Экономической политики (1921-1927 годы)

Экономическое развитие России в 1921-1927 годы как необходимое условие восстановления финансов

К концу 1920 года советская Россия переживала острый экономический кризис, вызванный большими потерями за годы Первой мировой и гражданской войн, общий экономических ущерб от которых оценивался в размере более 50 млрд золотых руб. Крупная промышленность России в это время производила продукции почти в семь раз меньше, чем в 1913 году, грузооборот железных дорог уменьшился более чем в четыре раза. Велики были и людские потери: в боях, от ран, голода, болезней, красного и белого террора погибло не менее 10 млн человек. От 1,5 до 2 млн человек были вынуждены эмигрировать.

Переход к новой экономической политике (НЭПу) во многом был обусловлен тем, что правительству так и не удалось добиться выполнения изданных им суровых законов и декретов, а также пониманием неизбежности экономической катастрофы в том случае, если продолжать настаивать на их жестком исполнении.

Взяв курс на экономическое сотрудничество с крестьянством, Х съезд РКП(б) в марте 1921 года принял решение о замене продразверстки продналогом. Это означало коренное изменение способа заготовок продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Тем самым было положено начало новой экономической политике (НЭПу).

Руководству РКП(б) стоило больших усилий убедить рядовых членов партии в необходимости перехода к новому экономическому курсу. На местах эти решения встретили сильное противодействие, НЭП рассматривался как “капитуляция перед буржуазией”, предательство коммунистической идеи, “отступление назад”. Многие коммунисты считали, что это всего лишь временная тактическая хитрость, которая в ближайшее время будет аннулирована. В мае 1921 года В.И. Ленин заявил, что НЭП вводится не для обмана, а “всерьез и надолго”, возможно, на пять-десять лет.

Вместе с декретом ВЦИК “О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом” вошли в силу и другие законы, по которым устанавливались общие размеры продналога и способы его определения по отношению к каждому крестьянскому хозяйству. Продналог устанавливался как долевое отчисление от произведенной продукции. При этом учитывался объем урожая, имущественное положение той или иной семьи, число членов семьи и др. Первоначально величина продналога была на уровне 20% от чистого продукта крестьянского хозяйства, а затем он был снижен до 10% урожая.

Начиная с 1923/1924 хозяйственного года был введен единый сельскохозяйственный налог, заменивший различные натуральные налоги. Этот единый налог взимался частично продукцией, частично – деньгами. Позже, после проведения денежной реформы, единый налог принял исключительно денежную форму. В среднем размер продналога был в два раза меньше, чем размер продразверстки, причем его основная тяжесть была возложена на зажиточное крестьянство.

В статье “О продовольственном налоге” В.И. Ленин, призывая идти на выучку к капиталистам, называл основные формы реализации новой экономической политики: аренда, кооперация, концессии, торговля. Все вместе это определялось как государственный капитализм, то есть использование частного капитала под контролем государства. Именно частный капитал помог в первые же месяцы НЭПа оживить рынок и хозяйственную жизнь страны в целом.

Со стороны государства поощрялось развитие разнообразных форм простой кооперации: потребительской, снабженческой, кредитной, промысловой. Так, в сельском хозяйстве этими формами кооперации к концу 1920-х годов было охвачено больше половины крестьянских дворов.

Бурно развивающееся кооперативное движение охватило не только сельское хозяйство, но и торговлю, промышленность. В 1928 году 60-80% товарооборота в обобществленной розничной торговле приходилось на кооперативную, и лишь 20-40% – собственно на государственную. До 13% всего объема промышленной продукции давали кооперативные предприятия. В стране действовало кооперативное законодательство, получили развитие кредитные и страховые организации по обслуживанию кооперативов.

Хотя некоторые показатели к 1925 году были значительно выше уровня 1913 года (производство электроэнергии, продукции машиностроения, легкой и пищевой промышленности), общий объем промышленного производства все еще составлял 75,5% от уровня 1913 года. Добыча угля составила 16,5 млн т против 29,1 млн т в 1913 году, железной руды – соответственно 3,3 и 9,2 млн т. Грузооборот железных дорог составлял не более 80% от довоенного уровня. Требовались радикальные перемены для ликвидации многочисленных проблем в промышленности.

Развивая идею о государственном капитализме, правительство разрешило частному предпринимательству брать в аренду мелкие и средние промышленные и торговые предприятия. Фактически эти предприятия принадлежали государству, программа их работ утверждалась в учреждениях государственной власти на местах, но производственная деятельность осуществлялась частными предпринимателями. Арендовать предприятия могли как государственные организации, так и частные лица, в том числе и их бывшие владельцы. Арендованные частниками фабрики порой насчитывали 200-300 наемных работников.

Было денационализировано небольшое количество государственных предприятий. Разрешалось открывать собственные предприятия частным лицам с числом занятых не более 20 человек, позже этот “потолок” был поднят. К середине 1920-х годов на долю частного сектора приходилось от 20 до 25% производства промышленной продукции.

Одним из направлений НЭПа явилось развитие концессий – предприятий, действующих на основе договора между государством и иностранными фирмами как в добывающих, так и в обрабатывающих отраслях. Советское правительство понимало, что нужны огромные средства для выхода из экономического кризиса и своими силами восстановить разрушенное хозяйство без иностранной помощи страна не сможет. К тому же руководители государства рассчитывали использовать опыт концессионных предприятий, их воздействие на повышение производительности труда и организацию работ на аналогичных отечественных предприятиях. С помощью иностранных предпринимателей советская Россия рассчитывала завязать необходимые международные связи на мировом рынке, утраченные после революции.

В апреле 1922 года в г. Рапалло (Италия) был подписан советско-германский договор, по которому были восстановлены дипломатические отношения между двумя странами. Начался период признания Советской республики многими странами мира. Это позволило заключить различные экономические договоры, причем многие из них не ограничивались только сферой международной торговли, но охватывали также технические и технологические связи, прежде всего с Германией, США, Англией.

Более двух тысяч немецких инженеров и техников прибыли в Россию для участия в восстановлении промышленности. Особый интерес представляло германо-советское военное сотрудничество. Поскольку Версальский договор 1919 года запретил Германии иметь и производить современное вооружение (самолеты, танки), то некоторые немецкие фирмы перевели часть своих мощностей в Советский Союз.

Зарубежные фирмы ожесточенно конкурировали между собой, предлагая свои услуги Советскому Союзу. Они приобретали концессии, поставляли новую технику, оборудование, принимали у себя советских инженеров-стажеров. Так, в 1925/1926 годах стажировку на западных предприятиях прошли 320 инженеров из Советского Союза в 1927-1928 годах – более 400, а в 1928/1929 годах – более 500 человек.

Светский Союз умело использовал конкуренцию между западными фирмами. В середине 1929 г. были заключены соглашения с 27 германскими и 15 американскими фирмами, а в конце 1929 г. уже 40 американских фирм сотрудничали с СССР (хотя официально США признали нашу страну в 1933 г.).

Имеются данные о том, что до 95% советских промышленных предприятий получали в 1920-е годы западную техническую помощь, которая помогла достаточно быстро восстановить многие отрасли экономики. Но как только зарубежное оборудование и технологии осваивались нашими специалистами, Советское правительство разрывало договоры о концессиях и других формах сотрудничества с иностранными партнерами.

В некоторых отраслях удельный вес концессионных предприятий и смешанных акционерных обществ, созданных с участием иностранного капитала, был весьма заметным. В середине 1920-х годов они давали более 60% добытого свинца и серебра, почти 85% марганцевой руды, 30% золота, 22% производимой одежды и галантереи. Однако в целом роль концессий была невелика: в 1926/1927 хозяйственном году насчитывалось всего 117 действующих соглашений, они охватывали предприятия, на которых работало всего 18 тыс. человек и выпускалось чуть больше 1% промышленной продукции.

Кроме капиталов, в нашу страну направился поток рабочих-эмигрантов из многих стран мира, и прежде всего из США. Более ста квалифицированных рабочих с заводов Форда в 1921-1922 гг. налаживали производство на Московском автомобильном заводе (АМО). С помощью американских профсоюзов была создана Российско-американская индустриальная корпорация (РАИК), которой были переданы шесть текстильных и швейных фабрик в Петрограде, четыре – в Москве. Иностранные рабочие помогали восстанавливать угольные шахты Донбасса, десятки инженеров работали на различных заводах страны.

С сентября 1920 по сентябрь 1921 г. в советскую Россию прибыли более 10 тыс. американцев, в том числе 2,6 тыс. квалифицированных промышленных рабочих, В 1921 г. в Кузбассе была создана Автономная индустриальная колония (АИК “Кузбасс”). Американские колонисты добывали уголь на шахтах, работали на заводах по производству кокса. Для создания образцовых хозяйств на селе американцы привезли породистый скот, трактора, удобрения. К концу 1923 г. в АИК работало около 8 тыс. человек.

Развитие торговли было одним из элементов государственного капитализма. Первоначально, в марте 1921 г., предполагалось во имя подлинной “смычки города и деревни” проводить широкий товарообмен в пределах местного хозяйственного оборота. Для этого предусматривалось обязать государственные предприятия сдавать продукцию в специальный товарообменный фонд республики. Но неожиданно для руководителей страны местный товарообмен оказался тесным для развития экономики, и уже в октябре 1921 г. он превратился в свободную торговлю со всеми ее необходимыми признаками. В этот период В.И. Ленин называл торговлю основным звеном в хозяйственной политике, “за которое надо всеми силами ухватиться”, чтобы построить фундамент социализма.

В свете этого был взят курс на всемерное развитие торговли, перестройку хозяйственных органов, ведающих вопросами внутренней торговли. В мае 1921 г. вопросы торгового регулирования были переданы от ВСНХ и Наркомпрода в специально созданную комиссию “Комвнуторг”, которая в 1924 г. была преобразована в самостоятельный Наркомат внутренней торговли.

В сферу торговли был допущен частный капитал в соответствии с полученным разрешением от государственных учреждений на производство торговых операций. Особенно заметным было присутствие частного капитала в розничной торговле, где его удельный вес в общем обороте достигал 83%. Но в оптовой торговле основные позиции занимало государство: до 77% товарооборота принадлежало государственным торговым организациям, 8% – кооперации, 15% – частному капиталу. При этом частный капитал совершенно не допускался в сферу внешней торговли, которая осуществлялась исключительно на основе государственной монополии. Международные торговые соглашения заключались только с органами Наркомвнешторга.

Одновременно с этими переменами большие изменения происходили в системе управления экономикой. Прежде всего это касалось ослабления чрезмерной централизации, характерной для периода “военного коммунизма”. Были упразднены главки в системе ВСНХ, их функции на местах перешли к крупным районным управлениям и губернским совнархозам.

Основной формой управления производством в государственном секторе стали тресты, то есть объединения однородных или взаимосвязанных между собой предприятий. Уже к концу 1922 г. около 90% промышленных предприятий объединились в 421 трест, из них 40% были центрального, а 60% – местного подчинения.

Тресты наделялись широкими полномочиями, они самостоятельно решали, что производить, где реализовывать продукцию, несли материальную ответственность за организацию производства, качество выпускаемой продукции, сохранность государственного имущества. Предприятия, входящие в трест, снимались с государственного снабжения и переходили к закупкам ресурсов на рынке. Все это получило название “хозяйственный расчет” (хозрасчет), в соответствии с которым предприятия получали полную финансовую независимость, вплоть до выпуска долгосрочных облигационных займов. После обязательных фиксированных платежей в государственный бюджет предприятия распоряжались доходами от реализации продукции, самостоятельно используя прибыль и покрывая убытки. По закону предусматривалось, что “государственная казна за долги трестов не отвечает”.

Правительство пристально следило за финансовым состоянием трестов, за их безубыточной деятельностью. В.И. Ленин даже предлагал привлекать к суду и карать всех членов правления трестов длительным сроком лишения свободы и конфискацией всего имущества, если эти руководители не смогли достичь безубыточности.

В соответствии с принципами хозрасчета тресты были обязаны направлять на формирование резервного капитала не менее 20% полученной прибыли, при этом резервный капитал должен был достигать величины, равной половине уставного фонда. Позже этот норматив был снижен: в резервный капитал надо было отчислять не менее 10% прибыли до тех пор, пока он не достигал трети первоначального капитала. Резервный капитал создавался для будущего расширения производства и возмещения убытков производственной деятельности предприятия. Члены правления треста получали специальные тантьены (премии) и наградные в зависимости от размера прибыли, из которой получали премии и рабочие.

Одновременно с образованием трестовской системы стали возникать и синдикаты, то есть добровольные объединения нескольких трестов для оптового сбыта их продукции, закупок сырья, кредитования, регулирования торговых операций на внутреннем и внешнем рынке. В конце 1922 г. 80% текстильной промышленности было охвачено синдикатами. К 1928 г. в стране насчитывалось 23 синдиката, действовавших почти во всех отраслях промышленности и сосредоточивших в своих руках в основном оптовую торговлю.

1920-е годы отмечены активным развитием оптовой торговли. В стране функционировала широкая сеть товарных бирж, ярмарок, торговых фирм (домов), при помощи которых реализовывалась готовая продукция, сырье, оборудование и др.

В промышленности и других отраслях экономики была восстановлена денежная оплата труда, введена тарифная система, по которой заработная плата выплачивалась в зависимости от квалификации рабочих и от количества произведенной продукции, были сняты ограничения на увеличение заработков при росте выработки и, таким образом, отменялась уравниловка в оплате труда, распространенная в годы “военного коммунизма”.

Изменения в финансовой системе

Немаловажное значение для проведения НЭПа имело создание устойчивой денежной системы и стабилизации рубля. У истоков этой сложной и огромной работы стоял нарком финансов Г.Я. Сокольников, который еще в 1918 г. возражал против безудержной денежной эмиссии. Но в тот момент Г.Я. Сокольников не был понят, эмиссия продолжалась, и только чудом не был воплощен в жизнь план полного аннулирования денег и закрытия наркомата финансов за ненадобностью. Позже В.И. Ленин признавал, что этот важнейший наркомат в годы гражданской войны был практически разрушен, ликвидирован на 90%.

Теперь, в новых хозяйственных условиях, для оздоровления финансовой системы следовало, с одной стороны, снять запреты на все виды торговли. С другой стороны, надо было ликвидировать огромный бюджетный дефицит путем резкого сокращения государственных расходов и развития эффективной налоговой системы. Эти мероприятия позволяли ликвидировать колоссальный “денежный навес”, образовавшийся за предыдущие годы. Наркомфин во главе с Г.Я. Сокольниковым настаивал на том, чтобы снять с государственного обеспечения массу мелких убыточных предприятий, сократить огромный бюрократический аппарат советских учреждений и численность бойцов Красной Армии.

Г.Я. Сокольников постоянно подчеркивал, что государство и предприятия промышленности и торговли не должны ничего давать друг другу бесплатно, а только на основе хозяйственного (финансового) расчета. Но большинство “красных хозяйственников” не соглашались с этим и требовали все больше денег, настаивали на дополнительной эмиссии. Они выступали против Сокольникова, упрекая его в стремлении к “диктатуре Наркомфина”.

Под руководством Г.Я. Сокольникова заново создавались финансовые органы в центре и на местах, подбирались квалифицированные работники. Так, для подготовки денежной реформы был приглашен опытный финансист Н.Н. Кутлер, который участвовал в проведении знаменитой реформы С.Ю. Витте в 1895-1897 гг.

В течение всего 1922 г. шла острая дискуссия о том, как проводить денежную реформу, что взять за мерило ценности при переходе на новые деньги. Предлагался так называемый “товарный рубль”, который был бы связан лишь со средним курсом товаров, или с товарным индексом, Сокольников же настаивал на золотом стандарте, и к концу 1922 г. было решено проводить реформу на основе золотого стандарта.

Для стабилизации рубля была проведена деноминация денежных знаков, то есть изменение их нарицательной стоимости по определенному соотношению старых и новых знаков. Сначала в 1922 г. были выпущены так называемые совзнаки. Новый рубль приравнивался к 10 тыс. прежних рублей. В 1923 г. были выпущены другие совзнаки, один рубль которых равнялся 1 млн прежних денег и 100 рублям образца 1922 г.

Одновременно с выпуском новых совзнаков в конце ноября 1922 г. была выпущена в обращение новая советская валюта – “ червонец ”, приравненный к 7,74 г чистого золота, или к дореволюционной золотой десятирублевой монете. Новые “золотые банкноты” на 25% обеспечивались золотом, другими драгоценными металлами и иностранной валютой, на 75% – легкореализуемыми товарами, векселями и прочими обязательствами. Выпуск червонцев означал перелом в развитии финансовой системы России. Было строго запрещено использовать червонцы для покрытия бюджетного дефицита. Они предназначались прежде всего для кредитования промышленности и коммерческих операций в оптовой торговле.

Доля червонцев в денежной массе была ничтожна – всего 3%, во втором полугодии 1923 г. они почти вытеснили совзнаки из крупного хозяйственного оборота. Уже осенью крестьяне соглашались продавать зерно только за червонцы, порой даже снижая цены, лишь бы получить “золотые банкноты”. Устойчивость червонца подтверждалась тем, что Госбанк обменивал все предъявляемые банкноты на иностранную валюту по твердому курсу.

Осенью 1922 г. были созданы фондовые биржи, где разрешалась купля-продажа валюты, золота, облигаций государственных займов по свободному курсу. Если курс червонца поднимался выше официального паритета, Госбанк скупал золото и иностранную валюту на бирже, выпуская дополнительное количество червонцев, и наоборот. В результате этого в течение 1923г. курс червонца повышался по отношению к иностранным валютам. Так, если на 2 января 1924 г. курс доллара на московской бирже составлял 2 руб. 20 коп., то к 1 апреля 1924 г. он достиг 1 руб. 95,5 коп. и на этом уровне остановился. То же самое происходило с фунтом стерлингов, франком, маркой и другими валютами. Уже в 1925 г. червонец стал конвертируемой валютой, он официально котировался на различных валютных биржах мира.

Заключительным этапом реформы была процедура выкупа совзнаков. В марте 1924 г. был определен фиксированный курс из расчета 50 тыс. руб. совзнаками 1923 г. за 1 рубль золотом казначейскими билетами. Но так как деноминация 1923 г. приравняла в свое время 1 руб. образца 1923 г. к 1 млн руб. знаками дореволюционного и революционного образцов до 1921 г. включительно, то это означало обесценивание бумажного рубля в 50 млрд раз. Но это была не самая рекордная цифра. Если говорить о мировой практике, то в тот период Германия превзошла ее.

Одновременно с денежной была проведена налоговая реформа. Уже в конце 1923 г. основным источником доходов государственного бюджета стали отчисления от прибыли предприятий, а не налоги с населения. Логическим следствием возврата к рыночной экономике был переход от натурального к денежному налогообложению крестьянских хозяйств. И хотя процесс проходил очень медленно, основная линия просматривалась достаточно четко. В этот период активно разрабатываются новые источники получения денежного налога. В период между августом 1921 и февралем 1922 гг. были установлены налоги на табак, спиртные напитки, пиво, спички, мед, минеральные воды и другие товары. К последнему кварталу 1922 г. Сокольников заявил, что треть всех поступлений бюджета получена за счет денежного налогообложения, меньше трети – за счет выпуска банкнот, а остальная часть – за счет натурального налога.

Постепенно возрождалась кредитная система. В 1921 г. возобновил свою работу Госбанк, упраздненный в 1918 г. Началось кредитование предприятий промышленности и торговли на коммерческой основе. До тех пор, пока не произошла стабилизация рубля, Госбанк выдавал ссуды под весьма высокие проценты: от 8 до 12% в месяц, но постепенно процентная ставка снижалась. В стране возникли специализированные банки: Торгово-промышленный банк (Промбанк) для финансирования промышленности, Электробанк для кредитования электрификации, Российский коммерческий банк (с 1924 г. – Внешторгбанк) для финансирования внешней торговли, Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства (Цекомбанк) и др. Эти банки осуществляли краткосрочное и долгосрочное кредитование, распределяли ссуды, назначали ссудный, учетный процент и процент по вкладам.

Одной из главных мер по мобилизации средств населения на нужды экономики и уменьшение инфляции стал выпуск Наркоматом финансов новых государственных займов. Однако сразу же приступить к нему из-за расстройства денежной системы и недостатка опыта не удалось.

Первоначально было решено провести натуральные займы. Первый выпускался по постановлению ВЦИК от 20 мая 1922 г. на 10 млн пудов ржи. Он получил название "первого хлебного займа", был сравнительно небольшой и по сути пробный. Его облигации покупались за деньги, но выпускная сумма займа и номинал ценных бумаг выражались в пудах ржи.

Владелец облигации при ее погашении имел право получить соответствующее количество хлеба (зерна ржи). Для занятого в сельском хозяйстве населения займ представлял интерес и в том отношении, что его облигации могли быть внесены для уплаты натурального налога. Общая номинальная стоимость займа в деньгах (образца 1922 г.) составляла 3,8 млрд руб., или более 25% от среднемесячной массы денег и обращении на момент выпуска. Его реализация проводилась Госбанком на основе рассчитываемой им рыночной цены на рожь.

Организация первого после 1917 г. государственного займа была для финансового ведомства РСФСР (а затем СССР) делом новым. Поэтому он прошел с перебоями. К его недостаткам следует отнести выпуск облигаций чрезмерно высокого номинала. Это не давало возможности привлечь к покупке облигаций слои населения, обладающие на данный момент относительно небольшими свободными денежными средствами. Помимо этого не имевший аналога по условиям проведения натуральный займ был не вполне правильно размещен в течение года. При выпуске хлебного займа не учли сезонность сельскохозяйственных работ и реализации урожая и вызванную этим неравномерность цен на зерно по месяцам. Подписная цена облигаций была единой для всех районов страны на весь срок эмиссии. В итоге размещение облигаций проходило неравномерно: в первый период (июне-июле), когда цены на зерно стали падать и хлеб можно было купить по сравнительно приемлемой цене и без облигаций, их реализация проходила с большим трудом.

Результаты "первого хлебного займа" были следующие: из общего количества облигаций (на 10 млн пудов ржи) к оплате натурой было предъявлено на 2 млн пудов (отчасти и из-за недостатка продовольственного фонда для оплаты облигаций), а в оплату налога поступило облигаций на 6,3 млн пудов. Оставшаяся часть ценных бумаг пошла государственным предприятиям и учреждениям в счет кредитов на заработную плату.

В целом же "первый хлебный займ дал ряд положительных результатов. Во-первых, из обращения была выведена некоторая часть денег, что несколько (хотя и не в очень значительных масштабах) приостановило их обесценение. Во-вторых, займ послужил одним из путей перехода к новой экономической политике. Выпуск облигаций стимулировал развитие денежных отношений. Денежное обращение расширилось, поскольку в его сферу попал новый элемент – ценные бумаги. При этом образовался вторичный рынок облигаций и появилась возможность играть на изменении их курса, что также способствовало восстановлению нормальных денежных отношений.

Почти сразу же после окончания расчетов по первому хлебному займу был выпущен (22 марта 1923 г.) второй займ. Погашаться он должен был с 1 ноября 1923 г. по 1 марта 1924 г. При его выпуске учли недостатки первого займа. Например, резко снизили номинал облигаций. Если но первому хлебному займу выпускались облигации достоинством до 100 пудов ржи, то по второму хлебному займу наиболее крупная купюра была всего в 10 пудов ржи. Установили также подвижный подписной курс облигаций в совзнаках, менявшийся о соответствии с колебанием цен на хлеб.

Помимо этого, стоимость облигаций различалась по трем районам страны, в зависимости от средней цены хлеба там. Это позволило более равномерно реализовывать ценные бумаги в течение всего срока подписки.

Погашались облигации либо натурой, либо деньгами. Облигации второго хлебного займа, как и первого, могли служить средством уплаты налога. С начала 1924 г. погашение займа натурой было прекращено, с этого времени он стал денежным.

Успех его был очевиден. Если первоначально займ был рассчитан на 30 млн пудов ржи, то в июне 1922 г. сумма подписки была удвоена, а в июле – еще увеличена (до 100 млн пудов). В чем же причины столь масштабной (в 10 раз выше, чем по первому займу) и быстрорастущей подписки на облигации второго хлебного займа? Во-первых, учли опыт предыдущего займа и устранили большинство недочетов. Во-вторых, сельское население, участвуя в первом хлебном займе, осознало преимущество уплаты налога облигациями, а не натурой. Во втором хлебном займе крестьяне с самого начала предъявили повышенный спрос на облигации именно в целях последующей уплаты ими налога.

Кроме хлебных займов, в период восстановления фондового рынка был выпущен еще один натуральный займ – сахарный. Постановление о его размещении было принято ЦИК и СНК СССР 15 ноября 1923 г. Сумма подписки составляла 1 млн пудов сахара-рафинада. Этот займ был беспроцентным, держателям его облигаций доходов не давал. Однако он предоставлял возможность сохранить вложенные в облигации деньги от обесценения в условиях инфляции, поскольку гарантировал получение определенного количества сахара-рафинада.

Таким образом, ставка наркомата финансов на натуральные государственные займы в условиях расстройства денежной системы себя оправдала. Однако натуральные займы были не единственной надеждой в деле мобилизации денежных ресурсов на нужды экономики. Наркомат финансов рассчитывал и на успех так называемых "золотых займов", то есть обеспеченных не деньгами или какими-нибудь товарами, а золотом. При этом учитывались проекты проведения "золотых займов" в некоторых странах.

31 октября 1922 г. по постановлению СНК был выпущен "Государственный внутренний долгосрочный 6%-ный с выигрышами займ 1922 г." на 100 млн руб. золотом. Он был первым в СССР долгосрочным займом. Выкуп облигаций проводился с 1 декабря 1928 г. в течение пяти лет путем ежегодных тиражей погашения, доходы освобождались от налогов. Облигации займа принимались в залог государственными кредитными учреждениями но ссудам. Их продажа, выплата процентов и выигрышей по ним производились совзнаками по их курсу к золоту.

В условиях этого займа были предусмотрены практически все преимущества подобных займов: и ежегодные тиражи выигрышей, и возможность залога облигаций, и освобождение доходов от налогов, что повышало ежегодный процент до7,6-7,8. Наркомат финансов провел широкую агитационную кампанию по популяризации займа, стоившую немалых средств. Однако несмотря на это, подписка за первые восемь месяцев дала менее 12 млн руб., безденежные выдачи облигаций в счет сметных кредитов по бюджету составили 21,44 млн руб., а выдача ссуды государственной промышленности – 7,8 млн руб.

Было решено прибегнуть к принудительной подписке.

Негосударственные предприятия и организации обязывались одновременно с уплатой подоходно-имущественного налога и выборкой промыслового патента приобретать в кассах наркомата финансов облигации займа. Количество купленных облигаций зависело от разряда налогоплательщика. Например, плательщик, отнесенный к первым трем разрядим, обязан был купить одну пятирублевую облигацию, к 15 разряду – 12 облигаций, а к 16 разряду – облигации на сумму в 25% от причитающегося с него налога. Помимо этого, рабочие и служащие могли заложить пятирублевую облигацию и получить под ее обеспечение 3 руб. Остальные же владельцы облигаций "золотого займа 1922 г." такого права не имели. В итоге эти ценные бумаги стали в значительной массе выбрасываться на рынок. Курс облигаций начал быстро падать. В последующие годы, когда были предприняты попытки приступить к новым добровольным денежным займам, наркомат финансов вынужден был котировать на рынке пятирублевые облигации "золотого займа 1922 г." за 2 руб. 5 коп.

Чтобы приостановить обесценение облигаций и, соответственно, доверие к займу, были предприняты меры чисто административного характера. На облигациях, к примеру, делалась надпись: "Не подлежит приему в залог и не может котироваться на бирже".

Обязательное размещение займа продолжалось вплоть до марта 1924 г. Несмотря па явную неудачу "золотого займа 1922 г.", сразу же после его завершения начали выпускать второй государственный выигрышный займ 1924 г., и опять на принципах принуждения.

Специфичным для России явлением стал выпущенный с 1 апреля 1924 г. сроком по 31 декабря 1926 г. "5%-ный крестьянский выигрышный заем ". Общая его сумма составила 50 млн руб. Подписная цена облигаций равнялась 85% номинальной цены. Они принимались в уплату сельскохозяйственного налога, в залог по подрядам, поставкам и в обеспечение сельскохозяйственных ссуд. Отличительной особенностью этого займа была его добровольность.

Завершение денежной реформы в 1924 г. создало принципиально новые условия на рынке ценных бумаг. Потребность в натуральных займах отпала, нужно было перейти к денежным. Но принудительный характер первого и второго государственных выигрышных займов делал проблематичным возможность добровольного размещения новых денежных займов. Поиск новых форм государственных займов, попытки ликвидировать последствия принудительных займов привели наркомат финансов к интервенции на фондовом рынке. Началась активная скупка облигаций сначала в провинции, а затем и на крупнейших рынках – в Москве, Ленинграде и Харькове.

Появление твердого спроса на государственные ценные бумаги изменило положение на рынке. Курс ценных бумаг стал расти, а их владельцы не спешили избавиться от облигаций. Со второй половины 1924 г. и в течение 1925 г. происходит быстрая смена собственников ценных бумаг первого и второго государственных выигрышных займов. Часть их покупается Госбанком и особой частью валютного управления наркомата финансов и используется далее для регулирования курсовой цены бумаг. Другая их часть переходит от лиц, вынужденных приобрести их в обязательном порядке, в руки вновь появляющихся профессиональных игроков с фондовыми ценностями. В итоге постепенно создается круг твердых держателей ценных бумаг, заинтересованных (а не принужденных) в их приобретении. Что касается форм государственных займов, то с конца 1924 г. и в течение следующего года наблюдается большое их разнообразие. Продолжается использование уже применявшихся форм – крестьянские и специальные займы.

С 1927 г началась также реорганизация первичного и вторичного рынков государственных ценных бумаг. До этого фондовые операции совершали за свой счет Госбанк, спецбанки и сберкассы. С 1927/1928 бюджетного года спецбанкам было разрешено проводить сделки с государственными фондовыми ценностями только в качестве посредников между Госбанком и покупателями бумаг. Они осуществлялись исключительно за счет средств Госбанка, а спецбанки могли получать только комиссионное вознаграждение.

В 1928 г. были проведены еще более радикальные преобразования. Отныне операции по размещению государственных облигаций среди населения были полностью поручены сберегательным кассам. Финансирование всех расходов по государственным займам было возложено на государственный бюджет, из которого возмещались затраты Госбанка на покупку облигаций у населения и выдачу ссуд под залог облигаций. Был сделан решительный шаг к огосударствлению рынка ценных бумаг.

Рынок акций в СССР возник в первые годы проведения новой экономической политики в связи с началом создания акционерных обществ. 8 марта 1922 г. Совет труда и обороны (СТО) утвердил "Положение о комиссии для рассмотрения предложений об образовании смешанных обществ", которое установило порядок организации смешанных акционерных обществ при участии государственного и иностранного капитала. К 1925 г. в стране уже было зарегистрировано 119 обществ с капиталом в 300 041 тыс. руб., из них 17 акционерных банков с уставным фондом в 131 150 тыс. руб. Таким образом, в 1922-1925 гг., казалось бы, удалось создать базу для развития рынка частных ценных бумаг, так как капитал акционерных обществ уже превышал 300 млн руб. Однако этот рынок какого-либо существенного развития не получил. Дело в том, что подавляющая часть всего акционерного капитала приходилась на государство, которое к свободному размещению акций среди физических и юридических лиц не стремилось. Капиталы же частных акционерных обществ были ничтожны и восстановить рынок акций просто неспособны. Кроме того, эмиссия частных ценных бумаг, как правило, не разрешалась. Поэтому в 1922-1930 гг. сделки с акциями ограничивались незначительными оборотами по купле-продаже паев акционерных обществ.

Рост сделок с ценными бумагами вызвал необходимость в возобновлении деятельности фондовых бирж. Специфической особенностью их организации в СССР было то, что они не являлись самостоятельными органами, а существовали в качестве отделов при товарных биржах. Первый отдел был создан в феврале 1923 г. при крупнейшей в стране московской товарной бирже. В 1925 г. помимо этого отдела функционировали еще семь отделов при товарных биржах в Ленинграде, Харькове, Киеве, Ростове-на-Дону, Тбилиси, Баку, Владивостоке. Позже открылось еще два отдела в Бухаре и Ереване.

Фондовые отделы могли учреждаться только Советом труда и обороны по совместному представлению наркомов финансов и торговли СССР. СТО утверждал и их уставы. Органами фондовых отделов являлись общее собрание членов отдела, совет фондового отдела, ревизионная комиссия.

Отличительной особенностью фондовых отделов в СССР было и то, что они первоначально создавались для упорядочения валютных операций государственных и кооперативных организаций и выявления реального курса червонца. Поэтому некоторое время преобладающее значение на фондовых биржах имели сделки с валютой. Но к 1924/1925 бюджетному году первостепенное место на биржах заняли операции с фондовыми ценностями (на них приходилось 62,9% всего оборота против 37,1%, приходившихся на операции с валютой). В следующем году сделки с ценными бумагами охватило почти весь оборот фондовых отделов (96,7% против 3,3% сделок с валютой). Кроме ценных бумаг и иностранной валюты, на фондовых биржах в Москве и Харькове продавалось золото в слитках и десятирублевых монетах. Однако эти операции были малозначительными. Основная масса сделок заключалась с облигациями государственных займов.

Основными контрагентами фондовых бирж были кредитные учреждения (около 62% всего оборота бирж в1926 г.), государственные предприятия и хозяйственные органы (более 28%). На кооперативные, общественные и акционерные организации приходилось всего около 1% суммы сделок, а на частных лиц – порядка 10%.

Таким образом, деятельность фондовых бирж в СССР была полностью подчинена государству. Это проявлялось не только в жесткой регламентации их наркоматом финансов, но и в том, что главными субъектами сделок были государственные предприятия и кредитные учреждения, а объектами – государственные ценные бумаги. Роль частных лиц на биржах была незначительна, сделки же с негосударственными фондами (в основном с паями акционерных обществ) носили эпизодический характер.

Совершенно иное положение было во внебиржевом обороте ценных бумаг и валюты.

Практически все сделки здесь заключались частными лицами и носили по-настоящему стихийный характер, включая огромный перепад в курсе ценных бумаг в течение короткого времени, ажиотаж, многочисленные махинации. Внебиржевая торговля велась на уличных и кофейно-ресторанных площадках и вскоре приобрела такие масштабы, что возникла необходимость в воздействии государственных органов и фондовых бирж на весь фондовый рынок страны, включая внебиржевой. Требовалось также наладить учет по внебиржевому обороту в целях установления правильной котировки ценных бумаг. Поэтому при крупнейших фондовых отделах (в Москве, Ленинграде и Харькове) стали учреждаться так называемые вечерние фондовые биржи. В июле 1923 г. Наркоматом финансов СССР было утверждено "Положение о московской вечерней валютно-фондовой бирже". Согласно ему, членами этой биржи могли быть кредитные учреждения, частные предприятия и лица. Государственные и кооперативные учреждения получали доступ на вечернюю биржу только с разрешения наркомата финансов. уличная торговля валютой и ценными бумагами постепенно прекратилась, рынок ценных бумаг принял организованный характер.

Создание вечерних фондовых бирж (или, как их часто называли, "американок") является еще одной специфичной чертой развития фондового рынка в СССР. В дореволюционной России аналога этим биржам не было. По существу, вечерние биржи явились прообразом так называемых вторых и третьих рынков ценных бумаг при крупнейших современных фондовых биржах на Западе. Цель этих бирж – организовать оборот ценных бумаг с менее жесткими условиями допуска для инвесторов. После проведения денежной реформы в 1924 г. деятельность вечерних бирж несколько ослабла из-за сокращения операций с денежными знаками.

Работа фондовых отделов товарных бирж и вечерних бирж проводилась в годы НЭПа и начальный период первой пятилетки. В 1930 г. деятельность всех фондовых биржа СССР была прекращена.

Подводя итоги развитию рынка ценных бумаг в СССР в 1922-1930 гг., следует отметить, что никогда больше в стране не было такого многообразия государственных займов и государственных ценных бумаг. Наркомат финансов, стремясь нащупать наиболее приемлемые условия выпуска ценных бумаг, вел активную игру на рынке, организовал фондовые отделы на товарных биржах и контролировал их деятельность, а затем перешел к директивному планированию выпуска ценных бумаг. В начале тридцатых годов фондовый рынок СССР был встроен в рамки централизованной системы планирования.

В годы НЭПа была создана целая сеть акционерных банков, среди акционеров которых были Госбанк, синдикаты, кооперативы, частные лица и даже иностранные предприниматели. Эти банки кредитовали в основном отдельные отрасли промышленности. Для кредитования предприятий потребительской кооперации открывались кооперативные банки, для сельскохозяйственного кредита – сельскохозяйственные банки, для кредитования частной промышленности и торговли – общества взаимного кредита, для мобилизации денежных накоплений населения учреждались сберегательные кассы. В 1923 г. в стране существовало 17 самостоятельных банков, а в 1926 г. их число возросло до 61. Доля Госбанка в общих кредитных вложениях банковской системы снизилась за это время с 66 до 48%.

Подтверждением рыночного характера экономики может служить конкуренция, возникавшая между банками в борьбе за клиентов путем предоставления им особо выгодных условий кредитования. Зачастую одни и те же организации, предприятия, тресты кредитовались у нескольких банков одновременно. Широкое распространение получил коммерческий кредит, то есть кредитование друг друга различными предприятиями и организациями. Примерно половина краткосрочного банковского кредита осуществлялась через учет коммерческих векселей. Все это говорит о том, что в стране уже функционировал единый денежный рынок со всеми его атрибутами.

Возрождение рыночной экономики, освобождение ее от оков “военного коммунизма” способствовали достижению высоких экономических показателей. С 1921 по 1926 гг. объем промышленного производства возрос более чем в три раза и практически приблизился к уровню 1913 г. Производство сельскохозяйственной продукции выросло за эти пять лет в два раза и на 18% превысило уровень 1913 г. В 1927 и 1928 годах прирост промышленного производства составил соответственно 13 и 19%. Среднегодовой темп прироста национального дохода в целом за 1921-1928 г. составил 18%. К 1928 году национальный доход на душу населения вырос на 10% по сравнению с 1913 г. В 1922 г. в основном произошла отмена карточной системы.

Но несмотря на твердую позицию наркомфина, “красные директора” по-прежнему требовали продолжать практику льготного финансирования промышленности за счет крестьянства, чтобы подхлестнуть развитие “социалистического звена” в государственной промышленности по сравнению с мелкобуржуазным звеном крестьянского хозяйства. Для этого они настаивали на неограниченном расширении банковской эмиссии. Уже в “Контрольных цифрах народного хозяйства на 1925/1926 хозяйственный год”, разработанных Госпланом, открыто утверждалась идея о “подчинении денежного обращения возрастающей денежной эмиссии”.

Таким образом, четырехлетняя упорная борьба с инфляцией была проиграна. Под нажимом Госплана и ВСНХ с июля по декабрь 1925 г. денежная масса увеличилась по сравнению с 1924 г. на 400 млн руб., или в полтора раза, что привело к нарушению равновесия между размерами товарооборота и находившейся в обращении денежной массой. Возникла реальная угроза инфляции, признаком чего стал уже в сентябре 1925 г. рост товарных цен и все более ощущавшийся дефицит промышленных товаров первой необходимости.

Крестьянство очень быстро отреагировало соответствующим образом на эту ситуацию, что привело к срыву плана хлебозаготовок. Это, в свою очередь, повлекло за собой невыполнение экспортно-импортной программы и сокращение доходов от продажи хлеба за границей. Для поддержания устойчивого курса червонца на внутреннем рынке Госбанк был вынужден постоянно вводить в обращение золото и инвалюту, чтобы изымать денежные излишки. Но эти меры приводили не к сокращению эмиссии, а к истощению валютных резервов.

Это привело к ликвидации единого паритетного курса червонца, поддерживаемого Госбанком как на внешнем, так и на внутреннем рынке, в результате чего произошло раздвоение валютных курсов. Продажа инвалюты была разрешена только для тех, кто выезжал из страны, вследствие чего возросло количество операций по вывозу червонцев за границу, чтобы обменять их по официальному курсу. Для предотвращения этого процесса с июля 1926 г. было запрещено вывозить червонцы, а вскоре прекратилась и их скупка на внешнем рынке. Это означало полный отказ от котировки советских рублей за рубежом. Червонец, являвшийся одной из мировых валют, превратился в сугубо внутреннюю валюту СССР.

Сам Г. Сокольников в январе 1926 г. был освобожден от обязанностей наркома финансов. Это было связано с ожесточенной борьбой в коридорах власти за выбор дальнейшего пути развития экономики страны. В 1930-х годах Г. Сокольников был репрессирован и погиб в 1939 г.

Резюме

Финансовая система России в годы НЭПа явилась одновременно отражением и предпосылкой возрождения рыночной экономики, способствовала достижению высоких экономических показателей. Среднегодовой темп роста национального дохода в целом за 1821-1928 гг. составил 18%.

Большая заслуга в возрождении финансовой системы принадлежит Наркомфину России во главе с Г. Сокольниковым.

Для стабилизации рубля и нормализации денежного обращения была проведена деноминация денежных знаков в 1922 и 1923 гг. с одновременным выпуском червонцев, приравненных к 7,74 г. золота. В марте 1924 г. был проведен выкуп совзнаков из расчета 50 тыс. руб. совзнаками 1923 г. за 1 руб. золотом казначейскими билетами.

Осенью 1922 г. были созданы фондовые биржи, где осуществлялась купля-продажа валюты, золота, облигаций госзаймов по свободному курсу. В 1925 г. червонец стал конвертируемой валютой, одинаково котируемой на различных валютных биржах.

Одновременно с денежной проводилась налоговая реформа, в результате которой была изменена структура доходов бюджета. К концу 1922 г. треть бюджетных поступлений была собрана за счет денежного налогообложения, причем основную долю составляли отчисления от прибыли предприятий, а не налоги с населения. Меньше трети доходов составил эмиссионный доход, около 30% – натуральный налог.

Постепенно возрождалась кредитная система. В 1921 г. возобновил работу Госбанк. Была создана сеть специализированных и коммерческих банков. В 1926 г. их число достигло 61. Был возрожден коммерческий кредит. Финансовая система России стала в один ряд с финансами европейских стран. Однако политические события, победа "новой оппозиции" во главе с Г. Зиновьевым и Л. Каменевым привели к изменению курса экономического развития. Был осуществлен отход от "хозрасчетного социализма" и взят курс на индустриализацию. Госпланом открыто утверждалась идея о "подчинении денежного обращения возрастающей эмиссии". В 1926 г. был ликвидирован единый паритетный курс червонца. Рубль стал замкнутой валютой.

Дата добавления: 2014-10-17