – восклицало “Утро России”. – Какой пошлостью веет от оригинальных статей! Какая масса перепечаток из “Нового времени”, часто без указания источника. И патентованное невежество»[15].

К 1912 г. «Голос Москвы» совсем пришел в упадок. Подписчиков перехватило «Утро России». Начавшее выходить осенью 1907 г., оно скоро прекратилось, но в ноябре 1909 г. возобновилось. В финансировании газеты приняли участие крупнейшие предприниматели Москвы: А.И. Коновалов, Н.И. Морозов, С.Н. Третьяков. К 1911 г. «Утро России» стало авторитетным изданием. Газета много писала о проблемах развития российского капитала, о внешней политике России. Орган группы П.П. Рябушинского стоял у истоков новой, созданной в 1912 г. партии прогрессистов. Газета не была последовательной в своих взглядах, в 1913 г. она выступала за блок октябристов и прогрессистов, забыв о прежних распрях. Программу «Утра России» разделяли и так называемые молодые московские промышленники, отличавшиеся по своим взглядам от старшего поколения русских предпринимателей. Февральскую революцию «Утро России» приветствовало как конец всяких революционных потрясений. После октября 1917 г. газету закрыли.

Остальные центральные органы различных партий и групп, достаточно многочисленные, известны только по названиям и отдельным ссылкам в дореволюционной русской прессе. Но даже судя по этим скупым сведениям, можно сделать вывод, что их изучение представляет определенный интерес.

Вот что писал, например, журнал «Русское богатство» об одной из черносотенных газет под названием «Гроза», которая выходила в Петербурге как общественно-политическое и литературное издание в 1909 г. По характеристике журнала, «Гроза» – «нечленораздельный орган некоего дикого, но высокого политического салона... На высотах теперь много всяких политических салонов и почти у каждого из них собственный орган: у одного “Русское знамя”, у второго “Прямой путь”, у третьего “Колокол”. Редактор “Грозы” Жеденев когда-то палил в редакции “Недели” из пистолета по Меньшикову. Несмотря на то, что это был ярый черносотенный орган, “Грозу” часто штрафовали, привлекали, с ней вела войну и столичная и провинциальная администрация». Объясняя этот удивительный факт, народнический журнал рассказал о том, что современным историкам русской журналистики практически неизвестно: об «обратной связи» между черносотенными органами прессы и малообразованным и неискушенным, но хорошо знающим расстановку сил читателем.

«Какие-то олимпийцы пожелали при посредстве этого издания вещать улице. Как слушает улица и как понимает – неизвестно. Но она быстро сообразила, что при помощи той же “Грозы” можно если не разговаривать с Олимпом, то доводить до его сведения обо всем, что вздумается, желательно или необходимо... Петербургские извозчики первыми воспользовались “Грозой”, чтобы довести до Олимпа разные свои жалобы. А потом и пошли писать из самых разнообразных мест и, по-видимому, самые разнообразные лица. Пишут о губернаторах, архиереях, о градоначальниках, об исправниках, полицеймейстерах, о всяком ином большом или малом начальстве... Точно так же улица пользуется и “Русским знаменем”, и “Земщиной”, и почти всеми другими органами этого типа: все они превращены как бы в почтовые ящики, куда опускаются корреспонденции, предназначенные для Олимпа, для тех или иных его уголков»[16].

Напомним, что «Русское знамя» и «Земщина» – центральные органы разных течений черносотенцев. Оставаясь выразителями идей самых реакционных групп русского дворянства, эти газеты неожиданно приобрели какой-то массовый характер. «Вещать улице» оказалось непросто, и в этих газетах начала «вещать улица». Проследить, о чем писали представители «улицы» и как реагировали на эти письма на Олимпе, представляется очень интересным, но это дело будущего.

Дата добавления: 2014-01-15