Древнерусское язычество

Язычество — народная религия ("язык" — народ). Это рели­гия природы, такая же древняя, как и само человечество. Вмес­те с человечеством язычество исторически развивалось.

Одна из ранних периодизаций славянского язычества (относящаяся к XII в.) выделяет в нем четыре стадии:

1. Культ упырей (вампиров) и берегинь — враждебных и благожела­тельных духов первобытных охотников.

2. Культ Рода и рожаниц — земледельческих небесных божеств. 1>. Культ Перуна — бога грозы, молнии и грома, в дальнейшем — бога войны, покровителя воинов и князей.

4. Оскудение языческих культов после принятия христианства1.

В поздней поэтической системе фольклора отразились арха­ичные формы сознания: фетишизм (от фр. fetiche — "амулет") — поклонение неодушевленным предметам; анимизм (от лат. anima — "душа") — вера в существование духов, в одушевленность живой и неживой природы; тотемизм (от англ, totem из языка индейцев, означающее "его род") — вера в сверхъестественную связь и кровную близость 'людей с животным или растением-первопредком.

Фольклор первобытного общества характеризовало восприя­тие причинно-следственных отношений в форме их тождества, а также нерасчлененность пространства и времени.

Древнее представление о совмещенности времени и пространства об­наруживается в волшебной сказке. В ней пространство состоит из пред­метов, а время определяется перемещением этих предметов. По этому поводу В. В. Колесов писал: "Вспомним, что герой волшебной сказки должен ходить по белу свету в поисках невесты, пропавшей сразу же после свадьбы. Обычно ее похищает какая-то темная сила (ночь), или она сама по каким-то причинам надевает "самосветное платье" и исчезает с глаз. Белый свет — это в пиру похмелье: рассвет перед началом блуж­даний <...> Первоначально это слитое воедино представление о времени и пространстве, но затем в сознании происходит выделение пространства в качестве самостоятельной сущности и закрепление как определенной формы бытия. Поэтому белый свет нашей сказки — не случайное со­единение двух слов; потаенный смысл сочетания в том и заключается, что исходная временная характеристика (рассвет после тьмы) развертывается в пространственную (путь героя)"1.

Мышление древних было образным. Французский психолог Л. Леви-Брюль писал: "Член племени, тотема, клана чувствует свое мистическое единство со своей социальной группой, свое мистическое единство с животным или растительным видом, который является его тотемом, свое мистическое единство с ду­шой сна, свое мистическое единство с лесной душой и т. д."2. Это свойство он назвал законом партиципации (от лат. partici-patio — "сопричастие"). Партиципация — естественный основ­ной закон древних, благодаря которому мир представлялся им единым целым. К этому закону восходят некоторые поэтичес­кие особенности позднего фольклора (например, способность персонажей изменять свой облик).

Около полутора столетий Русь была государством с язычес­кой системой. Язычество Руси представляло собой обожествле­ние природы земледельцами. Центральным божеством было сол­нце (Хоре, Даждьбог, Род, Ярило и проч.). Наряду с солнцем поклонялись, земному огню. Как все земледельческие народы, славяне поклонялись воде: важнейшие обряды происходили у реки, с которой были связаны русалки-берегини и священное дерево береза; до сих пор сохраняется повсеместная вера в чу­десные источники. Они также поклонялись матери — сырой земле, которую олицетворяла богиня плодородия Макошь.

В русском фольклоре сохранились следы языческого обоже­ствления разных растений (березы, дуба, сосны, рябины, липы, хмеля, злаков и проч.), а также культов животных, птиц, рыб (медведь, тур, лось, конь, волк, заяц, корова, козел, баран, со­бака, орел, кукушка, утка, петух, курица, щука и др.).

Особенно почитаем был культ умерших предков. Язычники верили в бессмертие души. В похоронных плачах и причитаниях сохранилось представление о том, что покойный слышит обра­щенные к нему слова. Умершие становились духами-покрови­телями человека в его доме, в поле, в саду, в лесу, на воде. Эти духи обычно представлялись в виде стариков, "дедов". Сложи­лась так называемая "низшая мифология": вера в лешего, водя­ного, полевика, домового, банника, гуменника, овинника и проч. С поклонением предкам связан культ домашнего очага, почита­ние Рода и рожаниц. Существовала традиция общественного поминовения предков (родителей) в специальные дни. В начале поминок звучали похоронные мотивы, в конце они сменялись безудержным весельем: считалось, что покойники радуются и веселятся вместе с живыми. Главные поминальные дни — Раду­ница и Троица, а также Дмитриев день — были приурочены к весеннему возрождению и осеннему умиранию природы.

За несколько лет до принятия христианства (около 980 г.) князь Владимир Святославович попытался произвести языческую ре­форму, придать язычеству статус государственной религии. В Киеве он установил идолы языческих божеств (Перуна, Хорса-Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Макоши), которым приноси­лись жертвы. Идолы Перуна и Белеса были установлены также и в Новгороде. Очевидно, это были божества, близкие князю и его дружине1.

Раннетрадиционный фольклор был слит с практической жиз­нью и мифологией родоплеменного общества. Во времена Руси

и позже народные обряды и их поэзия сохраняли имена язычес­ких персонажей: Коляда, Овсень, Масленица, Лада (Лад, Ладо), Весна, Русалка, Ярило, Купала, Марена, Кострома и др.

У многих народов существовали мифологические образы куль­турных героев, связанные с охотой, открытием огня, металла, полезных растений, с созданием орудий труда. В русских были­нах и сказках сохранились мифологические по происхождению образы охотника, пахаря, кузнеца. Волшебная сказка знает чу­десных искусниц, способных одним зерном накормить весь бе­лый свет, из одной нитки напрясть полотна на весь мир...

В синкретичном фольклоре древних смысловое значение слов играло второстепенную роль. Поэтические произведения не име­ли сколько-нибудь твердого текста, более устойчивы были ритм и мелодия. Мифологическое содержание передавалось самим дей­ствием, обряд выступал как инсценировка мифа. Мифы в их словесном выражении возникали как комментарий к обряду.

В славянской культуре реконструируется так называемый "ос­новной миф": о поединке бога грозы (Перуна) с его змеевид­ным противником (Белесом). Бог-воин освобождает женщину (мать, сестру, невесту), обреченную на гибель и находящуюся во власти змея. Этот сюжет присутствует в большинстве волшеб­ных сказок, в былинах и проч., его отголоски сохраняются в обрядах. Реконструируется также генеалогический миф о про­исхождении древнерусских князей от царя-солнца Даждьбога (бы­линный князь Владимир именуется Красное солнышко). Один из наиболее древних — близнечный миф (о божественных братьях-близнецах). В целом система славянской мифологии еще не вос­становлена.

С мифологией были связаны инициации (от лат. initiatio — "совершение таинств, посвящение") — обряды родового обще­ства, обеспечивающие посвящение, переход его членов в новую половозрастную группу (поэтому их также называют посвяти­тельными, переходными). Важнейшей женской инициацией было посвящение девушек в матери рода, мужской — посвящение юношей в охотники (позже — в воины). Фольклорно-этногра-фический материал восточных славян содержит многочислен­ные следы этих инициации.

Свидетельства о древнерусских обрядах и обрядовых песнях приводят летописи.

"Зде нечто скажем о богах русских, не яко достойни суть воспомина­ния, но да увидим, каковою слепотою тогда диавол помрачил бяше чело-веки и в таковое безумие приведе, яко нетокмо не знаху истинного Бога, но еще приведе их в се, яко и худым и бездушным вещем и стихиям

богоподобную честь воздаваху. Во-первых, Перкунос, си есть Перун... Вторый, Волос, бог скотий... Третий, П о з в и з д... Четвертый, А а д о, си есть Pluton, бог пекельный; сего верили быти богом женитвы, веселия, утешения и всякого благополучия, якоже Елли-ны Бахуса; сему жертвы приношаху, хотящий женитися, дабы его помо-щию брак добрый и любовный был. Сего Ладона беса по некаких странах и доныне на крестинах и на брацех величают, поюще свои некия песни и руками о руки или о стол плещуще: ".Ладо, Ладо", — переплетающе песни своя многажды поминают. Пятый, Купало, якоже мню, бяше бог обилия, якоже у Еллин Церес, ему же безумный- за обилие благода­рение приношаху в то время, егда имяше настати жатва. Сему Купалу бесу еще и доныне по некоих странах безумный память совершают, на-ченше июня 23 дня, в навечерие Рождества Иоанна Предтечи, даже до жатвы и далей сицевым образом: с вечера собираются простая чадь обо­его полу и соплетают себе венцы из ядомого зелия, или корения, и пре-поясавшеся былием, возгнетают огонь, инде же поставляют зеленую ветвь и емшеся за руце около обращаются окрест оного огня, поюще своя песни, переплетающе Купалом; потом през оный огонь прескакуют, оно­му бесу жертву себе приносяще. Шестый, Коляда, ему же празник прескверный бяше декаврия 24; ради сего и ныне, аще и благодать Рож­деством Христовым осия нас и идолы погибоша, но единаче диавол еще и доселе в безумных память свою удержа: сему бесу в память простая чадь сходятся в навечерие Рождества Христова, а поют песни некие, в нихже аще о Рождестве Христовом поминают, но болие Коляду беса величают".

"Густынская летопись", статья "О идолах русских"

(по списку 1670 г.)1.

Народные верования сохранялись в суеверных приметах, по­верьях, гаданиях и колдовстве.

Хранителем мифологии было влиятельное сословие жрецов-волхвов. Это были служители языческих культов, люди, хранив­шие в памяти священные знания, передававшиеся из поколе­ния в поколение. Их также можно назвать первыми поэтами, хотя слово тогда еще не осознавалось только как поэтическое. Его называли вещим (пророческим, передающим знания).

Вот какой образ вещего Бояна ("баять" — говорить) донес до нас автор "Слова о полку Игореве": "Боянъ бо вЬщнй, аще кому хотяше пЬснь творити, то растЬкашется мыслию по древу, сЬрым вълкомъ по

земли, шизымъ орломъ подъ облакы, помняшеть бо, рече, първыхъ вре-менъ усобиц!). Тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедЬй, который дотечаше, та преди пЬснь пояше старому Ярославу, храброму Мстисла­ву, иже зарЬза Редедю предъ пълкы касожьскыми, красному Романови Святьславличю. Боянъ же, братие, не 10 соколовь на стадо лебедЬй пущаше, нъ своя вЬщиа пръсты на живая струны въскладаше, они же сами княземъ славу рокотаху1.

Со времени принятия на Руси христианства (988 г.) в церков­ном уставе были отмечены преступления, караемые сожжением на костре. Среди них — чародеяние и волхвование. В 1227 г. в Новгороде сожгли четырех волхвов. Колдунов сжигали и при Иване Грозном, и позже.

Например, в грамоте царя Федора Алексеевича об учреждении Сла­вяно-греко-латинской академии, относящейся к 1682~1685 гг., было ска­зано: "Сему от нас государя устроенному училищу быти общему и... в нем всякий от церкви благословенные науки да будут. А от церкви воз­браняемых наук, наипаче же мягии естественной, и иным таким не учити и учителей таковых не имети. Аще же таковые учителя где обрящутся и они со учениками яко чародеи без всякого милосердия да сожгутся"2.

Колдуны и ведьмы стали наследниками древних языческих жреиов. Колдунам приписывали способность насылать порчу (болезнь), приносить засуху, эпидемию и другие беды. Вместе с тем в ответственные моменты жизни крестьяне использовали способность колдуна бороться с нечистой силой. К ведьмам об­ращались с просьбой присушить или отсушить девушку, парня, мужа, жену. От болезней помогали знахарки, которые использо­вали заговоры и целебные травы. В отличие от ведьм, знахарки подчеркивали свою связь с христианством.

Мировые религии, и в их числе христианство, выросли из язычества3. Поэтому справедливо утверждение Б. А. Рыбакова, писавшего, что для Руси "перемена веры расценивалась внут­ренне не как смена убеждений, а как перемена формы обрядно­сти и замена имен божеств"4.

Принятие христианства произошло не сразу. Известно, на­пример, что постамент идолов языческих божеств, установлен­ных князем Владимиром в центре Киева, был вымощен фреска­ми христианского храма. Построенный, вероятно, великой кня­гиней Ольгой, этот храм был разрушен до 980 г.

Христианство также проявляло нетерпимость по отношению к язычеству, но все же пошло на вынужденный компромисс. Образовалось двоеверие (или бытовое православие): объедине­ние христианских праздников и святых с прежними, язычески­ми праздниками и божествами. Пророк Илья стал восприни­маться как громовник, св. Георгий как змееборец, св. Власий как покровитель скота, св. Николай как чудотворец, помощник на водах и проч.

Произошло слияние церковного и народного календаря. Ме­теорологические и аграрные приметы народ соединил с имена­ми более 400 святых, мучеников, духовных лиц.

Нередко святые получали народные прозвища. Например: Федора— замочи хвосты (11 сентября1, начало осени), Арина—журавлиный лет (18 сентября, отлет журавлей), Параскева-грязниха (14 октября, грязь на дорогах), Екатерина-санница (24 ноября, устанавливается санный путь), Тимофей-полузимник (22 января, прошло ползимы), Василий-капельник (28 февраля, первая оттепель), Герасим-грачевник (4 марта, прилет гра­чей), Марья — зажги снега, заиграй овражки (1 апреля, таяние снега), Ирина-рассадница (16 апреля, засеивание капустной рассады), Лукерья-комарница (13 мая, появление комаров), С и дор-огуречник (14 мая, засеи­вание огуречной рассады), Елена~длинные льны (21 мая, сеяние льна), Мефодий-перепелятник (20 июня, ловля перепелов), Андрей-наливы (4 июля, растительная природа наполняется соками жизни), Прокл~~ве-ликие росы (12 июля, начинаются обильные росы), Авдотья-малиновка (4 августа, поспевает малина). Августовские Спасы — праздники хрис­тианского календаря, связанные с представлениями о Христе-Спасите­ле — в народном календаре превратились в медовый Спас (1 августа, вынимали соты), яблочный Спас (6 августа, начало сбора яблок) и хлеб­ный Спас (16 августа, период дожинок).

Православный культ святых постепенно вытеснил поклоне­ние языческим божествам. В деревенских захоронениях рубежа XII—XIII вв. стали появляться массовые христианские символы (крестики, нательные иконки). Это означало, что духовный мир русского человека обрел новые ориентиры. "Со времен Киевс-

кой Руси, принятия христианства, русская народная идея при­нимает по преимуществу конфессиональный характер, получив­ший свое выражение в идеале Святой Руси"1.

Дата добавления: 2014-10-31