Задачи теории перевода

Из всего сказанного явствует, насколько сложна переводческая работа, заключающаяся в постоянных поисках языковых средств для выражения того единства содержания и формы, какое представляет подлинник, и в выборе между несколькими возможностями передачи. Эти поиски и этот выбор предполагают творческий характер, требуют активной работы сознания. Что же касается художественной литературы, а также тех произведений научной, в частности - общественно-политической литературы, которые отмечены высоким мастерством и выразительностью языка, то перевод их разрешает художественные творческие задачи, требует литературного мастерства и относится к области искусства1.

От перевода, как творческой практики или как искусства, следует отличать теорию перевода, как особую научную дисциплину. Естественно, что практически столь важная деятельность, как перевод, требует и своей теоретической основы — подобно другим видам человеческой деятельности, в частности научной и художественной. Задача теории перевода — прослеживать закономерности в соотношении между подлинником и переводом, обобщать в свете научных данных выводы из наблюдений над отдельными частными случаями перевода и опосредованно способствовать переводческой практике, которая могла бы черпать в ней доводы и доказательства в поисках нужных средств выражения и в пользу определенного решения конкретных задач. Таким образом, основным предметом внимания для теории перевода являются соотношения между подлинником и переводом и различие тех форм, которые они принимают в конкретных случаях, требующих объяснения и обобщения. Объективность отношения к предмету исследования, т. е. установка внимания на конкретные возможности перевода, на то, что реально существует в области перевода, а не на то, что должно в нем быть, иными словами — систематизирующий и обобщающий, а не предписывающий характер положений составляет особенность теории — в отличие от известных из истории многочисленных нормативных переводческих концепций — независимо от степени их убедительности и аргументированности. Вместе с тем теория всегда предполагает наличие определенной системы научных понятий и категорий, применяемых ко всей совокупности рассматриваемых явлений, а не фрагментарность высказываний, вызванных тем или иным конкретным поводом (хотя бы они в частной форме и отражали теоретически осознанный общий принцип).

Практическая важность теории перевода определяется необходимостью в таких объективных научно обоснованных принципах, которые исключали бы или сводили бы до минимума субъективный произвол переводчика и субъективность суждений критика и ссылки на «интуицию» как на оправдание этого произвола. Всякая творческая и критическая деятельность нуждается в установлении закономерностей и в теоретическом обобщении, которое позволяло бы извлекать из него выводы более широкого масштаба, распространять их на целый ряд случаев, преодолевать эмпиризм, кустарные приемы работы. Не случайно то, что выдающиеся переводчики (художественной литературы) как прошлого, так и современности, опирались и опираются на определенную систему взглядов, связанных обычно с их взглядами на язык, литературу, с их мировоззрением.

Научная ценность теории перевода определяется тем разнообразным интересом, который вызывает ее объект — перевод как творческая деятельность, связанная с языком и с литературой и неизбежно предполагающая соприкосновение двух языков, передачу подлинника средствами другого языка. В связи с переводом и сопоставлением языков возникает ряд вопросов, которые не возникли бы по отношению к каждому из этих языков в отдельности и анализ которых позволяет лучше выявить специфические особенности каждого из них.

Перевод, как, впрочем, и большинство явлений в природе, в жизни и деятельности общества, представляет собой многогранный объект изучения. Вопросы перевода могут рассматриваться с различных точек зрения — историко-культурной, литературоведческой (если дело касается художественной литературы), языковедческой, психологической (поскольку работа переводчика предполагает определенные процессы, происходящие в области психической деятельности, и связана с проблемой психологии творчества). При всей взаимосвязанности различных плоскостей изучения, обусловленной единством самого объекта — перевода, постоянно возникает необходимость обращать основное внимание на определенную сторону объекта изучения, при большей или меньшей степени абстракции от остальных (что естественно в науке).

В настоящей книге за основу берется лингвистическая (в широком смысле слова1) сторона вопроса о переводе. Эта сторона вопроса является общей для исследования различных видов переводимого материала — даже при учете специфических различий между художественной литературой и другими видами текстов.

Поскольку перевод всегда имеет дело с языком, всегда означает работу над языком, постольку перевод непременно требует лингвистического изучения — в связи с вопросом о характере соотношения двух языков и их стилистических средств.

Изучение перевода даже и в литературоведческой плоскости постоянно сталкивается с необходимостью рассматривать языковые явления, анализировать и оценивать языковые средства, которыми пользовались переводчики. И это естественно: ведь содержание подлинника существует не само по себе, а только в единстве с формой, с языковыми средствами, в которых оно воплощено, и оно может быть передано при переводе тоже только с помощью языковых средств (а не с помощью красок, линий, музыкальных или природных звуков и т. д.). Роль перевода для литературы той или иной страны, переосмысление или искажение подлинника в переводе — все это тоже связано с применением определенных языковых средств. Слова М. Горького о языке, как о «первоэлементе» литературы2, в полной мере должны быть отнесены к переводу. Психология перевода также имеет дело с отношением языка к мышлению, с языковыми образами. Тем самым изучение перевода в плане как истории литературы и культуры, так и психологии невозможно без изучения его языковой природы, во всех случаях требует языковедческой базы.

Лингвистический подход к изучению перевода затрагивает самую его основу — язык, вне которого неосуществимы никакие функции перевода — ни его общественно-политическая, ни культурно-познавательная роль, ни его художественное значение и т. д. Вместе с тем лингвистическое изучение перевода, т. е. изучение его в связи с соотношением двух языков, позволяет строить работу конкретно, оперируя объективными фактами языка. Всякого рода исследования и рассуждения о том, как отразилось при переводе содержание подлинника, как были пересозданы или перевоплощены образы литературного произведения, будут беспредметны, если не будут опираться на анализ языковых средств выражения, используемых при переводе.

Конечно, лингвистическим путем не могут быть объяснены все факты из области перевода, в частности, весьма существенные факты из истории художественного перевода, связанные с отношением переводчика к содержанию подлинника, с его истолкованием, а иногда и искажением, которое выражается в пропусках, вставках, отдельных смысловых изменениях и т. п. Подобные случаи обусловлены идеологией и эстетикой переводчика или целого литературного направления, т. е. факторами, не имеющими отношения к лингвистике. Вместе с тем, однако, анализ таких важных вопросов художественного перевода, как вопрос о языковом мастерстве, как вопрос о передаче индивидуального стиля автора, требует прочной языковедческой основы: ведь только по отношению к литературной норме обоих рассматриваемых языков может быть определена и оценена степень традиционности или новаторства стиля подлинника и степень стилистической близости к нему в переводе. Итак, лингвистический путь изучения, не являясь достаточным для постановки и решения всех проблем перевода (в частности художественного), безусловно является необходимым в деле их исчерпывающего исследования.

Лингвистически обусловленный подход к переводческим задачам исключительно важен и в практическом смысле: ведь глубокое понимание различий в структуре двух языков только и может по-настоящему гарантировать переводчика любых подлинников как от смысловых ошибок, так и от буквализма, ведущего к насилию над языком перевода. Крайне наивно было бы представлять себе дело так, что, например, работа переводчика художественных произведений требует только глубокого практического знания языков и «языкового чутья», а далее — раскрытия и «перевоплощения» образов подлинника, «конгениальности» или «созвучности» с автором, «интуиции» и т. п., теоретическое же знание и понимание роли соответствий и расхождений между двумя языками при этом необязательно или второстепенно, что оно в лучшем случае имеет «техническое значение» и к «творчеству» отношения не имеет. Как «языковое чутье», так и «раскрытие образов» и «перевоплощение», конечно, играют огромную роль в работе переводчика художественной литературы; они необходимы, но ими дело далеко не исчерпывается. Знание закономерностей, существующих в соотношении между двумя языками, столь же необходимо, так как оно позволяет сознательно определять выбор средств, нужных для передачи индивидуальных особенностей подлинника, не нарушая при этом требований нормы литературного языка, на который делается перевод. Важно при этом обращать внимание на закономерности в многочисленных необходимых отступлениях от буквальной точности перевода.

Если теория художественного перевода, как специальная отрасль филологической науки, предполагает теснейшее сотрудничество языкознания с литературоведением, а также с историей тех народов, языки которых она затрагивает, то общая теория перевода требует прежде всего постановки целого ряда лингвистических вопросов; их разрешение и должно составить базу для дальнейших исследований.

Наука предполагает изучение закономерностей, существующих в данной области. Что касается изучения перевода, то на основе исследования закономерностей ИЯ и ПЯ становится возможным определить и закономерности в соотношении этих двух языков, а систематизацией материала, добытого путем наблюдений над целым рядом языков, добиться и более широких обобщений. Таким путем только и можно сделать теорию перевода объективной научной дисциплиной, основанной на изучении языковых и стилистических закономерностей. Существование этих закономерностей и делает возможной как практическую, так и теоретическую работу в области перевода, не являющуюся в этом смысле каким-либо исключением из других форм человеческой деятельности.

Во избежание недоразумений необходимо лишь предостеречь против смешения теории перевода с неким собранием узкопрактических рецептов или правил о том, как надо переводить в любом случае. Следует со всей решительностью подчеркнуть, 1) что таких правил дать нельзя и 2) что теория и практика при всей тесноте и органичности связи между ними вовсе не тождественны друг другу, а имеют разные задачи (ср. соотношение литературы как искусства и теории литературы как научной дисциплины, отнюдь не обязанной или призванной давать советы и рекомендации писателям; аналогично соотношение музыки и теории музыки, живописи и теории живописи, архитектуры и теории архитектуры и т. п.). Теория перевода в лингвистическом своем аспекте анализирует, объясняет и обобщает факты переводческого опыта, устанавливает соответствия и расхождения между языками. Она может служить научной основой для переводческой практики. На основании общих закономерностей, выявленных теорией перевода, могут делаться в дальнейшем конкретные выводы применительно к отдельным частным случаям, — выводы, допускающие и варианты. При этом, конечно, важно избегать каких бы то ни было шаблонов в решении вопросов. Выработка нормативных принципов, «правил» перевода возможна лишь в ограниченных пределах (т. е. в относительно простых случаях, к которым относятся, например, задачи, решаемые машинным переводом) и всегда в относительно общей форме. Наличие закономерностей в соотношении двух языков и тех или иных близких соответствий между ними еще отнюдь не означает возможность или необходимость применять всегда одинаковые способы перевода. Решающую роль всегда играет контекст, конкретный случай. Ко всякой нормативной рекомендации того иди иного способа, хотя бы даже подкрепленной самыми вескими теоретическими доводами или ссылками на авторитеты, на практике необходимо сознательное творческое отношение.

Что касается перевода художественной литературы, а частично и литературы научной или общественно-политической, то он, являясь искусством, особенно не терпит стандартных решений. В живой практике всегда могут встретиться случаи, когда потребуется решение задачи, совсем не предусмотренное предшествующим опытом переводчика. От верного решения такой задачи будет зависеть каждый раз самое основание — смысл и стилистическая окраска соответствующего места текста. Вот почему так важно разграничение задач теоретического исследования перевода и переводческой практики.

ОСНОВНЫЕ РАЗДЕЛЫ ТЕОРИИ ПЕРЕВОДА И ЕЕ МЕСТО СРЕДИ ФИЛОЛОГИЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН

I. Так как ни одна наука не может существовать без учета и использования опыта прошлого, работ предшественников в соответствующей области, то в первую очередь необходимо использование и обобщение данных истории перевода и переводческой мысли, подведение известного итога борьбы взглядов и мнений по вопросам перевода. Это означает, что в системе теории перевода необходим сжатый обзор истории вопроса1. Существенное место здесь принадлежит взглядам Маркса, Энгельса, Ленина на перевод (этой теме в дальнейшем изложении посвящается отдельная глава).

II. За историческим обзором следует определение общих задач и условий работы над языком перевода в связи с требованиями, которые переводу ставит язык как средство общения, и его литературная норма, хотя бы и допускающая известные отклонения — независимо от жанровых особенностей переводимого материала, индивидуального стиля автора и т. п.

III. Содержание особого раздела должно составить а) рассмотрение задач и условий перевода в связи с жанровыми особенностями материала (газетно-информационные, документально-деловые, специальные научные тексты, произведения общественно-политической мысли, ораторская речь, художественная литература в ее многочисленных разветвлениях) и б) выявление общих принципов, по которым передается система выразительных средств индивидуального стиля писателя. Последняя задача означает вместе с тем и разработку принципов анализа отдельного конкретного перевода. В этом разделе теории перевода лингвистические вопросы опять-таки многократно соприкасаются с литературоведческими. (В этой же книге — по соображениям, изложенным выше, — в основном господствует языковая проблематика.)

Если главной лингвистической задачей теории перевода является обобщение и систематизация выводов из наблюдений над конкретными фактами перевода и установление закономерностей, существующих в соотношении между различными языками, то разрешение этой задачи предполагает в качестве основы исследование явлений, встречающихся при переводе определенного вида материала с одного определенного языка на другой. Это означает необходимость разработки теории перевода в связи с рассмотрением конкретных пар языков и определенных видов и типов переводимого материала (газетно-информационного, документального, научного, общественно-политического, художественной литературы). Если систему обобщений, применимых к переводу разных видов материала с разных языков на разные языки, назвать общей теорией перевода, то итоги работы по исследованию перевода с одного конкретного языка на другой и перевода конкретных видов материала можно было бы назвать частной теорией перевода. Само собою разумеется, что общее и частное при этом органически взаимосвязаны.

В системе лингвистических наук теория перевода связана, с одной стороны, с общим языкознанием, положениями которого как обобщающей дисциплины она не может не пользоваться, с другой же стороны — с лексикологией, грамматикой, стилистикой, историей отдельных конкретных языков, в сущности со всеми их специальными аспектами1; из них она черпает и факты и определения, и некоторые выводы, касающиеся тех особенностей строя данных языков, о соответствиях которым в другом языке идет речь при переводе.

Спецификой теории перевода, в отличие от названных лингвистических дисциплин, является: 1) постоянное соотнесение фактов и целых комплексов фактов в плоскости разных языков и 2) комплексный подход к явлениям языка, взятым в их взаимодействии: ведь при переводе важно соответствие не какой-либо одной особенности (и уж, конечно, не отдельной единице языка — будь то слово или даже предложение), и не простой совокупности их, а целой системе, где всё взаимообусловлено.

Среди перечисленных лингвистических дисциплин к теории перевода самое близкое отношение имеет стилистика.

И это вполне понятно. Перевод всегда имеет дело с системой языковых средств, определенным образом отобранных и организованных в подлиннике и требующих отбора и организации средств того языка, на который подлинник переводится.

Практически задачей перевода являются поиски соотносительных и параллельных способов выражения содержания подлинника — из состава средств другого языка; перевод всегда имеет дело с различными стилями общенационального языка, он всегда учитывает их соотношение и взаимопроникновение, равно как и формы отношения средств выражения к выражаемому содержанию. Определение предмета стилистики в сущности прямо относится и к вопросам перевода, а основная задача теории перевода как лингвистической дисциплины вырисовывается всего ярче в стилистическом разрезе. Этот стилистический уклон теория перевода в полной мере сохраняет и тогда, когда она занимается вопросом о передаче индивидуального художественного стиля писателя, ибо стиль писателя есть тоже система отбора и организация языковых средств, воплощающая определенный идейно-художественный замысел и органически связанная с содержанием произведения и часто отличающаяся огромной сложностью.: С точки зрения не только теории, но и практики перевода исключительно важно правильное понимание явлений стиля в их отличии от явлений языка. Дело в том, что смешение явлений языка и явлений стиля (как явлений речи) неизбежно приводит на практике к формальному истолкованию и воспроизведению языковых особенностей как таковых (насколько это вообще возможно) вне связи с их смысловой и стилистической функцией, т. е. к наивному буквализму. Тем самым насущной задачей теории перевода является разграничение формы языкового явления, с одной стороны, и его смысловой и стилистической функции, с другой. Первая может быть настолько специфична для данного языка, что ее воссоздание вообще окажется невозможным при переводе (например, артикли романских и германских языков по отношению к русскому языку или наш глагольный вид по отношению к романским и германским языкам), но важна она не сама по себе, а только как носитель определенной функции, последняя же как раз и составляет главное при переводе и очень часто поддается воспроизведению с помощью формально отличных средств другого языка.

Справедливо следующее положение, сформулированное Л. С. Бархударовым: «...для теории перевода принадлежность рассматриваемых единиц к определенному уровню или аспекту языковой системы совершенно не играет роли; сопоставление языковых единиц в теории перевода производится только на основе общности выражаемого ими содержания, т. е. значения, иными словами, на основе семантической общности данных единиц, независимо от их принадлежности к одному или к разным уровням языковой иерархии»1.

Критерий для оценки степени соответствия перевода оригиналу- прежде всего в совпадении или несовпадении содержания. Однако одного этого еще недостаточно. Содержание и в оригинале и в переводе существует не само по себе, не в изолированном — виде: оно выражено с помощью конкретных языковых средств, не просто отражающих это содержание, а дающих ему то или иное освещение. И оригинал, и перевод представляют каждый соотношение плана содержания и плана выражения. Смысловая и стилистическая функция языкового средства возникает как результат определенного соотношения между единицей плана содержания и единицей плана выражения в общем контексте. И при передаче этого соотношения в переводе существенна не формальная, а функциональная сторона, что очень часто требует выбора языковых средств иных по форме, чем в оригинале, выбор же обуславливается всем характером данного соотношения в широком контексте. Вопрос о нем решается прежде всего в стилистической сфере.

Стилистике, которую в отечественном языкознании лет 30 тому назад принято было считать молодой и мало разработанной дисциплиной, к настоящему времени посвящена огромная научная литература, которой широко охватывается главным образом материал языков русского, английского, немецкого, французского и разнообразная теоретическая проблематика (включая вопросы художественной речи и языка писателя) и методы ее исследования. Кроме того, в работах по грамматике и лексикологии отдельных языков постоянно затрагиваются и стилистические явления. Стилистика развивалась — и в нашей стране и за рубежом — не менее интенсивно, чем другие отрасли языкознания, и, подобно им, давала основания для острых дискуссий. Жаловаться на неисследованность стилистических проблем сейчас во всяком случае не приходится. Велись также сопоставительные исследования по грамматике и лексикологии конкретных языков, принимавшие также стилистический уклон, и непосредственно по стилистике.

Не подлежит сомнению, что при изучении перевода ряд стилистических вопросов должен решаться самостоятельно и наново — за отсутствием каких-либо готовых ответов. А для дальнейшего развития стилистики исследование материала переводов дает очень много — именно потому, что предмет исследования в некоторой степени является общим (сопоставительные параллельные средства выражения более или менее однородного содержания; соотношение стилей данного языка). Не случайно в работах, посвященных проблемам перевода, постоянно рассматриваются стилистические явления. Таким образом, связь здесь — очень тесна1. Сказанное уже о связях теории перевода с другими научными дисциплинами и ответвлениями филологической науки нисколько не уменьшает самостоятельность ее предмета и задач: теория перевода занимается спецификой перевода, его реальными возможностями и условиями их осуществления. Наличие же связей со смежными или близкими областями знания — характерная черта современного состояния науки вообще.

При изучении перевода не только возможно, но и необходимо в широких пределах использовать мощное средство стилистического анализа — так называемый стилистический эксперимент.

А. М. Пешковский, впервые сформулировавший понятие стилистического эксперимента, говорил о нем «в смысле искусственного придумывания стилистических вариантов к тексту» и, имея в виду материал художественной литературы, следующим образом характеризовал смысл этого приема:

«Так как всякий художественный текст представляет собою систему определенным образом соотносящихся между собою фактов, то всякое смещение этих соотношений, всякое изменение какого-либо отдельного факта ощущается обычно чрезвычайно резко и помогает оценить и определить роль элемента, подвергшегося изменению»2.

При исследовании явлений перевода мы часто имеем дело с несколькими переводами одного и того же подлинника, т. е. с несколькими вариантами его передачи, которые мы сравниваем и оцениваем по отношению друг к другу, тем самым уже оказываясь в условиях подготовленного эксперимента; кроме того, мы и сами (независимо от того, существуют ли уже готовые переводы) создаем варианты для того, чтобы из числа нескольких соотносительных и параллельных способов воспроизведения подлинника определить лучший и на основе сравнения вариантов обосновать его превосходство. Таким образом оценка приобретает более объективный характер. Этот прием анализа и характеристики будет неоднократно использоваться в дальнейшем изложении.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Дата добавления: 2014-10-15