Этапы развития техники

Техника в своём развитии проходит 3 этапа:

· орудия ручного труда,

· машины (на уровне механизации),

· автоматы (на уровне автоматизации).

Абсолютизация роли техники при очевидном игнорировании роли природы в системе культуры привела к тому, что технократизм как социокультурное течение вылился в цивилизационную стратегию, практически полностью игнорирующую экологию и гуманитарные аспекты деятельности.

В своем развитии человек проходит три этапа рабства (Н. Бердяев):

1) сначала он – раб природы,

2) затем он – раб государства, национальности, классов,

3) и, наконец, он становится рабом техники, машины, в которую превращено общество и незаметно превращается сам человек.

Механизация, автоматизация, связанная с ними массовизация производства лишают людей индивидуальности, создавая разновидности социальных роботов. Действительно миллионы людей встают примерно в одно и то же время, сообща направляются к месту работы, синхронно запускают машины, и чем сложнее техника, тем более стандартизированными, одинаковыми становимся мы. Подобная механизация жизни производит впечатление конца духовности в мире. Человек оказывается в плену «технологического блефа» (Ж. Эллюль). Уже не он является мерой вещей, а вещь становится мерой человека, всесильным господином и даже диктатором. Особенно это обнаруживается в случае военной техники, ибо часто именно она решает, что будет с отдельным человеком и человечеством. Производство становится анонимным. Дазманизм (М. Хайдеггер), т.е. обезличивание проявляется в том, что людям оказывается удобнее и проще жить, рассматривая себя как существа подобные другим, то есть как объекты, а не субъекты. Поэтому «человек живет либо в состоянии глубокой неудовлетворенности собой, либо отказывается от самого себя, чтобы превратиться в функционирующую деталь машины» (К. Ясперс).

Приход технократического «старшего брата» создает опасность всеохватывающей технократии. Развитие компьютерной и электронно-вычислительной техники создает опасность возникновения общего технократического контроля над личностью в виде собранных и скомбинированных данных, возникает угроза частной жизни, «тайне данных», использование личных данных в коммерческих и общественных целях. Технологический императив (нет границ для применения технического знания), пришедший на смену кантовскому императиву (долженствование незримо содержит в себе умение) становится опасен. Инженер с «инструментальным разумом» может действовать, как лишенный гибкого и нормального, человеческого интеллекта, робот, совершенно не считающийся с человеком, и подчиняющий все интересам техники и производства.

Постепенно из средства техника становится целью. Это проявляется в так называемой «некрофилии современного кибернетического человека», который предпочитает мертвое живому (Э. Фромм), например, любит свою машину (автомобиль) больше, чем собственную жену и детей.

Знание – сила, но сила может быть разрушительной. Отсюда возникает задача установления границ развитию техники. Мерой оценки знания и его дальнейшего применения должен стать сам человек, его жизнь и здоровье.

«Технологическая уязвимость человеческого рода»

Современное общество можно охарактеризовать как техническую цивилизацию, в которой человек является не только конструктором мира, но и сам становится объектом конструирования, так как техническое общество заранее планирует и определяет условия и смысл индивидуального и социального бытия человека. Таким образом, сам человек становится объектом технического преобразования. Это проявляется в следующем:

- растет число людей, которых затрагивают технические предприятия или их побочные явления. Так, телевидение вызывает у детей серьезные нарушения: отсутствие сосредоточенности, неустойчивость внимания и даже неграмотность;

- природные системы становятся предметом негативной человеческой деятельности. Нарушение или разрушение влечет за собой изменение климата, лучевое поражение, технологическую эрозию;

- возрастают возможности вмешательства и воздействия в области медико-биологических и экологических взаимосвязей. Встает проблема ответственности за нерожденных;

- сам человек становится предметом научного исследования, над ним проводятся научные и технические эксперименты;

- в области генной инженерии возникает возможность искусственного, евгенического изменения видов другой жизни и себя самого;

- человек превращается в объект техники: потенциального – с помощью генетических манипуляций, непосредственно – через фармакологические воздействия и массовые внушения, с помощью транквилизаторов и пороговых воздействий.

И. Калайков утверждал, что все данные явления свидетельствуют о «технологической уязвимости человеческого рода». Данное экосоциальное явление показывает, что человек еще не смог овладеть теми промышленными и научными силами, которые он создал, а также собственно природными силами.

«Технологическая уязвимость человеческого рода» отражает отрицательные стороны НТП:

1. Невозможность естественно-природного процесса исправления и коррекции человеческих ошибок.

2. Перспектива перехода экологического хаоса в экологическую катастрофу.

3. Угроза военного атома.

4. Ограниченность возможностей современного научного познания в создании модели экологически чистого производства.

Все это свидетельствует о превращении человека в «заложника НТР». Ж. Эллюль: «Чтобы преодолеть «техническую болезнь» нашего времени, личность должна опираться на собственный внутренний космос, свою собственную свободу, которая не есть фактор, захороненный в человеческой природе. Техника должна быть подчинена человеческому императиву, а не человек – техническому императиву». Ю. Хабермас: «Нужно найти путь назад, к самим себе, к саморефлексии». Человек должен действовать, исходя из категорического императива этики будущего: «Поступай так, чтобы последствия твоих действий были совместимы с постоянством подлинного человеческого бытия на земле».

Дата добавления: 2014-01-15