Шарден Жан Батист Симеон

Французский живописец. Известный мастер натюрморта и бытовых сцен, один из создателей новой портретной концепции в европейской живописи века Просвещения. Учился у П.Ж. Каза, Н.Н. Куапеля и Ж.Б. Ванлоо, работал в Париже. Ранним работам Шардена свойственны декоративная эффектность и сюжетная занимательность, но к 1730-м годам Шарден вырабатывает собственную манеру, отличающуюся благородной сдержанностью, ясностью и простотой стиля. Жанровые работы художника Шардена проникнуты тонким лиризмом, ненавязчивым утверждением достоинства людей "третьего сословия" ("Разносчица", 1739, Лувр, Париж, "Молитва перед обедом", 1744, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург); образы детей ("Мальчик с волчком", 1738, Лувр, Париж) и портреты взрослых (портрет жены, пастель, 1775, Лувр, Париж) отмечены жизненной непосредственностью и задушевностью атмосферы. Блестящий мастер натюрморта, Шарден создавал композиции со скромным набором предметов, строгостью и продуманностью построения, материальностью и мягкостью живописной фактуры создающие ощущение органической связи мира вещей с жизнедеятельностью человека ("Трубка и кувшин", около 1760-1763, Лувр, Париж; "Натюрморт с атрибутами искусств", 1766, Эрмитаж, Санкт-Петербург). Живописи Шардена присущи единство серебристо-серого и коричневатого тонов, богатство рефлексов и едва уловимых оттенков, гармонизирующих переходы от света к тени. Во французском искусстве второй половины XVIII века мощное развитие получило демократическое направление и его самым значительным художником был Шарден. Вместе с этими новыми для искусства героями в живописи появились изображения простых повседневных вещей, окружающих человека: предметов домашнего обихода — кухонной и столовой посуды; съестных припасов — дичи, овощей и фруктов; а также предметов, которыми пользуются люди интеллектуального и художественного труда — архитекторы, художники, музыканты, ученые.

Натюрморт был любимым жанром Шардена. Своим творчеством художник утвердил его во французском искусстве как самостоятельный вид живописи. Обычно набор предметов в натюрмортах Шардена невелик, но художник глубоко продумывает их сочетание и расположение, тонко выявляет их связь с человеком, который ими пользуется. «Натюрморт с атрибутами искусства» в какой-то мере «автобиографичен»: на длинном столе изображены вещи, связанные с трудом художника. Это гипсовый слепок с головы бога Меркурия, несколько книг, свитки листов с гравюрами, рейсфедер, транспортир. Их расположение непринужденно и свободно, но в нем есть строгая закономерность и гармония. Отмечая колористический дар Шардена, Дидро писал: «О, Шарден! Не белую, красную и черную краски растираешь ты на своей палитре: самую материю, самый воздух и самый свет берешь ты на кончик своей кисти и кладешь на полотно». Натюрморт написан в светлых, легких тонах с поразительным ощущением тончайших оттенков цвета. Выделяющаяся на светлом фоне белая голова Меркурия вносит торжественную ноту, приподымает мир предметов над обыденностью, придавая ему гордое и возвышенное звучание. Родившись с символичной точностью в последний год уходившего «великого века», Шарден начал свой путь подмастерьем, писавшим аксессуары в охотничьих сценах. Но еще задолго до смерти, пришедшей к нему в восемьдесят лет, Шарден снискал всеобщее уважение как художник-философ — немыслимое среди живописцев XVIII века. Посмертная слава Шардена превзошла прижизненную. В XIX веке натюрморт, который, благодаря ему, стал жанром первостепенным, продолжал быть видом творчества, полным глубокой мысли, вопреки обычному своему назначению — оставаться просто живописью как таковой. Натюрморты Шардена сразу же вспоминаются, когда мы смотрим на большие натюрморты Сезанна, написанные им — знаменательное совпадение — тоже в последний год уходящего века, в 1899 году. Эти натюрморты заложили ключевую позицию в главной установке искусства XX века — преодолении иллюзии, всякой иллюзорности как таковой. Только после этого воздействие потенциала, заключенного в искусстве Шардена, можно будет считать исчерпанным.

Картина Жан-Батиста Симеона Шардена "Юная учительница".

Сюжет картины несложен: молодая девушка учит ребенка чтению. Написанная очень правдиво, с прямотой и непосредственностью, картина передаст ту неразрывную эмоциональную связь, которая объединяет обе фигуры. Фон трактован обобщенно, без особых деталей; густо и равномерно положенные мазки создают впечатление глубины и устойчивости. Это молчаливая картина, по ощущению бесконечно длящегося времени она похожа на работы Яна Вермеера. Только изображение ключа в одном из ящиков стола нарушает магическую атмосферу безмятежности и покоя. Шарден был ведущим мастером жанровой живописи и натюрморта во Франции XVIII века. Его простые, лишенные сентиментальности композиции отличаются глубиной чувства, спокойная, продуманная красочная гамма свидетельствует об острой наблюдательности и понимании формы. В нашем столетии творчество Шардена вновь обрело популярность, благодаря почти абстрактному характеру трактовки форм. Многие считают его величайшим мастером жанровой живописи своего времени. Серия жанровых образов Шардена, посвященная теме женского трудолюбия, и иная, параллельная ей серия, повествующая о жизни, проводимой в развлечениях, будь то подростки из дворянских семейств или их бабушки, — это одна и та же действительность, раскрываемая в разных формах. Так, например, в картине, названной Шарденом "Разносчица", женщина возвращается с рынка, нагруженная больше, чем следует, и на минуту останавливается отдохнуть в коридоре между гостиной и кухней, чуть задумчивая и грустная; вместе с нею и мы как бы приостанавливаемся и спокойно ждем, и за эту минуту успеваем задуматься о том, на что же мы все-таки смотрим. Проникнутые симпатией к этому образу, мы подходим ближе и всматриваемся в картину. Перед нами — зернистый красочный слой, и этот бархатистый цвет является одновременно и реальной материей жизни, и неким возгоранием света, мягко окутывающего всю изображенную среду. Цвет всеобъемлющ, и этим все сказано. Сквозь дверной проем открывается еще одно помещение — кухня, и там, в прохладно-серой мозаике пространственных переходов мы видим горничную с ее особой повадкой и стройной осанкой, медный чан для питьевой воды и далее — еще одну стену. Перед нами — одновременно и само пространство, и некая схема пространственных зон; цвет, выступающий как материальный носитель живописи, снова оказывается в роли посредника между средствами искусства и самой жизнью.

И в семьдесят шесть лет ощущение Шарденом себя и своего ремесла было одновременно жизнерадостным и скромным; его мастерство оставалось неизменным, но при этом оно как бы пряталось в тени. Высказывание Сезанна (от 27 июня 1904 года) относительно свободы, с какой Шарден использовал плоскости для изображения носа, может быть, не сразу понято, но оно хорошо раскрывает близость творческих установок этих двух мастеров. Могут возразить, что мы подходим к Шардену как к художнику современному, но позволим себе процитировать его современника, философа Дени Дидро, так описавшего картину "Бриошь" (Десерт): „Это человек, который действительно является живописцем; он подлинный колорист.... Такого рода магия выходит за пределы понимания. На поверхности видны многочисленные, положенные один на другой цветовые слои и их пространственный эффект идет из глубины..."

Столь глубокое понимание художественных процессов, какое демонстрирует Дидро, само по себе уникально. Он улавливал момент исчерпания стиля, когда последний принимал ложное направление и терял четкость выражения. Так же остро Дидро понимал, что шарденовская позиция "между природой и искусством", несмотря на популярность в кругах художников, еще не оценена во всех ее возможностях. Дидро предвидел, что подлинно философский смысл творчества Шардена еще ждет своего открытия: его глубинные ценности принадлежали будущему живописи.

Пуссен Никола (Poussin Nicolas) (1594-1665), французский живописец и рисовальщик. Учился у К.Варена и других французских художников; с 1624 Пуссен жил в Риме (в 1640-1642 - в Париже), испытал влияние Карраччи, Доменикино, Рафаэля, Тициана, Микеланджело, изучал трактаты Леонардо да Винчи и Дюрера, зарисовывал и обмерял античные статуи, занимался анатомией и математикой. С 1620-х годов живописец Никола Пуссен создавал картины высокого гражданственного звучания, заложившие основы классицизма в европейской живописи (картина “Смерть Германика”, 1626-1627 годы, Институт искусства, Миннеаполис), поэтические композиции на литературные и мифологические темы, отмеченные возвышенным строем образов, эмоциональностью интенсивного, мягко сгармонизированного колорита (“Ринальдо и Армида”, 1625-1627, Государственный музей изобразительных искусств, Москва; “Танкред и Эрминия”, 1630-е годы, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург; “Парнас”, 1630-1635, Прадо, Мадрид). Господствующий в произведениях Никола Пуссена 1630-х годов ясный композиционный ритм воспринимается как отражение разумного начала, придающего величие благородным поступкам человека (“Аркадские пастухи”, около 1629-1630, собрание герцога Девонширского, Чатсуорт; “Нахождение Моисея”, 1638, Лувр, Париж). С 1650-х годов в творчестве Пуссена усиливается этико-философский пафос. Обращаясь к сюжетам античной истории, уподобляя библейских и евангельских персонажей героям классической древности, художник добивался полноты образного звучания, ясной гармонии целого (“Отдых на пути в Египет”, 1658, Эрмитаж, Санкт-Петербург; “Великодушие Сципиона”, 1653, ГМИИ, Москва). Развивая принципы идеального пейзажа, Никола Пуссен делает природу воплощением целесообразности и совершенства (“Пейзаж с Полифемом”, около 1649, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург; серия пейзажей “Времена года”, 1660-1664, “Аполлон и Дафна”, - все картины в музее Лувр, Париж). Вводя в пейзаж мифологические персонажи, олицетворяющие различные стихии, используя в них эпизоды библейских сказаний, Пуссен выражал идеи высшей необходимости или судьбы, как начала, регулирующего взаимоотношения человека и мироздания.

Грёз Жан Батист (Greuze Jean-Baptiste) (1725–1805), французский живописец. Родился 21 августа 1725 года в Турню, Бургундия. Между 1745 и 1750 учился в Лионе у Ш.Грандона, затем в Королевской академии живописи и скульптуры в Париже. В 1755–1756 побывал в Италии. Глава сентиментально-морализирующего направления во французской живописи второй половины XVIII века, Грез разделял мнение просветителей об искусстве как об активном средстве воспитания нравов. В своих жанровых картинах (“Паралитик, или Плоды хорошего воспитания”, 1763, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург) Грёз прославлял добродетели третьего сословия, что поначалу вызвало энергичную поддержку философа Дидро. Работам художника Жана Батиста Грёза свойственны сочетание чувствительности с преувеличенным пафосом, идеализация натуры, порой довольно известная слащавость (особенно в многочисленных изображениях детских и женских головок).

Хотя на портрете Грёза философ Дени Дидро представлен вдохновенным и эмоциональным, действительной его характерной чертой была вдумчивость и серьезность. В середине XVIII века Дени Дидро предпочитал сентиментальные нравоучения Жана Батиста Грёза нравственной раскованности Буше. „Не слишком ли долго французские художники ставили свою кисть на службу пороку и разврату?" — вопрошал философ Дидро.

Подобные вопросы ускоряли перемены в тематике французской живописи. Дидро ввел моду на жалостливую чувствительность и он же проложил путь к возрождению неоклассицизма. Осуществлением его художественных чаяний стало творчество Жака Луи Давида, впервые представленное в Салоне 1781 года — последнем Салоне, о котором писал Дидро. Но прямое подражание классическому искусству внушало отвращение Дидро. Он указывал, что древние не имели того образца, той античности, какой они могли бы подражать. Их искусство вдохновляла возвышенная идея. И собственный вкус Дидро тяготел к прямо противоположному, чем к ясности, достигнутой выучкой. Он ценил крайности, ему нравилось фантазирование, он считал экстравагантность более привлекательным качеством в искусстве, чем холодность. „Изобразительное искусство, — писал Дидро, — нуждается в элементе неприрученном и примитивном, в чем-то захватывающем и преувеличенном". В его статьях, которые никогда не были напечатаны, но вошли в „Литературную переписку" барона Мельхиора фон Гримма, переписывались от руки и рассылались подписчикам при дворах всей Европы, впервые была теоретически опробована идея антитезы романтической и классической традиций, которая воодушевит искусство после 1800 года. Грёз, поощренный похвалой Дидро, продолжал расточать себя в сентиментальном жанре, уже не замечая несоответствия своих поучительных историй новому духу времени и, видимо, не понимая, что вкусам Дидро он отвечал не больше, чем Буше. Его изначальные установки были похвальны, но он все больше разменивал себя на мелочи, становился расчетливым, скатываясь в неизбежную чудаковатость. В 1769 году Дидро объявил, что больше не интересуется его творчеством; критику даже доставил удовольствие провал очередной амбициозной и помпезной картины Грёза, представленной на соискание диплома Академии.

Картина зрелого периода творчества живописца Жана Батиста Грёза "Гитарист".

Молодой человек, одетый в театрализованный костюм, настраивает гитару, внимательно прислушиваясь к звукам. Его усталые широко раскрытые глаза и мутный взгляд намекают на беспорядочный образ жизни. Сочно написанная картина изобилует деталями, характерными для фламандских жанристов XVII века, манеру которых Грез стремился превзойти. Созданные Грезом сцены повседневной жизни часто заключают в себе нравоучительный смысл. Его картины были очень популярны во Франции XVIII века и заслужили высокую оценку философов-моралистов, например Дидро. Однако когда стиль эпохи изменился в пользу неоклассицизма, представленного такими мастерами, как Жак Луи Давид, Грез вышел из моды. К сожалению, желание художника сохранить популярность привело его к неискренней сентиментальной манере. Поэтому до недавнего времени многие его картины, имевшие важное значение для истории искусства, не были оценены по достоинству. Скончался Жан Батист Грёз 4 марта 1805 года в Париже.

Эль Греко (El Greco; собственно Доменико Теотокопули, Theotocopuli) (1541-1614), великий испанский живописец, архитектор и скульптор. Грек с острова Крит, Эль Греко учился, видимо, у местных иконописцев, после 1560 приехал в Венецию, где, возможно, обучался у Тициана; с 1570 работал в Риме, испытал воздействие маньеризма, Микеланджело, Бассано, Пальма Веккьо, Тинторетто.

В Венеции и Риме Эль Греко овладел приемами масляной живописи, передачей пространства и перспективы, обобщенным широким мазком; особенностями венецианского колоризма. Произведения, среди которых лишь немногие признаны достоверно принадлежащими кисти Эль Греко, отмечены разнохарактерностью исканий (“Изгнание торгующих из храма”, 1570, Национальная галерея, Вашингтон; “Исцеление слепого”, 1567-1570, Картинная галерея, Дрезден; портрет миниатюриста Джулио Кловио, 1570, Музей Каподимонте; портрет рыцаря Мальтийского ордена Виченцо Анастаджи, 1576, собрание Фрик, Нью-Йорк). Расцвет таланта Эль Греко наступил в Испании, куда он переехал около 1577 и где, не получив признания при королевском дворе в Мадриде, поселился в Толедо. В зрелом творчестве живописца Эль Греко, родственном поэзии испанских мистиков XVI века (Хуан де ла Крус и др.), в иллюзорно-беспредельном пространстве стираются грани между землёй и небом, реальные образы получают утонченно-духовную интерпретацию (торжественно-величавая композиция “Погребение графа Оргаса”, 1586-1588, церковь Санто-Томе, Толедо; “Святое Семейство”, около 1590-1595, Музей искусства, Кливленд).

Резкие ракурсы и неестественно вытянутые пропорции в картинах художника порой создают эффект стремительного изменения масштаба фигур и предметов, то внезапно вырастающих, то исчезающих в глубине картинного пространства (“Мученичество святого Маврикия”, 1580-1582, Эскориал). Одну из главных ролей в этих произведениях Эль Греко играет колорит, основанный на обилии холодных рефлексов, беспокойной игре контрастных цветов, ярко вспыхивающих или приглушенных.

Острая эмоциональность образного строя характерна и для портретов Эль Греко, отмеченных тонкой психологической проницательностью (“Главный инквизитор Ниньо де Гевара”, 1601, Метрополитен-музей) или проникновенным драматизмом (“Портрет неизвестного рыцаря”, 1578-1580, Музей Прадо, Мадрид). Черты ирреальности, мистического визионёрства нарастают в поздних картинах Эль Греко (“Снятие Пятой печати”, Метрополитен-музей; “Лаокоон”, Национальная галерея искусства, Вашингтон, - обе 1610-1614), острым трагическим чувством пронизана его пейзажная композиция “Вид Толедо” (1610-1614, Метрополитен-музей).

Повышенная одухотворенность образов, мистическая экзальтация сближают искусство Эль Греко с маньеризмом и выражают кризисное состояние художественной культуры Позднего Возрождения. Отмеченное напряженным стремлением к выражению возвышенно-драматических порывов человеческого духа, творчество Эль Греко в XVII-XIX веках было забыто и заново открыто только в начале XX века.

Картина испанского художника Эль Греко «Дама в мехах». Размер картины 62 x 51 см, холст, масло.

На портрете изображена жена живописца Иеронима Куэвас. Созданные Эль Греко портреты толедских современников — аристократов, писателей, врачей, ученых, представленных поколенно или погрудно на нейтральном фоне, — наполнили живопись Испании психологическим богатством. Будучи чужестранцем, художник остро почувствовал и сам тип этих людей, и их манеру держаться. Среди немногочисленных женских портретов художника Эль Греко безусловно выделяется полный сложной внутренней жизни образ хрупкой большеглазой Иеронимы Куэвас, жены Эль Греко.

Тема 6. Художественная культура века европейской классики (XIX в.). Особенности мировоззрения и художественных стилей в европейском искусстве.

Дата добавления: 2014-01-11