Конвергенция

Конгломерация

Лат. conglomeratio — собирание в кучу — соединение отдельных предметов в единое целое, при котором они сохраняют свои черты и свойства.

Этот процесс предполагает слияние и приобретение различных медийных средств, в результате чего большинство их сосредоточивается в руках относительно небольшого числа владельцев. Владение несколькими СМИ обеспечивает тиражирование продукта и, как следствие, его высокую доходность (статья в журнале, затем книга, программа на телевизионном канале, снятый на ее основе фильм, демонстрируемый своей прокатной сетью в собственных кинотеатрах и т.д.). Комбинирование традиционных и новых медиа, прежде всего телевидения и Интернета, с целью превращения кабельных каналов в «веб-порталы» и интернет-магазины, где продаются продукты нового интегрированного рынка, прежде всего программное обеспечение и бытовая техника.

Конгломерация - расширение интересов информационных олигополий (скупают книжные и журнальные издания и издательства, радио- и телестанции, спутниковые и кабельные системы вещания, интернет-провайдерские сети), — отнюдь не новый процесс, однако ныне приобретает все более широкий масштаб, выступая как порождение и результат глобализации.

Лат. convergere — приближаться, сходиться — сближение.

Это понятие означает стирание — в процессе технологических изменений — традиционных (старых) различий между СМИ, отделявших ранее их друг от друга. Данный процесс позволяет минимизировать риски на новых рынках. Вместе с развитием Интернета оказывается основной содержательной характеристикой глобальных изменений в самих медиа, последствия которых широко обсуждаются. Это, в частности, вопросы о регулировании их деятельности, размывание общественных функций масс-медиа в условиях все большего подчинения экономическим интересам и т.д.

Итак, глобализация в сфере медиа означает как размывание традиционных границ между различными масс-медиа, так и изменения в составе и характере аудиторий. Однако процесс медиаглобализации порождает и непредвиденные последствия, одним из которых является возникновение новой «мифологии» глобализации.

«Мифология» глобализации через медиа

Английская исследовательница Марджори Фергюсон выделила семь мифов в «живой истории мифологии глобализации», которые, собственно, и составляют содержание глобальных информационных потоков:

1) «большой лучше»;

2) «больше лучше»;

3) «время и пространство исчезают»;

4) «глобальная культурная гомогенизация»;

5) «спасение планеты Земля»;

6) «демократия на экспорт посредством американского телевидения»;

7) «новый мировой порядок».

Ferguson M. The Mythology about Globalization // European Journal of Communication, N 7 (1992). P. 69-93.

«Большой лучше» — выступает в качестве политической идеологии, обслуживает доктрину рыночного капитализма. В сфере коммуникации он используется для обоснования эскалации концентрации собственности в руках олигополии и последующего подчинения медиа как средства публичного дискурса, в рамках которого «продажа» глобализации на рынке становится частью данного феномена как такового.

«Больше лучше» - увеличение прибыли частных корпораций ведет к увеличению возможностей выбора у потребителя.

«Время и пространство исчезают» - преувеличение возможностей новых электронных медиа осуществить давнюю мечту человечества об объединении мира.

«Глобальная культурная гомогенизация» - связана с идеей Мак-Люэна о «глобальной деревне», дополненной постмодернистской интерпретаций «сплетенности» мира, т.е. об усилении культурного и экономического единообразия.

В основе этих представлений лежит реальный процесс конгломерации как транснациональной организации культурного производства. Все это приводит к созданию метакультуры, в рамках которой возникает новая коллективная идентичность, базирующаяся на разделяемых образцах потребления на основе формирования индивидуального выбора путем подражания или манипулирования.

В призыве «Спасти планету Земля» соединились, по мнению М. Фергюсон, идущая от античности вера в тесную связь человека («микрокосма») с природой («макрокосмом»), с современными идеями экологического активизма.

Идея «Демократии на экспорт через американское телевидение», является, по Фергюсон, обновленной версией представления о возможностях масс-медиа воздействовать на общественное мнение, прежде всего, в политических целях. Это прямые медиаэффекты, характерные для начального периода развития массовых СМИ.

Эти идеи всплыли вновь в исследовании глобализации медийной сферы, проведенном Министерством торговли США, целью которого было выявить возможности усиления конкурентоспособности американских компаний для обеспечения их доминирования в этой сфере.

Фактически в документе речь шла о формировании политико-культурной «повестки дня» для всего мира. В основе лежала предпосылка об эффективности американской кинопродукции и телевизионных программ как экспортеров американских ценностей и «демократических идеалов» в условиях, когда глобальные медиа играют все более значительную роль в продвижении свободы слова и требованиях демократических реформ в международном масштабе. (эта точка зрения получает подтверждение всякий раз, когда политические лидеры всего мира и национальные медиа-корпорации буквально цитируют CNN, выступающее как lingua franca (общий язык) современности).

Из сочетания политики и экономики и возник высокофункциональный набор идей, которым руководствуется как американское кино- и теле-производство, так и американский истеблишмент. Они рассматривают информационные продукты как средство политического просвещения и формирования соответствующих убеждений. Например, отказ от коллективизма во имя демократии, в противоположность потенциалу культурного переопределения (dislocation), предполагающего представленность различных позиций без выделения доминирующей.

Миф о «новом международном информационном порядке» (НМИП) является самым поздним добавлением к мифологии глобализации. Его появление, по мнению М. Фергюсон, наглядно демонстрирует возникновение новых мифов на основе возрождения старых и забытых, но адаптированных к изменившимся условиям.

Впервые призыв к НМИП в его современном виде прозвучал из уст американского президента во время войны в Заливе в 1991 г. в самом общем виде, за которым стоял комплекс довольно смутных идей. Его неопределенность была связанас неразличимостью двух представлений — «мирового порядка» («world order») как создания (внесения) порядка в мир (order in the world) и упорядочивания мира («ordering of the world») в соответствии с определенным набором идеологических предпосылок или экономических практик. И эта двусмысленность сохраняется до сих пор, несмотря на постоянно идущий пересмотр самого мифа.

Само понятие «новый международный порядок» в сфере медиа имеет довольно долгую историю – возник в середине XX в. как лозунг стран «третьего мира», борющихся за выравнивание односторонних информационных потоков. Он получил свое отражение в докладе Комиссии Ш. Макбрайда, созданной ЮНЕСКО в 1978 г.

Результаты комиссии были одобрены на Генеральной конференции ЮНЕСКО в 1980 г. и обнародованы в докладе о состоянии и перспективах развития средств информации и коммуникации в мире под характерным названием «Многоголосый, но единый мир».

Однако само американское происхождение мифа, хотя и носящего глобальный характер, изначально определяло его суть как ожидание «нового Иерусалима» мировой политической власти, должной возникнуть на основе уничтожения коммунизма и триумфа капитализма.

До того, как этот мираж сгустился, «новый» НМИП стал разворачиваться с драматической быстротой: августовский путч в Москве в 1991 г. и последовавший за ним быстрый развал Советского Союза ознаменовали его начало. Провозвестником стала идея «конца истории» Ф. Фукуямы: западная либеральная демократия прошла полный круг развития и вернулась к началу — не к «концу идеологии» или конвергенции социализма и капитализма, но к безоговорочной победе экономического и политического либерализма.

Дата добавления: 2014-01-20