Молодей. 1 страница

Грамота Девлет Гирея Ивану Грозному, отправленная после разгрома у

"23 августа 1572 года.

А се перевод з Девлет Киреевы царевы грамоты.

Девлет Киреево царево слово московскому князю, брату моему Ивану князю

Васильевичи) после поклону слово с лю­бовью то, что преже сего о Казани и о

Астрахани холопа сво­его Янмагмет Хозигея к тебе посылал есми. И ты, о

Казани и о Асторохани молвя: "дадим", грамоту свою прислал, а ула­ном моим и

времянником посланные свои грамоты прислал еси: как великое царево

величество, поговоря, отставите, сколь­ко казны похочет, и яз бы то дал;

молвя, писал еси к ним. А ты что так лжешь и оманываешь? Потому, оже даст

бог, сею дорогою пришед самому было мне о том говорити отселева, послав

человека переговорити не мочно, потому что далеко. А з ближнего места опять

мочно, человека послав, переговори­ти, что есми со всеми своими людми пошел.

И, наш приход проведав, на Оке на берегу хворостом зделали двор да около

того ров копали, и на перевозе наряды и пушки еси оставив, да и рать свою

оставил, а сам еси в Новгород пошел. И мы божиею милостиею и помочью, дал

бог здорово, Оку перелез-чи со всеми своими ратьми, что делан двор и

копанные рвы твои видели и с ратью твоею наши сторожи передние, пови-девся

не ото многа побилися да и мусульманская рать от нас прошалася и похотели

дело делати. И яз молвил, что он, хо­лоп, по государскому своему веленью

пришел, мне с ними

что за дело. А нашего величества хотенье до князя их; молвя, их не

ослободил; пошли тебя искати, хотели есмя стати, где б сел и животины много,

хотели есмя к тебе послати, где ни буди, посла да с тобою переговорити. И

сею дорогою хотели от тебя ответ прямой взяти; молвя, шли были, а что твои

рати назади за мною шли, -- и назади у меня дети, увидев, без нашего ведома

бой был, которые богатыри серца своего не уняв, на серцо свое наделся,

немногие наши годные люди билися и двух добрых взяли де, что дети мои без

нашего ведома билися; на детей своих покручинився, назад пришед твоих людей

около есми облег. И которая нагайская рать со мной была, учали они говорити,

что пришли есмя из нагами пять месяц и нам лежать не прибыльно и лошадем

истомно; молвя, все заплакали и нужю свою нам в ведоме учинив, заплакав, на

ногу пали. И мы потому, пожелеючи их, и слова их не отставили, со всеми

мусульманскими ратьми и с ло­шадьми со всеми здорово потише поворотилися.

Кто есть для нас делал на берегу двор и ров, и столко маялися, и мы тот двор

ни во что покинув да перелезли, что было на перевозе твоей рати, наши люди,

дело и бой учинив и погнав на силу, перелезли; что есте маялися месяцы три

или четыре. Прихо­ду нашему хотенье: с тобою поговоря, попрежнему на свою

роту и о добре быти или прямой ответ от тебя взяти. Хотенье мое было: с

тобою на встрече став, слова не оставив, перегово­рити. А рать наша прямо с

твоею ратью хотели делати. И хотенье их то было, и мы не ослободили. А твоя

рать, вшедчи в город, свою голову оборонили. И со страхов дети боярские и

пригодные люди твои всяк о своей голове колодези де копа­ли; толко б из

городавышли, -- наша бы рать, против став, билися; хотя бив городе твоя рать

стояла, обороняв свои головы; хотели наши с ними делати, и мы не отпустили,

по­жалели: сталося ли бы не сталося-то дело обычное, и мы рати своей не

потеряли. И будет тебе та твоя рать не надобе, и нам наша рать всегда

пособщик. Что твои олпауты тебе посолжют и похвастуют, и тому б еси веры не

нял: что есмя их худо зделали, -- и тебе ведомо будет. И ныне по прежнему

нашему слову, меж нами добро и дружба быв, Казань и Асторохань дашь, --

другу твоему друг буду, а недругу твоему недруг буду; от детей и до внучат

межь нами в любви, быв роту и шерть учинив, нам поверишь. И мы с своими

чесными князи сущего своего человека Сулешева княжого сына, холопа своего

Мурат мирзу з здешними твоими послы, гораздо почтив, честно отпустим. И сын

наш Адыл Гирей царевич там царь будет, тебе от него никоторого убытка и

насильства не дойдет по нашему приказу; быв которые наши холопи по нашему

приказу тебе и пособники будут, другу твоему друг буду, тебе много добра

было б. А Казань и Асторохань наши юрты были, из наших рук взял еси; и ныне

назад нам не хотите отдати; однолично мы о тех городех до смерти своей

тягатися нам того у вас; не возьмем, -- и нам то грешно: в книгах у нас так

написано: для веры однолично голову свою положим. И толь­ко казну и куны

дашь нам, -- не надобе; а будет бы мы похо-тели для казны в дружбе быти и

сколько еси по ся места ко мне кун посылал, -- для бы кун яз был в дружбе с

недругом твоим, с королем был".

За время своего правления Девлет Гирей и его сыновья постоянно нападали

на московские земли. Набеги заканчива­лись грабежами и уводом пленных, но

территориальных зах­ватов не произошло. В татарских и турецких исторических

памятниках есть только краткие сообщения о том, что Девлет Гирей "несколько

раз совершал победоносные походы против гяуров -- товарищников". Так, о

набеге на Москву 1571 года крымские историки пишут только, что опустошение

Москвы длилось сорок дней, не указывая даже года. После Молодин-ской битвы

Крымское ханство вынуждено было отказаться от многих своих притязаний к

России.

Благодаря этой победе была отменена опричнина, полнос­тью изжившая себя

-- опричники при приближении татар попросту разбежались. Царь уничтожил

почти всех главных опричников и запретил произносить само это слово.

Несмот­ря на войну на два фронта Россия разгромиила одного из сво­их давних

противников и отстояла свою независимость. Угроза суверенитету страны была

ликвидирована. Поволжье -- тер­ритория бывших Казанского и Астраханского

ханств -- оста­лось за Россией. В книге "Русская военная сила", вышедшей в

Москве в 1892 году, о Молодинской битве написано: "Побе­дою при Молодях

князь Воротынский спас Москву от нового разгрома, утвердил во власти Иоанна

Астрахань и Казань и надолго обеспечил южные пределы государства от

вторжения хищников".

Неизвестный московский летописец XVII века, составлен­ный в 1635-- 1645

годах в окружении патриарха Гермогена,

из музейного собрания Российской государственной библио­теки:

"...бояром подлинно стало ведомо, что царь хочет русские полки обойти

прямо к Москве и над Москвою промышляти. А по смете и по языком с царем и

царевичи и с пашею турских и крымских и нагайских, и черкасских людей 150000

и больши, да вогненного бою было 20000 янычаней. А госуда­ревых людей было

во всех полкех земских и опришных дво­рян и детей боярских по смотру и с

людьми 50000, литвы,

немец, черкас каневских 1000, казаков донских, волских, яицких,

путимских 5000, стрельцов 12000, поморских горо­дов ратных людей, пермичь,

вятчан, коряковцов и иных 5000. И как царь пошел к Москве, а бояря и воеводы

со всеми людьми полки пошли за ними в днище, а шли тихо. И поча­ли бояря и

воеводы думати, чтобы как царя обходити и под Москвою с ним битися. И

говорит боярин воевода князь Ми-хайло Иванович Воротынский: "Так царю

страшнее, что идем за ним в тыл, и он Москвы оберегается, а нас страшитца. А

от века полки полков не уганяют. Пришлет на нас царь посыл­ку, а мы им

сильны будем, что остановимся, а пойдет всеми людьми, и полки их будут

истомны, вскоре нас не столкнут, а мы станем в обозе безстрашно". И на том и

положили.

А царь учал думати, что "идем к Москве, а русские полки за нами идут не

малые, а татарские обычаи лакомы -- при-шед под Москву, станем; а люди

пойдут в розгон добыватца, а те станут приходить на нас. Поворотимся ныне на

русские полки и, побив тех, учнем над Москвою и над городы про-мышляти

безстрашно, не помешает нам ничто". И на том положили. И царь стал, не

доходя Похры. А русские полки стали на Молодях. А три тысячи стрельцов

поставили от при­ходу за речкою за Рожаею, чтобы поддержати на пищалех. И

царь послал нагаи 40000 на полки, а велел столкнути. И рус­ские полки

одернулись обозом. И столь прутко прилезли, ко­торые стрельцы поставлены

были за речкою, ни одному не дали выстрелить, всех побили. А полки

одернулись обозом, из наряду близко не припустили. И на другой день царь

при­шел сам. Стал за пять верст. А послал на обоз всех людей. И со все

стороны учали к обозу приступати. И полки учали, выходя из обозу, битися:

большей полк, правая рука и пере­довой, и сторожевой, которой же полк по

чину. А левая рука держала обоз. И в тот день немалу сражению бывшу, от о

бою падоша многий, и вода кровию смесися. И к вечеру разыдо-шася полки во

обоз, а татаровя в станы своя. В третий же день Дивей мурза с нагаи сказався

царю похвально и рек: "Яз обоз русский возьму, и как ужаснутца и здрогнут, и

мы их побием". И прилазил на обоз многажды, чтоб как как разорвать, и Бог

ему не попустил предати хрестиянского во­инства. И он поехал около обозу с

невеликими людьми раз-сматривать, которые места плоше, и на то б место всеми

людь­ми, потоптав, обоз разорвати. И из обозу бояря послали сотни. И Дивей

мурза своих татар стал отводити. И скачет на аргамаке, и аргамак под ним

споткнулся, и он не усидел. И тут ево взяли и с аргамаков нарядна в доспехе.

Первую руку наложил на него сын боярской суздалец Иван Шибаев сын Алалыкин и

инии мнозии. И татаровя пошли от обозу прочь в станы. А Дивея мурзу привели

к бояром, и он сказался яростым татарином, и его отдали держать, как иных

языков. И того же дня к вечеру был бой, и татарский напуск стал слабее

прежнего, а русские люди поохрабрилися и, вылазя, билися, и на том бою татар

многих побили. Да тут же взяли Ширинбака царевича и привели к бояром. И

бояря стали спра­шивать: "Что царево умышление?" И он им сказал: "Яз де хотя

и царевич, а думы царевы не ведаю, думы де цареве ныне вся у вас: взяли вы

Дивея мурзу, тот был всему про­мышленник"..И бояре велели сводить языки. И

как привели Дивея мурзу, и царевич стал перед ним на коленках и бояром

указал: "То Дивей". И сам сказался. И в полкех учала быти радость великая. А

Дивей умышленье царево сказал и то го­ворил: "Взяли де бы вы царя, и яз бы

им промыслил, а царю де мною не промыслить". А царь посылал под Москву

языков добывати, и привели человека благоразумна, ему ж бог вло­жил совет

благоизволи умерети и польза души сотворити. И начаше его спрашивать: "Где

государь и кто на Москве, и нет ли прибылых людей?" И он в роспросе сказал:

"Государь был в Нове городе, а ныне, собрався с новогороцкою силою и с

немцы, идет к Москве. А перед государем при мне пришел боярин и воевода

князь Иван Федорович Мстиславский, а с ним 40000 войска. И яз пошел, и на

Москве учал быти звон великий и стрельба. И, чаю, пришел и государь. А

завтра резвые люди будут в полки к бояром". А бояря велели перед зарею из

большого наряду стрелять и по набатам и по накрам бить, и в трубы трубить на

радости, что Дивея мурзу взяли. И царь устрашился, чает, что пришли в обоз

прибылые люди, и того часа и поворотил, пошел наспех за Оку. О, судеб

тво­их, владыко, и милости твоея, царю небесный! Како сильнии падоша, а

немощнии препоясашаяся силою, не до конца на ны прогневался, но избави нас

от агарянского насилия. В пер­вый приход оскорби, ныне же обрадова! Бояре же

и воеводы и все христолюбивое воинство радостными гласы восклицающе:

"Десница твоя, господи, прославися в крепости, десная ти рука, господи,

сокруши враги и истерл еси, супостаты". И

сию преславную победу возвестили государю царю и велико­му князю Ивану

Васильевичю всея Русии, сущу в Нове горо­де, послали, с сеунчем князя Данила

Андреевича Нохтева Суздальскова да Алексея Старого. А к Москве, к

митрополи­ту Кириллу Московскому и всея России и к боярину и воево­де ко

князю Юрью Ивановичу Токмакову, сказати велели же. И бысть на Москве и по

всем градам радость неизреченная, молебные пения з звоном. И с радостию друг

со другом лику­юще.

И как-государь пришел к Москве, и бояр и воевод князя Михаила Ивановича

Воротынскова с товарищи по достоянию почтил; последи же, похвалы ради

людские возненавидев Воротынскова и измену возложив, свершити его повеле".

Русский историк И. И. Смирнов писал:

"Твердость проявленная Московским государством в ответ на турецкие

притязания на Казань и Астрахань, удачные во­енные действия против крымского

хана Девлет Гирея, в ря­дах которого, как известно, были не только ногайцы

(мурза Керембердеев с 20 тысячами человек), но и 7 тысяч янычар, присланных

хану великим везирем Мехмед-пашой, наконец, удачный набег донских казаков в

1572 году на Азов, когда они, воспользовавшись разорением города от взрыва

порохо­вого склада, причинили турецкому гарнизону большой ущерб, -- все это

несколько отрезвило султанское правительство. Кроме того, Турция после 1572

года была отвлечена борьбой, которую султану Селиму II пришлось вести в

Валахии и Мол­давии, а затем и в Тунисе.

Вот почему, когда в 1574 году умер Селим II, новый ту­рецкий султан

Мурад III решил отправить в Москву специ­ального посла с извещением о смерти

Селима II и своем воца­рении.

Это был знак примирения, особенно приятный для Рос­сии, так как

предшественник Мурада III, его отец Селим II, не счел нужным известить

московское правительство о своем воцарении.

Однако турецкая вежливость вовсе не означала отказа от враждебной

наступательной политики.

Стратегическая задача турок состояла в том, чтобы обра­зовать через

Азов и Северный Кавказ сплошную линию своих владений, которые, начиная с

Крыма, опоясывали бы с юга Русское государство. При успешном выполнении этой

задачи турки могли не только пресечь всякие сношения России с

Грузией и Ираном, но и держать эти страны под ударом и вечной угрозой

неожиданного нападения".

Стратегическое противостояние России и Турции продол­жалось еще более

двух веков, но начало российских побед было положено именно в Молодинской

битве, а победная рос­сийская точка в турецких делах была поставлена в

войнах 1768-- 1774 и 1787-- 1791 годов "екатерининскими орлами" -- Василием

Михайловичем Долгоруковым, Александром Васи­льевичем Суворовым и, позднее,

Михаилом Илларионовичем Кутузовым -- за несколько лет до Бородинского

сражения в битве с турецким войском под Рущуком.

Глава 10

МОСКОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО, УКРАИНА, ЛИТВА, ПОЛЬША И КРЫМ.

XVII век.

В 1574 году турецко-татарское войско напало на Молдавию. Приведя там к

власти своего ставленника Петра, брата волошского господаря, турецкий

султан, мстивший за участие польских добровольцев в войне не на его стороне,

приказал крымскому хану совер­шить набег на Польшу. В октябре 1575 года

десятитысячная татарская орда начала опустошать польское приграничье. В это

же время новый предводитель украинских казаков Бог­дан Ружинский ворвался с

отборным отрядом через Перекоп на Крымский полуостров и произвел там большие

опустоше­ния. После этого его отряд по Черному морю проплыл к бере­гам Малой

Азии и разграбил Трапезунт и Синоп, везде выре­зая местных жителей. Позднее

он погиб при взятии казаками турецкой крепости Асламы, закрывавшей проход из

устья Днепра в Черное море. Бывший тогда королем Польши Сте­фан Баторий

организовал днепровскую стражу -- казаки были разделены на полки и сотни,

имели верховные органы управ­ления, получили гетманские клейноды,

королевское знамя с гербом белого орла, бунчук, означавший одержанные

казака­ми победы над татарами и турками, булаву и войсковую пе­чать. Всего

было десять полков, каждый из которых состав­лял целую область --

Чигиринский, Корсунский, Черкасский, Уманский, Лодыженский, Богуславский и

Киевский на пра­вом берегу Днепра и Переяславский, Полтавский и

Мирго­родский -- на Левобережье. Реестровые казаки образовали пограничную

стражу. Гетманской ставкой стал город Бату­рин, построенный по приказу

Стефана Батория на реке Сейм и названный в его честь. Известно, что турецкий

султан Мурад и крымский хан Девлет Гирей не один раз требовали от Стефана

Батория уничтожения украинских казаков. Крымские татары получили достойных

противников, не уступаю­щим им ни в мужестве, ни в боевом мастерстве. Почти

на каждый крымский набег казаки отвечали своим набегом на земли ханства.

Кроме украинских в серьезную боевую силу превратилось и донское казачество.

В 1577 году крымско-татарское войско с новым ханом Семин Гиреем во

главе напали на литовские земли, разорили и выжгли Волынь и получили большой

выкуп от польского короля за прекращения своего похода. Татарская добыча

толь­ко с этого набега составила 35000 пленных, 40000 лошадей, 500000 коров,

волов и овец, не считая королевского выкупа. В 1578 и 1579 году Крымское

ханство по приказу из Стамбу­ла посылало свои войска в совместный

турецко-татарский поход против Ирана. Оба похода не принесли победы и

добы­чи и Семин Гирей больше не посылал свои войска в Персию, позволив себе

оказать неповиновение турецкому султану, за что был убит своим братом Али

Гиреем. После долгой междо­усобицы с сыновьями Семин Гирея новым крымским

ханом в 1584 году стал Ислам Гирей, ежегодно совершавший набеги на

украинские земли. В отместку казаки в 1585 году дважды делали набеги на

ханство, грабя крымские улусы и угоняя большое количество скота. В 1588 году

полторы тысячи каза­ков вышли Днепром в Черное море и разграбили 17

крымс­ких селений в округе города Гезлева. За этот поход турецкий султан

чуть не сместил крымского хана.

Ислам-Гирей умер в 1588 году. Крымским ханом на двад­цатилетний период

стал Бора-Газы Гирей. Во время участия татар в войне Турции с Ираном он был

захвачен персами в плен и пробыл там семь лет. Затем ему удалось бежать в

Стам­бул, откуда он и прибыл в Бахчисарай. Он сумел восстано­вить порядок в

Крымском ханстве.

В 1589 году казаки опять напали на город Гезлев в запад­ном Крыму,

ограбили его и, выдержав ночной бой с татарс­ким отрядом калги Фети Гирея,

находившимся в городе, ушли морем из Гезлева и пограбили города Аккерман и

Азов, при-надлежавшие туркам. После этого набега в устье Днепра по­стоянно

стали находиться турецкие корабли для контроля за казацкими набегами, что,

впрочем, не мешало казакам регулярно проделывать морские рейды на Крымский

полуост­ров и даже в турецкие владения.

В 1591 году Бора-Газы Гирей организовал крупный набег на Москву.

Стотысячное войско крымского хана состояло из крымских татар, воинов Малой

ногайской орды, турецких войск из гарнизонов Очакова и Белгорода, янычар и

турецкой артиллерии. Московские войска не стали встречать Газы Гирея у Оки,

где он мог легко их обойти, и отошли к Москве.

4 июля 1591 года татарско-турецкое войска по серпуховс­кой дороге

подошли к Москве. Днем произошел бой с русски­ми отрядами, расположившимися

в "гуляй-городе" у Дани­лова монастыря. В Москве было мало стрельцов,

большая их часть воевала со шведами. Вечером татары ушли к Коломен­скому и

разбили лагерь по обе стороны Москвы-реки.

Ночью со стен Кремля и из "гуляй-города" раздалась пу­шечная стрельба.

Русские полки подошли к Коломенскому. Татары не выдержали и ушли к Оке, а

потом в Крым. Суще­ствуют свидетельства, что Борисом Годуновым к хану

специ­ально был направлен дворянин, сообщивший ему о подходе к Москве из

Новгорода тридцатитысячного русского войска. Утром ханская Орда была бы

окружена москвичами. Весть была ложная, но татары ушли, бросив обоз.

В 1594 году татарские орды участвовали в завоевании Венгрии турками.

Семидесятитысячное татарское войско во главе с новым ханом и

пятнадцатитысячное войско калги Фети Гирея вернулось в Крым только в феврале

1595 года, оставив в Венгрии десятитысячный отряд во главе с князем

Арасланом Дивеевым. Осенью этого года Газы Гирей произвел боль­шой набег на

земли Молдавии и Польши, с которыми в это время также воевала Турция.

К концу XVI века Крымское ханство достигло предела своего могущества.

Совместная турецко-крымская политика делала невозможным создание в Восточной

Европе антитурецкого союза. Крымскому ханству платили дань пле­мена адыгов;

Молдавия, Польша и до 1685 года Россия. За вторую половину XVI века на

Московское государство было совершено сорок восемь набегов крымских татар.

Набеги со­вершались не только ханом, но и крымскими беками и мур­зами по

собственной инициативе.

Древнейшим путем из Крыма вглубь русских земель яв­лялся Муравский

шлях, тянувшийся от Перекопа по гребню водораздела Днепра и Дона, через

Ворсклу, Северный Донец, Быструю Сосну, Упу и заканчивавшийся у Тулы.

После того, как набеги по этой дороге были закрыты рус­скими заставами,

татарские набеги на Москву проходили по боковым веткам Муравского шляха --

по Калмиускому шля­ху через Воронеж, по Изюмскому шляху, отходившему от

Муравского у истоков реки Орели и по Крымскому или Чу­мацкому шляху,

проходившему от Перекопа по запорожским степям вдоль левого берега Днепра и

у реки Волчьи Воды соединявшемуся с Муравским шляхом. Существовала еще одна

Дорога, по которой савершали набеги ногайские татары -- на Рязань, через

притоки реки Воронежа, Козлов, Ряжск и Шацк. Грабить польские земли татары

ходили по Черному шляху, проходившему по рекам Бугу, Ташлыку, Выси,

Олынанки, Синюхи, через Умань, Львов и Люблин до Варшавы. Существовали также

Крюковский, Переволочанский, Микитинский, Кизикерменский, Коржев,

Саксаганский, Гардовый и

Сичовый шляхи.

Московское государство защищалось от крымско-татарских и ногайских

набегов укрепленными линиями, образованными цепочками больших и малых

городов-крепостей -- "засечными чертами". Обычно это были стометровые полосу

поваленных верхушками на юг деревьев, укрепленных вала ми. По всей черте

находились дозорные вышки и укрепленные пункты-остроги. Самой ранней была

пятисоткилометровая "Большая засечная черта", созданная в середине XVI века

от Рязани до Тулы -- по реке Оке, от Бе лева и Перемышля через Одоев,

Крапивну, Тулу и Венев до Переяславля-Рязанского и от Скопина через Ряжск и

Сапожок до Шацка. Русские пограничные полки стояли в Калуге, Серпухове,

Тарусе, Коломне, Кашире. При необходимости они выдвигались к Дону и Днепру

до рек Быстрая и Тихая Сосны. В 1571 году в Москве на совете собравшихся с

южных российских рубежей "детей боярских" во главе с князем М. И.

Воротынским был создан первый известный в России военный устав, определявший

структуру и функции пограничной службы. В Диком поле была создана постоянная

сторожевая служба с центрами в Путивле и Рыльске, действовавшая с весны до

зимы. Рус­ские полевые разъезды по разработанным воеводами маршру­там

одновременно находились вдоль всей южной границы Рос­сии. Отдельные сторожи

уходили для разведки далеко в степь, С 1580 по 1590 год на местах сторожевых

пунктов были пост­роены города Воронеж, Елец, Ливны, Оскол, Лебедянь, Курск,

Белгород, Валуйки, Кромы, Царев-Борисов. Пограничные полки стали

базироваться у Мценска, Орла и Новосиля. Ока стала глубоким тылом. Эта

засечная черта была разрушена в начале XVII века, в годы интервенции и

смуты. За десять лет, с 1607 по 1618 годы были разрушены города Чернь,

Кро­мы, Орел, Карачев, Ряжск, Волхов, Серпухов, Царев-Боря-сов, Дедилов,

Епифань, Крапивна, Лебедянь, Серпейск, Me щевск, Козельск, Лихвин,

Перемышль, Путивль, Оскол, Ливны, Елец, Данков, Шацк, Михайлов, Калуга.

Набеги крымских татар совпадали с военными действиями между Россией и

Польшей. Осада Сигизмундом Смоленска в 1609 году, поход польских войск на

Москву в 1610 году, первая попытка русского ополчения во главе с П.

Ляпуновым изгнать пол ков из Москвы неизменно сопровождались татарскими

набегами, доходившими до Оки. С 1620 года русские пограничные полки стояли

за Окой -- в Мценске, Крапивне, Tyле Дедилове, Михайлове, Пронске и Рязани.

В июле 1632 го-двадцатитысячное татарское войско разграбило Мценский,

Новосильский, Орловский, Карачевский, Ливенский и Елецкий уезды- Только

в октябре татары ушли домой. В июне 1633 года такое же двадцатитысячное

войско во главе с Мубарек Гиреем разграбило уже приокские

уезды-Серпуховской, Та-русский, Калужский, Алексинский, Каширский,

Коломенс­кий, Рязанский и даже Московский за Окой. То же самое продолжалось

с 1634 по 1637 год, хотя татарские отряды уже не доходили до Оки. В это

время начинается строительство новой укрепленной линии -- "Белгородской

черты", протя­нувшейся на 800 километров от притока Днепра реки Ворск-лы до

притока Цны реки Челновой. Это была сплошная ук­репленная линия с вновь

построенными десятками крепостей с валами, надолбами и рвами. "Белгородская

черта" прохо­дила от Ахтырки через Вольный, Хотмышск, Карпов, Белго­род,

Корочу, Яблонов, Новый Оскол, Усерд, Олынанск, Воро­неж, Орел, Усмань,

Сокольск, Добрый, Козлов до Тамбова и была закончена в середине 1650-х

годов. Уже в 1638 году крымский хан Богадур Гирей потребовал разрушить эти

го­рода, получил отказ и в 1644 и 1645 годах провел два набега на русские

земли по еще не перекрытому Муравскому шля­ху, захватив около пятнадцати

тысяч пленных. Однако тата­ры разграбили только Путивльский и Рыльский уезд,

не пой­дя дальше. С этого времени русские пограничные полки ба­зировались в

Белгороде, Яблонове, Карпове. Центром оборо­ны южной границы стал Белгород,

был образован Белгородс­кий разряд, военно-административный округ, в конце

XVII века состоявший из девяноста уездов. С середины XVII века на русской

южной границе появились конные полки "нового строя" -- рейтары и копейщики,

начавшие постепенно заме­нять поместную конницу. Из украинских казаков,

переселяв­шихся на русские пограничные земли, были набраны Остро­гожский,

Харьковский, Ахтырский, Сумской и Изюмский полки, вместе с гарнизонами

составившие войско из 30000 человек. Количество пограничников в этот период

доходило До 50000 человек, а в конце XVII века -- до 1000000 человек. С

середины XVII века татарские набеги уже не достигали Оки. Источники не

упоминают о крупных набегах на русские земли с этого периода. Последний

большой набег 1647 года десятитысячного татарского отряда Караш-мурзы на

московские земи был отражен с большими потерями для татар. Плен­ные татары

на допросе говорили: "Государева украина не постарому, ныне-де укреплена

накрепко и городов поставлено много, и людьми наполнена многими, и впредь им

ходить на Русь никак не мочно, везде поделаны крепости".

В 1659 году после разгрома под Конотопом татарами и казаками Ивана

Выговского русского войска под началом князя Трубецкого, крымский хан

Мухаммед Гирей разграбил 20 севских и белгородских уездов, убив и пленив

около 30000 человек. В 1679 году началось строительство новой,

четырех­соткилометровой "Изюмской черты" к югу от Белгорода, меж­ду Полтавой

и Харьковом. Строительство было закончено к 1690 году. Изюмская черта

начиналась от крепости Усерда на Белгородской черте и шла мимо Валуек по

реке Осколу до реки Коломака.

С середины XVII века значительно увеличиваются татарс­кие набеги, на

украинские земли. Позднее, в 1731-- 1733 го­дах была создана "украинская

линия" -- укрепленная поло­са от Днепра до Северского Донца,

просуществовавшая пять­десят лет и замененная Днепровской линией.

В 1614 году началась турецко-польская война, в которой крымские татары

принимали самое активное участие. Татар­ские орды разграбили Подолию,

Дата добавления: 2014-11-20