Новая экономическая политика

Новая экономическая политика

1. Казахстан в годы индустриализации
2. Коллективизация сельского хозяйства Казахстана
3. Общественно-политическая жизнь

Гражданская война 1918-1920 годов отбросила экономику Казахстана на много лет назад. Производственные предприятия не работали. По сравнению с 1913 годом добыча нефти сократилась в 4 раза, добыча угля – 5 раз, а производство медной руды полностью прекратилось. Доля промышленности в валовом производстве народного хозяйства в 1920 году было лишь 6,3%.

Сельское хозяйство подверглось опустошительному разорению. В уральской губернии пахотные земли сократились в 2 раза, а в Семиречье – 3 раза. В кризисном состоянии было основа национального богатства животноводство. В годы войны количество скота сократилось на 10,8 миллионов голов, из них 2 млн. было лошади, 6,5 млн. мелкий скот.

Одновременно в 1921 году в пяти губерниях из семи Казахской АССР была засуха. Поэтому в этих регионах сбор хлеба составило лишь 5 млн. пудов. А потребность местного населения в хлебе составляла 22 млн. пудов. Холодные погодные условия повлияла также и на животноводство. В 1920-1921 годы из-за джута количество скота сократилось по сравнению с 1917 годом на 75%.

Несмотря на окончание гражданской войны и на тяжелое социально-экономическое положение населения страны Советское правительство продолжало проводить насильственную продовольственную политику. Декрет центральной власти от 20 июля 1920 года «Об изъятии излишков хлеба в Сибири» распространялось и на северные районы и Семипалатинской губернии Казахстана. Согласно этому декрету на август 1921 года крестьянам этого региона возлагалось чрезвычайная разверстка хлеба в 119 млн. пудов (всего по РСФСР 423 млн. пудов), из них 35 млн. пудов Северному Казахстану. Если 26 млн. пудов заданий приходилось Семипалатинской области, то только из Кустаная вывезли 6 млн. пудов хлеба. Здесь подверглись реквизиции не только излишки хлеба, но заготовленные для продовольствия и семян тоже подверглись изъятию. Хлебные налоги возлагались и на животноводческие районы. Казахские крестьяне для выполнения этих хлебных налогов вынуждены были продавать скот и покупать хлеб.

В результате такой непродуманной, насильственной экономической политики Республика подверглась голоду. Особенно тяжелыми оказались последствия засухи для кочевых районов. Почти весь урожай на территории Уральской, Оренбургской, Актюбинской, Букеевской и Кустанайской губерний погиб. Скот остался без корма, начался массовый падеж. Размеры бедствия в Казахстане были огромны. По неполным подсчетам, на 842, 8 тыс. десятин из 2103, 9 тыс. десятин, составлявших общую площадь посевов, урожай погиб, не дав всходов, а на остальной площади он был крайне низким. Сотни тысяч людей голодали. Всего в крае в то страшное время голодало 2 млн. 300 тыс. человек. В кочевых регионах края смертность среди взрослого населения достигло 30 %, а в некоторых районах смертность среди населения достигло до 75%. Газеты сообщали о массовых случаях каннибализма, поедания человеческих трупов и животных (собак, кошек, грызунов и т.д.), похищениях и убийствах детей, стариков и женщин с целью их поедания.

Советское правительство не признавал голод в казахском обществе. Некоторые руководители Республики также считали голод чрезвычайной трагедией. Тем самым никто из руководителей Советской власти не сомневался в проводимых экономических мерах в стране.

Экономический кризис в Республике привело к стихийному вооруженному сопротивлению крестьян против Советской власти. В 1920 году под лозунгом «За советы без коммунистов», «Долой продразверстку», «Долой коммунистическую продовольственную диктатуру» вспыхнули мятежи. Восставшие организовывались в отряды и повстанческие армии. Летом 1920 года крупные антибольшевистские выступления были в Семипалатинской области и Павлодарском уезде, где количество повстанцев достигло 10 тысяч, оформились в «Народную повстанческую армию». 1921 году восстание «Сибирского крестьянского союза» охватило районы Западно-Сибирского региона и Северного Казахстана. Численность достигла до 30 тысяч. Повстанцам удалось временно захватить Петропавловск и Кокшетау. «Зеленая крестьянская армия» действовала на территории Кустанайской губернии, а в Западном Казахстане бунт подняли именовавшие себя «Красной армией правды», вооруженные отряды под руководством бывшего комдива РККА (Рабоче-крестьянской красной армии) А.Сапожкова. А.Сапожков был кавалером ордена красного знамени, героем гражданской войны, очень авторитетным человеком в Западном Казахстане. 22 дивизия, которой он командовал, участвовал в обороне Уральска и сражался против Врангеля. В 1920 году он командовал 2-ой Туркестанской кавалерийской дивизией. Дивизия была переименована в 1-ую Красную Армию Правды. И начал наступление на Уральск. В первом же бою под Уральском на сторону повстанцев перешли 500 красноармейцев. В это же время в Илекском уезде начал формироваться 2-я армия Правды. В апреле 1921 года вспыхнул мятеж в Гурьеве, в котором участвовал местная милиция и часть солдат гарнизона. Мятеж был подавлен, но сразу же в крае вспыхнуло другое восстание под руководством Сафонова, который собрал 500 сабель, затем начали объединяться остальные повстанцы. В июне 1921 года они захватили поселение Бударино, Шипово, Лбищенск, Жымпиты. Восставшие требовали дать крестьянам права самим распоряжаться землей и ее продуктами. Требовали предоставления свободы торговли и товарообмена между рабочими и крестьянами, введения устойчивой денежной единицы.

Но все эти восстания жестко подавлялись властью. Восстания квалифицировались в отчетах ВЧК как кулацкое - бандитское. В этой связи надо отметить, что действительно очень часто к повстанцам примыкали уголовные элементы. Но, в основном повстанцы были крестьянами. Будучи эти сопротивления стихийными до предела озлобленных людей, то сопровождалось оно актами ничем не оправданной жестокости.

Следует помнить, что социальная база этих выступлений была массовой, именно крестьянской. Здесь не было, какой либо идеологии, было недовольство политикой «военного коммунизма», которая жестким образом ущемляла права и интересы сельских производителей.

Руководство партии в это время еще находилось в поисках выхода из тупиковой ситуации. Здесь уместно было бы подчеркнуть, как круто меняется позиция большевиков. Советская власть возводит одно из главнейших требований восставших в ранг государственной политики. «Можно ли, до известной степени, восстановить свободу торговли, свободу капитализма, для мелких землевладельцев, не подрывая этим самих корней политической власти пролетариата? Можно, ибо вопрос в мере» - сказал лидер большевиков В. И. Ленин.

Вопрос о переходе к новой экономической политике стал одним из центральных на Х съезде партии (март 1921 г.), где было принято решение о замене продразверстки продналогом. Советская власть вводит новую политику в области экономики. НЭП – этот термин название целого периода в истории Советской власти. Сначала был термин «новый режим», или просто экономическая политика. НЭП заставило большевиков от эйфории осознать реальность.

Введение новой экономической политики (НЭП) долгое время объяснялось необходимостью переходного этапа от капитализма к социализму. Но известно, что многие большевики восприняли НЭП как отступление от коммунистических идей, как возвращение к старому строю. На самом деле введение НЭПа было связано с тем, что большевистская экономика (политика «военного коммунизма») построенная на силовых методах внеэкономического принуждения вела страну к полному краху.

В результате изменения экономической политики в настроениях крестьянства произошел глубокий перелом, вызванный надеждой, что в новых условиях можно будет улучшить свое положение. Повсеместно создавались посевные комитеты, которые занимались распределением семян и сельскохозяйственного инвентаря, оказывали разнообразную помощь батракам и беднякам, семьям красноармейцев и инвалидов войны. В некоторых губерниях посевные площади увеличились уже весной 1921 года. К примеру, в Уральской губернии посевы выросли почти на одну четверть по сравнению с 1920 годом. Осенью 1922 года площадь посевов озимых в Казахской АССР по сравнению в 1921 году увеличилась, возросли посевные площади также в Семиречье и Сырдарьинской области. Действовало 290 государственных прокатных и зерноочистительных пунктов, имевших 2440 плугов, 806 борон, 104 сеялки, 2335 уборочных машин, 181 молотилку, 458 зерноочистительных машин. Прокатные пункты помогли крестьянству в обработке полей. Расширилась площадь сенокошения, в ряде уездов сеялись кормовые травы, началось обводнение пастбищ, росла сеть зоотехнических пунктов, создавались племенные рассадники. Средняя урожайность в 1922 году составила 23,8 пуда (в 1921 г. – 18,7 пуда). Крестьянству Казахстана удалось собрать в 1922 году 46 млн. пудов зерна, почти на 6 млн. пудов больше, чем в 1920 году.

Чтобы ускорить восстановление сельского хозяйства, усилить заинтересованность крестьян в росте посевов и поголовья скота, взамен всех ранее существовавших форм натуральных налогов был введен единый натуральный налог, который был намного меньше взимавшихся в 1921 году налогов. Крестьянство Казахстана получило новые налоговые льготы. В целом в кочевых и полукочевых районах налог составлял примерно 4 проц. всей продукции скотоводства. В 1923 году единый натуральный налог в Казахстане был выплачен досрочно. В ряде кочевых областей, казахские шаруа сдавали государственным органам скот в счет налога.

Налог стимулировал развитие товарности сельского хозяйства, способствовал стабилизации курса рубля, ликвидации натуральных форм обмена, развитию рыночных отношений, стимулировал интерес к увеличению производства.

В 1925 году посевные площади приблизились к 3,0 млн. га. По ряду традиционно зерновых районов Уральской, Акмолинской, Семипалатинской губерний был достигнут уровень 1913 года. В 1925 г. удалось собрать 92 млн. пуд зерновых, что оказалось лишь немногим меньше, чем в 1914 году. Выходила из кризиса и животноводческая отрасль. В 1925 году по сравнению с 1922 годом поголовье скота удвоилось.

Широкий размах обрела торговля. К 1926 году на территории Казахстана действовало 128 ярмарок. Общий оборот ярмарочной торговли превышал 20 млн. руб. Наиболее известными были ежегодные Уильская, Куандинская, Каркаринская, Темирская, Кокчетавская, Атбасарская ярмарки. Ярмарочная торговля имела громадное значение для казахского кочевого населения. На ярмарках производился закуп скота и продукции животноводства в обмен на мануфактуру, металлические изделия, керосин, спички, соль и т.д.

Что касается промышленности, то здесь новая экономическая политика была реализована в том, что многие мелкие предприятия, прежде всего в легкой и пищевой промышленности, которые были национализированы, вновь передавались их прежним хозяевам или кооперативным хозяйствам. Некоторая часть предприятий сдавалась в аренду на выгодных для государства условиях. Очень часто арендная плата вносилась натурой, т.е. произведенными продуктами. Договоры обычно предусматривали обязательный минимум производства сданного в аренду предприятия. Но советское законодательство регулировало частное предпринимательство.

Кустарные промыслы также возрождались. Были организованы Киркустпром и его губернские союзы (губсоюзы), которые начали работу по объединению кустарей. Они заботились о развитии кустарного производства, его кооперировании, обеспечении сырьем, контрактации его продукции. Поощрительные меры, установленные государством для кустарной промышленности, ускорили ее развитие, привели к увеличению производства предметов широкого потребления. Объединенные в артели кустари, производили детали для юрт, кирпич, одежду, обувь, занимались ремонтом сельхозинвентаря. К 1925 году на территории республики было зарегистрировано свыше 4 тысяч таких заведений и мастерских с 39 тысячами рабочих. Общий уровень производства промышленной продукции в Казахстане к концу 1925 года возрос по сравнению с 1920 годом в 5-6 раз и достиг примерно двух третей довоенного уровня.

Развитие народного хозяйства свидетельствовало о начале выхода из кризиса. Однако краевая власть считала необходимым создать социальную базу для советской и партийной работы в республике. Секретарь Казкрайкома Ф. Голощекин в этом рассматривал как начало реформы, как начало Октября. В результате передела сенокосных и пахотных угодий предполагалось ликвидировать земельное засилье байства в ауле, и, вместе с тем, ограничить возможность накопления и роста байских хозяйств. Действительно, окончательные итоги передела сенокосных и пахотных угодий, осуществленного в 1926 - 1927 годы, оказались довольно внушительными; было перераспределено 1360 тыс. десятин сенокосов и 1250 тыс. десятин пашни. Причем 61,6% сенокосов получили бедняки, 8,8% — зажиточные, а при переделе пашни в 1927 году (по пяти округам) 59,3% площади получили бедняки, 31,7 — середняки и 9% — зажиточные хозяйства.

Однако эта реформа не учитывало то обстоятельство, что бедняцкие хозяйства были не в состоянии освоить полученные земли по элементарной причине – отсутствии или нехватки инвентаря, скота, зерна и т.д. В такой ситуации очень многим бедняцким и маломощным хозяйствам, получившим доступ к земле, приходилось отказываться от нее в пользу прежних владельцев, т. е. тех же зажиточных баев.

Передел сенокосных угодий также столкнулся с рядом трудностей. Он проводился по земледельческим стандартам - по количеству едоков. В то время как в скотоводческой среде сложился иной порядок - по количеству скота. Поэтому бедняки, получая преимущества в переделе угодий, не могли рационально использовать полученные сенокосы. В то же время они испытывали моральный дискомфорт, поскольку нарушали сложившуюся традицию. Кроме того, бедняки прекрасно понимали, что традиционные патерналистские отношения, основанные на традиции, способны дать больше возможностей для развития хозяйства, чем насаждаемый порядок. Поэтому не каждый бедняк рисковал претендовать на байский покос, а потому выгодный для аульной «верхушки» порядок очень быстро восстанавливался (естественно, нелегально).

Такое волюнтаристское вторжение в традиционную систему жизнеобеспечения стало со временем нарастать, что вело к разрушительным процессам. В 1927 году в ноябре YI краевая партийная конференция возвращается к идее экспроприации баев. Не все партийные работники поддержали эту идею. Т. Рыскулов отметил, что в таком подходе к вопросу есть перегиб.

Центр, поддержав идею Казкрайкома, отметил как результат плохой работы то, что краевое руководство до сих пор не в состоянии с малыми потерями перевести в социалистический сектор многомиллионный скот, который находится у малочисленного казахского населения.

Укреплению мнений у краевого руководства о правильности идеи конфискации баев послужило также инструктивное письмо, которое поступило в декабре 1927 года из ЦК ВКП(б), где говорилось о необходимости применения силы в отношении крестьян для принуждения сдачи зерна. Применение «чрезвычайных» насильственных мер в отношении крестьян связано было с кризисом в заготовке зерна. Если заготовка продовольствия в предыдущие годы НЭПа осуществлялась без затруднений, то в 1927 году план заготовки зерна не был выполнен. Причиной тому была, во-первых, увеличение плана заготовок, связи с изменением приоритета в экономике в сторону промышленности, и нехватка, во-вторых, у государства средств для заготовки зерна по рыночной цене.

В декабре 1927 года была образована комиссия в верхних эшелонах власти края для подготовки законодательных актов по конфискации хозяйств крупных баев. В марте 1928 года бюро Казрайкома несколько раз рассматривало проект закона, уточняло его, знакомило с ним ЦК ВКП (б) и ВЦИК. 15 августа Крайком создал комиссию для непосредственного руководства кампанией. Председателем комиссии стал Е. Ерназаров, в состав ее вошли У. Исаев Н. Нурмаков, Г. Тогжанов, У. Джандосов и др.

27 августа 1928 года на заседании ЦИК и СНК республики проект закона о конфискации был принят и обрел форму директивного постановления. Были назначены уполномоченные и созданы комиссии по проведению конфискации в округах республики. В комиссии по конфискации работали 4700 человек, кроме этого на местах было создано 266 комиссии по оказанию помощи конфискации, где работали 4421 человек.

30 августа 1928 года СНК своим постановлением определил и составил списки кочевых, полукочевых и оседлых районов. Процесс конфискации намечен был закончить к 1 октябрю, затем был продлен еще на 10 дней. Намечалось конфисковать хозяйства, имевших свыше 400 голов крупного рогатого скота в кочевых районах, свыше 300 голов – в полукочевых районах, свыше 150 голов - в оседлых районах.

Согласно документам об итогах кампании, фактически конфискации было подвергнуто 696 хозяйств, из них 619 высланы за пределы округа проживания. У них было экспроприировано около 145 тыс. голов скота (в переводе на крупный скот), большая часть их была передана неимущим хозяйствам.

Конфискация представлялась однозначно позитивной акцией, ибо, как декларировалось в постановлениях, преследовала цели освобождения бедняков от гнета «кровопийц-эксплуататоров». Однако конфискация проводилась с искажением действительности. При проведении конфискации выражением чрезмерной безответственности было то, что на места высылались представители от краевого комитета, которые подчинялись только тем, кто их командировал. В ходе проведения конфискации так называемые комиссии содействия очень часто выходили за пределы предписанной инструкции и обращали свой взор не только богатым и зажиточным хозяйствам, но и тем, которые не могли выжить вне общины. Для них 300-400 голов мелкого скота представлялось сверхбогатством, подлежащим незамедлительной конфискации с последующей передачей бедняцким хозяйствам.

Таким образом, вышеуказанные меры, с одной стороны конфискация байских хозяйств, с другой - переход к системе хлебозаготовок «чрезвычайными», то есть насильственными методами явились причиной свертывания новой экономической политики. Применение грубого насилия к кулацким, и вообще зажиточным хозяйствам, а также и к широким середняцким слоям крестьян привело к отмене НЭПа, наиболее важной на данном этапе системе экономических отношений между городом и деревней.

2. Индустриализация в Казахстане

В декабре 1925 г. на Х1У съезде ВКП (б) был намечен курс на индустриализацию. Ее проведение объяснялось необходимостью превращения страны ввозящей машины и оборудование в страну их производящую. На самом же деле индустриализация была средством достижения поставленной партией грандиозной цели. Известно, что Коммунистическая партия рассматривала все окружающие страны, как некий враждебный пояс, в котором эксплуатируются трудящиеся. Для их освобождения необходима была мировая революция, которую должна была на штыках принести Красная Армия.

Но для этого вооруженные силы страны должны были иметь в изобилии передовую технику, которую могла создать только мощная промышленность. В свою очередь строительство такой промышленности нуждалось в не менее мощной базе – черной и цветной металлургии, угольной промышленности, машиностроении и т.д. Определенное место в этой грандиозной задаче принадлежало Казахстану.

В апреле 1926 г. по инициативе ВСНХ СССР в столице республики Кзыл-Орде было созвано специальное совещание по вопросам развития промышленности. Оно отметило, что Казахстан обладает, громадными сырьевыми ресурсами, и признало необходимым ускорить темпы развития промышленного производства. Совещание наметило меры по разведке новых месторождений полезных ископаемых, поручило Госплану и СНХ Казахской АССР разработать план промышленного районирования республики и перспективный план развития промышленности, в первую очередь цветной металлургии.

В августе 1926 г. крайком ВКП(б) специально рассмотрел вопрос о состоянии и перспективах развития промышленности. Пленум обратил внимание коммунистов на важность быстрейшего восстановления и пуска таких объектов, как предприятия Риддера и Экибастуза, необходимость расширения масштабов поиска нефти и других полезных ископаемых. Пленум принял решение о привлечении на промышленные предприятия рабочих из казахов, всемерном повышении их квалификации путем вовлечения в школы фабзавуча и производственные курсы.

К 1927 г. в Риддере завершилось строительство обогатительной фабрики, свинцового завода и электростанции, в Карсакпае сооружение главных цехов медеплавильного завода. Расширялось производство в нефтяной, золотодобывающей и других отраслях промышленности. Вошло в строй несколько районных электростанций, вступили в эксплуатацию Алма-Атинская суконная фабрика, кожевенные заводы в Петропавловске и Уральске, крупный холодильник в Гурьеве. Развивались рыбная промышленность, соляные промыслы, были введены в эксплуатацию маслозаводы. Местная промышленность Казахстана в 1926/27 хозяйственном году увеличила производство продукции на 50 %.

Самым важным объектом строительства в Казахстане в то время была Туркестано-Сибирская железная дорога. В апреле 1927 г. одновременно с севера (Семипалатинск) и юга (ст. Луговая) началось сооружение дороги. При СНК РСФСР был создан Комитет содействия строительству Турксиба под председательством Т. Рыскулова. К октябрю 1927 г. на трассе работало более двух тысяч рабочих, в том числе свыше 800 казахов. 21 ноября 1927 г. на станции Луговая состоялось торжественное открытие первого километра Туркестано-Сибирской железной дороги. 1929 г. был решающим в строительстве Туркестано-Сибирской магистрали. В мае 1929 г. на строительстве работало более 39,5 тыс. рабочих и служащих. 25 апреля 1930 г. первый сквозной поезд по Турксибу в день смычки северного и южного участков провел бывший пастух, первый казах-машинист Кошкинбаев.

С вступлением в эксплуатацию Туркестано-Сибирской железной дороги индустриальное развитие республики развернулось с особенной силой. Началось сооружение нового Риддерского полиметаллического комбината, Чимкентского свинцового завода, Ачисайского рудника, ряда крупных предприятий химической, хлопкоочистительной и пищевой промышленности. В 1929/30 году в Казахстане было добыто каменного угля в 1,4 раза, нефти в 1,3 раза, медной руды в 2,5 раза, полиметаллических руд в 2,3 раза больше, чем в 1928/29 хозяйственном году. Успешно шло строительство и других железных дорог. Досрочно завершилось строительство Акмолинской железной дороги (Щучье-Акмолинск). В те же годы развернулось строительство железнодорожной линии Гурьев — Доссор. За пятилетку в республике было уложено около четвертой части всех новых железнодорожных путей страны. Общая протяженность эксплуатационной сети железных дорог на территории Казахстана составила 5186 км. Новые железнодорожные линии связали многие районы Казахстана с индустриальными и культурными центрами страны и способствовали ускоренному развитию ранее отсталых районов. Выросли новые города и рабочие поселки. Удельный вес городского населения республики за пятилетку поднялся с 8,5 до 24,8 %.

Промышленное, железнодорожное и жилищное строительство вызвало необходимость в создании новых предприятий по производству строительных материалов. В республике сооружались кирпичные, лесопильные и другие заводы. Быстро росла численность рабочего класса. С 1925 по 1927 г. она удвоилась. Особенно возросло число рабочих-казахов. В Карсакпае они составляли свыше 50 проц., на Эмбенских нефтяных промыслах — 50,9, на строительстве Турксиба— 34 проц.

В период социалистической индустриализации народного хозяйства в Казахстане, создавались новые крупные промышленные очаги. Были выявлены новые месторождения полезных ископаемых. По запасам многих из них Казахстан выдвинулся на первое место в стране. В соответствии с заданиями пятилетки ускорялось строительство химического комбината по производству фосфорных удобрений в Актюбинске, Балхашского медеплавильного завода, Чимкентского свинцового завода.

15 августа 1931 г. ЦК ВКП(б) принял решение «Об увеличении угольных и коксовых ресурсов». В нем говорилось, что географическое положение Карагандинского бассейна, наличие в нем огромных запасов угля, его коксуемость, благоприятный характер залегания позволяют создать здесь в короткий срок третью угольную базу страны. В том же году в Караганде были заложены 23 разведочные шахты, из которых на 17- ти началась добыча угля.

Караганда становилась крупным очагом социалистической индустрии. Здесь шла массовая подготовка кадров рабочих и производственно-технической интеллигенции. В 1931 г. в Караганде было занято 6 тыс. горняков, в том числе 2 тыс. казахов. Свыше 5 тыс. рабочих-казахов участвовало в строительстве города.

В условиях громадного размаха промышленного строительства Казахстан не мог обеспечить все стройки местными рабочими кадрами, сюда приезжали рабочие из других регионов. Так, в 1926 г. на Карсакпайский медеплавильный завод приехало много рабочих из Ленинграда, Москвы; Казани, Самары. То же имело место на строительстве Турксиба и других новостройках. В Семипалатинск прибыли из Москвы 20 машинистов турбин, инженеры-электрики и другие специалисты, на стройку, Балхашского медеплавильного комбината — 563 метростроевца.

К концу пятилетки среди квалифицированных рабочих угольной промышленности республики казахи составляли уже 41,1 проц., в нефтяной — 37,7, а по всей промышленности — 25,4 проц. Технические специалисты вначале готовились главным образом за пределами республики. В 1928/29 учебном году на рабфаках, в школах ФЗУ, профшколах и индустриальных техникумах Москвы, Ленинграда, Саратова, Омска, Томска, Казани, Ташкента обучалось свыше 300 казахстанцев. Позднее на базе крупных предприятий создавались средние технические учебные заведения и рабфаки. Для аульной и деревенской молодежи, особенно казахской, открывались подготовительные курсы.

За пятилетие Советское государство вложило громадные средства в народное хозяйство Казахстана: объем капитальных вложений превысил полтора миллиарда рублей, из которых 48 проц. было направлено в промышленность, на транспорт и связь. За пятилетку в Казахстане было сдано в эксплуатацию более сорока новых и реконструированных крупных заводов, фабрик, шахт, рудников, электростанций, вооруженных передовой техникой. Стоимость основных производственных фондов крупной промышленности возросла с 82,2 млн. руб. до 217,7 млн. руб., ее валовая продукция за это же время увеличилась в 3,4 раза. Удельный вес продукции промышленности в валовой продукции народного хозяйства поднялся до 39,5 проц." Особое внимание было уделено развитию тяжелой промышленности. Ha иx развитие было использовано 80 проц. капитальных вложений, направленных в промышленность.

Однако в республике отсутствовали предприятия по обработке нефти и газа, цветных металлов, не говоря уже о машиностроении, в особенности его ведущих отраслей, как станкостроение, приборостроение, автомобилестроение, производство тракторов и других сельхозмашин и т. д.

Казахстан ввозил более половины предметов потребления, также большое количество машин, металлических изделий, цемента, лесных грузов и др. в основном из России. К этому надо добавить, что Казахстану как в обеспечении электроэнергией, так и современными путями сообщения предстояло еще сделать многое. Хотя республика по производству электроэнергии в 1940 г. выдвинулась на пятое место в СCCP, ее удельный вес в электробалансе страны составлял всего 1,3 проц. По уровню наличия и эксплуатации железнодорожных линий Казахстан отставал не только от многих других республик, но и от общесредних по Союзу показателей. Так, например, по СССР на 1 тыс. км. территории приходилось в 1940 г. 4,4 рельсового пути, а по Казахстану — всего 2,3 км.

Важные социально-демографические изменения произошли в составе населения Казахстана в органической связи с его индустриальным развитием. 13 рабочих поселков превратились в города. В 1939 г. в Казахстане- уже было 81 город и поселков городского типа против 44 в 1926 г. За это время удельный вес городского населения вырос с 8,2% до 27,7 %.

Миграционный поток в Казахстан в эти годы усиливается. Стихийная же миграция рабочей силы значительно превышала оргнабор и не поддавалась учету. Достаточно сказать, что в 1928 — 1939 гг. механический прирост населения городов Казахстана за счет миграции превысил более 1,8 млн. человек, из них осело около 1,150 тыс., т. е. более 57,6 %. Это были в основном русские, украинцы, белорусы и представители других национальностей. В связи с этим в 1939 г. удельный вес русских в составе городского населения республики достиг 57,7 %. против 53,7 %. в 1926 г., а казахи здесь составляли всего 21,9 %.

Снизился удельный вес коренного населения в республике от 57,6%. в 1926 г. до 38,0%. в 1939 г. Казахи на своей исконной территории превратились в национальное меньшинство.

В процессе осуществления социалистической индустриализации в Казахстане сформировался новый рабочий класс. Рабочий класс в составе всех занятых в народном хозяйстве республики в 1939 г. составил 33,8 %. против 10,7%. в 1926 г. и тем самым превратился наряду с колхозным крестьянством в крупный класс нового общества.

Свыше 80 проц. вновь сформировавшегося в ходе индустриализации рабочего класса Казахстана были вчерашние крестьяне из коренного и переселенческого населения. Среди привозных рабочих было немало случайных озлобленных людей, летунов, рвачей и лодырей. При соответствующих условиях они выступали подстрекателями конфликтов с администрацией и местным населением. На ст. Аягуз в 1930 г. часть русских, приехавших из европейской части страны, зараженных великодержавным шовинизмом, спровоцировали межнациональные конфликты.

В деле подготовки национальных кадров имелись существенные пробелы. В своей основной массе это были неквалифицированные и малоквалифицированные рабочие. Так, например, если на 1 января 1933 г. казахи составляли 42,1% всех рабочих промышленности своей республики, то среди квалифицированных рабочих ведущих профессий — от 3 до10%.

Таким образом, в результате политики индустриализации Казахстан превратился в индустриально-аграрную республику. Промышленность стала преобладающей отраслью народного хозяйства Казахстана, удельный вес ее продукции в середине 30-х годов начал преобладать и в 1939 г. достиг 58,9 %. против 41,1 %. продукции сельского хозяйства. Однако следует отметить, что индустриальное развитие Казахстана в 1926=1940 гг. имело существенное негативное последствие. Самым главным и крупным социально-экономическим последствием является сырьевая направленность промышленности республики, когда основная часть продукции вывозилась за пределы Казахстана для конечной обработки и получения из нее готовых средств производства и предметов потребления.

Дата добавления: 2014-01-15