КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Москва. 20 июня 2006 года
Самолет, следующий рейсом Москва – Стамбул, резко задрав нос, начал набирать высоту. Внизу остался аэропорт Домодедово, Москва и Россия. Группа, отправившаяся в Ирак, состояла из трех человек. Руководитель и идейный вдохновитель – Надя Курочкина, оказавшаяся весьма миловидной молодой женщиной, и оператор, флегматичный философ Леонид. Третьим был Павел. Буквально в последний момент в группу включили четвертого, Сергея Бойченко, приставленного к группе в качестве консультанта. С новым членом команды никто познакомиться толком не успел, времени на разговоры не было. Да и сам Сергей показался Наде и Павлу замкнутым и неразговорчивым типом. Но они собирались наверстать упущенное во время перелета. Павел глядел на облака, проплывающие за иллюминатором. Кто бы рассказал ему полторы недели назад, что он вот так вот – раз! – и полетит в Багдад… Ни за что не поверил бы. А тут – на тебе… И не просто так, а в составе съемочной группы телеканала… – Почему твои родители и брат уехали в Америку, а ты остался в России? Самолет делал вираж. По дюралевой обшивке крыла мазнул яркий блик и через иллюминаторы ворвался в салон. По сиденьям и по лицам пассажиров поползли солнечные лучи. Внизу проплывали облака, вальяжные, надутые… – Эй… – Да? – Павел отвлекся от созерцания облаков по ту сторону иллюминатора. Курочкина сидела в пол‑оборота к нему и держала в руках блокнот. Леонид, занимающий место в следующем ряду, опустил спинку своего кресла и, повернувшись к сидящим сзади товарищам, держал в руках небольшую бытовую видеокамеру, стеклянный глаз которой внимательно смотрел на Павла. – О как! Уже? – Ну а чего тянуть… Пока летим, поговорим с тобой, запишем несколько минут. Какие‑то комментарии, перебивки…
– Понятно… Ну ладно, давайте, – Павел повернулся к Наде. – Итак, почему твои родители и брат – в Америке, а ты тут? – Ха! – Павел почесал переносицу. – Оригинальный вопрос… – В смысле? – Да просто мне его задают все, кто узнает о том, что родители в США… Ладно. Причина этому чисто формальная. Когда отец уезжал в Бостон, он мог взять с собой только Родьку. – А почему так? – Так это… возраст. Ему было меньше восемнадцати. Условия рабочей визы… – Ясно… И ты не испытывал никакого… э‑э‑э… дискомфорта, обиды? – Дискомфорта? Не‑е, абсолютно никакого. А с чего? Во‑первых, я про Америку ни фига… то есть, хм, ничего не знал, чтобы расстраиваться по этому поводу. Во‑вторых, мы все прекрасно понимали, что они же не улетают в космос, правильно? Ну и в‑третьих… – И в‑третьих… – Надя делала пометки в блокноте… – И в‑третьих, у меня в тот момент была работа. Интересная… – Не стал бросать? – Надя, у меня не было выбора, я не мог ехать… А если бы был, то… Пожалуй, да и в этом случае не поехал бы… – А где ты тогда работал? Что за работа была? – В уголовном розыске. – Угу… – Надя быстро записала в блокноте, – а сейчас чем занимаешься? – Безопасностью… Коммерческой.
По проходу между кресел, подталкиваемая стюардессой, катилась тележка с обедом. Наклоняясь к пассажирам с неизменной улыбкой, стюардесса выясняла кулинарные предпочтения и, в зависимости от ответа, доставала и протягивала желающим перекусить на высоте в десять тысяч метров красиво упакованные пластиковые контейнеры и бумажные полотенца. – А… – Надя собиралась с мыслями для следующего вопроса, проглядывала записи в блокноте. – Так… Ну… Ладно… Это потом… Ага, вот. Как твой брат попал в армию? – Ну как попал… Как следует прицелился… – попробовал пошутить Павел. – Он заканчивал школу, думал о том, как жить дальше…
– В Россию возвращаться не собирался? – Не‑е‑е… – А у него был выбор? Я не возвращение имею в виду… Он мог отказаться от службы? – Ну, здрасьте, приехали… – Павел с легкой укоризной посмотрел на девушку. – У них армия… Добровольная. Контрактная. Либо идешь, либо… не идешь. – И как он принял решение? – Хы… – Павел хмыкнул, – с трудом. Он не спал ночами, мучался бессонницей, долго взвешивал все за и против, замучил родителей и своего психоаналитика. Ну ладно, ладно. К ним в школу приходили военные, рекламировали армию. Он сначала, по‑моему, в морпехи хотел, а потом передумал. – А чего передумал? – Это вы у него спросите, когда приедем… – Ну… а как это все происходило? – Вербовка? Не так, как в России, конечно… Повестку никто не присылал… Сержант побеседовал с братом, потом домой к нему приехал, с родителями познакомился… Они, я имею в виду, Родион с военным, прокатились на машине на призывной пункт. Родька какие‑то тесты сдал, еще что‑то… Сейчас уже не вспомню, как брат про это рассказывал… Если интерес не пропадет… – Не пропадет, – поспешила уверить Павла девушка. – …он сам вам расскажет. Вообще, я братишкой своим горжусь. И… Завидую, что ли… А сейчас он там… Ну, в Ираке. На «Хаммере» рассекает. Круто. Стрельба‑пальба и все такое… – О, парень, да ты, похоже, малость того… – неожиданно раздался голос Бойченко. Леонид оторвался от камеры и с выражением огромного удивления на лице повернулся к соседу. Курочкина нахмурилась. – Я не понял, а… – Павел попытался было ответить сидящему впереди Сергею, но Курочкина остановила его. – Я сама. – Что будете кушать? – стюардесса в голубой униформе протянула девушке меню. Улыбчивые стюардессы еще не успели осчастливить обедом оставшихся пассажиров, когда Надя, наскоро промокнув губы салфеткой, встала со своего места и хлопнула Леонида по плечу. – М?.. – вопросительно взглянул на нее оператор, неторопливо дожевывая куриную ногу в винном соусе. – Поменяемся… Леонид попытался было предложить повременить с передислокацией, но взгляд, которым его одарила старшая группы, не оставил сомнений в серьезности ее настроя.
Леонид коротко кивнул, взял свой поднос и продекламировал: – Adversus necessitatem ne dii quidem resistunt![9] – Чего? – Я говорю – уже ухожу… Кстати, сосед, ты будешь? – показал он пальцем на еще не распечатанный бисквит, лежащий на подносе Бойченко. – Забирай, – коротко ответил тот. – Спасибо, – Леонид моментально заграбастал упаковку и встал со своего места. – Прошу вас, сударыня… – Мерси! – Смена пажеского караула? – осведомился Павел, едва Леонид опустился рядом с ним. – Ага, – оператор зашуршал упаковкой пирожного, а потом оглянулся в проход, – эй, нам чаю нальют?
Курочкина уселась на место Леонида. Бойченко, не торопясь, доедал салат. Его невозмутимый и даже несколько мрачный вид красноречиво демонстрировал полное равнодушие ко всему вокруг. – Сережа, слушай… – Надя не успела договорить. Ее откидной столик открылся с легким щелчком. – Так… – Курочкина резким движением попыталась захлопнуть столик, но тот упорно не желал вставать на место. Девушка раздраженно хлопнула столиком еще раз. Пара пассажиров, сидевших через проход, повернули к ней недовольные лица. Бойченко молча протянул руку и, прижав столик к спинке сиденья, закрыл его на защелку. – Да… Хм… Спасибо… – Курочкина проводила взглядом руку Бойченко, – Слушай, у нас не было возможности поговорить о проекте… Тебя включили в группу перед самым вылетом – и я тебя практически не знаю… Конечно, раз босс сказал, что будет еще один человек, то – без проблем… К тому же ты у нас… Охранник? Слово «охранник» покоробило Бойченко, но он не подал виду. – Ну, типа того… Правильнее, наверное, сказать – консультантом. Или еще точнее – специалистом по стране пребывания… Организация взаимодействия с местными властями и нашими… дипломатами, – Сергей на секунду задумался, – …и с американцами. – Понятно, – Надя откинулась в кресле, – теперь все ясно. Только у меня к тебе одна просьба: раз ты не журналист, не репортер, то ты не лезешь в мой проект. Никак. Даже вот такими репликами. Занимайся, пожалуйста, страной пребывания и взаимодействием, О’кей?
– О’кей. Надя была настроена на длинный разговор, на спор, и такая быстрая «капитуляция» Бойченко ее удивила. Но ее внутренняя пружина была закручена туго и требовала аккуратного «ослабления». Надя решила продолжить беседу. Она посчитала до десяти, глубоко вздохнула и снова посчитала до десяти. – Слушай, недавно наших дипломатов убили в Багдаде. Вот кошмар… Слышал что‑нибудь об этом? – Кошмар, – коротко согласился Сергей, отвернувшись к окну, – слышал. – А ты их не знал? – Не знал. За толстым стеклом иллюминатора медленно проплывали вспухшие, как взбитые сливки на пирожном, облака. – А кто их убил? – Ну а я‑то откуда знаю? – Бойченко ответил на вопрос девушки чуть более нервно, чем должен был. Сдерживаемое раздражение рвалось наружу. – Так, нам чай вообще принесут или нет? Похоже, они тут не торопятся… – Бойченко с силой ткнул кнопку вызова стюардессы. От Курочкиной не скрылась перемена настроения собеседника, и она решила не приставать к нему с расспросами, укорив себя за излишнюю навязчивость. Но со временем, решила журналистка, все станет на свои места.
– Давно работаете на телевидении? – Павел обратился к соседу. – Да уж лет двадцать… С хвостиком. Даже с хвостом. Во‑о‑от таким, – оператор продемонстрировал размеры «хвоста», – давно, одним словом. – А этот, – Павел кивнул на затылок Бойченко, торчащий над спинкой кресла, – вы его знаете? – Не, не знаю. Первый раз вижу. – Как думаете… думаешь… На «ты»? – Без проблем. – Как думаешь, почему он так на мои слова отреагировал… Леонид пожал плечами. – В чем‑то, Павел, его реакция мне понятна. – В чем же? – Ну, понимаешь, все‑таки в Ираке сейчас война идет… – И что? – Ты когда‑нибудь был в зоне боевых действий? – Нет. – Тогда ты не знаешь, что завидовать‑то, в общем, там действительно, нечему и некому. – А ты был? – Был. Много раз. – Снимал? – Снимал. – Понятно… Расскажешь? – Ну а что рассказывать. Ты сам все видел, наверное. Репортажи смотришь в новостях? Вот, примерно так все. Не все, что показывали, мое, но все, что мое – показывали. – А где работал? – В Югославии был, в Чечне. – Ну… и… как? Как это… – Страшно. – Так ведь вы репортеры, журналисты… Броники, каски, все такое… Леонид повернулся и встретился глазами с Павлом. Выражение глаз было такое же, как и реплика Бойченко. Павел ощутил себя полным придурком. – Павел, тебе сколько лет? Хотя, Цицерон однажды сказал: «Temeritas est florentis aetatis», что значит «Легкомысленность – свойство цветущего возраста»… Там страшно, понимаешь? До усрачки страшно… Иногда, – Леонид говорил тихо, глядя не перед собой, а куда‑то в себя, – диву даешься, что не свихнулся… «Nihil gravius audenti quam ignavo patiendum est!»[10]… Хотя у меня есть свой прием… – Какой? – В пятидесятых годах, если помнишь, были популярны такие большие машины – длинные, как корабли, «Кадиллаки»… – Ага, было дело. – Одного дядьку, спросили… Не помню, кто это был… Миллионер какой‑то, что ли… В общем, он ездил только на таких машинах. Мол, почему вы так любите эти большие машины? Он ответил, что если попадаешь на такой машине в аварию, то она происходит где‑то там, – Леонид махнул рукой вперед, как бы показывая длинный, с футбольное поле, капот роскошного лимузина. Павел усмехнулся, представив себе такую картину. – Так вот, – продолжил Леонид и в голосе его появились нотки горечи, – к тому, что я снимаю, я отношусь так же. – В смысле? – Если мне приходится работать там, где стреляют и я снимаю… – Леонид запнулся, – картинку… То я стараюсь думать, что это происходит не со мной, а где‑то там. За объективом. Далеко. Понял? – Понял… А латынь откуда? – Филфак МГУ.
Сергей откинул спинку сиденья и закрыл глаза. Ишь ты… «Занимайся страной пребывания»… Вообще, эта Курочкина производит впечатление думающей… Но в Ирак поехала. Сама захотела. Смелая… Нет, все‑таки глупая. И этот… Брат какого‑то солдатика… Завидует он… Болван какой‑то. Поперлись, блин, в пекло… Ладно. Они – часть легенды. Работе помешать не должны. Сообщив журналистке, что он, как «специалист по стране пребывания», будет обеспечивать их безопасность и осуществлять взаимодействие с местными, Бойченко ни на йоту не погрешил против истины. Он сказал правду. Но не всю. Он сдаст их «на руки» американцам и займется делом… Сергей немного корил себя за то, что не смог равнодушно воспринять реплику Нади о погибших дипломатах и ее вопрос о том, знал ли он их… Так… Все. Успокоились. Все идет нормально. А пока надо расслабиться. Стюардесса принесла чай.
Дата добавления: 2014-11-20; Просмотров: 419; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |