МАЯ (Смерть)

МАЯ (Слово)

Нравственность человека видна в его отношении к слову.

Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обузды­вает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие.

Посл. Иакова, гл. 1, ст. 26

Внимание к чужим недостаткам происходит от нерадения о себе. Часто, осуждая ближнего, мы впадаем в те же ошибки, которые только что порицали. Кто не занят спасением своей души и не старается исправиться, тот легко впадает в искуше­ние и увлекается дурным примером.

Из «Благочестивых мыслей»

Если вы узнали о слабостях ближнего, не сообщайте о них никому.

Не пересказывайте обидных и оскорбительных слов, не говорите ни другу, ни недругу о недостатках ближнего и не открывайте того, что знаете дурного в его поведении. Слушая осуждение ближнего, старайтесь заглушить его.

Из «Благочестивых мыслей»

Нет более очевидного вреда для человека быстрых умст­венных способностей, как соблазн остроумного осуждения и насмешки над ближним.

Осуждение остроумное — под соусом труп. Без соуса отвратился бы, а под соусом не заметишь, как проглотишь.

Не слушайте никогда тех, которые говорят дурно о других и хорошо о вас.

————————

Не думать вперед о том, что ты скажешь, можно только тогда, когда чувствуешь себя спокойным, добрым и любя­щим. Но чем ты неспокойнее, недобродушнее и раздражен­нее, тем больше берегись согрешить словом.

Смертью мы называем и самое уничтожение жизни и ми­нуты или часы умирания. Первое — вне нашей власти, второе же, умирание, есть последнее и огромной важности дело жизни.

Смерть может быть согласием и потому нравственным по­ступком. Животное издыхает, человек должен вручить свою душу ее Создателю.

Амиель

Великое слово, приписываемое Христу, это Его молитва перед смертью о тех, которые не знают, что творят.

Слова и поступки умирающего имеют великую власть над людьми, и потому как ни важно хорошо жить, едва ли не важ­нее всего хорошо умереть. Дурная, непокорная смерть ослаб­ляет влияние хорошей жизни; хорошая, покорная, твердая смерть искупляет дурную жизнь.

Когда из одной сцены декорации переносятся в другую, видно, что то, что мы считали действительностью, есть толь­ко представление. Так и в минуту смерти должно быть видно человеку то, что было действительностью и что было декора­цией.

Умирающий с трудом понимает все живое, но при этом чувствуется, что он не понимает живого не потому, что он лишен сил понимания, а потому, что он понимает что-то дру­гое, такое, чего не понимают и не могут понимать живые и что поглощает его всего.

В минуту смерти человека свеча, при которой он читал ис­полненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхивает более ярким, чем когда-нибудь, светом, освещает ему все то, что прежде было во мраке, трещит, меркнет и навсегда потухает.

То, что умирает, отчасти причастно уже вечности. Кажет­ся, что умирающий говорит с нами из-за гроба. То, что он го­ворит нам, кажется нам повелением. Мы представляем его

себе почти пророком. Очевидно, что для того, который чувствует уходящую жизнь и открывающийся гроб, наступило время значительных речей. Сущность его природы должна проявиться. То божественное, которое находится в нем, не может уже скрываться.

Амиель

————————

Готовься к смерти не в том смысле, как обыкновенно по­нимают приготовление, полагая эту готовность в исполнение обрядов или в заботе о мирских делах, а готовься к тому, чтобы наилучшим образом умереть, т. е. воспользоваться те­ми торжественными минутами смерти, во время которых че­ловек уже находится как бы в ином мире и слова и поступки его получают особенную власть над остающимися.

Дата добавления: 2014-11-06