Категория сознания в психологии

В самом начале мы уже говорили о том, что психология — это определенная культура, смысловой подуниверсум, содержанием которого явля­ется система понятий, сформированных в результате общения в процессе специ­фической деятельности людей, поддерживающих данную культуру. Любое об­щение в то же время предусматривает обмен мнениями, представлениями по поводу одного и того же вопроса, которые предлагают наиболее авторитетные частники этого процесса. Не всегда при таком общении удается достигнуть полного согласия и прийти к единому, приемлемому для всех определению по­нятия, отражающего существо рассматриваемого явления. В результате, несмотря на то, что большинство членов сообщества интуитивно понимает о чем, соб­ственно говоря, идет речь, одновременно может существовать несколько взгля­дов, особо подчеркивающих или даже выдвигающих в качестве решающего тот или иной признак данного явления.

Одним из таких понятий в психологии является понятие «сознание». Авторы по-разному, прямо, через употребление или по аналогии определяют это поня­тие, по-разному описывают то, что составляет, по их мнению, его содержание, и, следовательно, отводят ему различную роль в целостной психической деятель­ности человека.

Рене Декарт понимал сознание как некую самоочевидную, неоспоримую субъективную данность человеку его собственных психических переживаний, которую невозможно подвергнуть сомнению. Можно сомневаться в истинности и достоверности чего угодно, кроме одного — того, что Я сознаю это.

В дальнейшем сознание понимали и как своеобразную сцену, на которой раз­ворачиваются события, переживаемые субъектом (интроспекционисты), и как взаимодействие представлений (И. Гербарт), и как постоянно изменяющийся поток впечатлений (У. Джемс), и как часть процессов поведения, которая может быть вызвана или заменена словами,

т.е. вербализована (Дж. Уотсон). Подчер­кивали диалоговую сущность сознательных процессов или отождествляли со­знание с мышлением. Сравнивали его со светом, «воплощенном» в различных степенях ясности сознания и с сетью или паутиной, сотканной из значений или смысла слов (М. Вебер). Сводили к нему всю психику в целом и рассматривали его как всего лишь незначительную часть психики, подобную верхушке айсбер­га. Наделяли сознанием, в том числе и животных, и считали его исключительным свойством человека. Вовсе исключали его из рассмотрения в рамках психологи­ческой науки и предлагали рассматривать его как эпифеномен, наивную иллю­зию, характеризующую обычный житейский опыт (бихевиоризм).

Сознание можно определять по-разному, можно сужать или расширять это понятие, подчеркивать в нем качество источника психической активности или же брать за основу переживание очевидной данности, представленности объек­та субъекту. Но главное в том, что новое понятие, каковым является «сознание», должно содержать в себе новое качество психической, душевной жизни, для от­ражения, представления которого в распоряжении как раз нашего сознания не хватает понятий. В таком подходе реализуется известный принцип научного познания человеком мира, предложенный средневековым философом-номина­листом Уильямом Оккамом: нет нужды вводить в объяснение новые понятия, если данное явление можно объяснить с помощью уже имеющихся. «Сознание» и есть тот новый термин, который обозначает и своим содержанием описывает новое качество психики, появляющееся на эволюционной лестнице только у че­ловека.

Что же это за новое качество, свойственное только психической деятельно­сти человека?

Такой несомненной особенностью человека является обладание языком — сложной системой знаков, являющейся единственным средством дискурсивно­го мышления и главным средством общения и социального наследования — пе­редачи накапливаемого опыта от поколения к поколению.

Обладание языком приводит к возникновению новых возможностей для ма­нипулирования психическими образами. Пользуясь языком как средством ото­бражения реальности, человек, как уже говорилось в разделе о мышлении, мо­жет осуществить основное, главное, недоступное ни одному животному ум­ственное действие — выделить и обобщить идеальные по своей сущности отношения и связи между объектом и его свойствами и между отдельными объектами. Пользуясь знаком как средством фиксации однородных отношений, существующих между самыми различными предметами на перцептивном уров­не, человек может сформировать такую идеальную категорию отношений, кото­рая сама в дальнейшем становится средством понимания отношений при вос­приятии какого-то конкретного объекта или ситуации. Например, закрепляя определенное отношение между плодом и веткой, гроздью и лозой, телом и ру­кой в слове «висеть», человек способен в дальнейшем не только поместить в дан­ную категорию данное характерное отношение между любыми другими объек­тами, но и однозначно сообщить о нем другому человеку.

Это приводит к возникновению совершенно нового уровня взаимодействия между субъектами. Для того чтобы обратить внимание сородича на какой-то перцептивный объект (предмет), достаточно простого жеста или крика. Для того же, чтобы передать ему смысл отношений между объектами, необходимо повто­ряющееся совместное действие с объектами, сопровождаемое повторяющимся совместным обозначением этих отношений определенным знаком (звуком или жестом) (П. Бергер, Т. Лукман).

Как уже говорилось выше, логическое суждение об отношении представлено в речи в форме элементарного трехчленного или, в пределе, двучленного предложения, в котором и отражается отношение между логическим субъектом и его предикатом, т.е. объектом и его свойством. Характеризуя какую-то определен­ную категорию объектов, множество суждений сливается в систему отноше­ний — понятие, которое получает таким образом свое обозначение — слово, тер­мин.

Использование языка ведет к коренной перестройке всей психической жиз­ни человека. Способность к образованию категорий позволяет человеку строить во внутреннем, ментальном пространстве идеальные «объек­ты», служащие таким средством реконструкции реальной действительности, которое позволяет обнаружить и выде­лить в ней то, что не поддается непосредственному восприя­тию. Только с помощью языка человек может

сформировать абстрактные категории таких пространственных отношений, как «над», «под», «перед», «за», «впереди», «сзади», «рассто­яние», «размер» и т.д.; таких временных категорий, как «до», «после», «вчера», «завтра», «день», «ночь» и др.; категорий, в которых отражается интенсивность воздействия (энергия) — «сильный», «слабый», «яркий», «тяжелый» и качество объекта — «синий», «гладкий», «холодный». Нигде в природе нет таких объектов, как, например, «животное» или «еда». Эти «объекты» представляют собой определенные идеаль­ные системы отношений, вычлененные и обобщенные

Способность к образованию категорий позволяет человеку строить во внутреннем, ментальном простран­стве идеальные «объекты», служащие таким средством реконструкции реальной действительности, которое позволяет обнаружить и выделить в ней то, что не поддается непосредственному восприятию.

с по­мощью знаков и существующие поэтому, только в сознании человека именно как идеальные, или, как теперь говорят, виртуальные объекты. Благодаря такого рода виртуальным объектам человек формирует категориальную сетку, которая и определяет содержание всех его психических процессов и состояний — ощущения, восприятия, мышления, па­мяти, внимания, представления, эмоциональных реакций и состояний, последо­вательности действий и всей остальной психической жизни.

Человек воспринимает, например, не просто лежащую на столе книгу, а именно книгу-лежащую-на-столе. Опираясь на систему отвлеченных категорий, образованных посредством знаков (слов), человек всегда находится как бы над наличной ситуацией, выходит за те границы, которые определяются перцептив­ным образом (изображением) как таковым. Воспринимая данную ситуацию и опираясь на всю известную ему систему отношений, зафиксированных в каж­дом из этих понятий, он предвидит, что, взяв книгу в руки, он почувствует при­близительно такой-то вес, сможет без особых усилий ее раскрыть, полистать, что он может ее поджечь и она будет гореть, что она достаточно твердая, чтобы прихлопнуть ею какое-нибудь насекомое, что она при приближении к ней не вспор­хнет и не улетит, что, скорее всего, она не умеет разговаривать. Человек также знает многое другое о книге как о представителе той категории, к которой он ее относит. Далее, он знает, что стол, на котором лежит книга, более тяжелый, что на него можно облокотиться; если стол деревянный, то он также будет гореть в огне и плавать в воде. Человек знает также, что для книги отношение между нею и столом, отнесенное к категории «лежать», гораздо более устойчивое, чем поло­жение «стоять». Категорией отношений «на» уточняется взаимное расположе­ние книги и стола. В описываемой ситуации, пользуясь своей категориальной основой, субъект также понимает, что книга, скорее всего именно лежит «на», а не представляет единое целое со столом. Все эти знания даны человеку сразу, одновременно, в одном акте восприятия.

Пользуясь категориальной системой отношений, построенной с использова­нием знаков, человек по сравнению с животными по-новому организует и свою память. Только благодаря использованию знаков человек может мысленно раз­местить объекты и события в пространстве и во времени, соотнося их друг с дру­гом посредством стандартных эталонов пространства и времени: метров, кило­метров, футов, дюймов, секунд, минут, лет. Только благодаря знакам человек может построить шкалу времени и разместить на ней события прошлого и воз­можного будущего.

Никакое животное такими возможностями не располагает, и, следовательно, эффекты, наблюдаемые в психической сфере человека и являющиеся следстви­ем использования им языка в качестве средства для манипулирования образами, являются абсолютно новыми в эволюционном процессе и не могут быть прису­щи ни одному животному. Если называть сознанием то новое качество психики, которое появляется с возникновением языка, то сознанием среди животных, бе­зусловно, обладают только люди.

Культурно-историческая концепция возникновения сознания человека гово­рит о том, что оно возникло не вдруг и не сразу. Это не дар Божий как таковой. Даром Божьим можно считать эволюционные предпосылки к его возникнове­нию. Само же сознание развивалось и развивается до сих пор на основе этих предпосылок. Одной из них явилось развитие в процессе индивидуальной дея­тельности манипуляторного органа — руки. Совершенствование органа, услож­нение выполняемых им действий, появление все более тонких движений, требу­ющих очень точной зрительно-моторной координации, привело к развитию нервных структур, отвечающих за управление движениями тела, в том числе и речевого аппарата.

Параллельно с этим шел и другой процесс. Под давлением того обстоятель­ства, что люди не обладают большой физической силой, естественными сред­ствами защиты (клыками, когтями, рогами), высокой скоростью передвижения, они в целях выживания вынуждены были объединяться в организованные груп­пы для осуществления совместной деятельности. Таким образом, возникло но­вое надорганизменное целостное образование, целесообразная деятельность ко­торого была возможна только при определенных условиях. Эффективность группы при осуществлении совместной целенаправленной деятельности, например совместной охоты (Б.В. Якушин), тем выше, чем успешнее осуществляется в ней распределение труда и взаимная координация действий. Средством такой координации совместных действий и явился знак — звук и жест. Освоив знак как средство для обозначения упомянутых выше категорий отношений, человек получил возможность отражать в вещной форме свои намерения, переживания, программы действий и таким образом делать их доступными для другого субъекта.

Мы помним, что человек может обобщить отношения, только используя знак, т.е. знак становится средством отображения категории отношений. Но не­обходимость в знаке появляется в процессе совместной деятельности. Исполь­зуя один и тот же знак для вычленения той или иной категории отношений, два субъекта становятся обладателями одного и того же знания об этих отношени­ях. Они становятся обладателями совместного знания о них или со-знания.

Термин «сознание» введен в русский язык Н.М. Карамзиным как калька с латинского conscientia, которое и означает сознание. Сознание — это знание, по­строенное на основе использования языка и существующее в знаковой форме. Следовательно, для того чтобы что-то ясно осознать, необходимо это что-то представить в той знаковой форме, которой обладает

данный субъект. Отсюда следует, что полное понимание, осознание какого-то явления наступа­ет только тогда, когда отражаемые отношения выражаются в словесной форме. Это хорошо представлено в известном феномене — когда кому-нибудь что-нибудь объясняешь и сам начинаешь лучше это понимать.

Полное понимание, осознание какого-то явления наступает только тогда, когда отражаемые отноше­ния выражаются в словесной форме.

Здесь может возникнуть следующее возражение: «Мы не всегда переводим в словесную форму то, что переживаем явно осознанно». Действительно, мы мо­жем, например, сознавать, что мы воспринимаем какой-то объект или ситуацию, и не называть его при этом ни мысленно, ни вслух. Тем не менее, даже в этом «немом» осознанном восприятии знаки принимают участие в скрытой форме, которая проявляется в феномене обобщенности предметного перцептивного об­раза. Объект осознается нами как определенный предмет в зависимости от того, к какой категории мы его относим в момент восприятия. Набор же категорий, к которым может быть отнесен данный объект, определяется языковыми сред­ствами. Таким образом, предметный перцептивный образ данного объекта мо­жет быть осознан в том значении, котороеопределяется категориальной струк­турой сознания данного субъекта. Дельфинов, например, некоторые люди счи­тают рыбами и поэтому воспринимают их как рыб.

Итак, между развитием знаковой системы как средства отображения катего­рий отношений и развитием сознания имеется прямая связь. Подчеркивая имен­но эту связь, Л.С. Выготский высказал мысль о том, что «речь — коррелят со­знания, а не мышления». В этом высказывании подчеркивается очень важный момент — речь не является сознанием, она лишь коррелирует с его содержани­ем. Следовательно, чем богаче речь, тем богаче и содержание сознания. Речь же в свою очередь тем богаче, чем богаче деятельность и общение в процессе ее осу­ществления.

Дата добавления: 2014-11-16