К сумасшедшему дому подъехал роскошный лимузин, из которого вышел немолодой человек с аристократическими манерами

Сафари. Африка. Охота на крупную дичь — и белая женщина изводит охотника вопросами.

— Если мне встретится тигр, как я его узнаю?

— По желтой шкуре и полосам.

— А если встретится лев, как я его узнаю?

— По роскошной гриве.

— А если встретится слон, как я его узнаю?

— Это проще всего, — вздохнул охотник, — по легкому запаху кокосового ореха в его дыхании.

Мулла Насреддин как-то мне рассказывал:

— На отпуск я поехал в деревню, и птички пели так весело под моим окном каждое утро, что однажды я вышел и поблагодарил их за чудные песни.

Но тут вышел хозяин:

— Надеюсь, ты не думаешь, что птицы поют для тебя?

— Почему же, конечно для меня.

— Птицы эти поют для меня.

Я знал, что я прав... словом, мы крепко поспорили и даже подрались. Нас привезли к судье. Он оштрафовал нас обоих на десять рупий.

— Эти птички, — сказал судья, — поют для меня.

Два охотника в лодке укрылись в камышах, чтобы утки их не заметили и ждали. Вдруг они услышали нарастающий шум. Камыши раз­двинулись перед лодкой, в которой сидел третий охотник, пья­ный вдрызг, пытающийся при этом откупорить пятую бутылку.

— Эй! — предупредили они, — это наше место. Проваливай вниз по тече­нию.

Пьяница ничего не сказал. Откупорил бутылку, выпил ее и отплыл на две мили. Наконец одинокая утка пролетела над рекой. Охотники дважды выстрелили и промахнулись. Как же они удивились, ус­лышав и увидев, что пьяница с одного выстрела попал в утку, подплыл к ней и упрятал ее в ягдташ.

Они подплыли поздравить его:

— Ну и ну! Как ты ловко! Как у тебя получилось?

— Э-э-м-м... Как я мог промахнуться, когда в небе столько уток?

Одному профессору пришлось стать солдатом, а он был человек с весьма тонким умом. Когда скомандовали "напра-во!", он остал­ся, как стоял.

— Почему ты стоишь, как истукан, когда я сказал "напра-во!" и все по­вернулись направо? — спросил его командир.

— Рано или поздно вы скомандуете "налево", — ответил тот, — так зачем все это? Все вернутся в то же положение, и это будет продолжать­ся три, четыре часа, так зачем же так утруждаться?

— Скажите, — спросил он у сторожа, — может ли больной поступить в ва­ше заведение по вашей рекомендации?

— Да не знаю я! А в чем дело?

— Видите ли, вчера я перечитал связку моих старых любовных писем и... чувствую, что я сумасшедший.

Крупный политик выступал перед сумасшедшими, но не прошло и пя­ти минут, как один из больных выскочил и заорал: "Заткните глотку этому идиоту! Он свихнулся! Сам не знает, что несет!"

Конечно, политик рассердился и велел главврачу вышвырнуть безум­ца.

"Впервые за семь лет, — ответил врач, — он сказал что-то умное. Я не могу его вышвырнуть. Семь лет он молол вздор, теперь же, впер­вые, нечто осмысленное. Но не тревожьтесь. Его доктора уверены, что он способен на такое только раз в семь лет! — вам не о чем тревожиться".

Психиатр, грузно осев на стойку, опрокидывал виски стакан за стака­ном. Он разбит и подавлен.

— Джон! — подошел к нему коллега, — Джон, приятель, что стряслось? Ты на себя не похож.

— Что тут рассказывать?! Помнишь того богатого психа, которого я ле­чил много лет?

— Конечно. Тот псих, который воображает, что он все еще учится в уни­верситете? Ведь он доставляет тебе больше половины заработка.

Дата добавления: 2014-10-31