Итоги царствования Федора Иоанновича

Но даже это неслыханно оскорбительное послание может показаться верхом благовоспитанности по сравнению с тем, что написал Иван Грозный шведскому королю Юхану: «А ты, взяв собачей рот, захошь за посмех лаяти, ино то твое страдничье (холопское) пригожство: тебе то честь, а нам, великим государем, с тобою и ссылатися безщестно… А с тобою перелаиваться, и на сем свете того горее и нет, и будет похошь перелаиваться, и ты себе найди такова ж страдника, каков сам еси страдник, да с ним перелаивайся». Грозному не откажешь в литературной выразительности.

Знали ли Вы, что послания Грозного пронизаны живым юмором и сарказмом. Это свойственно даже дипломатической переписке, где, казалось бы, надо быть особо осторожным в выражениях. Не понравилось царю, что Англия, получив значительные привилегии во внешней торговле с Россией, на захотела поддержать ее в Ливонской войне. Например, Иван Грозный с возмущением пишет королеве Елизавете: «И мы чаяли того, что ты на своем государьстве государыня и сама владееш… Ажно у тебя мимо тебя люди владеют, и не токмо люди, но и мужики торговые… А ты пребываешь в своем девическом чину, как есть пошлая девица». Назвать великую английскую королеву «пошлой» (т.е. обыкновенной) девицей!

Селищев А.С. Деньги, кредит, банки.- СПб.: Питер,2007.- 432 с.

Список использованных источников

С конца XX века большая часть денежных реформ сводилась к частичному преобразованию денежных систем, которое имело локальный кратковременный эффект, так как при высоком уровне глобализации и интеграции хозяйств на проведение данных мероприятий большое влияние оказывают внешнеэкономические факторы.

По форме денежные реформы могут быть конфискационными или неконфискационными в зависимости от задач, которые решаются при их проведении.Успешное преобразование денежных систем всегда определяется наличием экономических и политических предпосылок, глубиной проводимых мероприятий по укреплению экономики и упорядочению денежного обращения страны.

Мировая практика показывает, что денежные реформы проводятся по экономическим причинам (в связи с необходимостью стабилизировать денежное обращение для поддержания экономического роста, укрепления финансовой системы, курса национальной валюты) либо по политическим причинам (в связи с изменением государственного устройства, созданием новых государств, необходимостью укрепления доверия к национальной валюте).

Обмен на новые денежные знаки происходил в течение 1998 г. по курсу 1:1000. Масштаб деноминации, очевидно, был занижен: следовало бы ее провести по курсу 1: 10 000, ибо при «отсечении» всего трех нулей в обращении появились такие мелкие монеты, которые мало полезны в денежных транзакциях да еще с учетом устойчивой и довольно высокой инфляцией. С 1 января 2001 г. в обращение введена банкнота достоинством 1000 руб. Введена банкнота достоинством 5000 руб. Деноминация рубля должна была стать завершающим этапом стабилизации денежного обращения в стране после перехода к рыночной экономике, свободам ценам, гиперинфляции 90-х годов. Однако августовский кризис 1998 года сорвал временную стабилизацию денежного обращения.

Монеты 1, 5, 10, 50 коп. и 1, 2, 5 руб.

1. Деньги, кредит, банки: Учебник для вузов/ Е.Ф. Жуков, Л.М. Максимова, А.В. Печникова и др.; Под ред. Профессора Е.Ф Жукова.- М.: ЮНИТИ, 2002.- 523 с.

2. Деньги, кредит, банки: Учебник/ колл. Авторов; под ред. О.И. Лаврушина.- 3-е изд., перераб. и доп. – М.: КНОРУС, 2006.- 560 с.

Исторические факты...по 16 веку...

Французский король Карл IX за одну только Варфоломеевскую ночь зарезал несколько десятков тысяч своих подданных. А Генрих VIII — этот женолюбец и религиозный реформатор, разве ассоциируется у нас с образом кровавого безумца? Нет. А ведь этот монарх только по религиозным приговорам казнил около 100 тысяч человек. Но раз сам Генрих не говорил, что он кровавый диктатор, мы и не считаем его таковым. Напрасно автор материала пишет о репрессиях Ивана IV как о чем-то из ряда вон выходящем. Вопиющими были, скорее, их отнюдь не большие масштабы и определенная осмысленность.

Автор, достаточно интересно повернув проблему правления великого государя, пользуется широко распространенными стереотипами, как доказанными фактами, оперирует поэтически-политическими образами — как истиной. Так, он пишет о том, что «на Руси постепенно утверждалось и представление о Москве, как Третьем Риме, и о «русском мессианстве», и о «крестовых походах» применительно к Руси — как о само собой разумеющихся фактах.

О крестовом походе русских князей против половцев в 1111 году, не греша против исторической истины, говорить еще не зазорно, но что можно сказать о веке XVI? А потому сомнения в историчности такого подхода имеют место. Что же касается идеи «Москва — Третий Рим», то считать ее идеологической доктриной Московского государства, по моему мнению, не более чем политический стереотип. Определение это было впервые употреблено монахом одного из псковских монастырей Филофеем в письме к государю московскому Василию III. Письмо было ругательным. Страна, которая осталась единственным в мире оплотом православия, по мнению автора письма, погрязла в самых разнообразных грехах. С трудом представляется, что Василий III или Иван IV цитировали такое послание в идеологических целях. Трудов Василия не осталось, в текстах же Ивана и его сына Федора ничего подобного не встречается.

Византия, прежде чем обратиться к Западу и Римскому Папе за помощью против турок, много раз взывала к своим единоверцам. Но ни одного раза русские не выказали ни малейшей заинтересованности в подобных действиях. После этого Константинополь обратился к Риму и, заплатив за предполагаемую, но не состоявшуюся помощь позором флорентийской унии, пал под ударами турок. О каком же мессианстве Ивана Грозного можно говорить? Иван Васильевич принимал в подданство и мусульман, и язычников, даже не требуя от них акта принятия православия. Нельзя согласиться с автором статьи и в том, что Адашев, Сильвестр и Андрей Курбский были удалены от царского двора из-за споров о Ливонской войне. Это один из центральных вопросов, где связываются воедино внешняя и внутренняя политика государя, но — связываются напрасно. Здесь не одна причинно-следственная связь, а целых две большие проблемы. Первая из них — причина разрыва царя с кругом его ближайших советников (избранной Радой), вторая — предпосылки Ливонской войны. Идея этой войны родилась отнюдь не в теремах Московского Кремля. Когда мы говорим об открытии в конце XV века Американского континента, то редко задумываемся об огромных экономических последствиях этого события. В начале XVI века в трюмах испанских и португальских кораблей в Европу потекли реки серебра. Количество этого благородного металла было таково, что цена на него упала сначала в десятки, а потом и в сотни раз. В результате в Западной Европе произошла так называемая «революция цен» (выросших в те же десятки раз). При этом создалась очень большая разница в ценах между Западной и Восточной частями Европы. Даже в центр континента серебро не поступало в таких огромных количествах, а восточнее — и вовсе не доходило. Так что цены на продукты и сырье в Польше и Литве были немногим выше, чем в начале XVI века, в России же они не изменились вовсе. Покупать в восточных районах Европы все, что продадут, везти на Запад и там продавать, получая сотни процентов чистой прибыли, — вот что занимало умы европейских торговцев в течение XVI и XVII столетий, пока держалась эта разница цен. Если бы Московское государство не было отброшено от Балтийского моря, то миллионы рейхсталлеров, которые Германия, Польша, Литва и Швеция надеялись получить на спекулятивной торговле, уплыли бы в карман московитов…Так что Ливонскую войну Русь не выбирала. Война была навязана ей европейской дипломатией, европейскими экономическими интересами и внутренними проблемами. Кажется, что прибывший через Архангельск к московскому государю английский посол Чеслер лукавил, объясняя, что он будто искал транзитную дорогу на Восток. Англия получила от России именно то, что хотела от нее получить Германия — монопольное право закупать по российским ценам российские же продукты и везти их в Европу. Приезд английского посла и полученные им для своей страны права означали, что Русь фактически вступила в общеевропейскую борьбу на стороне коалиции молодых национальных монархий. Готов был сложиться военно-экономический союз — Англия, Франция Московия — против Германии, Испании, Нидерландов и Польши. Переписка Ивана Грозного с Елизаветой I — вовсе не проба пера в эпистолярном жанре, а разговор союзников. Не случайны упреки Ивана английской стороне в невыполнении взятых ею на себя обязательств. Англия просто использовала Россию, и иллюзии Ивана IV относительно честного союза с ней, несомненно, были его крупной внешнеполитической ошибкой. Возможно, лучше было бы осваивать южнорусские земли, но такой возможности у страны не было, поскольку на территорию Руси пришла общеевропейская война. И война эта была не с Ливонским орденом, Речью Посполитой и Швецией (таковую войну Россия выиграла бы легко). Война велась с потоками того самого американского серебра. И вот ее, да еще с учетом того, что в 1568 году император Священной Римской империи Максимилиан II Габсбург заключил мир с турецким султаном Селимом II, признав себя его данником, и направил военную экспансию Турции на Москву, России выиграть было очень тяжело. Действительно, существовавшая альтернатива касалась методов ведения внутренней политики. Это очень непростая тема, которая, несомненно, заслуживает отдельного разговора. Однако и тут внешнеполитические проблемы наложили сильный отпечаток на весь ход внутриполитических процессов. Величайшее напряжение сил в многолетней войне имело следствием опустение русских деревень к 1580-м годам. Если принять во внимание все упомянутые обстоятельства, то отношение к Ивану IV неизбежно меняется. В сознании возникает рассудительный и, когда надо, решительный государственный деятель, хотя и не лишенный иллюзий во внешней политике и осложняющий свою внутреннюю политику склонностью к театрализованным эффектам. Вот только правление его пришлось на тот период в истории Европы, когда для России сложилась крайне неблагоприятная внешнеполитическая обстановка. В начале царствования Ивана Васильевича его умение слушаться советов и желание проводить взвешенную политику привели страну к экономическому подъему и росту ее военного потенциала. Но именно эти события породили среди европейских держав зависть и недоверие к Московско-Русскому государству, создали условия для формирования против него «восточного барьера». В этой ситуации Ивану IV нужно было не спешить, взять время на раздумье, как, например, делал его дед Иван III. Была ли возможность избежать войны со всем миром? Возможно, да. Эта возможность касалась методов ведения внутренней политики уже во второй половине 1560 — начале 1580-х годов.

В самом конце 1597 г. тяжелая болезнь приковала царя Федора к постели. Все усилия врачей вернуть ему здоровье оказались тщетными. Да он не особенно доверял им, полагая, что его жизнь только в Божьих руках. Своей наследницей он заранее назвал царицу Ирину и взял с бояр клятву, что те будут ей верно служить. Естественно, что Ирина отказывалась от возложенной чести, надеясь, что супруг выздоровеет. Но чуда не произошло. В ночь с б на 7 января Федор скончался. Патриарх Иов оставил подробнейшее описание последних часов жизни Федора Ивановича, которые современники оценили, как свидетельство святости царя. "С лета 7106 (1598), месяца января в 6 день, в самый праздник святого Богоявления, в седьмой час ночи нача благочестивый царь зело изнемогати и повеле призвати к себе отца своего и богомольца Иова Патриарха с Освященным собором". Бояре же все уже собрались. Внезапно Федор увидел какого-то человека в святительской одежде и, приняв его за Патриарха, обратился к нему. Поскольку остальные никого не видели, то очень удивились словам царя. Пришедший Патриарх Иов понял, что царю явился ангел с сообщением о скорой смерти. Только Бог в знак особой любви к Федору мог отправить к нему своего посланника. Подивившись чуду, духовенство принялось готовить царя к переходу в иной мир: окропили святой водой, помазали миром, причастили. Духовник выслушал исповедь. Если много грешивший Иван Грозный принял перед смертью постриг, опасаясь, что иначе не попадет в рай, то Федору Ивановичу делать этого было не нужно. Никаких смертных грехов за ним не числилось, поэтому умирать ему было не страшно. Печалился он лишь о том, что оставляет престол без наследника. Пока же править могла его сравнительно молодая жена (Ирине вряд ли было больше 35 лет). Самому Федору было только 40.

В девятом часу ночи Федор Иванович умер. Иов по этому поводу отметил: "Сего благочестивого царя святая душа словом изыде, и никакого же потрепания единем уде телеси его, но якоже некоим сладким сном усне". Царь Федор, видимо, не хотел расстраивать жену и запретил приходить ей к его ложу. Только, когда он умер, Ирине сообщили о случившемся. Она тут же прибежала и стала горько рыдать над бездыханным телом своего горячо любимого супруга. В глубокой скорби были все присутствующие. Только Б.Ф. Годунов сохранил присутствие духа и хладнокровие. Тут же у смертного одра царя он повелел боярам и дворянам дать клятву верности царице. От горя и слез Ирина плохо понимала, что происходит, и только причитала: "О дорогой мой государь, свет мой преславный, куда ты ушел, как меня одну вдовой оставил? О солнце пресветлое, почто светозарные лучи свои сокрываешь? Цвет мой прекрасный, почто увядаешь? Сокровище живота моего, звезда златозарная, почто рано закатилась? О пастырь добрый, кому стадо свое вручаешь? Увы, мне, смиренной вдовице, без чад оставшейся. Почто я, убогая, прежде тебя не умерла? Ныне как я могу с тобой разлучиться? Вместе жила, вместе и умрем". С трудом Борис и боярыни увели царицу в ее покои, так велики были ее скорбь и желание никогда не расставаться с мужем.

Наутро о смерти царя узнали москвичи, и скорбный вопль разнесся по всей столице. Современники отмечали, что ни по одному государю так не плакали, как по Федору. Своими деяниями он заслужил всенародную любовь. Толпы плачущих людей устремились к Кремлю, где шли приготовления к похоронам. 7 января тело царя перенесли в Архангельский собор; за гробом, едва передвигая ноги и заламывая руки, шла Ирина, "скорбью великой охваченная, с кровавой пеной на губах от судорожных стенаний и всхлипываний". В этот день все желающие могли проститься с царем Федором. На следующий день состоялись похороны. Гроб с телом умершего положили в приделе Иоанна Лествичника рядом с отцом и братом, последними представителями династии московских князей, воссоздавших Русское национальное государство и поставивших его в один ряд с крупнейшими европейскими державами. Каков же был личный вклад Федора Ивановича в дело развития государства? Главной заслугой царя было установление гражданского мира в обществе. По этому поводу (современники говорили, что "внутреннюю рану значительно сложнее лечить, чем внешнюю".

При Федоре прекратились казни и опалы, которые обрушивал на головы подданных его грозный отец. Народ (подчёркиваю, весь...)стал жить спокойнее и надеяться на перемены к лучшему. И они не заставили себя ждать. Уже во время венчания на царство началась раздача чинов. Сначала боярство получили только Годуновы: Григорий Васильевич, Степан Васильевич и Иван Васильевич и наиболее знатные князья Н.Р. Трубецкой и В.И. Шуйский. Через год боярами стали сразу несколько родственников Федора: Ф.Н. Романов (двоюродный брат), И.В. Сицкий; (женат на дочери Н.Р. Юрьева), Ф.Д. Шестунов (женат на племяннице Н.Р. Юрьева), Ф.М. Троекуров (сын Анны Никитичны Юрьевой), Ф.В. Шереметев (был одного рода с Романовыми), а также Д.И. Хворостинин, Т.Р. Трубецкой и И.М. Голицын (был женат на еще одной дочери М. Скуратова), А.И. Шуйский. Окольничими к тому времени стали: И.И. Сабуров, П.С. Лобанов-Ростовский (глава Разбойного приказа), Ф.И. Хворостинин, Д.П. Елецкий, А.П. Клешнин, кравчим – А.Н. Романов. Старейший боярин Г.А. Куракин был вызван из Казани и вновь вошел в Думу, в 1598 г. его родственник А.П. Куракин получил боярство. Существенно возвысился при Федоре род Шуйских, несмотря на конфликт в 1586 г. Боярами стали Д.И. Шуйский (1586 г.), А.И. и И.И. Шуйские (1597 г.). Поднялись и князья Голицыны: боярство получили И.И. Голицын (1592 г.) и А.И. Голицын (1597 г.). К клану Годуновых добавились: окольничие Я.М. Годунов (1593 г.), С.Ф. Сабуров (1591 г.), Д.И. Вельяминов (1593 г.); к клану Романовых – боярин Б.К. Черкасский (1592 г.) (женатый на дочери Н.Р. Юрьева) и окольничий М.Г. Салтыков (1590 г.) (родственник Ф.Н. Романова по жене). Возвысились и другие представители знати: в 1592 г. получил боярство В.А. Гагин, в 1597 г. – Ф.И. Хворостинин, их родственники стали окольничими (А.И. Хворостинин в 1593 г., И.В. Гагин – в 1598 г.). Окольничими стали также несколько талантливых воевод: Н.И. Очин-Плещеев (1592 г.), Б.П. Засекин, И.М. Бутурлин, И.С. Туренин. В Боярскую думу Федора входило несколько дворян: P.M. Пивов (глава Ямского приказа), И.П. Татищев, Е.Л. Ржевский, Т.И. Буйносов, казначей Д.И. Черемисинов, казначей И.В. Траханиотов, печатник Р.В. Алферьев, думные дьяки А.Я. Щелкалов (глава Посольского приказа) и его брат В.Я. Щелкалов (глава Разрядного приказа). Известными дьяками были также Д. Петелин, С. Аврамов, Е. Вылузгин (глава Поместной избы). Однако далеко не все представители знати пользовались расположением царя Федора. Почти в самом начале его правления в Казань на воеводство был отправлен И.М. Воротынский, не приглашался ко двору М.П. Катырев-Ростовский, нет около царя Басмановых, Вельских, Барятинских, Мосальских, Пушкиных, Бахтеяровых, Волконских, Головиных, Колычевых, Ногтевых, Оболенских, Пронских, Шаховских, т. е. тех представителей знати, которые не были связаны родственными узами с царским домом. Опора на родственников, с одной стороны, способствовала успешному царствованию Федора, с другой стороны, вызывала у остальной знати стремление пробиться к трону и возвыситься любым путем. Наиболее ярко это проявилось позднее, уже в период Смуты, когда различные группировки стали выдвигать своих претендентов на трон, чтобы с их помощью захватить власть, получить чины и земельные владения.

Федор Иванович понимал, что боярство и дворянство – главная опора его престола, поэтому старался улучшить их экономическое положение. В 1596 г. были прощены все "нетчики", т. е. те, кто отказывался от службы. Им были возвращены их поместья и вотчины. Кроме того, весной 1597 г. была произведена раздача денежного жалования всем служилым людям "без выбору". Политика закрепощения крестьян также была в интереcax дворянства. По царским указам в некоторые годы запрещался крестьянский выход, в 1597 г. был принят закон о пятилетнем сыске беглецов. Упорядочен был вопрос и о кабальном холопстве. По указам 1586 г. и 1597 г. все кабальные записи следовало оформлять официально. Проводимые царем мероприятия позволили улучшить экономическое положение страны. Затяжной кризис, вызванный изнурительной Ливонской войной, был успешно преодолен.

При Федоре международные отношения расширились и упрочились. Если Иван Грозный благоволил только к англичанам, то при его сыне все изменилось. "Английский царь умер", – заявил послу Д. Боусу А. Щелкалов. Новый государь не стал терпеть махинаций английских купцов и интриг посланников. Особенно зарвавшиеся Д. Горсей и А. Марш в 1588 – 1589 гг. были окончательно высланы из страны, а королеве Елизавете Федор заявил, чтобы впредь подобных воров и плутов она в Россию не присылала. Естественно, что после всех этих событий Горсей и разбиравший злоупотребления английских купцов Д. Флетчер постарались всячески очернить царя Федора в своих записках о Московии. Больше перспектив, по мнению нового царя, было в развитии дипломатических и торговых контактов с Голландией и Францией. Им, как и англичанам, предлагалось везти товары северным путем через Архангельск. В марте 1585 г. в Париж отправился русский посланник П. Рагон. В ответ прибыло посольство Франсуа де Карля. После этого в Москве стали появляться французские купцы, и был построен их торговый дом. С ближайшими соседями Речью Посполитой и Швецией правительству Федора удалось заключить мирные договоры и выйти из состояния войны, доставшегося по наследству от отца. Это было большим достижением и его дипломатов, и его армии. Сначала в 1587 г. был заключен сепаратный мирный договор с Литвой на 15 лет, потом в 1591 г. на 12 лет было подписано перемирие и с Польшей. Это позволило оттянуть вооруженные силы с польско-литовской границы на шведскую и решить территориальный спор со шведским королем в свою пользу. Заключение Тявзинского мирного договора 18 мая 1595 г. и возвращение северо-западных городов-крепостей (Яма, Ивангорода, Копорья и Корелы) было большим достижением правительства Федора Ивановича. После успешного Ругодивского похода авторитет русского царя в глазах европейцев существенно поднялся.

Дата добавления: 2014-11-18