Роль средств массовой информации в условиях современного политического развития

Место и значение СМИ в нашей жизни трудно оценить однозначно. С одной стороны, они получают все большую власть в современном обществе, становясь, в частности, важнейшим фактором политической борьбы, а с другой — СМИ сами попадают под непрерывно растущее влияние и контроль как политики (политиков), так и экономики.[93] Обусловлено в определенной мере это тем обстоятельством, что сегодня журналистика стала многомерным экономическим, социально-политическим и культурным явлением, которое одновременно выступает, как: 1) социальный институт; 2) система специальных теоретических и прикладных знаний; 3) совокупность средств и приемов массовой информации; 4) профессиональная деятельность творческого характера;
5) институт политической системы общества. В свою очередь, отметим, что журналистика как социальный институт – это своеобразная форма человеческой деятельности, основанной на четко разработанной мировоззренческой парадигме, системе правил и норм, а также развитом социальном контроле за их исполнением. В соответствии с данным определением установим точки отсчета в интерпретации основных терминов, которые употребляются в данной теме, не претендуя на формализацию их сущности как политологических категорий:

· СМИ: совокупность средств распространения информации на массовые аудитории на каком-либо материальном носителе, разделяются на печатные, электронные и Интернет-СМИ;

· пресса: совокупность технических средств изготовления и распространения информации (СМИ), а также лиц и групп, участвующих в этой деятельности;

· печать: печатные СМИ: газеты, журналы, бюллетени;

· коммуникация: процесс передачи информации от одной системы к другой посредством специальных материальных носителей, сигналов. Коммуникация разделяется на вербальную (речевую) и невербальную. Формы вербальной — язык, слово, невербальной — зрительная, коммуникация через мимику, жесты, движения и положения тела, тактильная коммуникация;

· социальная коммуникация (массовая): процесс распространения систематической информации с помощью технических средств на численно большие и рассредоточенные аудитории;

· массовая информация: печатные, аудио-, аудиовизуальные и другие сообщения и материалы, публично распространяемые через СМИ;

· политическая коммуникация: специфический вид политических отношений, который регулирует производство и распространение в обществе различных идеологических парадигм.

Таким образом, в предельно широком смысле слова термин «пресса» может рассматриваться как тождественный понятию «журналистика». Аналогично, только в расширенном варианте термин «СМИ» может употребляться как однопорядковый с понятием «пресса». Это означает, что в данном тексте термин «СМИ» используется как синоним слова «журналистика» только в переносном смысле, с целью упрощения изложения темы и с учетом сложившихся традиций употребления этих слов в обыденном языке.

С учетом вышеизложенного, место и значение журналистики, СМИ в политических и идеологических процессах обусловлено следующими объективными и субъективными факторами.

Во-первых, сегодня уже окончательно оформились две основные тенденции социально-политического развития Беларуси в ближайшие десятилетия: медиатизация всей политической жизни, все большее подчинение политики правилам игры, которые диктуют СМИ, и олигополизация информационного пространства. Такие процессы связаны с тем, что отсутствующую в Беларуси централизованную систему политических коммуникаций заменит институт СМИ, который становится центральным институтом политического рынка. Засурский И.И. отмечает: «Средства массовой информации становятся основной средой политической коммуникации. Происходит полное переплетение сферы политического и СМИ, что позволяет говорить о медиатизации политики и формировании медиаполитической системы».[94] При этом он определяет медиатизацию политики как процесс, при котором политическая жизнь перемещается в символическое пространство СМИ.[95]

Во-вторых, современные СМИ все более способствуют разрушению созданного ими же самими глобального мифа о том, что в сфере культуры действуют рыночные механизмы и закономерности, демократичные по своему содержанию, способствующие развитию культуры. Прежде всего, это проявляется в целенаправленной стандартизации культуры средствами массовой информации, основанной на коммерциализации газет, журналов, радио, телевидения, Интернета. Суть этого явления в том, что СМИ диктуют художнику, писателю, композитору, музыканту, артисту «эталон» культурного творчества, который будет понятен и принят массовой аудиторией, то есть принесет быструю прибыль творцу и СМИ.

Таким образом, развивается процесс медиатизации культуры, который по сути дела игнорирует независимость и специфичность самого культурного производства. Достижением культуры начинают считать лишь тот продукт культурной деятельности, который назван таковым в СМИ. Условно говоря, не обязательно вовсе быть талантливым писателем, главное — находиться на хорошем счету в СМИ, быть замеченным журналистами. Можно утверждать, что медиатизация культуры ведет ко всей большей потере самой культурой своей автономии и исключительности (которые всегда выделяли ее из других видов человеческой деятельности), усиливает ее политизацию и идеологизацию. Причем медиатизация культуры — это даже не второе «пришествие» власти массовой культуры, а превращение ее в преимущественно телевизионную виртуальность, где главное состоит в борьбе за расширение реальной аудитории и рейтинг, то есть это фактически глобальный процесс культурной амнезии информационного общества, подвергающий большой опасности все сферы культурного производства.

Коммерциализация СМИ как основа медиатизации культуры ведет также к усилению манипулятивности в сфере культуры, повышению уровня ее конформности и политической беспринципности. СМИ стремительно превращаются для культуры в очки волшебника Изумрудного города, без которых невозможно увидеть окружающий мир определенным образом. Но, как утверждал всемирно известный Пьер Бурдье, условием политической борьбы в современном обществе как раз «является способность навязать другим свои принципы видения мира, «очки», через которые люди увидели бы мир разделенным на определенные категории».[96]

Коммерциализация СМИ предлагает современному обществу так называемую культурную fast food, которая больше напоминает «культурную жвачку», причем кем-то переваренную, высшим критерием ценности которой является число продаж (best-sellers). Проще говоря, медиатизация культуры базируется на «рейтинговом менталитете». Цифры продаж управляют сегодня культурным производством, которое ориентируется не на талант, ум, честь, а на коммерческую и политическую логику. Но культура, ориентированная на рейтинговый менталитет, это не более чем духовный аналог овцы Долли – своеобразный итог клонирования медиатизации культуры, деидеологизации и коммерциализации СМИ.

В-третьих, набирает силу процесс медиатизации науки.[97] СМИ стремятся все больше взять на себя функцию научного анализа реальности, пытаясь оттеснить на второй план социально-гуманитарные науки. Это не только наносит ущерб имиджу науки как таковой, но и нивелирует ее результаты до уровня информационных сообщений. Вместе с тем следует понимать, что у этого процесса есть вполне объективная основа — «от брака науки и искусства родились средства массовой информации, и самое энергичное дитя — телевидение. Исследование процесса формирования общественного мнения показало поразительное сходство со структурой научного процесса. СМИ также превращают любую реальную проблему в модель, но делают это, в отличие от науки, не с целью познания, а с целью непосредственной манипуляции сознанием. Способность упрощать сложное явление, выявлять в нем или изобретать простые причинно-следственные связи в огромной степени определяет успех идеологической акции (выделено нами). Так, мощным средством науки был редукционизм — сведение объекта к максимально простой системе. Так же поступают СМИ».[98]

Более того, как показывают социологические и социолингвистические исследования СМИ, журналисты в своем большинстве исходят из концепции упрощения и поэтому чисто механически подгоняют сложные, нестабильные и неоднозначные социальные, политические, экономические, идеологические явления под какую-то устойчивую, универсальную формулу. Такого рода информацию аудитория должна воспринимать без всяких усилий и, следовательно, без критического осмысления. На основе подобных подходов возникли несколько концепций влияния СМИ на аудиторию. Например, концепция волшебной пули, согласно которой влияние СМИ построено на том, что материалы газет, журналов, радио и телевидения нацелены в общем на пассивную аудиторию и поэтому достигают цели и воспринимаются некритически. Или же концепция подкожной инъекции, построенная на упрощении, что информация «впрыскивается» в сознание аудитории напрямую и столь же непосредственным образом определяет поведение аудитории. В этом же ряду находится концепция пустого сосуда, согласно которой аудитория воспринимает журналистские материалы, не будучи отягощенной какими-либо собственными представлениями и собственным мнением, пребывая в полной готовности впитывать, усваивать все идеи, идеологические догматы, которые предлагают СМИ.

Таким образом, в настоящее время в СМИ сформировался редукционизм идеологических сообщений, основанный на сведении реальных социально-политических, мировоззренческих проблем и явлений к предельно упрощенным и легким для восприятия аудиторией СМИ утверждениям. Особенностью современных СМИ, особенно электронных, как на Западе, так и на постсоветском пространстве, является разделение идеологической доктрины на отдельные компоненты — так, чтобы аудитория не смогла связать их воедино и осмыслить как целостную политическую идеологию.

В-четвертых, реальностью становится информационный метаболизм — обмен информацией в обществе. Основу информационного метаболизма составляют функциональные информационные системы (ФИС), то есть динамические, саморегулирующиеся системы, деятельность которых направлена на поддержание информационного равновесия в обществе и создание благоприятных условий для функционирования рынка информации в стране. Идеологическая сущность ФИС состоит в том, что они занимают промежуточное положение между государством и обществом, тем самым обеспечивая гармоничное единство политической системы и легитимность политического механизма.

В-пятых, никакие реформы в Беларуси невозможны без консолидации общества и активного подключения к этому процессу человеческого фактора, что неизбежно ведет к идеологизации как СМИ, так и всей журналистской практики. Фактически речь идет о человеческой революции, которая должна изменить наш образ жизни и поведение, продвинуть наше собственное развитие и дать возможность создавать более эффективные механизмы взаимного приспособления между человеком, обществом, государством и СМИ.

В-шестых, суть информационной революции, которая прошла в мире и, частично, в Беларуси в последнее десятилетие прошлого века заключается в том, что сегодня наиболее выгодным видом коммерческой деятельности стало преобразование человеческого сознания. Характерно, что промежуточным этапом подобной трансформации является состояние, когда для людей, подвергающихся воздействию СМИ, окружающий мир все в большей мере перестает быть реальным и все больше приобретает виртуальный, сконструированный, искусственный характер.
И это закономерно, так как информационное общество, по существу, базируется на навязывании гражданам единой для всех модели восприятия мира, то есть идеологии игнорирующей индивидуальные интересы и особенности. Подобный подход получил условное название информационная терапия. Если попробовать дать определение этому термину, то чаще всего под ним подразумевают стремление решать все проблемы общества (политические, экономические, социальные, идеологические) корректировкой человеческого сознания, а не изменением реально окружающего нас мира. Отметим, что негативный эффект информационной терапии для общества усиливается за счет того, что СМИ, журналисты сами начинают верить в собственно пропагандируемую ими идеологическую доктрину.

В идеале любой журналист должен стремиться стать вторым «я» для массовой аудитории, изучать ее, чтобы лучше знать доминирующие в ней привычки, стереотипы, идеи и традиции и лучше их выражать в СМИ. Это необходимо, чтобы заставить аудиторию СМИ чувствовать (но не думать) одинаково с журналистом. Однако, как показывает практика, журналисты, СМИ стремятся не к взаимопониманию с аудиторией, а к достижению собственных задач и целей. Для этого журналисты, СМИ должны держать под жестоким контролем все потоки информации, что тождественно цензуре или манипулированию аудиторией. Как результат, современные СМИ крайне редко рассматривают действительно жизненно важные для простого человека проблемы.
С другой стороны происходит эмоционализация социальной жизни, а, следовательно, содержания СМИ. Журналистика нередко становится экспериментальным полигоном для разного рода радикалов и фанатиков, призывающих к радикальным реформам общества («шоковая терапия»), гуманитарным интервенциям с широким использованием оружия большой разрушительной силы, насилию во имя будущих демократии и справедливости. Например, религиозная секта «Аум сенрике» в течение длительного времени использовала популярную на постсоветском пространстве радиостанцию «Маяк» для пропаганды своей идеологии.
В итоге в России последователей «Аум» на несколько порядков больше, чем в самой Японии.[99]

В-седьмых, в настоящее время имеет место принципиальное снижение издержек распространения социально-политической информации, что обусловлено развитием принципиально новых видов политической электронной коммуникации. Как полагают эксперты, политическая информация как товар имеет одну особенность. Производство оригинала стоит дорого, но последующее его тиражирование в электронном виде обходится издателю почти бесплатно. Поэтому, когда политическая информация становится действительно массовой, она вообще теряет цену и в итоге сегодня уже никто не удивляется, что огромные массивы политической информации в Интернете доступны без всякой оплаты за нее. Это способствует развитию информационной полиархии, или господству в стране многих СМИ, которая обусловлена, с одной стороны, появлением возможности оперативного доступа неограниченной аудитории к любой информации несекретного характера через «всемирную паутину», а, с другой — расширением части политически активного населения в новой информационной среде. Принципиальное изменение характера информационных политических коммуникаций позволяет преодолеть сформулированный Робертом Михельсом «железный закон олигархий», в соответствии с которым постулируется преобладание хорошо организованных властных элит над слабоорганизованным большинством.

Наконец, стало очевидным, что собственно экономические требования глобального медиарынка не совсем стыкуются с традиционной ролью национальных СМИ, то есть социально-политическая и идеологическая функции белорусской журналистики, ориентированные на формирование в республике гражданского общества, вступают в противоречие с философией нового глобального медиа-порядка. Суть этой философии в том, что культивируется идеология потребления, утверждающая, что смысл жизни состоит в обладании вещами. Именно поэтому в СМИ все больше места отводится маркетинговой информации, которая становится сегодня не просто пропагандой отдельных товаров или услуг, а новых жизненных стилей. Политическая реальность при этом настолько трансформируется журналистами, что становится специфическим средством, декорацией той или иной идеологии.

В этой ситуации возникает вопрос о том, в какой мере распространение ценностей глобальной идеологии потребления в СМИ будет соотноситься с задачами укрепления и развития собственных национальных политических и информационных ценностей, которые необходимы для формирования полноценной идеологии белорусского государства. Чтобы дать правильный и мотивированный ответ на этот вопрос необходимо четко представлять содержание идеологической функции СМИ, взаимоотношение и взаимодействие журналистики и идеологии, средств массовой информации и идеологических процессов.

Дата добавления: 2014-01-15