К.В. Сорвин 1 страница

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Кэсси

Кэсси

Джек

Кэсси

Кэсси

Джек

Кэсси

Кэсси

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Джек

Кэсси

Серия: Идеальная игра #2

СМЕНА ПРАВИЛ

Джеймс Стерлинг

АННОТАЦИЯ

История Джека и Кэсси продолжается во второй книге серии Идеальная Игра.
Находясь в центре внимания, Кэсси должна научиться жить в этом беспощадном и жестоком мире. Новый образ жизни заставляет ёе поставить под сомнение своё счастье и душевное равновесие, потому что прошлое осталось не так уж далеко позади. Как можно остаться вместе, когда мир пытается разлучить вас?

ГЛАВА 1. Это не сон

Когда на следующее утро я открыла глаза, часть меня думала, что это был всего лишь сон… красивый, сладкий, романтичный сон. Джек лежал на кровати рядом со мной, и выглядел таким умиротворенным, что от одного только взгляда на него моё сердце стало биться сильнее, и мне захотелось разбудить его для второго раунда. Или, может быть, третьего. Все мои эмоции после вчерашней ночи перемешались, и теперь я поняла, что наконец-то по-настоящему счастлива. Судя по всему, на несколько месяцев это чувство просто-напросто исчезло из моего эмоционального диапазона.

Сейчас все мысли были заняты новым поворотом в моей судьбе. Вчера, после шести месяцев отсутствия в моей жизни, Джек появился на пороге моего дома с дюжиной красных роз. Он смотрел мне в глаза и просил прощения, говорил, что любит меня и хочет вновь завоевать моё доверие. Я не могла поверить, что он приехал сюда, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не рассыпаться на части только от одного взгляда на него. Я хотела, чтобы Джек вернулся в мою жизнь, но при этом мне необходимо было знать, что теперь он вернулся навсегда.

И сейчас Джек лежал рядом со мной в постели. Я хотела спросить его, почему он так долго добирался сюда, и почему не связался со мной раньше. Но, если честно, это уже не имело никакого значения. По крайней мере, я пыталась себя в этом убедить.

Мои вопросы могли подождать, но я знала, что это не продлится вечно. Я не могла просто забыть всё, даже не получив объяснений. Если честно, Джеку следовало многое мне объяснить.

Я медленно поднялась, стараясь не разбудить его, поставила ногу на пол, и тотчас его сильные руки обхватили меня за талию и притянули обратно в постель.

– И куда ты собралась? – выдохнул Джек около моей шеи.

– Туда, куда захочу, – парировала я со смехом.

– Я не говорил, что ты можешь вставать с кровати, – его голос звучал решительно, и я не могла не засмеяться.

– Мне не нужно твое разрешение, – ответила я, когда он улегся на меня сверху, и чмокнул в кончик носа.

– Ты не представляешь, как я скучал по твоей дерзости.

– А я нисколько не скучала по твоим попыткам придавить меня весом своего тела. Уф, слезь с меня.

– Даже не подумаю, – на лице Джека появилась дьявольская усмешка, а его рука начала двигаться вдоль моего голого бедра.

Я шлепнула его по плечу и закатила глаза.

– Ты такая свинья.

– Да, но я же твоя свинья, – Джек подался вперед, прижимаясь своими губами к моим. Инстинктивно я отвернулась, сжав губы в плотную линию. Он отстранился и перекатился на свою сторону кровати.

– Что случилось?

Я улыбнулась, прикрывая рот ладонью.

– Я не могу целовать тебя по утрам. Сперва я должна почистить зубы.

Джек кивнул в знак согласия.

– От тебя воняет.

Моя челюсть отвисла, но я быстро взяла себя в руки, стараясь как можно меньше дышать.

– Неправда. Заткнись!

Он засмеялся, и я потерялась в его ямочках. Как же я скучала по ним.

– Я шучу, Котенок. Ты пахнешь розами.

– И как только я могла скучать по твоим грубым манерам?

– Мы такие, какие есть. Ты заноза в заднице, но я мирюсь с этим.

– Боже мой, – я спрыгнула с кровати, метнув на него свой самый выразительный осуждающий взгляд, и скрылась за дверью.

– Я прикалываюсь. Ты просто ангел, который мирится с моими причудами.

– Правильно, и не забывай об этом! – крикнула я из коридора.

Я почистила зубы в своей крошечной ванной, прежде чем вернулась обратно в спальню. Джек лежал в кровати и не шевелился. Взгляд его голубых глаз был устремлен на меня. От предвкушения по моему телу побежали мурашки.

Было безумием одновременно любить и ненавидеть тот эффект, который оказывал на меня этот мужчина. Меня бесило, что он знал, как действовал на меня. Но с другой стороны мне нравилось то, что он заставлял меня чувствовать при этом. Возможно, мне следовало обратиться за помощью к психиатру.

Затаив дыхание, я села на край кровати, прежде чем улеглась на свою половину, и повернулась к Джеку лицом.

– Что такое, Котенок? – он нахмурил брови, между которыми образовались тревожные морщинки.

– Ничего, – солгала я.

– Я знаю, ты выше этого, Кэсс. Что такое?

– Просто хочу спросить тебя кое о чем.

– Спрашивай всё, что хочешь, – сказал он искренне.

Я заколебалась, не зная, хотелось ли мне поднимать эту тему, ведь он только что вернулся ко мне. Но голос разума был неумолим. Мое постоянное желание получить ответы на волнующие меня вопросы никуда не денется со временем, пока я не удовлетворю его.

– Что случилось в Калифорнии, когда я уехала в Нью-Йорк?

– Что ты имеешь в виду?

– Брось, Джек. Ты приехал через шесть месяцев. Шесть месяцев! – мой тон был более резким, чем мне хотелось, и я заметила, как он отвел глаза.

Джек медленно провел руками по своим темным волосам.

– Прости, Джек. Но мне нужно поговорить об этом, иначе я буду хранить всё в себе, и, в конце концов, просто взорвусь.

Он посмотрел на меня, и печально улыбнулся.

– Нет, ты права. Ты заслуживаешь знать ответы.

– У нас есть время? В смысле, ты играешь сегодня? – всё-таки он профессионально играл в бейсбол, а игровой сезон был в самом разгаре.

– Команда сейчас на выездной игре. Мне сказала лететь сюда, чтобы обосноваться, вместо того, чтобы сразу присоединиться к команде. Я должен явиться в клуб завтра в десять утра.

– Хорошо. Тогда мы можем поговорить сейчас? – мой пульс участился. Джек был здесь, со мной, в моей кровати. Он любил меня и никогда не перестанет любить. Тогда почему я так нервничала?

– Что случилось, когда я уехала в Нью-Йорк?

– Ты хочешь получить детальный отчет за последние шесть месяцев? Боюсь, что это утомит тебя, и ты снова заснешь.

Я закатила глаза, и он нахмурился.

– Тогда расскажи мне только хорошее, что случилось в этот период времени.

– Если это история имела хорошие моменты, Котенок, я давно был бы здесь, – он погладил мою щеку большим пальцем.

Я прижалась к его руке и закрыла глаза, растворяясь в его прикосновении.

– Расскажи только ту часть, которая объяснит, почему тебе потребовалось столько времени, чтобы вернуться ко мне. Расскажи мне укороченную версию, – попросила я мягко, не зная, что последует за этими словами.

Джек прижал меня к себе и начал свой рассказ…

И она просто ушла. Но перед этим сказала два чертовых слова, которые будут преследовать меня в кошмарах. Эта девушка попросила доказать: доказать мою любовь и преданность ей. Я заслужил это после всего, через что заставил её пройти. Кэсси мне больше не доверяла.

Будь я на её месте, я бы тоже себе не доверял.

Как иронично, не правда ли? Это я остался стоять на стоянке в полном одиночестве. Клянусь, если бы моё сердце могло выпрыгнуть из груди прямо мне в руки, оно бы сделало это. Я представил себе этот момент… моя кровь течет сквозь пальцы и капает на асфальт, пока я смотрю, как сердце в моих руках замедляет свой ритм, пока полностью не останавливается.

Черт.

Моя жизнь не имела никакого смысла без этой девушки. А теперь она ушла.
Снова.

Как так получается, что я всегда теряю её?

Я расстегнул свою спортивную куртку и позволил ей свободно болтаться поверх форменных спортивных брюк. Я обернулся и посмотрел на дверь квартиры в конце парадной лестницы, и медленно двинулся в ту сторону. Мои ботинки громко клацали об асфальт. Я не был готов вернуться в гостиницу к своей команде. Только не сейчас. Они там празднуют сегодняшнюю победу, а мне нужно было оплакать свою потерю.

Картина того, как Кэсси садится в такси и уезжает, раз за разом всплывала у меня в голове. Я закрыл глаза, желая, чтобы этот ненавистный образ исчез. Женский смех и голос моего брата оторвали меня от мыслей о Кэсси.

– Черт. Джек. – В голосе Мелиссы явно слышалось сочувствие.

Я посмотрел на лучшую подругу Кэсси. Она стояла на лестнице рядом с моим младшим братом. Дин был всего на пару лет младше меня, но он всегда оставался для меня маленьким, даже если и был со мной почти одного роста.

На мои глаза навалилась тяжесть, голова раскалывалась. Я просто кивнул в ответ на высказывание Мелиссы.

– Давай, брат, зайдем внутрь, – Дин подталкивал меня со спины, пока Мелисса открывала дверь.

– Ты видел её? – спросила она, бросая свои вещи на кухонный стол.

– Видел, – ответил я холодно, прежде чем сел на стул и кинул свою бейсболку в тот беспорядок, который Мелисса устроила на кухонном столе.

– Что, черт возьми, случилось? Что она сказала? – спросила она, размахивая в воздухе руками.

– Она ушла, – я пожал плечами. – Она переезжает в Нью-Йорк.

– Конечно, она переедет в Нью-Йорк, – сказала Мелисса холодным тоном.

Дин положил руку мне на плечо и пояснил.

– Мелисса имеет в виду, что Кэсси уехала, чтобы начать жить собственной жизнью. Это решение никак не связано с тобой.

Его слова причиняли адскую боль. Я повернулся и посмотрел на младшего брата.

– Ты думаешь, я не знаю этого?

– Да неужели? Или ты рассчитывал, что она прыгнет в твои объятия, и вы будете жить долго и счастливо? – Дин бросил злобный взгляд мне в спину, в его голосе звучало обвинение.

Я резко выдохнул, затем робко улыбнулся.

– Ну, я надеялся, что, возможно, так и будет, – признался я и пожал плечами.

Обычно милое личико Мелиссы исказила гримаса, когда она прорычала.

– Это полный бред, Джек. Ты ждешь, что она бросит свою карьеру, только потому, что ты об этом попросил?

– Я не просил ее отказываться от карьеры. Я просто хотел, чтобы она поговорила со мной. Отложила свой переезд и дала мне второй шанс.

– Такой же шанс, какой ты дал ей, когда женился на той гадине?

– Мелисса, – мягко одернул ее Дин, и так нежно прикоснулся к её руке, что злое выражение тут же исчезло с её лица.

Мою грудь сдавило словно тесками. Я стиснул челюсти, так как упрек Мелиссы пронзил меня подобно сотни кинжалам.

– Думаешь, мне было не больно уйти от Кэсси в тот вечер? Все, чего я хотел – остаться с ней, молить её о прощении и…

– Но ты не сделал этого! Ты не остался с ней. Оставил её в одиночестве рыдать на парковке, а сам ушел с этой сучкой! – закричала Мелисса, обида за Кэсси в её голосе пронзила мои разум и сердце.

– Я осознаю, что натворил! – заорал я, на моей шее запульсировала вена. – Ты думаешь, что я, твою мать, не осознаю, что наделал? Я вынужден жить с этим каждый день и каждую секунду. Я облажался, ясно? Мы все знаем, что я облажался! – я хлопнул ладонью по столу, отчего несколько монет, которые Мелисса выложила на стол, как только вошла в квартиру, задребезжали и скатились на ковер, напомнив мне о первом свидании с Кэсси.

В моём мозгу тут же вспыхнула картина, как она сидит напротив меня в той небольшой кабинке в глубине ресторана. Я вспомнил, как вытащил из кармана бумажный пакет и, гордый своей сообразительностью, высыпал из него четвертаки, а несколько монет скатилось со стола на кафельный пол. Все воспоминания, которые раньше приносили радость, теперь наполняли мое сердце болью.

– Недостаточно знать, что ты сделал, нужно знать, как это повлияло на неё, – сказала Мелисса, её голос звучал мягче.

Я посмотрел на неё, пытаясь усмирить свой гнев.

– Расскажи мне.

– Когда она вернулась из Алабамы, все знали, что ты женишься. Это было во всех газетах, в социальных сетях, везде. Знаешь, что ей звонили из этой глупой студенческой газетенки, в которой она раньше работала, и спрашивали о твоих фотографиях? Они говорили, что у них есть только старые фотки и хотели знать, есть ли новые.

– Ты шутишь, – выкрикнул я с отвращением.

– Хотелось бы.

Мои руки сжались в кулаки.

– Я убью их, этих бесцеремонных, маленьких...

Она указала на меня пальцем, останавливая на полуслове.

– Это были не только в журналах, фейсбуке и газетах, а повсюду, куда бы она не пошла. В колледже было хуже всего. Кэсси не могла спокойно пройти по кампусу, не удостоившись ехидных замечаний. Она была вынуждена решать проблемы своей личной жизни на глазах у всех. И поверь мне, у каждого было свое мнение относительно того, почему вы расстались.

Я весь сжался. Даже слышать это было больно, я не мог представить, как моя девочка прошла через это.

– Я понятия не имел о том, что происходит. Я бы сделал что-нибудь, чтобы остановить это. Сделал бы так, что больше никто не посмел сказать хоть одно плохое слово в её сторону.

– Я рассказала тебе об этом не для того, чтобы ты чувствовал себя хреново, Джек. Я рассказала тебе об этом для того, чтобы ты понял, какими последствиями для нее обернулись твои действия. Ты совершил ошибку, а платить за это пришлось ей.

Я опустил голову, и уткнулся лицом в ладони. Запустив пальцы в волосы, я боролся со слезами, которые наполнили мои глаза.

– Ты растоптал ее, Джек. – Мелисса нанесла свой последний удар, и мой желудок перевернулся. Я даже не знал, что своим поступком унизил Кэсси. Унизил так, как даже представить себе не мог. И я никогда не смогу простить себя за это.

– Я растоптал и себя тоже, – признался я и смахнул одинокую слезу, скатившуюся по моей щеке.

– Послушай, Джек. – Мелисса села напротив меня и положила руки на стол. – Я люблю тебя, правда. Но ты должен позволить ей уехать.

Я с трудом сглотнул, мою грудь сдавило от понимания правоты ее слов.

– Я хочу вернуть её. Она нужна мне. Я могу быть либо с Кэсси, либо ни с кем.

– Я не та, которую ты должен убеждать в этом, – Мелисса протянула руку, её пальцы коснулись костяшек на моей руке, но я отдернул руку, отвел взгляд от ее ярко-голубых глаз и взглянул на брата.

– Знаю.

– Она всё ещё любит тебя, – сказал Дин, перед тем как сделал глоток воды из бутылки. Я прищурился, с сомнением глядя на него: – Что? Ты не веришь в это? Она любит тебя.

– Мы говорим не о том, любит ли его Кэсси, – сказала Мелисса.

– Это тоже важно, иначе мы сейчас не вели бы этот разговор, – произнес Дин с улыбкой.

– Ты хоть когда-нибудь обращал на это внимание? – поддразнила она, и ее волосы разметались по плечам, когда она покачала головой.

– Дин прав, – сказал я. – У меня не было бы шанса, если бы она не любила меня.

– Что ты собираешься делать? – спросила Мелисса таким тоном, словно бросала мне вызов.

– Для начала я аннулирую этот брак. Затем полечу в Нью-Йорк и верну свою девочку обратно, – решительно заявил я.

– И как ты это сделаешь? – спросила она.

Я провел рукой по волосам и глубоко вздохнул.

– Пока не знаю.

В комнате воцарилось неловкое молчание, я ясно ощущал нависшую надо мной неопределенность. На меня давило понимание того факта, что на этот раз я должен сделать все правильно. Если я собирался отправиться вслед за этой девушкой, и молить её дать мне ещё один шанс, лучше бы мне быть уверенным, что больше не облажаюсь. Ведь если я всё испорчу, мы расстанемся навсегда. Это я точно знал.

– Могу я воспользоваться ванной? – спросил я перед тем, как встал из-за стола. Мне просто нужен был предлог, чтобы пойти в комнату Кэсси. Я жаждал увидеть хоть что-нибудь, принадлежащее ей.

– Конечно.

– Можно я пойду в её ванную? – не знаю, почему я это спросил, ведь и так мог пойти туда. Разве Мелисса сможет сказать мне «нет»? Будто я её послушаю, даже если она так и скажет.

– Эээ, да, – сказала Мелисса и закатила глаза, прекрасно понимая, как это меня раздражает.

Я зашел в комнату Кэсси и начал осматривать стены. Волна боли накрыла меня с головой от пустоты, царившей в комнате. Все её фотографии исчезли; практически ничего не осталось от мебели. Но затем я увидел кое-что, от чего моё сердце разлетелось на части. Я подошел к кровати, сел на краешек и потянулся к прикроватной тумбочке. Стеклянная банка, наполненная почти доверху четвертаками, стояла внутри тумбочки, словно насмехаясь надо мной. Та самая, что я дал ей. Четвертаки предназначались для оплаты каждого моего прикосновения к Кэсси. Я вспомнил, как впервые схватил её за руку, когда увидел на вечеринке той памятной ночью. Она вырвалась из моих рук и закричала: «Плата за прикосновение – пятьдесят центов. Не делай так больше». Я захотел вернуть этот дерзкий маленький ротик назад в свою жизнь.

Мои глаза сфокусировались на стеклянной банке, на которой от руки было написано «Четвертаки Котенка». Она не взяла её с собой. Почему, черт возьми, она не взяла её? Это был плохой знак. Она проехала через всю страну и не взяла с собой частичку нас. Очень важную частичку.

Банка в моих руках насмехалась надо мной, хвастаясь своей полнотой, в то время как моё сердце было пустым. Я повертел банку в руках, проводя большими пальцами по её гладкой поверхности. Я хотел запустить банку в стену и посмотреть, как она разобьется на сотню кусочков так же, как и мои чувства. Но я знал, что пожалею об этом.

Езда на американских горках, вот что представляли собой наши отношения с Кэсси. Не могу точно сказать, что я хотел получить от поездки на этом аттракционе. Я просто хотел, чтобы наши отношения походили не на старые деревянные горки, от катания на которых трещат кости и голова идет кругом, а на современные горки, выполненные по последнему слову техники, которые едут плавно и мягко.

Я поставил банку на место и вышел из комнаты, оставляя в тумбочке частичку своего сердца.

– Как насчет тех вещей, которые остались здесь? – войдя в гостиную, я посмотрел в голубые глаза Мелиссы.

– Мы решили, что проще оставить кое-что здесь. Мы не знаем, как долго она пробудет там, а я пока никуда не собираюсь. Кроме того, в Нью-Йорке легко найти обставленную мебелью квартиру.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что не знаешь, сколько она там пробудет? – спросил я, желая узнать больше информации о планах Кэсси на будущее.

– Может быть, ей не понравится там жить или не сложится с работой, понимаешь?

Я кивнул, в моей голове тут же вспыхнули картинки того, как мы были с ней в этой квартире: Кэсси в белом сарафане перед тем, как я повез ее на встречу с моей семьей. Я вздрогнул от воспоминаний и закрыл глаза от резкой боли.

– Ты в порядке? – голос Мелиссы вернул меня в реальность.

С трудом сглотнув, я ответил:

– Просто борюсь с призраками прошлого. Мне нужно идти.

Мне следовало поскорее выбраться из квартиры, где сохранились воспоминания о Кэсси. Было трудно находиться здесь без нее. Внезапно на меня нахлынуло понимание, что она чувствовала, когда я ушел. Кэсси было больно жить здесь со знанием того, что я с нами сделал. Сколько её пришлось заплатить за мои действия. Она была невиновна, так почему же заплатила самую высокую цену?

– Мне нужно вернуться к команде, прежде чем наши боссы поймут, что я ушел в самоволку, – я направился к входной двери, каждый удар моего сердца отдавался пульсирующей болью у меня в голове.

– Тебя подбросить? – спросил Дин, нахмурив брови.

– Да, если только ты не хочешь, чтобы я оставил твою машину у отеля. Тогда тебе придется забрать её завтра утром, чтобы её не отбуксировали, – заметил я. Завтра утром команда отправлялась обратно в Аризону.

Дин посмотрел на Мелиссу, прежде чем одарил меня улыбкой.

– Я отвезу тебя.

– Джек? Не забывай, что я тоже здесь. Можешь позвонить мне в любое время, я помогу тебе, если это будет в моих силах, – сказала Мелисса с сочувствующей улыбкой.

– Как скажешь, – я вымученно улыбнулся в ответ.

– Хорошо. Потому что, несмотря на то, что ты придурок, ты её придурок, и вы должны быть вместе, – прошептала она, обняв меня за талию и прижимаясь ко мне с такой силой, о наличие которой у этой хрупкой на вид девушки я и не подозревал.

– Ты убиваешь меня, коротышка, – вздохнул я, и она хихикнула.

Дин обнял Мелиссу за плечи и посмотрел на неё сверху вниз.

– Увидимся позже, хорошо?

– Хорошо, – сказала она, и я не упустил её взгляда. Или его.

Я схватил ключи со стола, надел бейсболку с логотипом Diamondbacks[1] на голову и повернулся к двери.

Мы молча шли к мустангу бронзового цвета с тонированными, почти черными стеклами, который я купил Дину. Сначала он говорил, что не нуждается в такой дорогой машине. Но я знал, что эта машина была его мечтой, и поэтому хотел сделать ему что-то приятное, когда получил премиальные после подписания контракта.

Я бросил Дину ключи, а сам стал ждать около двери со стороны пассажира. Он щелкнул брелоком, чтобы отключить сигнализацию. В ночной тишине раздался характерный сигнал, и мы оба скользнули на холодные кожаные сиденья.

Пока я смотрел в окно, двигатель ожил. Мой разум обдумывал, по меньшей мере, десяток мыслей, которые соперничали между собой за мое пристальное внимание. Я покачал головой и сосредоточился на своем брате.

– Так что происходит между тобой и Мели? – спросил я, желая отвлечься от собственных мыслей.

Дин улыбался, пока выезжал с парковки, но так и не встретился со мной взглядом.

– Ничего. А что?

– Не лги мне, – я в шутку ударил его по руке, из-за чего он дернул руль, и мы резко свернули влево.

– Эй! Не делай так! – он бросил на меня взгляд и снова переключился на дорогу.

– Скажи мне, что между вами двумя? Я видел, как она смотрит на тебя.

– Как? Как она смотрит на меня? – Дин выпрямился на водительском сиденье. Я понял, что добился своей цели и завладел его вниманием.

– Ты шутишь, да? Ты не видишь, как она смотрит на тебя? Со страстью в глазах, словно хочет съесть. Неужели ты такой бестолковый?

Дин фыркнул.

– Она не хочет меня.

– Как мы можем быть родственниками, если ты не видишь таких очевидных вещей? Приятель, она хочет тебя. Поверь мне. Я знаю женщин.

Дин прибавил газ, рев двигателя стал единственным звуком, нарушающим тишину в салоне автомобиля. Он взглянул на меня и глубоко вздохнул, прежде чем сконцентрировался на дороге.

– Я пытался её однажды поцеловать. Думал, что правильно прочел все сигналы. Но она остановила меня, – признался Дин, его голос был удрученным.

– Ты спрашивал у нее почему?

– Нет. Я просто извинился.

Я рассмеялся. Мой брат извинился за попытку поцеловать девушку, с которой он проводит каждую свободную минуту.

– Боже, Дин. Я готов поставить тысячу долларов, что она хочет тебя.

– Тогда почему она не дала поцеловать себя в ответ? – он снова посмотрел на меня.

– Хороший вопрос. Ты должен спросить у нее, – сказал я. – Пора вести себя как мужик, братик. Как ты будешь чувствовать себя, если она начнет встречаться с другим?

Я заметил, как побелели костяшки его пальцев, когда он крепко сжал руль.

– Меня это не обрадует.

– Именно.

Когда Дин заехал на парковку около отеля, я выскочил из машины, надеясь на то, чтобы мои товарищи по команде находились в своих комнатах, а не в баре отеля. Подойдя к дверце со стороны водителя, я протянул руку брату. В ответ он схватил меня и притянул в неловком объятии прямо через открытое окно мустанга. Когда я отстранился, мы похлопали друг друга по плечам, не разрывая зрительного контакта. Затем я развернулся и пошел в сторону отеля.

– Всё получится. Ты вернёшь её, – сказал Дин с наивной уверенностью.

Я вздохнул, прежде чем ответить.

– Хорошо, если так всё и будет, черт возьми, или я не знаю, что сделаю.

– Я помогу тебе, – Дин послал мне воинственную улыбку, которая напомнила мою собственную.

Я кивнул и признался:

– Мне понадобится твоя помощь. – Последний раз хлопнув его по плечу, я сказал, – позвоню тебе позже.

– Хорошо. Береги себя.

Я стоял и смотрел, как Дин уезжает. Он помахал мне на прощание рукой в окно автомобиля, я помахал ему в ответ, пока мустанг не скрылся из виду.

Сделав глубокий вдох, я зашел в здание отеля. Все надежды на то, чтобы незаметно пробраться в свой номер испарились, когда кто-то громко позвал меня по имени.

– Картер! Картеееер! Иди сюда!

Я посмотрел в сторону бара и заметил товарищей по команде, которые удобно устроились в компании красивых девушек. Я покачал головой и пошёл дальше, даже не пытаясь скрыть отвращение на своем лице.

– Куда ты бегал, малыш? – спросил меня Костас, его внимание было сконцентрировано на полураздетой женщине, сидящей у него на коленях. Я подумал о его жене, оставшейся дома с детьми, пока он был на выезде вместе с командой, но скрыл свое осуждение.

– Я должен был разобраться с делами.

– Выпей с нами, – сказал он и жестом позвал блондинку-барменшу. Она закончила протирать стаканы и направилась к нам.

– Не сегодня, – я покачал головой.

– Ещё выпивки, – подмигнул Костас, и мой живот скрутило. Я хотел сбросить все свое дерьмо на него, просто схватить его за самодовольное лицо и спросить, понимает ли он что делает, чем рискует. Всего лишь одна девушка… одна бессмысленная ночь... может разрушить весь его мир. Но я не мог злиться на Костаса за свои ошибки, за свою потерю.

– Увидимся утром, – я развернулся и вышел из бара, в след мне посыпались комментарии.

– Бедный новичок, видел его лицо?

– Добро пожаловать в Высшую лигу, малыш… тут женщины в каждом штате. Не обижайся, дорогая.

Идиоты.

Они приняли отвращение на моем лице за шок. Возможно, если они когда-нибудь потеряют человека, который значит для них всё, они поймут, что на самом деле было написано на моём лице.

Добравшись до своего номера, я рухнул на кровать. Следующие несколько часов я пялился на экран телефона, борясь с желанием набрать номер Кэсси или отправить ей сообщение. Я понял, что будет нелегко держаться от нее подальше, когда все мое тело требовало её присутствия рядом.

Вдруг я вскочил с кровати и подошел к столу. Используя бесплатные письменные принадлежности, я сделал то, чего никогда не делал в жизни.

Я написал ей письмо:

«Котенок,

Я понял, что только так, написав тебе письмо, смогу удержаться, чтобы не позвонить тебе, или отправить сообщение, или электронное письмо, или голубя в твое окно. Если честно, из-за этого я чувствую себя неженкой. Но если я не сделаю это, боюсь, что испорчу всё прежде, чем получу шанс исправить.

Тебе наверно интересно, что случилось сегодня вечером. Я знаю, ты не ожидала увидеть меня, и я не знаю, что ты чувствуешь по этому поводу, но надеюсь, то же самое, что и я. Я никогда не переставал любить тебя. Знаю, что, возможно, показывал это странным способом, но я все наверстаю. Вот увидишь.

Я готов умереть за возможность сесть на ближайший рейс до Нью-Йорка и вернуть тебя обратно. Но я не могу этого сделать, пока не освобожусь от оков, которые меня сдерживают. Я просто пытаюсь сделать всё правильно. Понимаю, мое представление о том, что правильно и неправильно, не такое как у всех, но надеюсь, что в данном случае ты согласишься со мной.

Так что… надеюсь, ты поймешь, почему я не хочу ехать за тобой в Нью-Йорк и просить прощения, пока все еще официально женат на другой.

Ты наверно думаешь, что это глупо, не так ли?

Я всегда буду любить тебя.

Джек»

Джек закончил свой рассказ о той ночи, когда я уехала. Я моргнула, сдерживая слезы, которые наполнили мои глаза.

– Ты написал мне письмо?

– Я написал тебе много писем.

Я была шокирована его признанием:

– Я хотела бы их однажды увидеть.

Я знала, что это причинит мне боль. Но разговор о нашем прошлом не должен повлиять на наше будущее. Но это был мой немой разговор с сердцем. С моим сердцем… моим маленьким, держи-меня-в-коробке-за-стеной-из-кирпича-камня-и-бетона-где-мне-никто-никогда-не-сможет-причинить-боль, глупым сердцем. Но разум находился на пороге войны с сердцем. Я была абсолютно уверена, что если бы они могли развязать войну внутри меня, то сделали бы это. И тогда, я скорее всего, умерла.

Дата добавления: 2014-11-08