Основные проблемы и периодизация историографии ВОВ

Современная историография и полемика вокруг книг В. Суворова.

1. Основные проблемы и периодизация историографии ВОВ

2. Перестройка и новые факты в историографии.

3. Концепция В. Суворова (Резуна).

В истории изучения Великой Отечественной войны, т.е. историографии войны, существует несколько наиболее принципиальных проблем, то или иное разрешение которых составляет основу концепции истории ВОВ. Самой противоречивой была и остается таковой до наших дней проблема ответственности европейских государств в развязывании второй мировой войны. Существенной проблемой, требовавшей и официального объяснения властей, был вопрос о причинах поражений Красной Армии, особенно на первом этапе ВОВ. Важными проблемами, которых вынуждены были касаться и исследователи и политики являются также вопросы о характере войны со стороны Советского Союза и причинах побед советского народа. Особенно остро на современном этапе стоит вопрос о целях, которые преследовало советское руководство в войне против Германии.

Периодизация историографии войны прямо связана с изменениями в политике руководства государства и компартии Советского Союза и с глобальными переменами во всех сферах жизни общества в конце XX в. В связи с этим можно выделить следующие этапы:

1-й – осмысление основных проблем началось еще в ходе ВОВ, в итоге была создана сталинская концепция войны, которая без изменений сохранялась до XX съезда партии в 1956 г.;

2-й – с 1956 г. до смещения Н.С. Хрущева в 1964 г., т.н. период «оттепели», который нашел отражение и в трудах исследователей ВОВ;

3-й – с 1964 г. до начала перестройки середины 80-х гг. или период «застоя», в продолжении которого была частично реанимирована сталинская концепция войны;

4-й – с середины 80-х до начала 90-х гг., охватывающий период «перестройки»; партийное руководство, еще не утратившее свои позиции, пытается на данном этапе еще поддерживать господство старой концепции;

5-й – развитие историографии ВОВ на современном этапе, плюрализм мнений по всем ключевым проблемам войны, попытка выработки новой концепции ВОВ.

С середины 80-х гг. в связи с началом перестройки открывается новый период в изучении истории ВОВ. Перестройка предъявила новые требования к исторической науке, к изучению исторического опыта. Наиболее запутанным и фальсифицированным вопросом, к которому обратились историки в первую очередь после наступления гласности, были советско-германские отношения в 1939–1941 гг. Обращение к этой проблеме было вызвано прежде всего национальным подъёмом в республиках Прибалтики, их стремлением к полному суверенитету. Историками был сделан вывод, что советско-германский договор о ненападении (23 августа 1939 г.) не способствовал укреплению безопасности СССР, не был «вынужденным», усыпил бдительность советского руководства и дал возможность Германии лучше подготовиться к нападению на Советский Союз. Но наибольшей загадкой стал секретный протокол к договору о ненападении. Рядом советских историков (В.И. Дашичев, М.И. Семиряга, Г.Л. Розанов) было доказано, что именно условиями протокола регулировалась политика Германии и Советского Союза в Восточной Европе в 1939–1941 гг. Но конкретное содержание протокола оставалось недоступным общественности. Лишь нескольким лицам было известно, что подлинник этого документа хранился в архиве генерального секретаря ЦК КПСС, а затем был передан в Архив Президента СССР.

Обнародование секретного протокола стало настоящим событием. Из этого документа стали ясны цели Советского правительства: ликвидировать антисоветский «санитарный кордон», состоящий из малых государств Восточной Европы, получить свободный выход из Финского залива на просторы Балтики, приобрести незамерзающие порты на побережье Балтийского моря, включить Латвию, Эстонию и Финляндию в сферу советских государственных интересов с последующим вхождением их в состав Советского Союза, присоединить к нему Бесарабию и Буковину, укрепить советские позиции на Балканах, открыть свободный выход к теплым морям через Босфор и Дарданеллы и закрепить советские позиции в них путем создания военных и военно-морских баз в обоих проливах, разрешить свои проблемы на Дальнем Востоке – освободить Южный Сахалин и др.

В новой ситуации исследователям стали доступны документы, которые позволили несколько иначе взглянуть на ключевые вопросы истории ВОВ. Так, были опубликованы разработанные Генеральным штабом планы наступательной войны Советского Союза: один, утвержденный ЦК партии, и его обновленный, но не утвержденный, вариант. Стало ясно, что весной и летом 1941 г. советские войска интенсивно сосредотачивались вблизи западных границ страны, готовясь не для противодействия агрессору. В то же время уделив основное внимание подготовке к наступлению, советское политическое и военное руководство не приняло мер по укреплению обороны, чем и поспешило воспользоваться Германия, опередив Советские Союз в нападении. В результате СССР потерпел катастрофическое военное поражение.

Идея «превентивной» войны, подготавливаемой советским руководством стала основой концепции Виктора Суворова. В своей книге «Ледокол» (М., 1992), написанной в жанре исторической публицистики, бывший офицер Главного разведывательного управления Министерства обороны СССР (настоящее имя – Владимир Резун) утверждает, что коммунисты «руками Гитлера… развязали в Европе войну и готовили внезапный удар по самому Гитлеру, чтобы захватить разрушенную им Европу». Суворов считает, что большевистское руководство не отказалось от осуществления «мировой революции» и в конце 30-х гг. Для ее достижения был разработан четкий план по подготовке мировой войны, которая разрушила бы Европу, облегчив ее «советизацию». С этой же целью в Советском Союзе создавался колоссальный военно-промышленный комплекс и наращивались мощные вооруженные силы.

В вопросе о приверженности Сталина идее мировой революции наиболее ярко проявился плюрализм современной историографии. М. Николаев, ссылаясь на мнение Л.Д. Троцкого о страхе Сталина перед войной и революцией, считает, что тот не разделял идею мировой революции. А.Д. Орлов вообще утверждает, что Сталин был сторонником идеи панславизма. Д.А. Волкогонов и Ю.Н. Афанасьев полагают, что советское руководство поставило себе целью «мировую пролетарскую революцию». А.Н. и Л.А. Мерцаловы, вероятно, ближе всего к истине, утверждая, что мышление Сталина в конечном итоге стало обычным имперским. В целом версия Суворова о Гитлере – «Ледоколе Революции», который подорвет капиталистическую систему и в нужный момент будет разгромлен Красной Армией, оказалась весьма плодотворной и вызвала бурную полемику. Но многие положения Суворова не выдержали серьезной критики историков. Нельзя исключительно на СССР возлагать ответственность за развязывание Второй мировой войны. Приводимая Суворовым информация о подготовке армии к наступлению и пренебрежение оборонительными мероприятиями документально не подтверждается. В современных исследованиях указывается, что создаваемые на новой границе укрепрайоны (УР) предназначались и для обороны, и для наступления, а УР на старой границе вопреки версии об их уничтожении были лишь разоружены и законсервированы. Скептически ведущие современные историки (прежде всего Д.А. Волкогонов и А.С. Орлов) относятся к предположенной Суворовым точной дате нападения СССР на Германию – 6 июля 1941 г.

В целом, полемика о проблемах кануна войны, поднятая В. Суворовым, привела к пересмотру характерной для предшествующего периода официальной концепции. Тем не менее до сих пор из научной и учебной литературы не исчезли устоявшиеся подходы. Дискуссия последних лет показала, что существует большая потребность в новых исследованиях различных аспектов войны.

Дата добавления: 2014-01-20