Ю.Б.Гиппенрейтер. Скажу несколько слов об особенностях психологии как науки

[ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ]¹

Скажу несколько слов об особенностях психологии как науки.

В системе наук психологии должно быть отведено совершенно осо­бое место, и вот по каким причинам.

Во-первых, это наука о самом сложном, что пока известно человече­ству. Ведь психика — это «свойство высокоорганизованной материи». Ес­ли же иметь в виду психику человека, то к словам «высокоорганизован­ная материя» нужно прибавить слово «самая»: ведь мозг человека — это самая высокоорганизованная материя, известная нам.

Знаменательно, что с той же мысли начинает свой трактат «О душе» выдающийся древнегреческий философ Аристотель. Он считает, что сре­ди прочих знаний исследованию о душе следует отвести одно из первых мест, так как «оно — знание о наиболее возвышенном и удивительном»².

Во-вторых, психология находится в особом положении потому, что в ней как бы сливаются объект и субъект познания.

Чтобы пояснить это, воспользуюсь одним сравнением. Вот рождается на свет человек. Сначала, пребывая в младенческом возрасте, он не осозна­ет и не помнит себя. Однако развитие его идет быстрыми темпами. Форми­руются его физические и психические способности; он учится ходить, видеть, понимать, говорить. С помощью этих способностей он познает мир; начина­ет действовать в нем; расширяется круг его общения. И вот постепенно, из глубины детства, приходит к нему и постепенно нарастает совершенно осо­бое ощущение — ощущение собственного «Я». Где-то в подростковом воз­расте оно начинает приобретать осознанные формы. Появляются вопросы: «Кто я? Какой я?», а позже и «Зачем я?» Те психические способности и функции, которые до сих пор служили ребенку средством для освоения

¹ Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. М.: ЧеРо, 1998. С. 9—19.

² Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975. Т.1. С. 371.

20 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

внешнего мира — физического и социального, обращаются на познание са­мого себя; они сами становятся предметом осмысления и осознания.

Точно такой же процесс можно проследить в масштабе всего челове­чества. В первобытном обществе основные силы людей уходили на борьбу за существование, на освоение внешнего мира. Люди добывали огонь, охо­тились на диких животных, воевали с соседними племенами, получали пер­вые знания о природе.

Человечество того периода, подобно младенцу, не помнит себя. По­степенно росли силы и возможности человечества. Благодаря своим пси­хическим способностям люди создали материальную и духовную куль­туру; появились письменность, искусства, науки. И вот наступил момент, когда человек задал себе вопросы: что это за силы, которые дают ему воз­можность творить, исследовать и подчинять себе мир, какова природа его разума, каким законам подчиняется его внутренняя, душевная жизнь?

Этот момент и был рождением самосознания человечества, т.е. рож­дением психологического знания.

Событие, которое когда-то произошло, можно коротко выразить так: если раньше мысль человека направлялась на внешний мир, то теперь она обратилась на саму себя. Человек отважился на то, чтобы с помощью мыш­ления начать исследовать само мышление.

Итак, задачи психологии несоизмеримо сложнее задач любой другой науки, ибо только в ней мысль совершает поворот на себя. Только в ней научное сознание человека становится его научным самосознанием.

Наконец, в-третьих, особенность психологии заключается в ее уни­кальных практических следствиях.

Практические результаты от развития психологии должны стать не только несоизмеримо значительнее результатов любой другой науки, но и качественно другими. Ведь познать нечто — значит овладеть этим «нечто», научиться им управлять.

Научиться управлять своими психическими процессами, функциями, способностями — задача, конечно, более грандиозная, чем, например, освое­ние космоса. При этом надо особенно подчеркнуть, что, познавая себя, че­ловек будет себя изменять.

Психология уже сейчас накопила много фактов, показывающих, как новое знание человека о себе делает его другим: меняет его отношения, цели, его состояния и переживания. Если же снова перейти к масштабу всего человечества, то можно сказать, что психология — это наука, не толь­ко познающая, но и конструирующая, созидающая человека.

И хотя это мнение не является сейчас общепринятым, в последнее время все громче звучат голоса, призывающие осмыслить эту особенность психологии, которая делает ее наукой особого типа.

В заключение надо сказать, что психология — очень молодая нау­ка. Это более или менее понятно: можно сказать, что, как и у вышеупо-

Гиппенрейтер Ю.Б. [Особенности психологии как науки] 21

минутого подростка, должен был пройти период становления духовных сил человечества, чтобы они стали предметом научной рефлексии.

Официальное оформление научная психология получила немногим более 100 лет назад, а именно, в 1879 г.: в этом году немецкий психолог В.Вундтп открыл в г. Лейпциге первую лабораторию экспериментальной психологии.

Появлению психологии предшествовало развитие двух больших областей знания: естественных наук и философии; психология возникла на пересечении этих областей, поэтому до сих пор не определено, считать психологию естествен­ной наукой или гуманитарной. Из вышесказанного следует, что ни один из этих ответов, по-видимому, не является правильным. Еще раз подчеркну: это — нау­ка особого типа. Перейдем к следующему пункту нашей лекции — вопросу о соотношении научной и житейской психологии.

Любая наука имеет в качестве своей основы некоторый житейский, эмпирический опыт людей. Например, физика опирается на приобретае­мые нами в повседневной жизни знания о движении и падении тел, о тре­нии и инерции, о свете, звуке, теплоте и многом другом.

Математика тоже исходит из представлений о числах, формах, коли­чественных соотношениях, которые начинают формироваться уже в до­школьном возрасте.

Но иначе обстоит дело с психологией. У каждого из нас есть запас жи­тейских психологических знаний. Есть даже выдающиеся житейские пси­хологи. Это, конечно, великие писатели, а также некоторые (хотя и не все) представители профессий, предполагающих постоянное общение с людьми: педагоги, врачи, священнослужители и др. Но, повторяю, и обычный человек располагает определенными психологическими знаниями. Об этом можно судить по тому, что каждый человек в какой-то мере может понять друго­го, повлиять на его поведение, предсказать его поступки, учесть его инди­видуальные особенности, помочь ему и т.п.

Давайте задумаемся над вонросом: чем же отличаются житейские психологические знания от научных?

Я назову вам пять таких отличий.

Первое: житейские психологические знания конкретны; они приуро­чены к конкретным ситуациям, конкретным людям, конкретным задачам. Говорят, официанты и водители такси — тоже хорошие психологи. Но в ка­ком смысле, для решения каких задач? Как мы знаем, часто — довольно прагматических. Также конкретные прагматические задачи решает ребенок, ведя себя одним образом с матерью, другим — с отцом, и снова совсем ина­че — с бабушкой. В каждом конкретном случае он точно знает, как надо себя вести, чтобы добиться желаемой цели. Но вряд ли мы можем ожидать от него такой же проницательности в отношении чужих бабушки или мамы. Итак, житейские психологические знания характеризуются конкретностью, ог­раниченностью задач, ситуаций и лиц, на которые они распространяются.

22 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

Научная же психология, как и всякая наука, стремится к обобщени­ям. Для этого она использует научные понятия. Отработка понятий — одна из важнейших функций науки. В научных понятиях отражаются наиболее существенные свойства предметов и явлений, общие связи и со­отношения. Научные понятия четко определяются, соотносятся друг с дру­гом, связываются в законы.

Например, в физике благодаря введению понятия силы И. Ньютону удалось описать с помощью трех законов механики тысячи различных конкретных случаев движения и механического взаимодействия тел.

То же происходит и в психологии. Можно очень долго описывать человека, перечисляя в житейских терминах его качества, черты харак­тера, поступки, отношения с другими людьми. Научная же психология ищет и находит такие обобщающие понятия, которые не только экономи-зируют описания, но и за конгломератом частностей позволяют увидеть общие тенденции и закономерности развития личности и ее индивиду­альные особенности. Нужно отметить одну особенность научных психо­логических понятий: они часто совпадают с житейскими по своей внеш­ней форме, т.е. попросту говоря, выражаются теми же словами. Однако внутреннее содержание, значения этих слов, как правило, различны. Жи­тейские термины обычно более расплывчаты и многозначны.

Однажды старшеклассников попросили письменно ответить на вопрос: что такое личность? Ответы оказались очень разными, а один учащийся от­ветил так: «Это то, что следует проверить по документам». Я не буду сейчас говорить о том, как понятие «личность» определяется в научной психоло­гии, — это сложный вопрос, и мы им специально займемся позже, на одной из последних лекций. Скажу только, что определение это сильно расходится с тем, которое было предложено упомянутым школьником.

Второе отличие житейских психологических знаний состоит в том, что они носят интуитивный характер. Это связано с особым способом их получения: они приобретаются путем практических проб и прилажи­ваний. Подобный способ особенно отчетливо виден у детей. Я уже упоми­нала об их хорошей психологической интуиции. А как она достигается? Путем ежедневных и даже ежечасных испытаний, которым они подвер­гают взрослых и о которых последние не всегда догадываются. И вот в ходе этих испытаний дети обнаруживают, из кого можно «вить веревки», а из кого нельзя.

Часто педагоги и тренеры находят эффективные способы воспита­ния, обучения, тренировки, идя тем же путем: экспериментируя и зорко подмечая малейшие положительные результаты, т.е. в определенном смысле «идя на ощупь». Нередко они обращаются к психологам с прось­бой объяснить психологический смысл найденных ими приемов.

В отличие от этого научные психологические знания рациональны и вполне осознанны. Обычный путь состоит в выдвижении словесно форму­лируемых гипотез и проверке логически вытекающих из них следствий.

Гиппенрейтер Ю.Б. [Особенности психологии как науки] 23

Третье отличие состоит в способах передачи знаний и даже в самой возможности их передачи. В сфере практической психологии такая воз­можность весьма ограничена. Это непосредственно вытекает из двух пре­дыдущих особенностей житейского психологического опыта — его конк­ретного и интуитивного характера. Глубокий психолог Ф.М.Достоевский выразил свою интуицию в написанных им произведениях, мы их все про­чли — стали мы после этого столь же проницательными психологами? Передается ли житейский опыт от старшего поколения к младшему? Как правило, с большим трудом и в очень незначительной степени. Вечная проблема «отцов и детей» состоит как раз в том, что дети не могут и да­же не хотят перенимать опыт отцов. Каждому новому поколению, каж­дому молодому человеку приходится самому «набивать шишки» для при­обретения этого опыта.

В то же время в науке знания аккумулируются и передаются с большим, если можно так выразиться, КПД. Кто-то давно сравнил пред­ставителей науки с пигмеями, которые стоят на плечах у великанов — выдающихся ученых прошлого. Они, может быть, гораздо меньше ростом, но видят дальше, чем великаны, потому что стоят на их плечах. Накоп­ление и передача научных знаний возможна благодаря тому, что эти зна­ния кристаллизуются в понятиях и законах. Они фиксируются в научной литературе и передаются с помощью вербальных средств, т.е. речи и язы­ка, чем мы, собственно говоря, и начали сегодня заниматься.

Четвертое различие состоит в методах получения знаний в сферах житейской и научной психологии. В житейской психологии мы вынуж­дены ограничиваться наблюдениями и размышлениями. В научной пси­хологии к этим методам добавляется эксперимент.

Суть экспериментального метода состоит в том, что исследователь не ждет стечения обстоятельств, в результате которого возникает интере­сующее его явление, а вызывает это явление сам, создавая соответствую­щие условия. Затем он целенаправленно варьирует эти условия, чтобы выявить закономерности, которым данное явление подчиняется. С введе­нием в психологию экспериментального метода (открытия в конце про­шлого века первой экспериментальной лаборатории) психология, как я уже говорила, оформилась в самостоятельную науку.

Наконец, пятое отличие, и вместе с тем преимущество, научной пси­хологии состоит в том, что она располагает обширным, разнообразным и подчас уникальным фактическим материалом, недоступным во всем сво­ем объеме ни одному носителю житейской психологии. Материал этот на­капливается и осмысливается, в том числе в специальных отраслях пси­хологической науки, таких, как возрастная психология, педагогическая психология, пато- и нейропсихология, психология труда и инженерная психология, социальная психология, зоопсихология и др. В этих областях, имея дело с различными стадиями и уровнями психического развития

24 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

животных и человека, с дефектами и болезнями психики, с необычными условиями труда — условиями стресса, информационных перегрузок или, наоборот, монотонии и информационного голода и т.п., — психолог не только расширяет круг своих исследовательских задач, но и сталкивается с новыми неожиданными явлениями. Ведь рассмотрение работы какого-либо механизма в условиях развития, поломки или функциональной пе­регрузки с разных сторон высвечивает его структуру и организацию.

Приведу короткий пример. Вы, конечно, знаете, что у нас в г. Загорске су­ществует специальный интернат для слепоглухонемых детей. Это дети, у кото­рых нет слуха, нет зрения и, конечно, первоначально нет речи. Главный «канал», через который они могут вступать в контакт с внешним миром, — это осязание.

И вот через этот чрезвычайно узкий канал в условиях специального обучения они начинают познавать мир, людей и себя! Процесс этот, особен­но вначале, идет очень медленно, он развернут во времени и во многих дета­лях может быть увиден как бы через «временную лупу» (термин, который использовали для описания этого феномена известные советские ученые А.И.Мещеряков и Э.В.Ильенков). Очевидно, что в случае развития нор­мального здорового ребенка многое проходит слишком быстро, стихийно и незамеченно. Таким образом, помощь детям в условиях жестокого экспе­римента, который поставила над ними природа, помощь, организуемая психологами совместно с педагогами-дефектологами, превращается одно­временно в важнейшее средство познания общих психологических законо­мерностей — развития восприятия, мышления, личности.

Итак, обобщая, можно сказать, что разработка специальных отраслей психологии является Методом (методом с большой буквы) общей психо­логии. Такого метода лишена, конечно, житейская психология.

Теперь, когда мы убедились в целом ряде преимуществ научной пси­хологии перед житейской, уместно поставить вопрос: а какую позицию научные психологи должны занять по отношению к носителям житей­ской психологии?

Предположим, вы окончили университет, стали образованными специа­листами-психологами. Вообразите себя в этом состоянии. А теперь вообрази­те рядом с собой какого-нибудь мудреца, необязательно живущего сегодня, ка­кого-нибудь древнегреческого философа, например. Этот мудрец — носитель многовековых размышлений людей о судьбах человечества, о природе челове­ка, его проблемах, его счастье. Вы — носитель научного опыта, качественно дру­гого, как мы только что видели. Так какую же позицию вы должны занять по отношению к знаниям и опыту мудреца? Вопрос этот не праздный, он неизбеж­но рано или поздно встанет перед каждым из вас: как должны соотноситься в вашей голове, в вашей душе, в вашей деятельности эти два рода опыта?

Я хотела бы предупредить вас об одной ошибочной позиции, кото­рую, впрочем, нередко занимают психологи с большим научным стажем. «Проблемы человеческой жизни, — говорят они, — нет, я ими не занима­юсь. Я занимаюсь научной психологией. Я разбираюсь в нейронах, реф­лексах, психических процессах, а не в "муках творчества"».

Гиппенрейтер Ю.Б. [Особенности психологии как науки] 25

Имеет ли эта позиция некоторые основания? Сейчас мы уже можем от­ветить на этот вопрос: да, имеет. Эти некоторые основания состоят в том, что упомянутый научный психолог вынужден был в процессе своего образования сделать шаг в мир отвлеченных общих понятий, он вынужден был вместе с научной психологией, образно говоря, загнать жизнь in vitro¹, «разъять» ду­шевную жизнь «на части». Но эти необходимые действия произвели на него слишком большое впечатление. Он забыл, с какой целью делались эти необ­ходимые шаги, какой путь предполагался дальше. Он забыл или не дал себе труда осознать, что великие ученые — его предшественники — вводили но­вые понятия и теории, выделяя существенные стороны реальной жизни, пред­полагая затем вернуться к ее анализу с новыми средствами.

История науки, в том числе психологии, знает немало примеров того, как ученый в малом и абстрактном усматривал большое и жиз­ненное. Когда И.П.Павлов впервые зарегистрировал условнорефлектор-ное отделение слюны у собаки, он заявил, что через эти капли мы, в конце концов, проникнем в муки сознания человека. Выдающийся со­ветский психолог Л.С.Выготский увидел в «курьезных» действиях ти­па завязывания узелка на память способы овладения человеком сво­им поведением.

О том, как видеть в малых фактах отражение общих принципов и как переходить от общих принципов к реальным жизненным проблемам, вы нигде не прочтете. Вы можете развить в себе эти способности, впиты­вая лучшие образцы, заключенные в научной литературе. Только посто­янное внимание к таким переходам, постоянное упражнение в них может сформировать у вас чувство «биения жизни» в научных занятиях. Ну а для этого, конечно, совершенно необходимо обладать житейскими психо­логическими знаниями, возможно более обширными и глубокими.

Уважение и внимание к житейскому опыту, его знание предостерегут вас еще от одной опасности. Дело в том, что, как известно, в науке нельзя от­ветить на один вопрос без того, чтобы не возникло десять новых. Но новые вопросы бывают разные: «дурные» и правильные. И это не просто слова. В науке существовали и существуют, конечно, целые направления, которые заходили в тупик. Однако прежде чем окончательно прекратить свое суще­ствование, они некоторое время работали вхолостую, отвечая на «дурные» вопросы, которые порождали десятки других «дурных» вопросов.

Развитие науки напоминает движение по сложному лабиринту со многими тупиковыми ходами. Чтобы выбрать правильный путь, нужно иметь, как часто говорят, хорошую интуицию, а она возникает только при тесном контакте с жизнью.

В конечном счете, мысль моя простая: научный психолог должен быть одновременно хорошим житейским психологом. Иначе он не толь­ко будет мало полезен науке, но и не найдет себя в своей профессии, по-

В пробирку (лат.)

26 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

просту говоря, будет несчастен. Мне бы очень хотелось уберечь вас от этой участи.

Один профессор сказал, что если его студенты за весь курс усвоят од-ну-две основные мысли, он сочтет свою задачу выполненной. Мое жела­ние менее скромно: хотелось бы, чтобы вы усвоили одну мысль уже за од­ну эту лекцию. Мысль эта следующая: отношения научной, и житейской психологии подобны отношениям Антея и Земли; первая, прикасаясь ко второй, черпает из нее свою силу.

Итак, научная психология, во-первых, опирается на житейский пси­хологический опыт; во-вторых, извлекает из него свои задачи; наконец, в-третьих, на последнем этапе им проверяется.

Дата добавления: 2014-01-11