Моральный выбор и риск в профессиональной деятельности сотрудников органов внутренних дел

Кому неизвестен древнейший/сказочный, сюжет о перекрестке трех дорог и добром молодце, определяющему по каменному указателю последствия, к которым приведет его каждый вариант пути: «Направо пойдешь... налево пойдешь...»

Ситуация выбора на перепутье пришла в сказку из реальной действительности. Любой человек в жизни сталкивается в тысячами ситуаций, требующих определить его нравственную позицию и воплотить в поступок. Сказать «да», или «нет». Пройти мимо, или вмешаться. Человек принимает решения, руководствуясь долгом и совестью, представлениями о добре и зле, нравственном и аморальном. Выбор сопровождает человека на протяжении всей жизни, составляет ее особенность как в своей притягательной силе, так и в своей противоречивой сложности.

Моральный выбор личности — сторона человеческой деятельности. Существенной чертой любого вида человеческой деятельности является акт выбора: ситуация содержит несколько возможностей и разрешается предпочтением одного из вариантов.

Структура морального выбора конкретизируется его масштабом— от выбора единичного поступка до «смысла жизни», его субъектом — группа, обществом в целом, его объектом — выбор идеалов и ценностей, линии поведения и конкретных средств реализации ситуативных задач.

Для того, чтобы создать условия этического обеспечения выбора, следует проанализировать особенности мотивации выбора, факторы его детерминации, соотношение целей и средств, свободы и ответственности в выборе, нравственных регуляторов (долга, совести, законности) и целесообразности в выборе. Объективная возможность выбора не означает социальной и моральной безграничности диапазона морального выбора. Возможность Выбирать обусловлена образом жизни человека, его местом в системе социальных отношений, определенными; 'закрепленными в культуре, системами моральных ценностей.

Формально многообразие вариантов поведения жестко ограничивается социальными обстоятельствами, диапазон решений существенно отличается у людей, занимающих разное положение в структуре общества, разделенного на антагонистические классы, в то же время в условиях социалистического общества даже общие интересы и цели включают коренные. различия в возможности выбора. Как совместить детерминистскую характеристику ситуации морального выбора с таким элементом ситуации, как способность выбирать? Не исключает ли обусловленность выборной ситуации роли личного решения?

В основу решения в марксистской этике вопроса о свободе морального выбора, о соотношении объективной возможности и субъективной способности выбирать положено понимание свободы и необходимости. Ф. Энгельс сформулировал положение о свободной воле: «Не в воображаемой независимости от законов природы заключается свобода, а в познании этих законов и в основанной на этом знании возможности планомерно заставлять законы природы действовать для определенных целей... Свобода воли означает, следовательно, не что иное, как способность принимать решения со.знанием дела»1.

Только осознание, понимание обстоятельств, в которых действует человек, делают его свободным, обеспечивают ему успех в достижении целей. Необходимость включает в себя не только объективные явления как таковые, но также и познание этих явлений и исходящие из этого знания человеческие действия, волеизъявление, моральное поведение в историческом процессе. Только путем познания необходимости, а не на основе своего личного желания человек может узнать границы своих возможностей, свободы выбора необходимых действий в тех или иных ситуациях, а также предвидеть их последствия.

Свобода — широкое понятие, выступающее в общефилософском плане как выбор действий, основанный на осознанном могуществе человека над природой и общественными условиями его существования. Столкновение и взаимодействие различных стремлений, интересов неизбежно требует установления пределов, границ свободы.. В этом случае мерой свободы личности является ее ответственность, как умение правильно пользоваться свободой, соотносить свою волю, свое желание с интересами окружающих людей, проявить максимальное усилие творческой активности в решении задач, поставленных перед личностью и обществом. Иначе говоря, ответственность выступает как бы гарантом от произвола личности, от ее стремления поступать так, как ей заблагорассудится.

Свобода морального выбора — это способность принимать решение о поступке в соответствии с познанной исторической необходимостью, которая принимает форму нравственной необходимости. Нравственная необходимость — выражение детерминации человеческих поступков существующими в обществе системами моральных норм и ценностей. Она отражается в сознании в виде цели, которую человек должен реализовать в своем поступке. В жизни человека случаются такие положения, когда решение, диктуемое всем сложившимся нравственным миром человека, всем опытом выбора на прошлых «перекрестках» жизни, неизбежно одно. Решение «не могу иначе» не допускает перебора всех формально возможных вариантов.

Принципиально важный момент свободы выбора — целеполага-ние и ответственность личности за способность к преобразованию ситуации.

Попытка усматривать критерий свободного выбора не в окружающей действительности, а в сознании, чувствах самого человека ведет к субъективизму, произволу, случайности в толковании тех или иных поступков, к такому положению, когда каждый прав со своей стороны, и любой поступок оправдывается добрыми намерениями, несмотря на его отрицательный результат. Моральная ответственность контролирует те действия и поступки, которые имеют отношение к интересам других людей, коллектива, общества. Следовательно, и ответственность человек несет перед обществом, окружающими его людьми. Наука выводит критерий ответственности из потребностей общественного развития, а в обществе с противоположными интересами — из интересов тех социальных сил, которые выражают будущее человечества. Самостоятельность человека, его активность, подкрепленная его психологическими свойствами, не является произвольной, а выражает конкретную социальную позицию, за которую он и несет ответственность перед обществом. Значит, прежде чем сделать тот или иной выбор, человек должен учитывать не только свои внутренние потребности, стремления;^ желания; но в ггервую очередь объективные общественные Потребности, и в связи с этим предвидеть общественные последствия своих поступков, сделанных на основе свободного выбора. Таким образом, ^истинно свободным будет тот выбор, который осуществляется, при равном участии как внутренних, так и внешних обстоятельств, т. е. субъективного и объективного моментов. Когда человек действует в силу необходимости и в то же время vco^ac Ho своему разумному желанию, эта необходимость становится свободной.

В антагонистических обществах, где стихийные социальные силы ограничивают активность, самостоятельность личности в принятии тех или иных решений, действий, также существует свобода выбора поступков, действий, имеющих общечеловеческий, прогрессивный характер. Объективной оценкой таких моральных поступков выступает факт соответствия их назревшим потребностям и целям социального преобразования общества на справедливых началах, созданию необходимых условий для свободного развития

•человека. В этом случае выбор поступков может противоречить интересам и целям господствующего класса, но по содержанию и направлению выражать прогрессивные цели и стремления личности, борющейся за справедливые идеалы человечества, народа. Итак, в объем понятия «свобода» включается господство человека над слепыми силами природы, овладение процессами общественного развития, власть человека над своими страстями, поступками. Мораль как свобода — это область моральной деятельности, которая выступает как господство человека над своими поступками, достигаемая при помощи познания моральной необходимости. В чем же состоят признаки этого господства, как оно достигается?

Во-первых, моральная свобода предполагает знание моральной необходимости, которая выражается в обществе в виде моральных норм, принципов, требований. Конечно, это не означает, что знание само по себе обеспечивает условие моральной свободы. Известно, что некоторые безнравственные личности хорошо осведомлены о моральных нормах, но тем не менее нарушают моральные установки. Однако, осведомленность человека в вопросах морали — необходимое условие для формирования нравственной свободы.

Во-вторых, для проявления нравственной свободы необходима объективная возможность выбора поведения. Нравственная свобода характеризуется поведением, которое должно соответствовать знанию ситуации и способности изменить ее в положительную для общества сторону. Истинная моральная свобода заключается в том, что, познав законы общественного развития, человек может влиять на ход развития тех или иных событий, может управлять ими, искоренять тем самым зло и несправедливость. Следовательно, нравственно свободный человек умеет соизмерять свое стремление достигнуть цели с реальной действительностью, отдает себе отчет в том, что вмешательство в конфликтную ситуацию должно предполагать не только знание этой ситуации, но и осуществляться с учетом конкретно-исторических условий. Кроме того, нравственная свобода — это не только возможность и свобода выбора со знанием дела, но и превращение этого знания в убеждения, чувства и привычки. Когда человек принуждает себя в выборе того или'иного поступка — это еще не свобода. Субъективно воспринятая истинная свобода доставляет человеку чувство удовлетворения, радости, служит источником оптимизма и счастья. Подлинная свобода — это не просто сознате,льно-волевой поступок, а выбор общественно-значимого и социально полезного действия.

Моральная ответственность выступает мерой нравственной свободы. Принято различать моральную ответственность, которая объективно вытекает из характера совершаемых действий и поступков, и моральную ответственность как возможность и способность личности на основе свободного выбора принять какое-либо важное решение, сознательно совершить поступок, соответствующий социальным н моральным требованиям, способствующий осуществлению общественных целей и задач. В первом случае ответственность проявляется тогда, когда человек, наделенный нравственным сознанием, зная нормы, принципы нравственного поведения, законы общества, в котором живет, в то же время нарушает их. В результате в его поступке личные и общественные интересы противопоставляются. В этом случае общество определяет меру наказания за нарушение общественных обязанностей, норм и правил поведения. В основном эта форма ответственности распространяется на отрицательные действия и поступки человека, вызвана общественной необходимостью отвечать за нарушение законов,, правил поведения, за невыполнение общественной задачи, поручен-' ного дела. В научной теории эта форма моральной ответственности именуется отрицательной и является предметом изучения не только этики, но и права. Многие буржуазные философы обычно проблему ответственности рассматривают исключительно в негативном плане, как специфический способ ограничения действий личности. Ее функция ориентирует единственно на то, чтобы произвол одного индивида не вступал в коллизию с произволом другого. Фактически обязанность действовать существует лишь постольку, поскольку существует необходимость предотвращать последствия," признаваемые законом вредными. В классовом обществе, антагонистическом, ответственность такого рода обычно выражает наложение воли господствующих классов на волю личности. Пожалуй, по этой причине в буржуазной правовой практике предпочтение отдается негативному аспекту ответственности, как следствию нарушения буржуазных законов. Она помогает сдерживать свободу, регламентировать поведение большинства в усоду меньшинству'

Отрицательная форма ответственности, обладающая юридической спецификой н санкционированная государственными учреждениями и законами, отличается от негативной моральной ответственности. Юридическая ответственность всегда включает в себя неотвратимость наказания за нарушение законов. Часто случается так, что человек, привлекающийся к юридической ответственности, может, и не осознать справедливости предъявленных ему обвинений за совершенный поступок. Ответственности же в моральном плане свойственна самооценка своего поступка. В этом случае угрызение совести, самобичевание или порицание окружающих людей явля-ется достаточной формой наказания за аморальный поступок. Более того, внутренне осознав свою вину, личность самостоятельно предпринимает практические шаги к исправлению своего поступка, стремится завоевать признание коллектива, окружающих людей. Позитивная форма моральной ответственности в теории и на практике исторически появилась позже негативной. В отличие от негативной ответственности она основывается не на осуждении противоправного поведения, а на стимулировании таких человеческих действий и поступков, которые жизненно необходимы обществу, оказывают существенное влияние на ход будущих событий. Эта форма моральной ответственности охватывает большую область человеческих поступков и мыслится как творческое осознание своих способностей и возможностей в выполнении обязанностей. Важное значение в проявлении позитивной формы моральной ответственности имеет социально-политическое и нравственное содержание позиции, избираемой индивидом. Это усиливает активность личности, приобщает ее к общественным делам. Человек глубже осознает свою связь с происходящими событиями, активно включается в ход исторического творчества. А его ответственность приобретает в высшей степени нравственный смысл, превращаясь во внутренний стимул деятельности. В данном случае личность отвечает перед обществом за неиспользованные возможности быть активным, за равнодушие и формализм, т. е. его сознание моральной ответственности характеризуется в высшей степени положительным отношением к своему долгу, к общественным требованиям и основана на разумном, глубоком понимании своих действий, осознании своей ценности и социальной роли в общественной жизни. Для моральной ответственности, выступающей в качестве мотивирующего побуждения, стимула поведения человека, важное значение имеет инициативное сознательное использование своих возможностей в решении задач, стоящих перед обществом. Именно это имеется в виду, когда идет речь о выработке активно ответственной позиции как задачи нравственного воспитания. Если сформулировать определение моральной ответственности как черты характера, то она представляет собой определенное свойство личности добровольно согласовывать и творчески направлять свое поведение в интересах человеческого прогресса.

Не у всех людей моральная ответственность, выступающая в качестве побуждения, может стать чертой характера личности. Внутренним качеством она может стать у высшей степени нравственного, идейно убежденного человека. Ответственность, рожденная на этой основе, всегда связана с глубоким политическим и нравственным убеждением человека, и реализация ее на практике не зависит от случайных условий и непредвиденных обстоятельств.

В истории этики и современных немарксистских концепциях обнаруживается альтернативная постановка проблемы ответственности, соответствующая либо фаталистическим, либо волюнтаристским представлениям о свободе выбора. Фаталистическая концепция ответственности основывается на отрицании свободы личности. Не случайно именно ее взяли на вооружение адвокаты фашистских преступников на Нюрнбергском процессе. Попытка оправдать основывалась на том, что за выполнение приказа несут якобы ответственность не подчиненные, а те, кто отдает приказы; с тех же, кто занимал высшие посты, пытались снять ответственность ссылками на «волю всего народа», избирающего своих вождей. Ответственность фашистских преступников за аморальные средства выражает их ответственность за те аморальные цели, которые и обусловили выбор средств. История знает много примеров, демонстрирующих возможность сопротивления фашизму,— от подлинной борьбы до различных форм саботажа. Многие из мужественных борцов с фашизмом погибли, но не сдались.

В прямую противоположность фатализму, прокламирующему безответственность «винтика» и «соглашателя» выдвигается тезис •«человек отвечает за все». Однако истолкование этой альтернативы:и ее применение к конкретной ситуации морального выбора может быть весьма различным: оно существенно отличается, например, & этической теории марксизма и экзистенциалистской этике. Экзистенциализм утверждает, что именно ему принадлежит приоритет в постановке и разрешении проблемы личной ответственности за выбор. Сартр, например, видит заслугу этой концепции в том, что она отдает каждого человека во власть самому себе и безотносительно к обстоятельствам возлагает всю ответственность на его плечи: «В мире нет чужого зла, все люди одинаково виноваты в-его существовании». Здесь гипертрофируется личная ответственность. Ее объективным результатом является выгораживание конкретных виновников зла. Игнорируется мера ответственности. В действительности личность отвечает за свободный выбор, то есть за то, что она объективно — в соответствии с обстоятельствами — могла и субъективно — в соответствии с нравственной необходимостью— должна была выбрать и реализовать в поступке. Возможность и способность выбора, а также нравственный долг — вот что определяет меру ответственности. Получив объективную возможность поступать так или иначе, личность должна действовать определенным способом — именно ее выбор является условием разрешения ситуации. Средством адекватного ответа личности на ситуацию и является принятие решений «со знанием дела». Такая позиция «познавательной ответственности» превосходит экзистенциалистскую концепцию тем, что считает личность ответственной не только перед своей совестью, но и за истинность содержания своих нравственных убеждений, их нравственную чистоту. Личность с этой точки зрения несет ответственность не только за слабость воли или откровенное предательство, но и за теоретическую (мировоззренческую) или практическую незрелость. Способность к моральному выбору оказывается таким же объектом моральной ответственности, как н само стремление к решению ситуации морального выбора.

Вопрос о личной ответственности, пожалуй, никогда не стоял так остро, как в наше время. Немарксистская этика или ограничивает нравственную ответственность личности только мотивами, считая, что результаты неподвластны человеку, или расширяет личную ответственность до вселенских масштабов, реабилитируя тем самым всю буржуазную систему.

3. Единство нравственной цели и средств

в моральном выборе и его проявление в деятельности работников органов внутренних дел

Оправдывает ли цель средства? Немарксистская этика породила целый спектр ответов на вопрос о соотношении цели и средств. Противоречивые решения выкристаллизировались в концепциях «иезуитизма» и «абстрактного гуманизма». Иезуитизм оправдывает средства целью. Не существует средств «подлых» и «святых». Цель освящает любые из них.

Противостоящая концепция абстрактного гуманизма рельефнее всего выявила себя в известной теории «непротивления злу насилием». Ее сторонники утверждают автономность средств от цели и потому считают, что цель в принципе не может быть критерием оценки (оправдания) средств. В своих требованиях они претендуют на применение таких средств морального выбора, которые были бы в равной степени и нравственными и целесообразными, несли только одно «добро» без примеси «зла». Решающее значение, считают сторонники теории, имеют средства, они управляют целью, изменяют ее ценность. Универсальным средством достижения гар-моническдго равновесия целей и средств объявлялось ненасилие, которое оценивается как добро вне зависимости от цели, ради которой оно применяется. Абсолютизация ненасилия привела этику ненасилия к отрицанию выбора меньшего из двух зол, к отрицанию возможности для меньшего зла служить добру. И иезуиты, и сторонники этики ненасилия были обречены на нецелесообразность и поражение в своей деятельности. Правда, на стороне абстрактного гуманизма благородство мотивов и гуманистических поисков, без которых невозможен нравственный прогресс.

На вопрос «оправдывает ли цель средства» немарксистская этика предлагает два взаимоисключающих ответа:

цель оправдывает любые средства;

цель вообще не может оправдывать средства.

Традиционное значение вопроса «оправдывает ли цель средства» можно было бы более точно выразить так: «Превращает ли достойная цель средства, недостойные сами по себе, но используемые для ее достижения, в достойные?». Стоит только так сформулировать этот вопрос, как можно увидеть в нем ряд теоретических моментов, отвергаемых марксизмом. Прежде всего, здесь имеет место признание достойного или недостойного самого по себе, вне условий' и времени. Этика марксизма противопоставляет диалектическую концепцию. Выделим несколько моментов диалектического отношения нравственной цели и средств. Условием воплощения нравственных целей, определяемых содержанием высшей цели (борьба за коммунизм), является выбор адекватных целям средств. Цель определяет ценность средства. Но именно определяет, а не оправдывает. Средства, которые выбирают, являются таковыми не вообще к любой цели, но лишь в отношении к цели вполне определенной. Вывод этот следует из общего положения о том, что любая вещь, предмет в определенном отношении обладают лишь одним качеством. Зависимость средства от цели, обусловленная объективным характером целеполагающей деятельности людей, оборачивается функциональной ролью средств.

«Всякий здоровый человек скажет: добытое куплей оружие у такого же разбойника в целях справедливой борьбы с насильником, есть вещь вполне законная»2,— писал В. И. Ленин.

Нравственно и целесообразно то средство, которое необходимо и достаточно для достижения положительной нравственной цели, которое не противоречит более высокой и высшей цели, не изменяет их благородного характера. Целесообразность оказывается, таким образом, нравственным качеством. В практике применения правила морального выбора необходимо различать случаи рассогласования целей и средств. Они вызваны, во-первых, либо неумением выбирать эффективные средства, либо попытками оптимизировать выбор по образцу беспринципного поведения; во-вторых, это ситуации, в которых средства выявляют аморальный характер цели, а в отношении к ней они вполне целесообразны. Строгое различение обоих видов позволяет принять меры к предотвращению несоответствия положительной нравственной цели и выбранных для ее достижения неадекватных средств и в тоже время разоблачать софистические оправдания аморальных поступков. Классическим примером второго варианта является преступление Р. Раскольникова. На первый взгляд, читателю романа Ф. М. Достоевского может показаться, что в ситуации Раскольникова речь идет о благих намерениях, которыми «вымощена дорога в ад», т. е. о противоречии высокой цели и неправильно выбранных средств ее достижения. Однако писатель показал, что аморальность средств и результатов Раскольникова — это не столько противоречие, сколько соответствие «подпольным целям, преступным замыслам». Средства и результаты поведения Раскольникова выявляют его подлинные аморальные цели и потому в его деятельности «не столь уж благими намерениями вымощена дорога в ад».

Первый вариант целей и средств своей наглядностью и очевидностью нередко порождает иллюзию легкого преодоления. Поэтому в обыденной моральной практике можно обнаружить попытки стихийного поиска эффективных приемов достижения нравственной цели и борьбы со злом. При этом предпринимается своеобразная форма созидания «добра с кулаками» — обучение эффективному выбору средств «у дурного противника». Образцом оптимизации моральной деятельности в таких попытках нередко оказывается деятельность людей беспринципных, ловких, хитрых, не гнушающихся никакими средствами. И такой арсенал «эффективных средств» используется с искренней надеждой на успех в борьбе за достижение действительно нравственной цели. Типичный пример деятельности подобного рода можно обнаружить в поведении персонажа повести Э. Брагинского и Э. Рязанова «Берегись автомобиля» Юрия Деточкина.

Недопустимость нарушения диалектического единства нравственной цели и средств, выраженных в праве морального выбора, наиболее обостряется в сложных, конфликтных ситуациях, вынуждающих человека решаться на выбор средств, ведущих к цели максимально дорогой ценой. Бывают такие компромиссы, которые не выдуманы трусами и приспособленцами, а отражают объективные особенности конфликтных ситуаций. И в таких ситуациях надо преодолеть искушение решить все по логике «либо-либо», найти оптимальный путь доведения принципов до конкретных особенностей ситуации — тактичное решение, не переходящее грани между тактикой и беспринципным делячеством.

Компромисс — наиболее сложный и тонкий акт морального выбора, в нем особенно велик риск уничтожения нравственного характера цели в процессе ее достижения. Тем более важно не просто осознать эту опасность, но и стремиться к ее преодолению, к тщательнейшему исполнению требований правила морального выбора. Выводом из опасений за моральный характер компромисса в выборе средств должно быть не догматическое его отрицание — как нельзя безусловно отрицать ни одного средства,— а определение и соблюдение меры компромисса.

Компромиссный моральный выбор — это, в первую очередь, выбор так называемых вынужденных средств, без помощи которых нельзя разрешить ситуацию. Догматический отказ от таких средств — от насилия и социалистической революции, например, как того требует теория «непротивления злу насилием» — с необходимостью ставит человека, принимающего решение, в такое положение, когда, говоря словами К. Маркса, «чтобы уничтожить возможность зла, он уничтожает возможность добра и осуществляет зло».

Марксистская этика подчеркивает дорогую цену достижения нравственной цели, оценивает «вынужденные средства» как «меньшее зло» для того, чтобы определить перспективу морального выбора. В идеале марксизма, когда закончится «предистория человечества», когда будут устранены социальные и нравственные антагонизмы, нет места таким «вынужденным средствам», как, например, насилие. Поэтому, задачей марксистов В. И. Ленин считал не абстрактное отречение от «вынужденных средств» во имя «святых», а умение через все тактические компромиссы — поскольку они объективно неизбежны — «провести верность своим принципам, своему классу, своей революционной задаче»3.

Осознание того, что в конфликтной ситуации моральный выбор является отрешением от какой-либо ценности во имя ценности более высокой, необходимо для того, чтобы видеть отрицательный характер побочных последствий, свести их к минимально возможным. Роль меньшего «зла» в таких ситуациях — искоренить необходимость прибегать к нему в будущем.

Проблема соответствия цели и средств является чрезвычайно актуальной в практической деятельности работников органов внутренних дел. Современный этап перестройки в стране предъявляет новые, более высокие требования к органам внутренних дел как одному из важнейших механизмов государства по обеспечению порядка. Расширение и усложнение социальных функций органов внутренних дел, усиление процесса гуманизации их деятельности в новых условиях требует от сотрудников не только специальных знаний, профессионализма, но и высоких идейно-политических и нравственных качеств, дальнейшего расширения нравственных горизонтов личности сотрудника органов внутренних дел. Понятие и представление о милиционере, говорил Ф. Э. Дзержинский, должны быть связаны только с честностью, справедливостью, вежливостью, законностью, культурностью и прочими лучшими качествами безупречных людей. Нельзя забывать, что служба в органах проходит среди людей, всегда у них на виду. И потому не терпит черствых сердец и холодной, безразличной души. Облик сотрудника органов внутренних дел должен быть чужд грубости, окрику, пренебрежительному, неуважительному отношению к людям. Работник должен обладать личным обаянием, высоким авторитетом, пользоваться заслуженным уважением. Он обязан быть интеллирентным человеком в самом лучшем смысле этого слова. Для т,рудящихся нашей страны советский милиционер — это символ законности, достоинства и благородства, высокой культуры и незапятнанной чести, большой и настоящей любви к людям, постоянной готовности прийти на помощь в любой момент. Наряду с этим еще не редки случаи, когда сотрудники недостойно ведут себя на службе, нарушают социалистическую законность, оправдывая свои действия целесообразностью, грубо относятся к гражданам. Серьезную тревогу вызывают факты незаконных арестов (чтобы проучить), рукоприкладство (как считают некоторые, выступающие как средство более быстрого достижения результата), неоправданное задержание, доставление в милицию. Это требует повышения нравственной культуры у сотрудников, этического их просвещения в вопросах соотношения цели и средств.

Подведем итоги. Важнейшими компонентами, составляющими содержание моральной свободы субъекта, являются:

1. Правильное определение высшей нравственной цели, осознание и принятие ее личностью как высшей, абсолютной, конечной цели своей жизни. Высшей, абсолютной, конечной целью моральной свободной личности во все времена было, есть и будет благо общества и личности, их всесторонний прогресс, достигаемый наиболее возможными для данной эпохи гуманными средствами.

2. Историческая тенденция моральной свободы заключается в том, что если в антагонистическом обществе, где отчужденный человек является средством, а не целью, «различные формы общественной связи выступают по отношению к отдельной личности просто как средство для ее частных целей»4, то в свободном от антагонизма обществе, где всестороннее развитие человека является для общества самоцелью, личное и общественное, потребности и долг, собственное развитие и труд на благо общества сливаются в психике индивидуума в высшем синтезе, и морально свободная личность не дифференцирует их на взаимоисключающие полюсы. Свободное развертывание своей физической и духовной энергии на благо общества становится для членов общества высшей абсолютной, конечной потребностью (целью), смыслом их жизни и деятельности, источником их истинно человеческого счастья. И чем более решающим источником счастья и радости личности становится удовлетворение нравственных потребностей, борьба за нравственный идеал, чем полнее и гармоничнее слились в ее мыслях и чувствах общественные и личные интересы, тем более высокой степени моральной свободы личность достигла. И наоборот, самоотчуждение от своей человеческой сущности, превращение своего личного существования, своего личного благополучия в последнюю конечную, высшую цель свою, а общества — лишь в средство для этой цели, есть деградация человеческого в человеке, есть внутреннее рабство, моральная несвобода личности.

Однако это вовсе не означает, что морально свободный человек не должен стремиться к личному благополучию, к всесторонним радостям жизни. И, говоря о слиянии чувств «хочу» и «должен» в психике нравственно свободного человека, не следует этот вопрос упрощать. Безусловно, отвергая ошибочное утверждение Канта о необходимости самопринуждения, насилия над собой для достижения личностью моральной свободы (нравственный долг, писал Кант, это принуждение к неохотно принятой цели), а также мнение немецкого философа XX века Н. Гартмана о том, что коренное отличие нравственных ценностей от всех остальных видов ценностей заключается в том, что «нравственные ценности действуют отягощающе...»5, нельзя также исходить из облегченного, легковесного, потребительского отношения к нравственному долгу и моральной свободе, как только к источнику вечной радости и безоблачного счастья личности. Такое упрощенное отношение в теории исходит, во-первых, из забвения диалектики взаимоотношения общего и единичного, и, во-вторых, из недооценки момента качественного отличия нравственных потребностей человека от всех его остальных потребностей, приводит к ошибочным выводам в отношении практики воспитания подрастающего поколения. Ибо необходимо учитывать, что «счастье — это не жизнь без забот и печалей» (Ф. Э. Дзержинский). Жизнь человека и счастье его — это борьба. А в борьбе, которую общество ныне ведет за свой прогресс,-всегда будут иметь место ситуации, когда личность должна ради интересов других людей, общества в целом совершать подвиги, жертвовать благополучием близких людей, своими личными интересами, подчас — самой жизнью. Это — нелегкое счастье. Поэтому обществу нужны люди, для которых общественные интересы стали личными, люди с высоким сознанием общественного долга, потребностью и умением творить добро, люди морально свободные, люди — борцы, созидатели, коллективисты, а не иждивенцы, пенкосниматели, только потребители. Ибо в сущности важнейшим качественным отличием нравственной потребности является то, что удовлетворение ее — стремление к общественному благу — является абсолютным, ничем не ограниченным условием удовлетворения всех остальных потребностей и целей.

3. Основанные на осознании высшей нравственной цели и нравственных потребностей, правильно определенные (истинные) конкретные нравственные цели личности.

4. Внутренняя честность, правдивость, верность своей совести.

5. Решающим, определяющим элементом моральной свободы субъекта является его практическая нравственная деятельность. В признании этого тезиса заключается коренное отличие марксистско-ленинского учения по этому вопросу от всех идеалистических учений, которые сводят сложную и многогранную проблему мора;ъной свободы лишь к психологической, но ни в коем случае не социальной проблеме. Моральная свобода есть продукт социальной жизни. Достигнутая обществом (классом) степень объективной свободы является базой формирования нравственной свободы отдельных личностей. Правда, когда мы говорим об отдельной личности, то вся проблема заключается в том, как данная личность использует объективные условия для того, чтобы подняться в своем сознании и своей практике до высших ступеней моральной свободы. Ибо лишь на основе, в процессе и результате практической общественной деятельности личность формирует свой духовный мир, свою внутреннюю свободу, достигает высших вершин моральной свободы, которая, однако, есть не только феномен сознания, как утверждают идеалисты, но прежде всего и главным образом, реальный факт практической общественной деятельности субъекта. Человек не может и не должен замыкаться в мире своего духа. Преодолев духовный гнет, выйдя из духовного рабства, обретя внутреннюю свободу, человек должен выйти за пределы внутреннего действия и перейти к практике, в которой моральная свобода субъекта находит свое воплощение в действиях, способствующих прогрессу общества и личности.

6. Важнейшим элементом моральной свободы является единство нравственных целей и средств их достижения. Этот аспект вытекает из сущности моральной свободы, как практической нравственной деятельности. У морально свободного субъекта должны быть нравственными не только цели, но и средства их достижения, ибо аморальные средства могут иметь любую.цель, привести к нарушению и моральную цель и моральную срббоду.

Диалектика взаимосвязи цели и средств проявляется в:

обусловленности конкретной цели наличием реальных средств ее достижения;

конкретности нравственной оценки и определения средств. Рассуждения о средствах вообще, безотносительно к характеру цели и конкретной исторической действительности, порождают субъективизм и авантюризм, догматизм и схоластичность в определении средств и приводят к ненаучным критериям в их нравственной оценке;

необходимости классификации средств по их социальной, в том числе и моральной, значимости.

Цель определяет средства, средства определяют цель. Выбор средств достижения нравственной цели должен всегда анализироваться по своим возможным последствиям: а) в отношении социального прогресса, как высшей цели, высшего критерия моральности всех частных, промежуточных целей и практических действий. Субъектом измерения должно быть благо будущих поколений, прогресс общества; б) какой ценой достигнут прогресс, какой ценой будет реализована нравственная цель. Поэтому средства должны также оцениваться по своим возможным последствиям для ныне живущих на земле трудящихся масс, которые не должны рассматриваться как навоз истории. Субъектом измерения должно быть, таким образом, также и благо нынешнего поколения трудящихся масс; в) средства должны анализироваться не только в отношении своих последствий для материального, физического благополучия субъекта цели (общества в целом), но — что не менее важно — и для человеческого достоинства, морального сознания субъекта действия.

Однако сложность принципа рассмотрения средств по своим последствиям во всех трех вышеуказанных отношениях выявляется лишь тогда, когда благо в одном отношении является (сопровождается) злом в других отношениях. Тогда возникают трагедийные ситуации, тяжелые нравственные конфликты, являющиеся отражением реальных конфликтов, антагонизмов общественной жизни. Подобные коллизии видов добра (блага), как в общественном, так и в личном плане при определении границ допустимого зла бывают очень нелегкими.

Моральный выбор является одним из главенствующих моральных требований в применении работником органов внутренних дел целей и средств. Это выражено в том, что, вр:нер.вых, вступая в контакт с различными категориями людей, сотрудник должен эффективно использовать то средство, которое в нравственном отношении более оправдано (к примеру, возможное изучение биографических и личностных сведений о подозреваемом, произведенное самостоятельно, с нравственной точки зрения более оправдано, нежели допрос его близких родственников). Здесь важно заметить, что сами методы и средства деятельности сотрудников могут быть как морально нейтральными, так и включать элементы принуждения и ограничения. Очевидно, что первое есть моральное «зло». Во-вторых, собранные доводы для достижения одной цели не должны уничтожать нравственного характера более высокой цели (скажем, решение участковым инслектором милиции не привлекать того или иного человека за административное правонарушение, принятое из соображения «решить по человечески», не сообразуется с профессиональным долгом неотвратимости наказания за содеянное). В-третьих, соразмерность средств и цели, когда применение одного средства достаточно для достижения цели и не требует дополнительных средств. К сожалению, в практике органов внутренних дел достаточно распространены еще случаи дополнительных ограничений прав личности (замена одной меры пресечения, достаточной для решения поставленной цели, другой, более жесткой), и т. д. Отсюда основными этическими требованиями, регламентирующими сам процесс выбора, я&л'яются: непоколебимость идейных позиций, с которых он должен рассматривать все вопросы борьбы с преступностью; непримиримость к любым нарушениям закона; реализация профессионального долга как нравственного императива (высшего нравственного требования); недопущение формализма, небрежности, равнодушия и поспешности, в принятии решений, безразличия к судьбе человека.

Грубость, невыдержанность, безтактность не могут быть оправданы никакими ссылками на «неделикатность» области, в которой работает милиция, тем более, что в действительности значительная часть ее деятельности охватывает в высшей степени деликатную область человеческих взаимоотношений. А в словаре русского языка, наряду с другими значениями слова «деликатный», есть и такое: «требующий осторожного и тактичного поведения».

Дата добавления: 2014-01-11