Специфика философского рассмотрения человека

Специфика философского рассмотрения человека. Эссенциализм в понимании человека. Человек в парадигме экзистенциализма. Человек в нигилизме. Прагматическая модель человека

ЛЕКЦИЯ 5. ФИЛОСОФСКОЕ УЧЕНИЕ О ЧЕЛОВЕКЕ

Методы и процедуры научного исследования

Метод – это способ теоретического исследования или практического осуществления чего-либо. К методам и процедурам научного исследования относятся:

синтез – соединение ранее выделенных частей предмета в единое целое;

анализ – расчленение целостного объекта на его составные части с целью их всестороннего изучения;

абстрагирование;

обобщение; измерение; сравнение;

индукция – когда общий вывод из рассуждений строится на основе частных посылок;

дедукция – когда из общих посылок с необходимостью следует заключение частного характера;

аналогия;

моделирование – изучение объекта путем создания и исследования его копии;

наблюдение;

эксперимент;

аксиома;

гипотеза;

формализация: суть приема заключается в том, что строится абстрактно-математическая модель, которая раскрывает сущность данного явления, то есть закон;

исторический метод;

логический метод и др.

Проблема человека является одной из центральных в любой социально-философской системе. В отличие от частных социально-гуманитарных наук, философия исследует вопросы: что такое человек, чем он отличается от не-человека; в чем специфика собственно человеческого существования; анализирует смысл и предназначение человека и выявляет основные модели человека в истории и современности. В со­временной литературе подчеркивается факт природно-социального бытия человека. Биологизаторский подход ограничен, так как ак­центирует эволюционно-биологические предпосылки норм чело­веческого общения. Социологизаторский – объясняет природу человека в первую очередь социально значимыми причинами и приводит к господству образа человека как социального функци­онера, винтика государственной машины, использовать который можно без оглядки на генетические особенности. Понять социальную природу человека позволяет тезис К. Маркса о сущности человека как совокупности всех общественных отношений.

Человека нельзя рассматривать как «чи­стую доску» (утверждал еще в свое время Дж. Локк), на кото­рой общество пишет нужные слова, формирующие облик человека, не следует недооценивать природно-биологические задатки индивида. Говоря об эво­люции Homo sapiens, необходимо выработать биосоциальные, а не просто биологические или просто социальные критерии.

В различные эпохи доминировали различные модели человека, которые по-разному определялись мыслителями. Интересно в этой связи вспомнить одну восточную притчу.

… Однажды в стране восходящего Солнца собрались на состязания самые известные бойцы. После тысяч боев мудрец отобрал трех самых великих воинов и попросил рассказать о том, как они тренируются.

Встал первый – огромный, свирепого вида воин. Он одержал 100 побед.

Воин рассказывал:

- Я встаю на восходе солнца и сокрушаю все, что попадается мне на пути: деревья, камни. Только пыль и труха вокруг моей хижины.

- Прекрасно, – сказал мудрец.

Встал второй воин – худой, аскетичный, больше похожий на монаха, чем на бойца. Он одержал 200 побед и объяснял свои успехи следующим образом:

- Я встаю на восходе солнца и медитирую. Я беру тело свое под контроль разума и воли и заставляю его быть легким и быстрым, как мысль.

- А как тренируешься ты? – спросил мудрец третьего бойца.

Встал третий. Он был похож на самого обычного человека, и если бы не одержал тысячу побед, никто бы и не подумал о том, что он самый великий воин Страны Восходящего Солнца.

- А я вообще не тренируюсь. Я просто стараюсь присутствовать во всем, что я делаю.

Восточные модели человека зачастую предполагают в качестве оптимального варианта поведения человека, реализации линии его жизни полное слияние с реальностью, растворение в ее структурах как в собственных принципах самоорганизации, что позволяет использовать даже противостоящие объекты в собственных целях.

В Китае, в учении даосизма, одним из основателей которого является Лао-Цзы (VI в. до н.э.), главным принципом деятельности человека было следование Дао. Дао рассматривалось как источник происхождения всего сущего и одновременно всеобщий закон управления миром. Дао – это своего рода русло движения событий. Оно выполняет свои функции естественно, не принуждая расти или изменяться ни одно существо и не вмешиваясь в его жизнь, оно постоянно прибывает в недеянии, но нет ничего в мире, чего бы оно не делало.

По мнению Лао-Цзы, следуя Дао, правитель должен очищать свое сердце, делать его пустым и не желать слишком многого. Причиной всех общественных катаклизмов являются знания, желания, а также закон и правила поведения. Поэтому управление страной при помощи знания – это несчастье, а управление без помощи знаний – счастье.

Как понять китайского мыслителя? Он исходит из того, что любое знание человека кроме истины включает и момент заблуждения. Реализуя истинное содержание знания, человек лишь правильно отражает русло развития, следует Дао. Реализуя заблуждение, человек нарушает сложившийся ход событий и получается, что «хотели как лучше»… Если же человек не знает, как поступать, он никак не поступает, т.е. прибывает в недеянии. Это не означает остановки всякого движения; развитие продолжается, но уже исходя из принципа недеяния – возникает естественный ход событий.

Другой китайский мыслитель – Конфуций, также родившийся в VI в. до н.э., – в отличие от Лао-Цзы, позитивно оценивал роль знаний и обучения в общественной жизни. Конфуций делил людей на великих и совершенномудрых, обладающих знаниями от рождения, и тех, кто обладает знаниями благодаря учению. Себя Конфуций относил ко второй категории людей. Он писал, что в пятнадцать лет он начал учиться, в тридцать стал самостоятельным, в сорок – освободился от сомнений, в пятьдесят – познал волю неба, в шестьдесят – научился отличать правду от неправды, в семьдесят – стал следовать желаниям своего сердца, не нарушая при этом ритуала. Таким образом, Конфуций устанавливает парадигму человека, являющуюся одной из доминирующих в Китае и на Востоке в целом и в настоящее время. Согласно этой парадигме человек непрерывно развивается всю жизнь до глубокой старости, реализуя свои все новые и новые характеристики.

Интересно, что Конфуций противопоставляет регулирование общественной жизни через правовые законы и указы самоорганизации общества с помощью обычаев и ритуалов. Законы и указы принимаются конкретными личностями под влиянием обстоятельств и эмоций. Обычаи и ритуалы – это регуляторы жизни, выросшие естественным путем. В отличие от законов и указов, которые защищают чьи-то интересы (обычно интересы меньшинства), обычаи и традиции – более объективные регуляторы; перед ними в действительности все равны: и землепашец, и император. Обычаи и ритуалы нельзя отменить, их действия нельзя приостановить, поскольку они нигде официально не приняты.

В античной Греции человек изначально понимался как космическое существо. Главными действующими субъектами истории выступают боги: из их действий сплетается ткань истории. Человек вовлекается в космические вихри подобно песчинкам, пылинкам. Он полностью подчинен судьбе и не имеет никакой свободы выбора, поэтому не несет моральной ответственности за свои поступки.

Новую парадигму человека, которая стала позже общеевропейской и сейчас доминирует в мире, открыл и сформулировал Сократ (VI в. до н.э.). Согласно этой парадигме человек имеет возможность свободы выбора, может свободно и независимо от олимпийских богов осуществлять самостоятельную линию поведения и нести моральную ответственность за свои поступки. Для обоснования своей позиции Сократ вводит представление, что человек может иметь собственного внутреннего бога – демонария. Демонарий подсказывает человеку ту или иную линию поведения независимо от внешних олимпийских богов. За отвращение молодежи, своих учеников от олимпийских богов Сократ был казнен, но своим мужественным поведением на суде и отказом бежать после суда из под стражи доказал, что человек действительно может иметь свободный выбор, может быть свободным. Именно после Сократа стала утверждаться модель человека, свободного, умеющего противостоять и подчинять себе обстоятельства.

Ученик Сократа Платон описал идеал справедливого государства – Атлантиды. В нем люди делятся на четыре типа: 1) мудрецы, у которых преобладает разумное начало; у них развито чувство справедливости, лишь они способны управлять обществом; 2) те, кто отличается храбростью, мужеством и чувством долга; из них формируется каста воинов; 3) граждане, призванные заниматься физическим трудом, из которых формируются крестьяне, ремесленники; 4) рабы, которые не являются гражданами государства.

В античной Греции особое внимание уделялось соотношению рабов и свободных. Их различие понималось прежде всего как интеллектуальное. Свободный, в отличие от раба, может запомнить всю информацию, не записывая. Второе существенное отличие отметил Аристотель (IV в. до н.э.): он различал рабов по природе и рабов по случайности. Рабы по природе – это те, кто не в состоянии отвечать за себя и свои поступки. Они не могут сдерживать чувство гнева, страха и становятся жертвой собственных страстей. Им нужен хозяин, волю которого они могут осуществлять. Свободный человек, попав в рабство, остается свободным, он может управлять своим хозяином, более слабым духом. Например, когда Диогена продавали в рабство за долги, он воскликнул, глядя на одного богатого человека: «Продайте меня этому человеку – ему нужен хозяин!»

Дальнейшее развитие проблема человека получила в более поздних философских учениях, из которых наиболее интересными являются позиции мыслителей XIX-XX вв.: К. Маркса, М. Шелера, экзистенциалистов.

М. Шелер уверен, что при слове «человек» в сознании обра­зованного европейца сталкиваются три круга идей. Во-первых, это круг представлений иудейско-христианской традиции об Ада­ме и Еве, о творении, рае и грехопадении. Во-вторых, это греко-античный круг представлений, в котором самосознание челове­ка впервые в мире возвысилось до понятия о его особом поло­жении и человек явился человеком благодаря тому, что у него есть ум, речь, разумность. В-третьих, вспоминается круг пред­ставлений современного естествознания, согласно которому че­ловек есть достаточно поздний итог развития Земли, существо, которое отличается от форм, предшествующих ему в животном мире, только степенью сложности соединения энергий и способ­ностей, которые сами по себе уже встречаются в низшей, по срав­нению с человеческой, природе.

Все названные и им подобные определения воссоздают соби­рательный образ человека, и тем не менее человек во все време­на и у всех народностей не перестает представать великой тай­ной мироздания. Эти определения могут быть сопоставимы с от­кристаллизовавшимися в истории философии формулами, ког­да само существование человека определялось на основе един­ственно достоверного свидетельства. Так, декартово «Сogito ergo sum» (я мыслю, следовательно, существую), или берклианское «Существовать, значит, быть воспринимаемым», опреде­ление «Volo ergo sum», принадлежащее Мен де Бирану, «Хочу, следовательно, существую», сентенция А. Камю: «Я бун­тую, следовательно, я существую» и пр. – также дают весьма бо­гатую палитру оттенков человеческих проявлений и интенций. Если присовокупить в этому провозглашаемую Ницше «волю к власти» в качестве руководящей идеи человека или же роль либидо – скрытого сексуального влечения – у З. Фрейда и об­ратить внимание на значимость экономического стимула, ис­следованного К. Марксом, то станет ясно, сколь проблемной областью оказывается философская антропология. В подобном антагонизме идей и позиций единство и однородность чело­веческой природы более скрывается, нежели раскрывается. Человек оказывается проблемой для самого себя.

Дата добавления: 2014-01-15