Человек свободный и ответственный. Крайние противостоящие друг другу позиции — нату­рализм и абсолютная автономность морали

Крайние противостоящие друг другу позиции — нату­рализм и абсолютная автономность морали.

С точки зрения натурализма, вообще-то говоря, ника­кой свободы воли вовсе нет, а, значит, мораль в принципе не способна быть автономной от влечений, потребностей и страстей человека. Натуралистические концепции рассмат­ривают волю как полностью детерминированную его по­требностями и влечениями. При выборе происходит борь­ба мотивов, внутренних стимулов, которые основаны на объективных биологических и социальных нуждах. Потом один из мотивов, наиболее сильный, побеждает, он-то и определяет конкретное решение. При такой трактовке сам индивид, ядро его личности оказывается не более чем иг­рушкой страстей, желаний, влечений, следствием их взаи­модействия. Свободная воля представляется, таким обра­зом, только иллюзией, себялюбивым самообманом. Мо­ральный человек в этом случае ничего не выбирает, как и аморальный: оба следуют тем чувствам, которые сильнее в них развиты и больше занимают их в настоящий момент.

Противоположная позиция представлена воинствую­щим индивидуализмом в духе Ж.-П. Сартра. Воля чело­века абсолютно свободна, и потому мораль совершенно автономна и не зависит ни от каких влияний: ни от боли, ни от страха, ни от нормативных требований общества. Гипертрофия свободы воли перерастает в этом случае в дикий произвол, в буйство субъективности, в безудерж­ное самоутверждение. Собственно, полная автономия мо­рали, понятой как индивидуальная мораль, оказывается автономией и от общечеловеческой нравственности: от любви, доброжелательства, справедливости. Но тогда воз­никают вопросы: а мораль ли это? Следует ли применять слово «мораль», имеющее вполне устоявшийся смысл, к анархической стихии «я»? Крайности в понимании сво­боды воли и автономии морали, конечно, неприемлемы.

Проблема автономии морали была рассмотрена в XVIII в. Иммануилом Кантом, унаследовавшим традицию, идущую

Лекция 2

еще от стоиков. Согласно взглядам Канта, автономия мо­рали возможна ввиду того, что человек — существо двой-ственное. С одной стороны, он — феномен, часть эмпи­рического мира, подчиненная всем его детерминациям, И по природе человек эгоист. Однако, с другой стороны, человек — ноумен, т. е. относится к той части мира, на которую не накладываются наши представления о про­странстве, времени и причинности. Об этой сфере, нахо­дящейся за пределами нашей возможности восприятия, мы ничего не можем знать, это мир «вещей в себе». Но можно сказать, что поскольку в мире «вещей в себе» нет причинности, там существует свобода. Являясь не только эмпирическим индивидом, но и «вещью в себе», любой из нас приобретает свободу воли и возможность следовать закону морали — повелению неизбирательного доброже­лательства.

Итак, свобода воли существует. По свободной (читай: по доброй) воле мы в состоянии выбрать моральный за­кон, а не подчинение требованиям эмпирического мира, мы можем перестать быть эгоистами и сделаться нрав­ственными существами.

Автономия морали выражается, по Канту, в том, что к истинно моральному выбору не могут примешиваться никакие чувства, потребности и эмоции. Мораль автоном­на от склонностей любого рода. Она чиста, не запятнана ничем собственно земным, чувственным, партикулярным. Именно поэтому морально-регулятивную способность Кант приписывает разуму — практическому разуму.

Свободная воля возносится над суетными пережива­ниями, поднимается над эгоистическим маленьким «я» и выполняет всеобщий моральный закон, даже если он не удобен и утеснителен для нашего природного страстного начала. Быть добрым по симпатии или из любви — не значит быть моральным. Морален лишь тот, кто спосо­бен творить добро, оставаясь лично незаинтересованным, а из одного только категорического императива практи-

Дата добавления: 2014-01-20