Российской империи в конце XIX — начале XX в

Основные тенденции социально-экономического развития

Россия и мировой цивилизационный процесс

ПРИНЦИПЫ ПОСТРОЕНИЯ СУДА В РОССИИ

Я половина XIX в.

РЕФОРМЫ В РОССИИ

Структурно-логические схемы

Схема 25

духовная

политическая

Социально - экономическая

Сферы общественной жизни

духовная

просвещение

печати

(2-я половина Х1Хв.)

· Бессословность судопроизводства

· Гласность и публичность состязательного процесса

· Независимость судей от администрации

· Роль присяжных заседателей в решающем определении чиновнос­ти подсудимого

Глава VIII

РОССИЯ НА РУБЕЖЕ XIX-XX ВЕКОВ

Реформы 60 — 70-х гг. XIX в. открыли для России возможность перехода от традиционного общества к индустриальному, капиталистическому, основанному на частной собственности, рыночной экономике, пар­ламентской демократии. Однако этот процесс проте­кал в огромной евроазиатской стране очень своеоб­разно и противоречиво.

Логика мирового развития неумолимо толкала Российскую империю на путь модернизации, требо­вала системных реформ, т. е. одновременных круп­ных преобразований во всех сферах общественной жизни.

В конце XIX — начале XX в. Россия стояла перед выбором: реформы или революция. Какой выбор сде­лали правители империи, мы знаем. Отказ от назрев­ших реформ неминуемо вел страну к революции. Но для нас сегодня важен другой аспект проблемы. Поче­му события в России развивались именно так, а не иначе?

Цель данной главы как раз и состоит в том, чтобы попытаться дать ответ на этот вопрос и рассмотреть тенденции и особенности исторического развития Рос­сии на рубеже веков в контексте мирового цивилизационного процесса.

К рубежу XIX —XX вв. государства Западной Ев­ропы и США уже завершили переход от традиционно­го общества к индустриальному, капиталистическому.

Движущими силами цивилизационного процесса в странах Запада выступали революционизм, нацио­нализм и индустриализм. Переход к индустриально­му обществу в этих странах проходил по-разному, но для каждой из них на рубеже веков были характерны:

■ утверждение интенсивного типа развития;

■ минимальные остатки традиционного общества;

■ парламентская демократия;

■ относительная стабильность.

Каковы же основные тенденции социально-эконо­мического развития государств западной цивилиза­ции? Каковы характерные черты проявления интен­сивного типа развития в основных сферах жизни за­падных социумов?

В экономической сфере этих стран происходил бур­ный рост товарно-денежных отношений, частной соб­ственности; развитие рынка неизбежно ограничивало вмешательство государства в экономические отношения.

Во второй половине XIX в. начинается массовая урбанизация западного общества, производство пере­ходит к машинной индустрии на индустриальный уро­вень, совершенствуется управление экономикой на основе монополистических, а с начала XX в. — госу­дарственно-монополистических объединений, появля­ются новые формы собственности. При этом более глубокое общественное разделение труда вело к рез­кой социальной дифференциации, к поискам классо­вых контактов и социальных компромиссов.

Глубокие изменения были характерны и для соци­ально-политической сферы;

■ разделение духовной и светской власти;

■создание политических партий и утверждение парламентаризма;

■формирование системы правовой защиты граждан от произвола властей.

В духовной сфере стран западной цивилизации происходил бурный рост светского просвещения, все более широкие слои населения приобщались к культу­ре. Утверждались независимость, рационализм и праг­матизм сознания. Свобода человека все больше воспри­нималась как самостоятельная ценность.

В то же время на рубеже веков все отчетливее проявлялись свидетельства цивилизационного кризи­са западного общества:

■ неравномерность развития индустриальных стран и обострение противоречий между ними;

■ борьба за рынки сбыта, источники сырья и сферы приложения капитала;

■ создание системы военно-политических союзов и блоков;

■ утверждение военной силы в качестве главного ин­струмента разрешения противоречий. Наиболее рельефным проявлением цивилизацион­ного кризиса западного общества стала Первая миро­вая война.

Новые тенденции проявились и в странах, которые относились к цивилизациям восточного типа развития. В конце XIX -— начале XX в. начинается заметная транс­формация традиционных структур в Индии, Китае и других странах. Однако для перехода к классическому капитализму на традиционном Востоке условий не было. Такие условия возникли лишь в Японии, которая смогла соединить европейский вариант развития с традицион­ной конфуцианской культурой и совершила во второй по­ловине XIX в. резкий скачок в своем развитии.

Непросто шли и преобразования в России. Рефор­мы 1860— 1870-х гг. открыли путь нашей стране к ин­дустриальному обществу западного типа, однако про­цесс преобразований протекал достаточно противоре­чиво. Принципиальной особенностью этого пути было внедрение крупнопромышленного капитализма в до­капиталистические структуры, что породило не просто более сложное, зигзагообразное развитие России, а другое развитие исторического процесса, чреватое, как показали последующие события, катастрофами, тупи­ками и сложностью выхода из них.

В результате на рубеже XIX — XX вв. в России сло­жился особый тип развития капитализма, когда его новейшие формы с поразительной быстротой наплас­товывались на ревностно сохраняемые как самодер­жавием, так и особым типом российской ментальности архаические общественно-экономические структуры.

В чем же причины таких особенностей цивилизационного процесса в России?

Одна из главных причин состояла в том, что тра­диционное общество в России было очень специфич­ным и в условиях перемен не только сохраняло устой­чивость и живучесть, но и активно влияло на направ­ленность и темпы цивилизационных изменений.

Рассмотрим эту проблему несколько подробнее.

В своем развитии к началу XX в. Россия прошла те же этапы, что и страны Запада, но в ее историю отчет­ливо вплетались многие черты и элементы восточной цивилизации.

Особую роль в России играло государство, кото­рое пронизывало все структуры общества и активно вмешивалось во все сферы его деятельности. Даже Православная церковь была подчинена государству и с начала XVIII в. включена в общую систему управле­ния. Для России, как и многих государств Востока, характерным было преобладание государственной соб­ственности над частной, экстенсивное экономическое развитие, медленное формирование товарно-денежных отношений.

Реформы 60 — 70-х гг. XIX в. стали попыткой евро­пеизации Российской империи. Социальная база запад­ного уклада в России была чрезвычайно слабой, за чисто европейский тип развития выступала лишь незначи­тельная часть населения. Ориентация на коллективные формы труда и жизни, сохранение в стране крестьян­ской общины, традиции вечевой культуры и непосред­ственной общинной демократии вовсе не способство­вали развитию парламентской демократии, консерви­ровали сложившиеся в обществе отношения. Преобладание крестьянской культуры над городской, православный вариант христианства закрепляли в менталитете россиян иерархичность и мифологизированность восприятия мира, представления об одновариантности развития, учили стойко переносить тяготы повседневной жизни.

Кроме названных черт традиционного общества для России типичными были патриархальность, агрес­сивность и локальность крестьянской цивилизации, империалистичность сознания населения и т. д. Взя­тые вместе, они показывают, что элементы традицио­нализма в российской истории оказались переплетен­ными со всеми политическими, социальными, эконо­мическими и другими процессами, что придавало им чрезвычайную устойчивость и особую гибкость.

Как это влияло на цивилизационный процесс?

Устойчивость и особый характер традиционного общества привели к тому, что отмеченные для Запада силы цивилизационного процесса в России себя не проявили. Революционизм, этот отличительный компо­нент европейской истории Нового времени, был отвер­гнут крестьянской цивилизацией России и до начала XX в. оставался лишь элементом культуры ее образо­ванного меньшинства.

Сравним XIX в. в Европе был временем революци­онных потрясений. В России же он был спокойным. Спо­койным настолько, что даже отмена крепостного права (уникальный факт в истории мирового сообщества!) была проведена мирным путем, а сама идея революции практически не затрагивала массовое сознание.

Не стала, да и не могла стать, движущей силой ци­вилизационного процесса в России и идея национально­го самоопределения. Россия никогда не имела полнос­тью оформившихся территорий. Процесс их сокраще­ния, а затем расширения шел постоянно. И если на Западе задача национального самоопределения способ­ствовала становлению моноэтнических (национальных) государств (Германия, Италия), то в России и в XIX в. ре­шались проблемы колонизации (были завоеваны Кавказ, Средняя Азия, Финляндия, присоединены значительные территории на Дальнем Востоке). При этом присоедине­ние чужих территорий считалось благом, а навязывание собственной субкультуры другим нациям проявлением мессианской роли русского народа.

Очень противоречиво как движущая сила эволюционного процесса действовал в России и индустриализм. Индустриальная модернизация в стране происходила иначе, чем в Европе, где роль регулятора брал на себя рынок. В России таким регулятором оставалось государ­ство. Правовая база предпринимательства носила разрешительный, а не регистрационный характер. Существовали различные национальные, сословные, религиозные и другие ограничения собственности. Промышленники России долгое время о прибыли не заботились, ее гарантом выступало государство. В результате происходила индустриализация отдельных: секторов экономики, обеспеченных государственными;заказами или концентрированным спросом на некоторые!иды промышленной продукции. (Хронически отставала при этом индустриализация аграрного сектора.) Появля­лась возможность решать задачи развития промышленности методами внеэкономического принуждения.

Какое же место занимала Российская империя в шровом сообществе? Общее представление об этом дает так называемая эшелонная теория развития капитализма, предложенная советским историком К.Н. Тарговским в начале 1960-х гг. Согласно этой теории центром мировой истории на рубеже веков был капитализм,: которому осуществляли переход все традиционные об­щества. Но их движение по оси исторического времени было неравномерным, асинхронным. В результате они выстроились эшелонами.

Для стран первого эшелона капитализма (Голландия, Англия, Франция, США и др.) было характерно классическое, последовательное вызревание и развитие капитализма. Фазы развития имели в них такую последовательность:

■ зарождение в недрах феодального общества капи­талистического уклада;

■ устранение путем политической революции старой надстройки;

■ становление новой формации (ранний капитализм);

■ зрелый капитализм;

■ возникновение на почве частнохозяйственного ка­питализма монополистических объединений.

Одновременно происходило формирование адек­ватных социальной и политической структур, выраба­тывался опыт социального управления.

К странам второго эшелона, или «вторичной моде­ли» капитализма, относились Германия, Испания, Ита­лия, Россия, Япония, а также государства Централь­ной и Юго-Восточной Европы, для которых был харак­терен догоняющий тип развития капитализма с пропуском или перестановкой фаз «классической мо­дели». Специфика стран второго эшелона состояла в том, что они отставали от классической модели, по крайне мере, на одну фазу или более, но вынуждены были во второй половине XIX в. резко ускорить свое развитие. Для этих стран были типичны:

■ незавершенность политической революции и со­хранение абсолютизма;

■ более быстрое за счет заимствования опыта и ин­вестиций других стран формирование и развитие капиталистического уклада;

■ практически полное выпадение фазы зрелого частнохозяйственного капитализма, переход от ранне­го капитализма сразу к монополиям;

■ относительная слабость внутренних стимулов раз­вития капитализма;

■ высокая социальная конфликтность и другие осо­бенности.

Российскую империю среди этих стран отличало наибольшее своеобразие. Так, на Западе буржуазные революции, как правило, открывали дорогу аграрному перевороту, за которым следовал промышленный. В России же промышленный переворот, начавшийся в 50-х гг. XIX в., предшествовал буржуазной революции, а аграрный переворот так и не был завершен. И это несмотря на то, что с середины XIX в. в центре поли­тической жизни страны находился аграрный вопрос, от способа разрешения которого во многом зависела судьба страны. Но радикальные аграрные преобразо­вания требовали ликвидации остатков крепостничества и демократизации политического строя, на что прави­тели России упорно не соглашались. Вся полнота вла­сти сосредоточивалась в руках монарха, в стране не было правительства, парламента, элементарных поли­тических свобод, легальных партий, профсоюзов.

Экономика огромного государства, как и прежде, развивалась по экстенсивному пути. Промышленность России не ориентировалась на внутренний рынок, а развивалась главным образом за счет государственных заказов, прежде всего военных. Знаменитый промыш­ленный подъем 1990-х г. был обусловлен бурным же­лезнодорожным строительством. В начале XX в. Россий­ская империя по объему промышленного производства вышла на 5-е место в мире, но в стране по сути не было классического капитализма. Это был скорее государ­ственный индустриализм, берущий начало во временах Петра I. Категории «цена», «прибыль» на казенных заводах России не «работали».

Несмотря на бурное развитие промышленности, ведущей сферой экономики оставалось сельское хозяй­ство. Россия давала до 40% мирового экспорта пшеницы, но товарными в стране были только часть помещичьих и крестьянских хозяйств. Господствовала концепция «Не­доедим, но вывезем», поскольку хлеб для казны в то вре­мя был важнейшей статьей доходов. В аграрной сфере преобладал патриархальный уклад с примитивной агро­техникой и докапиталистическими порядками; рыночных отношений в сельском хозяйстве фактически не было.

В социальном плане в России господствовали сослов­ные отношения. Российское общество сохраняло свой корпоративный характер. Адекватная буржуазному об­ществу социальная структура только начинала склады­ваться. В стране по существу не было «среднего класса», а сочетание капиталистической модернизации с сослов­ными отношениями еще более углубляло разрыв между различными социальными слоями. Особой стратой (со­циальным слоем) в государстве стала бюрократия.

В результате, на рубеже XIX — XX вв. в силу запоз­далого, вторичного и догоняющего типа развития ка­питализма в России как бы наложились друг на друга разные исторические эпохи, спрессованные во време­ни и пространстве; противоречия, свойственные фео­дализму и капитализму, тесно переплелись и обостри­лись. Ключевое противоречие между потребностями

ускоренной модернизации страны и невозможностью реализовать эти задачи в условиях сохранения много­численных остатков традиционного общества ощуща­лось во всех сферах общественной жизни.

В чем оно проявлялось? В экономике развитие то­варно-денежных отношений, свободной конкуренции сдерживалось сохранением помещичьего и общинно­го землевладения, а также вмешательством государства в процессы монополизации.

В политической области наиболее острым было противоречие между потребностями демократизации общества и существующей в России формой правле­ния. На фоне изменений в мире феодально-абсолюти­стская династия Романовых в начале XX в. выглядела политическим анахронизмом.

В области социально-классовых отношений на первый план выдвинулось противоречие между крес­тьянством и помещиками. Развитие капиталистических отношений при отсутствии механизмов защиты инте­ресов рабочих привело к обострению на рубеже веков противоречий между пролетариатом и буржуазией. Повысился уровень социальных ожиданий и требова­ний российской буржуазии и интеллигенции. Соци­альную нестабильность в стране усиливали межнацио­нальные противоречия. Капитализм ускорил процесс формирования наций. В условиях продолжения руси­фикаторской политики самодержавия национальные движения ряда народов России становились важным фактором демократических преобразований в стране.

Обострение этих и ряда других противоречий привело Россию в начале XX в. на грань общенацио­нального кризиса. Ввиду этого одновременно нужно было решать и аграрный вопрос, и задачи капитали­стической индустриализации, и проблемы демократи­зации общественно-политической жизни, и национальный вопрос, и десятки других больших и малых проблем, как лавина, свалившихся вдруг на страну. Иными словами, Россия на рубеже веков должна была резко ускорить капиталистическую модернизацию и в целях выживания в быстро меняющемся мире лик­видировать свое отставание от передовых стран.

А такое отставание практически по всем качествен­ным показателям было весьма значительным. По уров­ню грамотности населения и степени урбанизации Российская империя занимала последнее место среди развитых стран мира. Смертность населения в России была выше, чем в любом из европейских государств, достигая ежегодно 35 человек на одну тысячу жите­лей, тогда как в Англии она составляла 19 человек, во Франции — 22, в Германии — 24 человека.

В 1900 г. годовой доход на душу населения состав­лял в России 63 руб., Германии — 184, в Англии — 273, в США— около 350 руб., что в общем-то объективно отражало уровень экономического развития этих стран. Заметим также, что по всем качественным по­казателям (производительность труда, объем продук­ции на душу населения и др.) Россия в 3 — 10 раз усту­пала Германии, Англии и США.

В то же время упрочение позиций капитализма в России неизбежно вовлекало ее в созданную индустри­альной стадией развития мира систему экономических и геополитических противоречий. С 1878 г. Россия четверть века прожила без войны. Однако она не могла оказаться вне того баланса политических и военных сил, который: тал складываться в Европе, и совместно с Англией и Францией создала военно-политический блок — Антанга (1907), направленный против аналогичного блока в составе Германии, Австро-Венгрии и Италии — Тройственного союза (1882). Цивилизованный мир медленно, но неуклонно продвигался к большой войне.

Дата добавления: 2014-12-10