Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Экономическая конкуренция




ЭКОНОМИЧЕСКАЯ БОРЬБА МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ

§ 1. Экономическая конкуренция. Социализм не признает законов необходимости, управляющих в настоящее время миром. Стремления правительств все более обуславливаются внешними экономическими явлениями, к которым они должны применяться, Мир экономических и промышленных отношений теперь уже представляет собой одно целое, и страны становятся все менее свободными в своих действиях. Народы все более стремятся к подчинению внешним требованиям, а не единичной воле. Последствия уменьшения расстояний между Востоком и Западом. Результаты экономической борьбы между народами с малоразвитыми и очень развитыми потребностями. Цена товаров на рынке определяется их ценой на том рынке, где производство всего дешевле. Результаты конкуренции между однородными произведениями европейской и восточной промышленности. Почему Англия принуждена отказываться от земледелия. Конкуренция Индии и Японии. Будущность европейской торговли. Будущность России. Конкуренция со стороны Востока и социализм.

§ 2. Применяемые и предлагаемые средства. Возражения экономистов по поводу последствий борьбы между Востоком и Западом. Мнимое перепроизводство. Почему доводы экономистов могут считаться основательными только относительно будущего. Протекционизм. Его искусственная и временная роль. Народы земледельческие и народы промышленные. Различные средства против конкуренции Востока, изыскиваемые англосаксами. Почему они обращаются к Африке. Трудность промышленной и торговой борьбы для латинских народов.

Мы только что указали вкратце, что мировое экономическое и промышленное развитие перевернуло прежние условия существования человечества. Эта истина станет еще яснее при изучении некоторых из стоящих в настоящее время задач. Социалисты в изложении своих требований и мечтаний обнаруживают полное незнание законов необходимости, управляющих новым миром. Они всегда рассуждают так, как будто мир кончается за пределами обитаемой ими страны, и все, что происходит в остальном мире, не должно иметь никакого влияния на ту среду, где они проповедуют свои учения, и как будто предлагаемые ими меры не должны совершенно изменить отношения народа, применяющего их, к другим народам. Такое обособление было бы возможно только несколько веков тому назад, но в настоящее время дело обстоит иначе. Роль правителей каждой страны все более обнаруживает стремление обуславливаться экономическими явлениями очень отдаленного происхождения, совершенно не зависящими от воздействия государственных людей, принужденных им подчиняться. Искусство управлять состоит в настоящее время прежде всего в умении возможно лучше при­спо­сабливаться к внешним требованиям, не поддающимся воле отдельных людей.

Конечно, каждая страна продолжает составлять собой отечество; но мир науки, промышленности, экономических отношений теперь уже представляет собой один мир, имеющий свои законы, тем более строгие, что они устанавливаются необходимостью, а не кодексами. На почве экономической и промышленной никакая страна в настоящее время не свободна вести свои дела по собственному усмотрению, и это по той простой причине, что развитие промышленности, земледелия и торговли в громадном числе случаев отражается на всех народах. Экономические и промышленные явления, происходящие в отдаленных странах, могут заставить самую незнакомую и чуждую им страну преобразовать свое земледелие, свои промышленные приемы, свои способы производства, свои коммерческие обычаи и, как последствие этого, свои учреждения и свои законы. Народы все более и более стремятся руководствоваться общими требованиями, а не волей отдельных людей. Деятельность же правительств, следовательно, делается все более и более слабой и неуверенной. Это одно из самых характерных явлений настоящего времени.

Вопрос, который мы рассмотрим в этой главе, позволит нам совершенно ясно проиллюстрировать предыдущее. Он нам еще раз покажет, насколько предлагаемые социалистами решения о всеобщем счастье поверхностны и неисполнимы.

Этот вопрос, на который мы в числе первых указали уже много лет тому назад, есть вопрос об экономической борьбе между Востоком и Западом, обрисовывающийся с каждым днем все яснее. Сократившиеся благодаря пару расстояния и развитие промышленности имели последствием приближение Востока к нашим границам и превращение обитателей его в конкурентов Запада. Эти конкуренты, пользовавшиеся прежде нашими продуктами, приобрели наши машины и принялись выделывать эти продукты сами, и вместо того, чтобы покупать у нас, они теперь продают нам. Это им легко удается, потому что нетребовательные по унаследованным издавна привычкам, они изготавливают эти продукты по значительно меньшей материальной цене, сравнительно с ценой изготовленных в Европе. Большинство восточных рабочих живет менее чем на 10 су в день, тогда как европейский рабочий проживает едва ли меньше 4 или 5 франков. Так как цена работы всегда определяет цену товаров, а стоимость их на всяком рынке устанавливается стоимостью на рынке, поставляющем товары по наименьшей цене, то, следовательно, промышленным предприятиям европейских фабрикантов угрожают конкуренты, производящие те же предметы по цене в 10 раз меньшей. Индия, Япония, а вскоре и Китай, вошли в фазу, которую мы когда-то предсказывали, и делают быстрые успехи. Иностранные продукты стекаются в Европу все в большем и большем размере, а вывоз продуктов европейского производства все более и более сокращается. Не военного нашествия восточных народов надо опасаться, как это утверждают, а единственно только вторжения восточных продуктов!

В течение продолжительного времени конкуренция ограничивалась только земледельческими продуктами, и по ее последствиям мы можем предчувствовать, что будет, когда она распространится на продукты промышленности.

Первым последствием конкуренции было, как заметил Мелин в палате депутатов, понижение наполовину в течение 20 лет стоимости земледельческих продуктов: хлеба, шерсти, вина, спирта, сахара и т. д. Шерсть, например, стоившая в 1882 г. приблизительно 2 франка за килограмм, 20 лет спустя стоила только 1 франк; сало с 95 франков упало до 42 франков, и т. д.

Многие экономисты, в том числе и я, считают эти понижения цен выгодными, так как в результате этим пользуется публика, т. е. большинство; но рассматривая вопрос с других сторон, очень легко оспаривать выгоду таких понижений. Самый главный их недостаток состоит в том, что они ставят земледелие в невыгодное положение и заставляют некоторые страны от него отказываться, что может иногда привести к серьезным последствиям.

Предположение, что некоторые страны могут быть принуждены отказаться от земледелия, не представляет ничего невероятного: в настоящее время это происходит в Англии. Принужденная конкурировать одновременно с производством хлеба в Индии и Америке, она постепенно отказывается от его производства у себя, несмотря на совершенство английских способов земледелия, позволяющих получать умолот в 29 гектолитров с гектара. В настоящее время годовое производство хлеба в Англии упало до 23 миллионов гектолитров, тогда как годовое его потребление составляет 85 миллионов. Таким образом, ей приходится покупать за границей около 60 миллионов. Если бы Англия была блокирована на своем острове или не имела бы средств, необходимых для пополнения этой разницы, то большая часть ее жителей была бы обречена на голодную смерть.

Франция, страна по преимуществу земледельческая, благодаря покровительственной системе, средству временному и фиктивному, могла продолжать борьбу, составляющую для нее жизненный интерес. Но сколько времени будет она в состоянии ее вести? Она производит около 100 миллионов гектолитров зерна. Эта цифра может в зависимости от обстоятельств понижаться до 75 или возрастать до 135. Настоящая цена пшеницы около 18 франков за 100 кг регулярно понижается уже несколько лет. Эта цена, впрочем, искусственна, так как иностранный хлеб вследствие обложения покровительственной пошлиной в 7 франков, на самом деле стоит 11 франков, составляющих продажную цену на иностранных рынках, особенно в Лондоне и Нью-Йорке. Эта цена впредь может только понижаться. Итальянские земледельцы Аргентинской республики достигли цены производства хлеба в 5 франков за гектолитр.

Можно ли надолго задержать это постепенное понижение постепенно же возрастающими покровительственными пошлинами, имеющими последствием искусственное поддержание дороговизны припасов и, следовательно, препятствующими населению пользоваться общей дешевизной? Ввиду того, что Франция потребляет ежегодно 120 миллионов гектолитров хлеба, существующая пошлина в 7 франков с гектолитра, увеличивающая, по крайней мере, на одну треть цену хлеба, составляет огромную сумму, взимаемую со всего народа в пользу небольшого числа крупных спекулянтов, так как большинству земледельцев, производящих хлеб только для удовлетворения собственных нужд, ничего не остается на продажу. В защиту таких произвольных приемов можно только сказать, что они полезны, дозволяя стране временно поддерживать существование земледелия и предоставляя ему необходимое время для улучшения. Но вскоре ни одно правительство не будет в силах удержать искусственную дороговизну жизненных припасов.

Причиной упадка европейского земледелия нельзя считать Восток, едва вступивший тогда в земледельческую борьбу. Начало этого упадка нужно видеть в производстве злаков в Америке, где земля почти ничего не стоит, тогда как в Европе она очень дорога. В тот день, когда у Америки тоже возникла конкуренция со странами вроде Индии, где земля не только ничего не стоит, как в Соединенных Штатах, но где и работа обходится в десять раз дешевле, она подверглась участи Англии, а ее земледелию угрожает теперь полное разорение. Американские земледельцы находятся теперь в самом невыгодном положении. Де Манда-Грансэ указывает на фермы, стоившие прежде 300 долларов за акр и не находящие теперь покупателей по 10 долларов. Никакая покровительственная пошлина не может помочь американцам, так как их интерес в том, чтобы продавать хлеб, а не ввозить его. Следовательно, непокровительственная система может устранить на иностранных рынках конкуренцию с ними стран, у которых производство значительно дешевле.

Борьба Востока с Западом, происходившая сначала только из-за сырья и земледельческих продуктов, постепенно распространилась и на продукты промышленности. В странах Дальнего Востока, например, в Индии и Японии поденная заработная плата на заводах почти не превышает 10 су, и мастера получают немногим более. Де Манда-Грансэ называет завод близ Калькутты, где при 1.500 рабочих помощник директора из туземцев получает в месяц менее 20 франков жалованья. При такой малой стоимости производства вывоз из Индии за 10 лет возрос с 712 миллионов до 4 с лишим миллиардов.

Но Индия не богата углем, а в Японии его достаточно для вывоза по цене вдвое меньшей цены английского угля. Вследствие этого Япония сделала еще более быстрые успехи, чем Индия. Японии, располагающей углем, этим главным источником народного богатства, стоило только накупить европейских машин и по их образцу построить такие же у себя, чтобы вскоре стать совершенно на одну ногу с Европой в способности к производству и далеко превзойти ее в дешевизне производства в силу низкой заработной платы.

Япония имеет теперь большие фабрики, например, хлопчатобумажные[79], дающие заработок 6.000 рабочим и делающие настолько выгодные обороты, что дают дивиденды от 10 до 20%, тогда как прибыль подобных фабрик в Англии, уменьшаясь с каждым днем, постепенно упала в самых доходных предприятиях до 3%. Другие фабрики в убытке и не дают более дивиденда просто потому, что вывоз ежедневно уменьшается благодаря конкуренции с Востоком.

Народы Востока стали производить один за другим все европейские продукты и всегда при условиях такой дешевизны, что всякая борьба с ними становится невозможной. В Японии существуют теперь часовое, фаянсовое, бумажное, парфюмерное производства и даже производство так называемых «парижских товаров». Таким образом, европейские продукты все более и более вытесняются с рынков Востока. Есть предметы (например спички), которые Англия прежде продавала ежегодно на 600.000 франков, а теперь продает не больше чем на 10.000 франков, тогда как японцы, начав с ничтожной продажи, в несколько лет перешли к производству, которое в 1895 г. дошло до 2.275.000 франков. Эти спички продаются по 1 франку за 144 коробки, т. е. 15 коробок за 10 сантимов. Обыкновенных и дождевых зонтиков японцы в 1890 г. продавали на 700 франков, а через 5 лет на 1.300.000 франков; то же происходит со всеми предметами, которые начинают там изготавливаться.

Это изобилие производства скоро привело японцев к приобретению новых рынков, и, во избежание зависимости от европейского флота, японцы стали покупать корабли, а потом и сами начали их строить. У них есть большие почтовые пароходы, выстроенные по последним моделям и освещенные электричеством. Одна только компания («Ниппон Юсен Каиша») имеет их 47, конкурирующих с нашими «Messageries» и особенно — с английской компанией «Peninsular and Oriental».

Они установили двухнедельные рейсы между Японией и Бомбеем, рейсы в Австралию и собираются установить также рейсы во Францию и Англию. Они имеют судовые команды, оплачиваемые по 10 франков в месяц на человека и питающиеся рисом, несколько мешков которого всегда имеют в запасе.

Хотя китаец, несмотря на низкое военное развитие, во многих отношениях превосходит японца, Китай еще не вступил в промышленное движение, но близок момент, когда он устремится в него. Можно тогда предвидеть, что со своим бесчисленным населением, при отсутствии потребностей и при огромных запасах угля, он через несколько лет будет первым коммерческим центром мира, регулятором рынков, а пекинская биржа будет устанавливать цены на все товары остального мира. Для оценки могущества этой конкуренции может служить тот факт, что американцы, признав себя неспособными бороться с нею, не нашли другого средства, как воспретить китайцам доступ на их территорию. Недалек час, когда европейский купеческий корабль будет редкостью в морях Востока. Что ему там будет делать?

Лишь немногие из английских и германских консулов Дальнего Востока в своих донесениях не вполне сходятся по этим вопросам. Сами наши агенты, несмотря на свой малый интерес к торговле и особенно — на неисправимую неспособность латинского ума усваивать какие-либо чуждые ему понятия, начинают замечать и указывать на то, что происходит вокруг.

В экономической борьбе, обостряющейся с каждым днем, все благоприятствовало Востоку. Понижение стоимости серебра на Западе еще более затруднило нам конкуренцию. Серебро, единственная монета, которую знает Восток, сохранило там всю свою ценность, тогда как в Европе оно потеряло ее почти наполовину. Индийский или китайский купец, отправляя в Европу на 1.000 франков зерна, хлопка или какого-нибудь другого товара, получает 1.000 франков золотом, которое он может обменять приблизительно на 2.000 франков в серебряных слитках, после чего ему остается только превратить их на Востоке в серебряные монеты для расплаты со своими рабочими. Эти 2.000 франков серебра представляют в его стране ту же стоимость, что и 25 лет тому назад, потому что понижение, которому подверглась цена серебра в европейских странах, еще не отразилось на Востоке, где цена на труд мало изменилась. Стоимость изготовления продуктов на Востоке такая же, как и прежде, и восточный промышленник только потому, что продает продукт в Европу, выручает за него на половину более того, во что обходится ему этот продукт на Востоке. Естественно, покупая у нас, он заплатил бы тоже вдвое, потому что ему пришлось бы дать 2.000 франков серебра за 1.000 франков золота; таким образом, весь его интерес заключается в том, чтобы, продавая нам все больше, покупать у нас все меньше. Следовательно, существующие условия торгового обмена представляют собой для Востока огромную премию за вывоз. Никакие покровительственные пошлины, если только они не совершенно запретительные, не в состоянии бороться против такого различия в ценах, по которым предметы приобретаются торговцами.

Европейская торговля, по-видимому, в скором времени должна свестись к следующему: обменивать товары, стоящие в десять раз дороже, чем на Востоке, и оплачиваемые золотом, на товары в десять раз дешевле и оплачиваемые серебром. Так как при таких условиях обмен долго существовать не может (если он еще кое-как держится, то только потому, что Восток не закончил своего промыш­ленного устройства), то очевидно, что Европа скоро должна бу­дет лишиться покупателей на Дальнем Востоке, как она потеряла уже их в Америке. Она не только их потеряет, но сверх того, вследст­вие недостаточности своего производства для прокормления своих жителей, она будет принуждена покупать у своих же прежних покупателей, а сама не будет иметь возможности ничего им продавать. Японцы ничуть не сомневаются, что дело к тому и идет. Несколько лет тому назад один из их министров иностранных дел, Окума, коснувшись Европы в одной из своих речей, выразился так: «Она выказывает все признаки одряхления. Будущий век увидит полное распадение ее государственных учреждений и разрушение ее империй».

Многие причины в будущем для большинства народов Европы еще более усложнят и без того уже трудную коммерческую борьбу с Востоком. Когда Сибирская железная дорога будет в полной эксплуатации, вся торговля между Востоком и Западом будет сосредоточена в руках России. Эта железная дорога, как известно, пересекая часть Китая, соединяет Россию с Японией; 130 миллионов русских войдут тогда в сношения с 400 миллионами китайцев, и Россия станет первой коммерческой державой в мире, потому что неизбежно через нее направится транзит между Востоком и Западом. Из Лондона до Гонконга теперь 36 дней морского пути. Но Сибирской железной дороге на это потребуется около половины этого времени. Морской путь, без сомнения, будет тогда так же оставлен, как теперь путь мимо мыса Доброй Надежды, и на что тогда пригодится Англии ее коммерческий фрлот? Франция потеряет тогда и ту малую часть своей торговли, которая ей еще остается. В тот день она, может быть. пожалеет о данных ею России взаймы 10 миллиардах, значительная часть которых послужила на создание этой гибельной конкуренции, грозящей разорением Марселю. Не будучи пессимистом, можно себя спросить: не выиграли бы мы гораздо более, употребив такую огромную сумму на развитие своей промышленности и торговли?

Не будь успехов японцев, Сибирская железная дорога, важное значение которой не было, кажется, понято ни одним из наших государственных людей, дала бы России коммерческое господство над Китаем с его 400-миллионным населением; тогда, ввиду господства в ней неограниченного протекционизма как относительно союзников, так и по отношению к другим нациям, Восток оказался бы закрытым для Европы. Успехи Японии восстановили равновесие, все более нарушавшееся в пользу одной стороны, тогда как теперь оно может измениться в пользу другой. Мы — на заре гигантской борьбы за раздел Востока. Разоружение, предлагаемое, я полагаю, не без некоторой иронии, не представляется осуществимым в близком будущем.

Борьба между Востоком и Западом, история возникновения которой только что нами обрисована, еще начинается, и исход ее мы можем только предполагать. Мечтатели о вечном мире и всеобщем разоружении воображают, что самой разорительной борьбой является война. Действительно, она губит сразу огромную массу людей, но кажется весьма вероятным, что готовящаяся промышленная и коммерческая борьба будут убийственней и принесут ряд бедствий и разорений, каких никогда не производили самые кровавые войны. Она, может быть, совершенно уничтожит некоторые великие народы, чего никогда не удавалось осуществить самым многочисленным армиям. Эта борьба, с виду такая мирная, в действительности неумолима. Она не знает сострадания. Победить или исчезнуть — другого выбора нет.

Социализм не особенно интересуется такими задачами. Его воззрения слишком узки, горизонт слишком ограничен для того, чтобы он мог о них помышлять. Для народов, у которых социализм разовьется больше всего, коммерческая борьба с Востоком будет наиболее трудной, а уничтожение побежденного совершится быстрее. Одни только народы, обладающие в достаточной мере промышленной инициативой, необходимым умом для усовершенствования своих орудий производства и применения их к новым требованиям, будут в состоянии защищаться. Не коллективизм с его низменным идеалом равенства в труде и заработной плате даст рабочим средства для борьбы с наплывом продуктов Востока. Где возьмет он необходимые средства для платы рабочим, когда продукты перестанут находить покупателей, заводы постепенно закроются и все капиталы будут переведены в те страны, где они найдут легкий доход и благосклонный прием вместо бесконечных преследований?





Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-11-08; Просмотров: 471; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.016 сек.