Сословный строй и религии Откровения

Переход от каст к сословиям тесно связан с авраамической креационистской моделью, авраамическими традициями.

С точки зрения креационизма, между Богом и миром нет никакой общей меры, мир сотворен из ничто. Ни низшее, ни высшее в мире не содержит в себе прямого присутствия Божества. Божество свободно выбирать само: "Это изберу, а это нет", независимо от того, какова природа избираемого или отвергаемого. Так возникает негативное равенство креационизма.

Любая иерархия в рамках сотворенной реальности теряет абсолютное онтологическое значение и основывается отныне на волевом декрете. В полноценной метафизической картине этот декрет исходит от Бога-творца и обращен к тварному человечеству: то, что заслуживает доброго ответа Творца становится "избранным", то, что не заслуживает, становится "проклятым", "отверженным". Здесь и коренится глубинная теологическая модель перехода от онтократии к меритократии.

В рамках креационизма после решительного момента разрыва с кастовой онтологией открывается возможность многообразной модификации той инстанции, которой делегирована возможность избирать. Это происходит поэтапно – на первых порах право на выбор остается у касты жрецов и института пророков, призванных толковать волю Творца. В другие периоды эти полномочия могут переходить к иным кастам и так вплоть до известной максимы "Vox populi – Vox Dei"^*.

Сословная модель получила отчетливое выражение именно в обществах, сложившихся после принятия религии Откровения, и именно там она достигла оптимального развития. В полном соответствии с нашей интерпретацией религии Откровения (креационизм) как переходной стадии между сакральным (полноценно традиционным) обществом и современностью, сословное общество занимает промежуточную позицию между кастовой и классовой системами.

Классовое общество

Касты, сословия и классы – это совершенно разные вещи.

Мы показали логику происхождения сословий из каст в философском аспекте. Сословия – аналог каст в обществе с преобладанием креационистской парадигмы, что означает переход от представления о природном превосходстве одних существ (элиты) над другими к представлению об их заслуженном, деятельном превосходстве. При этом происходит умаление онтологического содержания в различии социальных слоев, своего рода десакрализация элиты. В определенном смысле, это открывает широкую возможность для постановки под сомнение любой иерархии – ведь заслуги одних людей (тем более их предков) могут быть оспорены заслугами других людей. Но качественное содержание сословий остается.

При переходе к классовому обществу происходит дальнейший этап десакрализации, на сей раз десакрализации сословий. Классовым является общество, в котором сословные привилегии и принципы сословной дифференциации сводятся к простейшей формуле обладания средствами производства и прочими материальными богатствами.

В политической истории классовое общество возникает только в Новое время, в период буржуазных революций по мере упадка влияния сословной элиты – клира и дворянства. Буржуа привносят свои ценности в социальную структуру, эти ценности сопряжены с чисто материальными сторонами жизни. Изгнание из сословного общества качественного измерения и сведение всего к чисто количественной, материальной стороне вещей дает совершенно иной взгляд на социальную систему – этот взгляд можно назвать классовым.

Классовое общество измеряет социальное положение по главному признаку – богатство, деньги, материальное обладание. Классовый подход характерен для поздних этапов сословного общества, но социальная иерархия сословий оценивается здесь по материальному эквиваленту – качественная сторона игнорируется.

Полноценно классовым обществом является лишь буржуазное общество, когда властные и иерархические полномочия высших каст – включая дворянство, земельную аристократию и клир – пересчитываются в материальном эквиваленте. Классовые теории отвергают сами принципы сословного общества, не признают действительности "меритократии" в ее сословном выражении. Вместе с тем, они продолжают – в своем ключе – те же меритократические тенденции, сводя их к узко материальной сфере.

Капитализм как десакрализация сословий (от онтократии через меритократию к плутократии)

Классы возникают из сословий приблизительно в тот период, когда развивается политэкономическое мышление, политическая философия перетекает в хозяйственную философию. Классовое общество представляет собой новую модель, где иерархия, дифференциация и принцип элиты основан исключительно на материальном признаке – на обладании средствами производства, и, соответственно, на способности эксплуатировать те слои населения, которые не обладают собственными средствами производства, т.е. наемных рабочих.

В классовом обществе есть два принципиальных класса – экономическая элита (эксплуататоры) и массы (эксплуатируемые). Сословная модель представляла собой довольно сложную, многомерную систему: клирики, нобли, цеховики, крестьяне, батраки (все они имели качественно дифференцированные характеристики). В эпоху буржуазных преобразований, при капитализме возникает принципиально новая элита, ядром которой становится буржуазия, постепенно вытесняющая на вторые роли клир и земельную аристократию. Так как главным признаком элиты становится материальное благополучие, высшие сословия прежнего общества конвертируют свои отличительные признаки в деньги, средства производства, землю, т.е. признают критерии капиталистической системы и подчиняются им. В некоторых случаях классовое (буржуазное) общество опрокидывает сословную систему, в других она эволюционирует постепенно. Мало-помалу буржуазный критерий понимания природы общества начинает преобладать, и отныне социальная история расшифровывается по признаку обладания: для буржуа клир и нобли традиционного сословного общества по сути лишь богачи и обладатели, только скрывающие экономический эгоизм за фарисейским фасадом догм, обрядов, символов и мифов, искусственно препятствующих любым формам конкуренции и конвертирующих материальное богатство в политическую власть высших сословий, защищенных системой мифов. Капитализм на разных стадиях навязчиво предлагает высшим сословиям поступать иначе: конвертировать высокие социальные позиции в материальное богатство, открыв при этом возможность конкуренции для остальных сословий – в первую очередь, для предпринимателей и торговцев.

Классовое общество есть продукт десакрализации общества сословного, как последнее, в свою очередь, было продуктом десакрализации общества кастового.

Цепочка такова: онтократия кастового общества трансформируется в меритократию общества сословного и, наконец, в плутократию общества классового.

В классовом (буржуазном) обществе элитой выступают лишь наиболее имущие слои, которые являются особой инстанцией, ведающей процессом накопления материальных благ и эксплуатацией трудового класса (масс, пролетариата). Буржуазия замещает собой прежние сословия, выступает как новая модель власти, основанной отныне на материальной, финансовой стихии. Элита буржуазного общества представляет собой финансовую элиту, учреждающую властную парадигму плутократии – дословно, "власти денег".

Меняется и качество масс – теперь это не низшие касты и не низшие сословия, но экономически угнетенный класс, дифференцированный по отношению к буржуазии (элите) по признаку материального обладания – конкретно, отсутствия собственных средств производства, подверженности эксплуатации и неснимаемой бедности. Низшие касты и сословия и в традиционном докапиталистическом обществе были в некотором смысле "угнетаемы" и бедны. Но тогда их отличие от высших каст имело помимо этого и качественные параметры – они были низшими сословиями (кастами) не из-за того, что были "угнетаемы и бедны", но наоборот, они были угнетаемы и бедны, потому что были низшими. Общественная иерархия распределяла статусы на основании качественных критериев – от оценки врожденной природы (онтократия) до заслуг и степени благородства (сословия). В классовом обществе иерархии как таковая отсутствует: единственной шкалой остается материальный фактор; тот, кто приобрел состояние, автоматически становится высшим, тот, кто не приобрел, – низшим. Остальные качественные факторы второстепенны: нищий аристократ при капитализме – это в первую очередь "нищий", т.е. часть массы и в каком-то смысле пролетарий. Разбогатевший чернорабочий – элита, имеющая доступ к власти, социальным почестям и другим признакам превосходства. Естественно, в реальности к буржуазной элите причисляется и те, кто обслуживает буржуазию – интеллектуально, информационно, эстетически, военным образом (обеспечивая безопасность), но это означает, что и материальный достаток этой группы повышается.

Феодальный социализм (антикапитализм)

История буржуазных революций (и буржуазных эволюций) постоянно показывает нам типологические фигуры аристократов (и реже, клира, чье социально-политическое значение было релятивизировано еще ранее), которые категорически отказывались от буржуазных идей и установок, не желали конвертировать признаки своего положения и знаки достоинства в материальные эквиваленты, не готовы были уступить новым поколениям предпринимателей и торговцев. Среди подобных воинственных аристократов можно выделить разнообразных деятелей Контрреформации^*, ультрамонтанистов^*, романтиков^*, противников Просвещения (Gegenaufklaerung)^*, денди^*, либертинов^* и т.д.

В этой среде возникли довольно радикальные антикапиталистические теории, впервые были сформулированы принципы серьезной критики классового общества, буржуазной философии и социально-политической системы. Эти настроения были свойственны как тем аристократам, кто не сумел осуществить конверсию своего благородства в материальный эквивалент и подвергся инфляции социального статуса, низойдя до положения пролетариата, так и тем, кто отверг капитализм по духовным, этическим и идейным соображениям.

Показательно, что среди первых социалистов и революционеров было много выходцев из аристократии. Известнейший пример – русский князь Кропоткин, один из главных теоретиков анархизма, вставший на сторону рабочего класса, простых тружеников. Сходный идейный путь проделал великий русский писатель граф Лев Толстой. Духовно-нравственный надлом, сопровождавший крушение сословий в русском обществе, впечатляюще описан в пьесе Чехова "Вишневый сад", являющейся символом этого процесса.

Это не просто отдельные случаи: в них наглядно видна важнейшая историческая грань, отделяющая классовое капиталистическое общество от сословного (иногда называемого феодальным). За этой гранью в прошлом остаются социально сознательные нобли, высшие сословия, отказывающиеся принимать парадигмы буржуазного строя. Как только этот строй наступил окончательно и бесповоротно, аристократический протест, несостоятельный сам по себе, обратился подчас к тем, кто ставил своей целью сокрушить капитализм слева – со стороны нищих и обездоленных.

"Коммунистический манифест" Маркса с иронией и недоверием относился к таким тенденциям³. Вместе с тем, термины в которых описано наступление капитализма, двусмысленны: в них скрыто неявное (весьма относительное) сочувствие феодализму (эстетически, по меньшей мере, последний предстает более привлекательным). Маркс пишет: "Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, привязывавшие человека к его "естественным повелителям", и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного "чистогана". В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли."

И далее:

"Буржуазия лишила священного ореола все роды деятельности, которые до тех пор считались почетными и на которые смотрели с благоговейным трепетом. Врача, юриста, священника, поэта, человека науки она превратила в своих платных наемных работников.

Буржуазия сорвала с семейных отношений их трогательно сентиментальный покров и свела их к чисто денежным отношениям."⁴

Важно заметить, что сословная элита в ходе становления классового общества частично слилась с новой буржуазной верхушкой, а частью перешла к ней в жесткую оппозицию, сблизившись с революционными элементами пролетариата – обездоленным классом. Внимательное и беспристрастное исследование соучастия радикально антибуржуазной аристократии в становлении революционного социалистического движения – вплоть до крайних его форм (анархизм, коммунизм) – существенно обогатило бы наше представление о первых шагах и тайных аспектах зарождения современного рабочего движения.

Если вспомнить тезис о роли тайных обществ нонконформистской ориентации в социально-политических переворотах и революциях, все встанет на свои места. При победе новой плутократической элиты в буржуазной системе старая сословная элита, сохранившая верность прежним идеалам, превращается в своего рода "тайное общество" с особой нонконформной политической философией.

Социализм и бесклассовое общество (общество масс)

По мере укрепления капиталистической системы и отступления "реакционных элит" сословного общества перед лицом буржуазии, сложились особое направление философии политики, которое отвергало капитализм, настаивало на его уничтожении, но вместе с тем принимало многие его парадигмальные установки – веру в прогресс, неприязнь к сословной (и тем более кастовой) иерархии, материализм, атеизм и т.п. Это направление получило название " революционной демократии ", " социализма " – в крайних формах "коммунизма" и "анархизма".

Преобладающее направление этой идеологии можно охарактеризовать как доведение до логического предела процесса десакрализации общественно-политического устройства, характеризующее весь путь от онтократии (касты) к плутократии (классы). Принимая капитализм как более совершенный и развитый этап политической истории по сравнению с сословным обществом, социалисты вместе с тем, считали, что он недостаточен и должен быть диалектически преодолен новой формацией – социализмом.

Социализм основан на идее бесклассового общества, в котором вообще отсутствует деление на элиту и массы, и где материальные блага распределяются между всеми членами общества равномерно. Разными типами социализма предлагались разные способы перехода к такому обществу, но все они были едины в том, что капитализм, несмотря на свои достижения, сохраняет определенные родовые черты сословного общества, запечатленные наглядно в имущественном неравенстве и, соответственно, в социальной иерархии, на нем основанной. Выступая против имущественного неравенства, социалисты выступали против социально-политической иерархии как таковой, против власти элиты – за равноправие масс. Так как классовое понимание политики сводило все противоречия к собственности и формам обладанию ею, то социалисты приравнивали социально-политическую иерархию (дуальность "элита – массы") к материальному моменту, и перераспределение материальных благ виделось как эффективный элемент слома социальной иерархии как таковой.

Социалистическая философия политики выдвинула принцип полного социального равенства, который был призван завершить логическую цепь десакрализации политической иерархии во всех ее формах. Это была теория "массового общества", где вертикаль власти и собственно "элита" вообще должны были отсутствовать.

Разные ветви социализма видели пути к бесклассовому обществу по-разному.

Дата добавления: 2014-11-25