Структура речи

В развитии структуры детской речи отправным пунктом является слово-пред­ложение, выполняющее на ранних стадиях ту функцию, которая в речи взрос­лых выражается целым предложением: «стул» — значит «посади на стул»,

«придвинь стул» и т. д.; будучи по структуре одним словом, оно функционально приближается к предложению. Затем в среднем между 1,5 и 2 годами у ребенка появляются первые не однословные предложения (из 2—3 слов); они представ­ляют собой сначала как бы цепь однословных предложений. Около 2 лет слова становятся, как в речи взрослых, зависимыми составными частями предложения: ребенок переходит к флексийной речи.

К. Бюлер отмечает этот шаг как второе большое открытие в истории развития детской речи. Ребенок будто бы начинает понимать основной принцип всех флексивных языков, за­ключающийся в том, что отношения (между словами) могут выражаться посредством звуко­вых изменений слов. Здесь у Бюлера появляется та же интеллектуалистическая концепция, что и у В. Штерна: сначала понимание общего принципа, затем на основе его практическое употребление соответствующих форм речи. Снова это отношение между сознанием общего принципа и конкретной практикой надо перевернуть; понимание общего принципа не столько основание, сколько следствие речевой практики ребенка, строящейся по этому, в обобщенной форме еще не осознанному, принципу.

Развитие флексийной речи является значительным шагом в речевом разви­тии ребенка; впервые прокладывается путь к отражению отношений — основ­ного содержания мышления. Первые флексийные формы — склонения, спря­жения, сравнительной и превосходной степени — и различные способы сложных словообразований ребенок, конечно, приобретает от окружающих, усваивая их тогда, когда его развитие подготовило его к этому. Но ребенок не ограничива­ется только механическим закреплением тех словообразований и словоизмене­ний, которым его научили взрослые. На тех конкретных словоизменениях, которым его обучают взрослые, он овладевает практически некоторой сово­купностью формообразований как способов оперирования словами. Пользу­ясь ими, ребенок затем самостоятельно образует словоизменения, не получен­ные им непосредственно путем обучения; на основе обучения совершается про­цесс формирования, подлинного речевого развития ребенка.

Своеобразные словообразования и словоизменения, в большом количестве встречающиеся у ребенка 2—5 лет, служат ярким тому доказательством[150].

В первый период появления предложений (2—2,5 года) речь ребенка пред­ставляет собой простое рядоположение главных предложений; придаточные предложения отсутствуют: ребенок овладел лишь формой паратаксиса (фор­ма главного предложения). Главные предложения не связаны или очень слабо связаны тонкой нитью таких союзов, как «и», «и вот», «и еще». Затем, приблизи­тельно с 2,5 лет, начинает появляться форма придаточного предложения — ги­потаксис. Это значит, что в речи ребенка устанавливаются отношения подчине­ния (между придаточным предложением и главным) и соподчинения (между различными придаточными предложениями). Архитектоника речи усложняет­ся. В ее структуре начинает преодолеваться первоначальное синкретическое, еще не расчлененное единство и внешнее рядоположение. В речи выделяются от­дельные, относительно самостоятельные части, которые связываются между со­бой различными отношениями — пространственными, временными (когда, где). Около 3 лет появляются обычно первые «почему», выражающие причинные от­ношения.

Факт столь раннего появления в речи ребенка форм, выражающих причин­ные, а затем и различные логические отношения, выражаемые словами «итак» «поэтому», «следовательно», «хотя», «но», «несмотря на то что» и т. д., в сопо­ставлении с данными об умственном развитии ребенка говорит в пользу того, что оперирование словами, выражающими отношения причинности, основания, про­тивопоставления и т. д. в более или менее привычных построениях, не доказыва­ет, что ребенок вполне осознал и те принципы или отношения, для выражения которых они служат в речи взрослых: в дошкольном возрасте развитие фор­мальной структуры, грамматических форм речи часто опережает развитие мыш­ления. Между речевой формой и ее мыслительным содержанием, между внеш­ней и внутренней, смысловой, стороной речи у детей часто существует расхожде­ние; первая опережает вторую. Нельзя поэтому их отожествлять: наличие у ребенка определенных речевых форм не означает еще, что он осознал и то мыс­лительное содержание, для выражения которого они служат; наличие слова или термина не гарантирует еще его понимания, наличия соответствующего понятия. Существенная задача психологического исследования заключается поэтому в том, чтобы проследить, как внутри тех речевых форм, которые ребенок в процес­се обучения первоначально усваивает, совершается усвоение их смыслового со­держания.

Но если определенный уровень развития мышления является, с одной сторо­ны, предпосылкой для овладения внутренним смысловым содержанием речи и ее форм, то, с другой стороны, само овладение этим речевыми формами ведет к развитию мышления.

Определенный уровень развития мышления является предпосылкой каждо­го дальнейшего шага в речевом развитии ребенка. Но речь в свою очередь оказывает определенное влияние на умственное развитие ребенка, включаясь в процесс формирования его мышления. Речевые формы, опережая уровень ум­ственного развития того или иного индивида, являются отложившимся в форме речи выражением общественного сознания, сложившегося в результате обще­ственной практики.

Обобщая, классифицируя, речь является по существу первой элементарной формой знания. Язык — общественная форма познания. Через посредство языка общественное познание формирует мышление ребенка и определяет, та­ким образом, структуру его сознания. Самая формулировка мысли в слове при­водит к тому, что ребенок в результате лучше понимает, чем понимал до словес­ной формулировки своей мысли: форму лиру ясь, мысль формируется. Речь, та­ким образом, не только сообщает уже готовую мысль, она включается в процесс формирования мышления. В этом ее значение для умственного развития.

Дата добавления: 2014-10-15