О роли народных масс и личности в истории

В трех предыдущих главах данного раздела мы рассмотрели экономическую, политическую и духовную сферы жизни и развития общества. Но социальная философия и философия истории не ограничиваются тем, что нами проанализировано. В ее предмет входят и фундаментальные проблемы, связанные с ролью народных масс и личности в истории. К рассмотрению этих проблем и перейдем.

1. Народ как основная практически созидающая сила истории

Философия истории имеет своим предметом всемирно-историческое движение народов мира в их едином целом, те принципы и законы, которые лежат в основании этого движения, решающие причины, определяющие социальные события, скажем, революции, войны и т.п. Понятие "народ" часто употребляется в смысле населения данной страны или в значении нации, например "русский народ". Когда имеют в виду народ в смысле "народные массы", то подразумевают не всех людей, а прежде всего тех, кто трудится и живет за счет своего труда. Народ - явление исторически неоднородное. Социальная структура народа отличается большой сложностью и изменчивостью.

Как можно наиболее лаконично и точно определить понятие "народ"? Народ - это не арифметическая сумма человеческих единиц, а нечто едино-цельное, образующее конкретное общество, множество собирательно сосуществующих семей, а также одиноких индивидуумов. Настоящее и будущее как семей, так и отдельных лиц нераздельны с судьбой народа. Подобно тому как семья не упраздняет своих членов, а дает им в известной сфере полноту жизни и живет не только ими, но в них и для них, точно так же и народ не поглощает ни семьи, ни личности, а наполняет их жизненным содержанием, как правило, в определенной национальной форме. И эта форма, составляющая собственный смысл или положительное качество народа, представляется в первую очередь языком, складом обычаев и характером души народа. Все это касается прежде всего мононационального народа, что в современных условиях все больше становится редкостью: так велико взаимодействие и смешение народов, национальностей и отдельных индивидуальностей в нынешнем мире. Возьмем, к примеру, Россию: она заключает в себе чуть ли не сто национальностей. А говоря о США, вообще трудно выделить доминирующую расово-этническую группу населения, но можно сказать, что существенным объединяющим началом в США является английский язык.

История на уровне обыденного сознания донесла до нас тот смысл слова "народ", который имеет преимущественно негативную окрашенность. Именно этим словом всегда обозначалась та масса "простого люда", которая выполняла всю тяжелую черновую работу. Это слово отражает презрительное отношение господ к людям труда. Заметим, что такое отношение не было спонтанно выработанной презрительной оценкой со стороны "элиты" общества, но явилось исторически обусловленным выражением субъективной ценности различных видов общественной деятельности - физической и умственной, т.е. закрепленного в оценочном отношении факта разделения труда и последовавшей за ним социальной дифференциации [1].

1 Такое понимание народа иногда еще "возрождается" в различных концепциях развития общества. Так, у А.Д. Тойнби можно встретить этот "элитарный анахронизм" в виде понятий "творческого меньшинства" и "нетворческой массы", где последнее отождествляется с народом. В социологии широкое распространение получили теории элиты - избранного слоя общества, "аристократов духа", "сливок общества". Человечество якобы извечно распадается на две страты: элиту и народ, "верхи и низы человечества".

Понятие "народ", употребляемое в широком смысле слова, означает, как уже сказано, все население той или иной страны. Именно так понимал народ Ш. Монтескье: и сенаторы, и патриции, и плебеи. Кроме того, термин "народ" употребляется также и для обозначения форм этнических общностей. Поэтому подход к определению понятия "народ" должен быть конкретно-историческим. Так, на заре истории при первобытно-общинном строе все члены общества в своей совокупности составляли народ. Если взять функциональный срез, то народ - те слои и классы, которые способствуют развитию общества, это в первую очередь те, кто создает материальные, а также духовные ценности. Народ является реальнейшей благородной силой, трудом своим животворящей бытие общества и продвигающей его вперед. Он создает и совершенствует орудия труда, передает свои навыки из поколения в поколение. Скромный и порой незаметный в своих единичных проявлениях труд подавляющего большинства людей есть в совокупности самое великое дело, решающее в конечном счете судьбы человечества. Народ - творец и хранитель культурных ценностей, созданных всей историей общества. На первый взгляд, в духовной сфере общества действуют исключительно выдающиеся личности: ученые, философы, поэты, художники и т.п. Но народ - не только сила, создающая материальные ценности, он - неиссякаемый источник духовных ценностей. "Высшая и самая резкая характеристическая черта нашего народа - это чувство справедливости и жажда ее. Петушиной же замашки быть впереди во всех местах и во что бы то ни стало, стоит и нет ли того человек, - этого в народе нет. Стоит только снять народную, наносную кору и посмотреть на самое зерно повнимательнее, поближе, без предрассудков - и иной увидит в народе такие вещи, о которых и не предугадывал. Немногому могут научить народ мудрецы наши. Даже утвердительно скажу - напротив: сами они еще должны у него поучиться" [1]. Народу мы обязаны самим фактом возникновения зачатков научного знания и искусства. Он открыл огонь, многие лекарственные растения. Народ в своем коллективном творчестве изобрел каменные, деревянные и металлические орудия, замысловатые ловушки для зверей, лук, стрелы и т.п. Истоки научных знаний и технического творчества заключены в том огромном опыте, который по крупицам накапливает народ.

1 Достоевский Ф.М. Собрание сочинений: В 12 т. М., 1982. Т. 3. С. 156-157.

Величайшее творение народа - язык. Народ сплел дивной вязью ткань слов, назвав ими все вещи. А ведь без языка не было бы культуры, да и общество не могло бы существовать. Поразительную картину открывает нам история искусства. Народная фантазия создала поэтические образы мифологии, изумительные по своей пластичности танцы, художественную резьбу, вышивки, живопись, архитектуру, сценическое искусство. Лучшие творения великих писателей и поэтов мира созданы на основе художественного обобщения и развития коллективного творчества народа. Вспомним слова Ф. Шиллера:

А есть ли что правдивее на свете,

Чем храбрый, независимый народ?

Верховной властью древле-облеченный,

Он сам свои деянья поверяет

И преклоняет ухо ко всему,

Что человечно [2].

2 Шиллер Ф. Собрание сочинений. СПб., 1901. Т. III. С. 280-281.

Ни одно крупное историческое событие не осуществлялось без участия трудящихся, действовавших по собственному побуждению, выступая либо в качестве главного лица, либо в качестве хора. Глас народа своим мощно произнесенным приговором в конечном счете определяет течение исторических событий. Большая сила - мнение народное [1].

1 См.: Эсхил. Трагедии. М.; Л., 1937. С. 264.

Непрерывная борьба трудящихся за свои права и свое освобождение составляет основное содержание всей политической истории человечества. Народ всегда являлся главной движущей силой всех социальных революций.

"Кто разрушил Бастилию? Кто сражался на баррикадах в июле 1830 и в феврале 1848 г. Чье оружие поразило абсолютизм в Берлине? Кто сверг Меттерниха в Вене? Народ, народ, народ, т.е. бедный трудящийся класс, т.е. преимущественно рабочие... Никакими софизмами нельзя вычеркнуть из истории тот факт, что решающая роль в борьбе западноевропейских стран за свое политическое освобождение принадлежала народу и только народу" [2].

2 Плеханов Г.В. Сочинения. М., 1928. Т. III. С. 402.

Вопрос о жизни и свободе нации решается народом. Именно он с оружием в руках поднимался на защиту родины. Так, героическая борьба русского народа освободила Русь от монголо-татарского ига и наполеоновского нашествия. Миллионные массы трудящихся спасли Европу от фашистского порабощения. Основную тяжесть этой борьбы вынес на своих плечах наш народ.

Народ - творец истории, но его творческая роль исторически неодинакова, как неодинаков и сам народ на различных ступенях развития общества, как неодинаковы его опыт, знания, сознательность. Опыт истории показывает, что могут быть периоды, когда народ впадает в заблуждение - даже в своем большинстве. Немецкий народ, давший гениев философии, музыки, литературы, науки, техники, образец трудолюбия, поддавшись демагогии Гитлера, в своем большинстве одобрил убийц, стал поработителем других народов. Русский народ, оболваненный сталинской мифологией, превратился в жалкого раба, впал в грех лицемерия, лжи и идолопоклонства. Иногда "удается дурачить народ, но только некоторое время; дольше - часть народа; но нельзя все время дурачить весь народ" [3]. Рано или поздно наступает прозрение, когда народ осознает позор своих затмений духа и деяний. Высоким "призванием своим не только возвышается народ, но им он и судится" [4]. А отсюда и необходимость народного покаяния.

3 The Oxford Dictionary of Quatations. 2 ed. L., 1956. P. 314.

4 Булгаков С.Н. Два града. Т. П. С. 289.

В ходе общественного развития существенным образом меняются условия, в которых проявляются силы народа. Например, при деспотических режимах активность масс резко снижается: апатия "снизу" - это реакция на гнет "сверху". Историческая роль народа возрастает по мере прогресса человечества. Это объясняется углублением социальных преобразований. Чем более сложные исторические задачи встают перед обществом, тем все более широкие массы народа включаются в общественные преобразования. Неуклонный рост влияния народа на жизнь общества в свою очередь обусловливает колоссальное ускорение темпов исторического развития.

Строго говоря, каждый человек, если он не преступник и не дармоед, обладая нормальным рассудком и нормальным здоровьем, является, в меру своих сил, творцом исторического процесса. По словам Г. Гегеля, в историческом процессе "индивидуум является субъектом деяний и событий со стороны особенности своего характера, гения, своих страстей, силы или слабости своего характера и вообще со стороны того, благодаря чему он является именно данным индивидуумом" [2].

2 Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1932. Т. IX. Ч. 1. С. 9.

2. Толпа и ее психология

Толпа являет собой случайное или почти случайное сборище людей, объединенных в данном пространстве временным и преходящим интересом; это простое множество разрозненных людей, лишенное органической связи и единства; это хаотическое целое, как правило, лишенное какой-либо четкой внутренней организации; иногда эта организация носит расплывчато-сумбурный характер. С позиций психологии толпа отличается резкой ослаблен-ностью разумного контроля в своем поведении. Вследствие этого в толпе главным образом проявляется эмоционально-волевое бушевание страстей, смутных и неустойчивых интересов людей, В обществе всегда находятся люди, которые бесстрашно смелы в толпе и ничтожно трусливы порознь.

Поведение толпы обычно определяется влиянием захватывающих, как сильный ветер, настроений и подвержено сильному воздействию лидера, в качестве которого выступает человек, быстрее и лучше других уловивший настроение толпы, толком не высказанные ее устремления, порывы и скрытые мотивы или способный возбудить в ней желаемый им настрой. Толпа без вожака не может ничего сделать.

Как сказал И.В. Гете, ничто не представляет собой такой бестолочи, как большинство: ибо оно состоит из сильных заправил, которые себя приноравливают, из слабых, которые себя приупо-добляют, и из толпы, которая волочится за ними, нисколько не ведая, чего она хочет. По словам Ж.Ж. Руссо, всегда будет существовать большое различие между тем, чтобы подчинить себе толпу, и тем, чтобы управлять обществом. Если отдельные люди порознь один за другим порабощаются одним человеком, то каково бы ни было их число, я вижу здесь только господина и рабов, а никак не народ и его главу. Это, если угодно, - скопище людей, а не ассоциация.

История человечества показывает, что нет ничего суетнее и непостояннее толпы. Об этом сообщают Тит Ливий и многие другие знаменитые историки. В их рассказах о поступках людей нередки истории о том, как толпа, осудив человека на смерть, начинает тут же оплакивать его. Например, римский народ, приговорив к казни Манлия Капитолийского, стал желать его воскресения. О событиях в Сиракузах по смерти Гиеронима, внука Гиерона, историк рассказывал: избежав опасности, народ начал призывать его своими мольбами таков хрупкий характер толпы, которая готова или рабски служить, или гордо властвовать. Н. Макиавелли возражал против такого подхода к оценке толпы, стремясь опровергнуть общее мнение всех историков. Он исходил из того, что недостатки, приписываемые историками народу, свойственны людям вообще и особенно государям. Всякий, не подчиняющийся законам, способен к тем же проступкам, в которые впадает распущенная толпа. Доказать это не трудно, потому что, как ни много было государей, но добрых и умных между ними было мало. Речь, конечно, идет о государях, которые имели возможность разорвать направлявшие их узы, поэтому здесь не берутся в расчет, скажем, египетские древние цари, управлявшие этой страной по законам; спартанские или французские короли, власть которых более ограничивалась законами, чем каких бы то ни было государей более позднего времени. Надо рассматривать всякого человека самого по себе и судить о том, подобен ли он всей массе, взяв его независимо от условий, ограничивающих и изменяющих его сущность. Эти государи имеют много общего с толпой, которая так же ограничена законами, как и они, так же честна, как и они, и не способна ни гордо владычествовать, ни рабски служить. Не все люди до такой степени разумны, чтобы осуществлять свои поведенческие акты в соответствии с нормами морали и права. Порой не только толпой, но и народом двигают не обдуманные намерения, а вспышки страсти. Такого рода поведение толпы, по существу, - явление стихийное; оно может иметь только стихийные основания экономико-психологического характера [1]. Всюду, где вспыхивает стихия бушующей толпы и где она, загоревшись, овладевает поступками и судьбами людей, всюду, где люди оказываются бессильными перед ее слепым и сокрушающим порывом, проявляется несовершенство, или недозрелость, или вырождение духовной культуры людей. Стихия толпы всегда в конечном счете кончается поражением, выявляя ограниченность и неудачу духа: в психологии толпы нет собственно творческого преодоления стихии, что предполагает высшие порывы ясного разума. Стихия же, вовлекающая людей в хаос протестующей толпы, есть стихия неустроенной и ожесточившейся всей суммой бедствий человеческой души. Народ лишь тогда решает дело, когда он охвачен организацией и им руководят знание и ясность достижимой цели.

1 Разные страны испытывали психические эпидемии, которые приводили к национальным катастрофам. Они происходят, когда совпадают не менее трех факторов. Первый из них - наличие фанатиков, т.е. параноидальных личностей (их примерно 3% в любом обществе). Это психически неустойчивые люди, или люди, не обладающие самостоятельным мышлением, твердым характером, чаще всего это легко внушаемые. На массовых митингах ловкий краснобай способен, играя на волнах эмоций, вести массы людей в желаемом для него направлении. Когда лидеры-фанатики и внушаемые люди толпы смыкаются с третьим фактором властью, то от этого замыкания "вольтовой дуги" образуется сильнейшее возгорание. Так рождается катастрофа (см.: Le Bon. Psychologie des fonles. Paris, 1905; Тард Ж. Законы подражания. СПб., 1982). Ярчайшим примером этого является преступная одурь фашистского разгула, что выразилось и в дебошах, и, наконец, в морях крови целых народов.

3. О роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя

Временами социальные мыслители преувеличивали роль личности, прежде всего государственных деятелей, полагая, что чуть ли не все решается выдающимися людьми. Короли, цари, политические вожди, полководцы якобы могут управлять и управляют всем ходом истории, как своего рода кукольным театром. Разумеется, роль личности велика в силу особого места и особой функции,

которую она призвана выполнять. Философия истории ставит историческую личность на подобающее ей место в системе социальной действительности, указывая на реальные общественные силы, выдвигающие ее на историческую сцену, и показывает, что она может сделать в истории, а что не в ее силах.

В общей форме исторические личности определяются так: это личности, вознесенные силой обстоятельств и личными качествами на пьедестал истории.

Всемирно-историческими личностями, или героями, Г. Гегель называл тех немногих выдающихся людей, личные интересы которых содержат в себе субстанциональный элемент, составляющий волю Мирового духа или Разум истории. Они черпают свои цели и свое призвание не из спокойного, упорядоченного хода вещей, а из источника, содержание которого скрыто, который "еще находится под землей и стучится во внешний мир, как в скорлупу, разбивая ее". Они являются не только практическими и политическими деятелями, но и мыслящими людьми, духовными руководителями, понимающими, что нужно и что своевременно, и ведущими за собой других, массу. Эти люди, пусть интуитивно, но чувствуют, понимают историческую необходимость и потому, казалось бы, должны быть в этом смысле свободными в своих действиях и поступках. Но трагедия всемирно-исторических личностей состоит в том, что "они не принадлежат самим себе, что они, как и рядовые индивиды, суть только орудия Мирового духа, хотя и великое орудие. Судьба, как правило, складывается для них несчастливо, потому что их призвание заключается в том, чтобы быть уполномоченными, доверенными лицами Мирового духа, осуществляющего через них и сквозь них свое необходимо историческое шествие... И как только Мировой дух достигает благодаря им своих целей, он больше не нуждается в них и они "опадают, как пустая оболочка зерна" [1].

1 Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1959. Т. VIII. С. 29-30.

Изучая жизнь и действия исторических личностей, можно заметить, писал Н. Макиавелли, что счастье не дало им ничего, кроме случая, доставившего в их руки материал, которому они могли дать формы согласно своим целям и принципам; без такого случая доблести их могли угаснуть, не имея приложения; без их личных достоинств случай, давший им в руки власть, не был бы плодотворным и мог пройти бесследно. Необходимо было, чтобы, например, Моисей нашел народ Израилев в Египте томящимся в рабстве и угнетении, чтобы желание выйти из такого невыносимого положения побудило следовать за ним. А для того чтобы Ромул стал основателем и царем Рима, было необходимо, чтобы он при самом своем рождении был всеми покинут и удален из Альбы. А Киру было "необходимо застать персов недовольными мидий-ским господством, а мидийцев ослабленными и изнеженными от продолжительного мира. Тезею не удалось бы выказать во всем блеск своих доблестей, если бы он не застал афинян ослабленными и разрозненными. Действительно, начало славы всех этих великих людей было порождено случаем, но каждый из них только силой своих дарований сумел придать великое значение этим случаям и воспользоваться ими для славы и счастия вверенных им народов" [1].

1 Макиавелли Н. Государь. СПб., 1868. С. 24.

По словам И.В. Гете, Наполеон, не только гениальная историческая личность, гениальный полководец и император, но прежде всего гений "политической продуктивности", т.е. деятель, беспримерный успех и удачливость которого, "божественное просветление" вытекали из гармонии между направлением его личной деятельности и интересами миллионов людей, для которых он сумел найти дела, совпадающие с их собственными стремлениями. "Во всяком случае, его личность возвышалась над всеми прочими. Но самое главное - это то, что люди, подчиняясь ему, рассчитывали тем самым лучше достигнуть своих собственных целей. Именно поэтому они и шли за ним, как идут за всяким, кто внушает им подобного рода уверенность" [2].

2 Эккерман И.П. Разговоры с Гете. М., 1981. С. 449.

История вершится людьми в соответствии с объективными законами. Народ, по словам И.А. Ильина, есть великое раздельное и рассеянное множество. А между тем его сила, энергия его бытия и самоутверждения требуют единства. Единство же народа требует очевидного, духовно-волевого воплощения - единого центра, лица, выдающейся умом и опытом персоны, выражающей правовую волю и государственный дух народа. Народ нуждается в мудром вожде, как сухая земля в хорошем дожде. По словам Платона, мир лишь тогда станет счастливым, когда мудрецы станут царями или цари мудрецами. В самом деле, говорил Цицерон, сила народа ужаснее, когда у него нет предводителя; предводитель чувствует, что он за все будет в ответе, и озабочен этим, между тем как ослепленный страстью народ не видит опасностей, которым он себя подвергает.

За всю историю человечества произошло огромное множество событий, и всегда они направлялись различными по своему моральному облику и разуму личностями: гениальными или тупоумными, талантливыми или посредственными, волевыми или безвольными, прогрессивными или реакционными. Став по воле случая или в силу необходимости во главе государства, армии, народного движения, политической партии, личность может оказывать на ход и исход исторических событий разное влияние: положительное, отрицательное или, как это нередко бывает, и то и другое. Поэтому обществу далеко не безразлично, в чьих руках сосредоточивается политическая, государственная и вообще административная власть. Выдвижение личности обусловливается и потребностями общества, и личными качествами людей. "Отличительная черта подлинных государственных деятелей в том именно и состоит, чтобы уметь извлечь пользу из каждой необходимости, а иногда даже роковое стечение обстоятельств повернуть на благо государству" [1].

1 Гюго В. Собрание сочинений. М., 1953-1956. Т. 15. С. 44-45.

Историческую личность необходимо оценивать с точки зрения того, как она выполняет задачи, возложенные на нее историей. Прогрессивная личность ускоряет ход событий. Величина и характер ускорения зависят от общественных условий, в которых протекает деятельность данной личности.

Сам факт выдвижения на роль исторической личности именно данного человека - это случайность. Необходимость же этого выдвижения определяется исторически сложившейся потребностью общества в том, чтобы главенствующее место заняла личность именно такого рода. Н.М. Карамзин так сказал о Петре Первом: народ собрался в поход, ждал вождя и вождь явился! То, что именно этот человек рождается в данной стране, в определенное время, - чистая случайность. Но если мы этого человека устраним, то появляется спрос на его замену, и такая замена находится. Разумеется, нельзя представлять дело так, что сама по себе социальная потребность способна незамедлительно породить гениального политика или полководца: жизнь слишком сложна, чтобы ее можно было уложить в эту простую схему. Природа не так уж щедра на рождение гениев, а путь их тернист. Зачастую в силу исторических условий весьма видную роль приходится играть просто способным людям и даже посредственным. Об этом мудро сказал У. Шекспир: маленькие люди становятся великими, когда великие люди переводятся. Примечательно психологическое наблюдение Ж. Лабрюйера: высокие места делают людей великих еще более великими, а низких еще более низкими. В этом же духе высказывался еще Демокрит: чем "менее достойны дурные граждане получаемых ими почетных должностей, тем более они становятся небрежными и исполняются глупости и наглости" [1]. В связи с этим справедливо предостережение: "Остерегайся занять благодаря случайностям пост, который тебе не по плечу, чтобы не казаться тем, чем ты не являешься на самом деле" [2].

1 Демокрит // Материалисты Древней Греции: Собрание текстов Гераклита, Демокрита и Эпикура- М., 1955. С. 169.

2 Лихтенберг Г.К. Афоризмы. М., 1963. С. 144.

В процессе исторической деятельности с особой остротой и выпуклостью выявляются и сильные, и слабые стороны личности. И то и другое приобретает порой огромный социальный смысл и оказывает влияние на судьбы нации, народа, а порой даже и человечества.

Поскольку в истории решающим и определяющим началом является не индивид, а народ, личности всегда зависят от народа, как дерево от почвы, на которой оно растет. Если сила легендарного Антея заключалась в его связи с землей, то социальная сила личности - в ее связи с народом. Но тонко "подслушивать" мысли народа способен только гений. Каким хочешь будь самодержцем, писал А.И. Герцен, все же будешь поплавком на воде, который, действительно, остается наверху и будто заведует ею, а в сущности носится водой и с ее уровнем поднимается и опускается. Человек очень силен, человек, поставленный на царское место, еще сильнее, но тут опять старая штука: силен-то он только с течением и тем сильнее, чем он его больше понимает, но течение продолжается и тогда, когда он его не понимает и даже когда противится ему. Любопытная историческая деталь. Екатерина Вторая на вопрос иностранца, почему дворянство так безоговорочно ее слушается, ответила: "Потому, что я приказываю им лишь то, чего они сами хотят".

Как бы гениальна ни была историческая личность, она в своих поступках детерминирована сложившейся совокупностью общественных событий. Если же личность начинает творить произвол и возводить свои капризы в закон, то она становится тормозом и в конечном счете из положения кучера экипажа истории неминуемо попадает под его беспощадные колеса.

Вместе с тем детерминированный характер и событий, и поведения личности оставляет большой простор для выявления ее индивидуальных особенностей. Своей проницательностью, организационными дарованиями и оперативностью личность может помочь избежать, скажем, в войне лишних жертв. Своими промахами она неизбежно наносит серьезный ущерб движению, обусловливает лишние жертвы и даже поражение. "Судьба народа, стремительно приближающегося к политическому упадку, может быть предотвращена только гением" [1].

1 Гегель Г.В.Ф. Политические произведения. М., 1978. С. 154.

Деятельность политического вождя предполагает способность глубокого теоретического обобщения внутренней и международной обстановки, общественной практики, достижений науки и культуры в целом, умение сохранять простоту и ясность мысли в невероятно сложных условиях социальной действительности и исполнять намеченные планы, программу. Мудрый государственный деятель умеет зорко следить не только за общей линией развития событий, но и за многими частными "мелочами" - одновременно видеть и лес, и деревья. Он должен вовремя заметить изменение в соотношении социальных сил, прежде других понять, какой путь необходимо избрать, как назревшую историческую возможность превратить в действительность. Как сказал Конфуций, человека, который не заглядывает далеко, непременно ждут близкие беды.

Высокая власть несет, однако, и тяжелые обязанности. В Библии сказано: "Кому многое дано, с того многое и спросится" (Матф. 25:24-28; Лук. 12:48 1 Кор. 4:2).

Исторические личности благодаря тем или Иным качествам своего ума, воли, характера, благодаря своему опыту, знаниям, моральному облику могут изменять лишь индивидуальную форму событий и некоторые частные их последствия. Они не могут изменить их общее направление и тем более повернуть историю вспять: это выше сил отдельных личностей, как бы сильны они ни были.

Мы сосредоточили свое внимание прежде всего на государственных деятелях. Но огромный вклад в развитие исторического процесса вносят гениальные и исключительно талантливые личности, творившие и творящие духовные ценности в сфере науки, техники, философии, литературы, искусства, религиозной мысли и дела. Человечество всегда будет чтить имена Гераклита и Демокрита, Платона и Аристотеля, Леонардо да Винчи и Рафаэля, Коперника и Ньютона, Ломоносова, Менделеева и Эйнштейна, Шекспира и Гете, Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Толстого, Бетховена, Моцарта и Чайковского и многих, многих других. Их творчество оставило глубочайший след в истории мировой культуры.

Чтобы что-то создать, говорил И.В. Гете, надо чем-то быть. Чтобы быть великим, нужно совершить нечто великое, точнее говоря, нужно уметь совершать великое. Никто не знает, как люди становятся великими. Величие человека определяется и прирожденными задатками, и приобретенными качествами ума и характера, и обстоятельствами. Гениальность неразлучна с героизмом. Герои противопоставляют свои новые принципы жизни старым, на которых покоятся существующие нравы и учреждения. Как разрушители старого они объявляются преступниками и гибнут во имя новых идей.

"Таково вообще во всемирной истории положение героев, зачинающих новый мир, принцип которого находится в противоречии с прежним принципом и разрушает его: они представляются насильственными нарушителями законов. Индивидуально они поэтому находят свою гибель, но лишь индивидуум, а не принцип уничтожается в наказании... Сам принцип позднее проложит себе путь, хотя и в другой форме..." [1].

В духовном творчестве колоссальную роль играют личные дарования, талант и гениальность. Гениев считают обычно счастливцами, забывая о том, что это счастье - результат подвижничества. Гений - это человек, который охвачен великим замыслом, обладает мощным умом, ярким воображением, огромной волей, колоссальным упорством в достижении своих целей. Он обогащает общество новыми открытиями, изобретениями, новыми направлениями в науке, искусстве. Вольтер тонко подметил: недостаток не в деньгах, а в людях и дарованиях делает слабым государство. Гений творит новое. Ему приходится прежде всего усвоить сделанное до него, создать новое и отстоять это новое в борьбе со старым. Чем одареннее, чем талантливее, чем гениальнее человек, тем больше творчества вносит он в свой труд и тем, следовательно, напряженнее должен быть этот труд: не может быть гения без исключительной энергии и работоспособности. Сама склонность и способность к труду - важнейшие слагаемые подлинной одаренности, талантливости и гениальности.

"У гениального человека личный интерес чрезвычайно силен, но любовь к человечеству также способна заставить его совершать чудеса. Какое прекрасное занятие - труд на благо человечества! Какая величественная цель! Разве человек имеет лучшее средство приблизиться к Божеству! И в этом направлении он в себе самом находит наилучшее вознаграждение за перенесенные труды" [1].

1 Сен Симон К.А. Избранные сочинения. М.; Л., 1948. Т. 1. С. 108.

Харизматическая историческая личность. Харизматической называют духовно одаренную личность, которая воспринимается и оценивается окружающими как необычная, порой даже сверхъестественная (божественного происхождения) по силе постижения и воздействия на людей, недоступная обычному человеку. Носители харизмы (от греч. charisma - милость, дар благодати) - это герои, созидатели, реформаторы, выступающие либо как провозвестники божественной воли, либо как носители идеи особо высокого разума, либо как гении, идущие наперекор обычному порядку вещей. Г. Гегель говорил в этой связи о "всемирно-исторических индивидуумах" [2]. Необычность харизматической личности признается всеми, но моральная и историческая оценка их деятельности далеко неоднозначна. И. Кант, например, отрицал харизму, т.е. человеческое величие, с позиций христианской морали. А вот Ф. Ницше считал появление героев необходимым и даже неизбежным.

2 Гегель был суховато-сдержанным человеком, но и он был в восхищении, увидев Наполеона. Вот как он описывает его харизматический образ в письме своему другу: "Я видел императора, мировую душу, в то время как он проезжал по городу... Испытываешь удивительное чувство, когда видишь такое существо, сконцентрированное здесь в одном пункте, сидящее на лошади и в то же время повелевающее и управляющее миром " (цит. по: Александров Г.Ф. Очерк истории новой философии на Западе. М., 1939. С. 314.)

Ш. де Голль, сам являясь харизматической личностью, как-то заметил, что во власти лидера должен быть элемент загадочности, своего рода "скрытое очарование тайны": лидер должен быть понятен не до конца, отсюда и таинственность, и вера. Сама же вера и воодушевление постоянно подпитываются и тем самым поддерживаются харизматическим лидером посредством чуда, свидетельствуя о том, что именно он является законным "сыном неба", а вместе с тем и успехами, благополучием его почитателей. Но как только его дар ослабевает или сходит на нет и перестает подкрепляться делом, вера в него и основанный на ней его авторитет колеблются и в конечном счете исчезают вовсе.

Феномен харизмы уходит своими корнями в глубь истории, в языческие времена. На заре человечества, в первобытных сообще; ствах появлялись люди, которые обладали особым даром; они выделялись на фоне обычного. В неординарном состоянии экстаза они могли проявлять ясновидческие, телепатические и терапевтические эффекты. Их способности были весьма разные по своей результативности. Такого рода дарования называли, например, у ирокезов "орендой", "магой", а у иранцев аналогичного рода дар М. Вебер назвал харизмой. Носители харизмы обладали способностью оказывать на своих сородичей воздействие внешнего или внутреннего характера, в силу чего становились вождями и предводителями, например на охоте. Их власть в отличие от власти вождей традиционного типа во многом основывалась на вере в их сверхъестественные силы. Видимо, сама логика жизни требовала этого. Вебер выявил этот особый тип харизматической власти, противопоставив его традиционным типам. По Веберу, харизматическая власть вождя основана на безграничном и безоговорочном, притом радостном подчинении и поддерживается прежде всего верой в избранность, харизматичность властителя.

В концепции Вебера вопрос о наличии харизмы являлся одним из существенных в трактовке господства человека, обладавшего этим даром, над своими сородичами. При этом сам обладатель харизмы считался именно таковым в зависимости от соответствующего мнения о нем, от признания за ним именно такого дара, что усиливало эффективность его проявления. Если же верившие в его дар разочаровывались и он переставал восприниматься как харизматическая личность, то это изменившееся отношение воспринималось как явное свидетельство "покинутости своим богом" и потери своих магических свойств. Следовательно, признание наличия харизмы у того или иного лица не означало, что новые отношения с " миром ", вводимые в силу своего особого предназначения харизматическим лидером, обретают статус пожизненной "легитимности". Признание этого дара психологически остается делом личной, основанной на вере и воодушевлении, надежде, нужде и склонности [1].

1 См.: Вебер М. Харизматическое господство. MY, 1985. С. 140.

При этом важно заметить, что если окружение лидера традиционного типа формируется по принципу знатности происхождения или личной зависимости, то окружением харизматического лидера может быть "община" учеников, воинов, единоверцев, т.е. это своего рода кастово-"партийная" общность, которая формируется по харизматическим основаниям: пророку соответствуют ученики, военному лидеру - свита, вождю - доверенные люди. Харизматическое господство исключает такие группы людей, ядром которых оказывается лидер традиционного типа. Словом, харизматический лидер окружает себя теми, в ком он интуитивно и силой ума угадывает и улавливает себе-подобие дара, но "пониже ростом".

Чтобы увлечь массы своими замыслами, харизматический лидер может позволить себе прибегнуть ко всякого рода иррациональным оргиям, ослабляющим или даже вовсе снимающим естественные, нравственные и религиозные устои. Для этого он должен возвысить оргию в ее сублимированном виде до уровня глубокого таинства [1].

Таким образом, веберовская концепция харизматического господства во многом высвечивает проблемы, которые актуальны и для последующих поколений, специалистов по феномену лидерства разных уровней и самой сущности этого феномена.

В заключение можно сказать, что при любой форме государственного устройства на уровень главы государства выдвигается та или иная личность, которая призвана играть чрезвычайно ответственную роль в жизни и развитии данного общества. От руководителя государства зависит очень многое, но, разумеется, далеко не все. Многое зависит от того, какое общество его избрало, какие силы его вынесли на уровень главы государства. Народ - это не однородная и не одинаково образованная сила, и от того, какие группы населения оказались в большинстве на выборах, с какой мерой понимания они осуществили свой гражданский долг, может зависеть судьба страны. Можно лишь сказать: каков народ, такова и избранная им личность.

1 Являются ли харизматическими лидерами такие два чудовища XX в., как Гитлер и Сталин? В данном контексте мы отвлечемся от их исторической роли и сосредоточимся на личностно-психологическом аспекте, рассматривая их только под углом зрения харизмы. Занимаясь под руководством своего учителя академика А.Р. Лурии со студенческих лет изучением психики необычных людей, начиная со знаменитого Вольфа Мессинга, я интересовался и психическими особенностями Гитлера и Сталина. В бытность мою заведующим лабораторией биоинформации я получал от сотрудников в машинописном виде описания психических особенностей Гитлера. Он отличался необыкновенной импульсивностью, любил демонстрировать удивительную силу своей памяти, поражая своих военачальников, например, знанием марок танков, самолетов множества стран мира, чего не знали даже специалисты соответствующих родов войск. Он отличался поразительной силой предчувствия. Приведу два примера. Со своими близкими друзьями по партии он ежегодно отмечал памятную дату в одном из помещений (типа кабачка), где начиналась его карьера. Приехав на очередное сборище, он произносил речь. Вдруг резко прервал свое выступление, быстро схватил бумаги с "кафедры", сунул их в портфель и выскочил из здания. Тут же раздался взрыв. Предчувствие спасло ему жизнь. Аналогичный случай произошел во время Второй мировой войны. Гитлер пребывал в бункере, откуда был прорыт туннель в чащу леса для снабжения свежим воздухом и спасения в случае покушения. Все шло спокойно. И вдруг Гитлер тревожно приказывает многократно усилить охрану у выхода из туннеля в лесу. Именно в эту ночь осуществилась попытка покушения. Опять-таки предчувствие спасло ему жизнь. (Прошу специалистов - историков-архивистов быть ко мне снисходительными, если я в чем-то неточен. Моя информация основана на журналистских машинописных материалах, и меня как психолога интересовала только психология личности Гитлера с точки зрения особенностей его интуитивности, силы его предчувствия.)

Глава 20

Дата добавления: 2014-10-31