Экосистемные услуги и получатели выгод

Экосистемные услуги определяются как выгоды, которые люди получают от экосистем. Кто и как должен оплачивать получение многочисленных вы­год от экосистем? Выгоды, поступающие от конкретной экосистемы распространяются на огромные террито­рии и распределяются неравномерно. Такое явление можно на­звать диффузией экосистемных выгод. Эта диффузия накладывает­ся и на различные группы получателей выгод.

О сложности идентификации выгод и получения платежей/компенсаций от получателя выгод свидетельствует таблица 5.7. Возьмем только экосистемные услуги леса, не связанные с получением древесины. Выгоды от регулирования лесами климата получают сообщества, различных уровней, лесные экосистемы, предотвращая эрозию и повышая тем самым урожайность, как бы, передает свои выгоды сельскому хозяйству. Список подобных скрытых экосистемных услуг леса можно множить, но вывод один — собственно «в лес» возвращается лишь крайне незначительная часть выгод.

Таблица 5.7

Экосистемные услуги леса и получатели выгод

Услуга леса	Выгоды	Получатель выгод
Поглощение СО2	Предотвращение изменения климата	Мировое сообщество
Предотвращение эрозии в сельском хозяйстве	Увеличение урожаев	Сельское хозяйство
Водорегулирование в водохранных зонах	Предотвращение наводнений	Расположенные вниз по течению локальные сообщества, экономические объекты
Очищение воздуха от загрязнений	Здоровье населения	Локальные сообщества
Сохранение биоразнообразия	Медицина, эстетика	Мировое сообщество, сообщества различных уровней. Медицинский сектор товаров и услуг
Продуцирование побочных продуктов леса	Сбор грибов, ягод, лекарственных растений	В основном, локальные сообщества

В связи с этим для экономики важнейшей задачей становится экономическая идентификация и учет выгод от экоуслуг, или, говоря строгим экономическим языком - интернализация положительных внешних эффектов/выгод от экосистем. Вместе с этим, необходима также интернализация ущербов/ издержек от деградации экосистем и их услуг для реализации принципа «загрязнитель платит».

Идея об экономическом механизме компенсации экосистемных услуг развивает схему, апробированную в мире в рамках соглашений о квотах и торговле правами на выбросы пар­никовых газов в рамках Киотского протокола по предотвращению глобального изменения климата[3]. В табл. 5.8 приведена оценка вклада стран по сохранению и потерям биосферной устойчивости. Россия обеспечивает почти 10% этой устойчивости, значительно превосходя другие страны по этому показателю.

Таблица 5.8

Вклады экосистем отдельных стран в сохранение устойчивости биосферы

Страна	Вклад, %
Россия	9,60 %
Бразилия	7,06%
Австралия	6,52%
Канада	5,25%
США	5,22%
Китай	4,93%

Сегодня мировой «углеродный рынок» включает комплекс разнообразных механизмов перераспределения финансов от коммерческих структур и стран, которые выбрасывают парниковые газы, в пользу тех, кто способствует сокращению выбросов или поглощению парниковых газов. Объемы углеродного рынка растут быстрыми темпами.

Важнейшим достижением этого процесса является начало разви­тия финансово-экономических механизмов, стимулирующих восстанов­ление и сохранение лесов как природных хранилищ углерода (Програм­ма предотвращения сведения и деградации лесов — Reduce Emission from Deforestation and forest Degradation, REDD). В 2007 г. Всемирный банк объявил об учреждении фонда Forest Carbon Partnership Facility (FCPF), назначение которого — поощрять страны мира в сохранении своих лесов. Прогнозируемые объемы рынка услуг по сохранению лесов по программе REDD сопоставимы с объемами мировой торговли древесиной. Потенциальный рынок услуг по сохранению леса с учетом умеренной цены 10 долларов за тонну углерода и реальных возможностей развивающихся стран по сокращению рубок леса, составляет около 10 млрд. долларов в год, в то время как экспорт лесоматериалов из развивающихся стран в 2006 г. составил 39 млрд. долларов (Miles and Kapos, 2008). Для сравнения: по данным Федеральной службы го­сударственной статистики РФ экспорт продукции лесной и целлюлозно-бумажной промышленности из России в 2007 г. составил 12,3 млрд долларов США.

Российским проектом ГЭФ «Сохранение биоразнообразия» проведены расчеты, показывающие размеры выплат или компен­саций для отдельных стран в зависимости от объема их глобальных экосистемных услуг. Полученные оценки позволяют предложить ва­риант взаиморасчетов стран за сохранение или потери биосфер­ной устойчивости. Экспертами выполнен расчет для варианта за­трат на сохранение устойчивости биосферы в размере 1% мирового валового продукта, что лишь немного превышает заявленную еще в 1990-е гг. развитыми странами норму расходов на сбереже­ние биосферы (0,7% ВВП). В случае планетарной дестабилизации, признаки которой становятся все отчетливей, человечество вынуждено будет направлять на восстановление процессов саморегу­ляции природных систем гораздо больше средств. В соответствии с проделанными расчетами Россия должна получать компенсации в размере 5.5% собственного ВВП в год.

Для создания эколого-экономического компенсационного ме­ханизма есть предпосылки и понимание в структурах власти России. В частности, на Конференции ООН в Йоханнесбурге (2002) употре­бляемые российской правительственной делегацией термины «глобальные экологические услуги», «компенсация экологических услуг», «экологический донор», «долги в обмен на природоохранные инве­стиции» («долги на природу») и т.д. делали российскую делегацию одной из самых конструктивных в эколого-экономическом плане. Причина «экологичности» позиции на саммите во многом опреде­лялась тем, что Россия пыталась использовать экологические аргументы для получения экономических выгод. Логика здесь доста­точно очевидная: страна вносит огромный вклад в стабилизацию биосферы, регулирование климата, сохранение биоразнообразия за счет своих огромных территорий, не затронутых хозяйственной деятельностью, гигантских лесов, болот и пр., что позволяет ей быть экологическим донором планеты. При этом Россия несет большие издержки на поддержание природного потенциала и глобальных экологических услуг. Поэтому она вправе претендовать на экологи­ческие компенсации со стороны мирового сообщества.

К сожалению, после Йоханнесбурга экологический аргумент для получения экономических выгод российскими властями прак­тически не использовался. Научное сообщество России также не отстаивает значение экосистем страны. На международных конфе­ренциях имеется огромное количество докладов о значении при­родного капитала Бразилии, Индии, Канады и т.д., российский при­родный потенциал практически не обсуждается.

[1] В 2000 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла «Декларацию тысячелетия», которая предусматривает достижение к 2015 г. новых результатов развития, были приняты цели развития тысячелетия (ЦРТ).

[2] В 2007 г. вышел очередной том «Глобальная экологическая перспектива: ГЕО 4. Окружающая среда для развития/ Программа ООН по окружающей среде, 2007 г. В этом томе приведены основныеосновные результаты ОЭ.

[3] Киотский прото­кол стал первой попыткой мирового сообщества в глобальном масштабе включить экосистемные услуги (включая платежи и компенсацию отдельным странам) в международные и национальные экономические механизмы для борьбы с изменением климата.

Дата добавления: 2014-01-20