Источники процессуального права

Гессен. Судебная реформа, 1905; Блинов. Судебная реформа 20 ноября 1864 г., 1914; Яблочков. Курс международного гражданского процессуального права, 1909; Демченко. Судебный прецедент, 1903.

А. Законы

Действующие в настоящее время в России судебно-процессуальные законы помещаются главным образом в первой части XVI тома Свода законов (изд. 1914 г.), заключающей в себе: 1) судебные уставы Императора Александра II от 20 ноября 1864 г., 2) правила 12 июля и 29 дек. 1889 г. о судебной части и производстве судебных дел в местностях, в которых введено положение о земских участковых начальниках, и 3) волостной судебный устав прибалтийских губ.

I. Основным источником современного русского судебно-процессуального права являются судебные уставы 20 ноября 1864 года *(10). Они состоят из четырех кодексов: Учреждения судебных установлений, Устава гражданского судопроизводства, Положения о нотариальной части и Устава уголовного судопроизводства. К гражданскому процессу относятся из них первые три: в Учреждении судебных установлений *(11) определяется устройство судов; в Уставе гражданского судопроизводства *(12) - порядок рассмотрения в судах гражданских дел, а в Нотариальном положении *(13) - порядок производства дел по жалобам на действия нотариальных учреждений.

До издания судебных уставов действовали процессуальные законы, помещавшиеся во второй части Х тома Свода законов, а впоследствии перенесенные во вторую часть XVI тома. Они представляли собою по большей части механическое соединение разновременно изданных узаконений, от Уложения 1649 г. вплоть до позднейшего времени. Неудовлетворительность их была осознана вскоре по издании Свода законов, так что вместе с составлением Уложения о наказаниях 1845 года начались работы по подготовке реформы судов и процессуальных порядков.

Уже в 1843 г. главноуправляющий канцелярией Его Величества граф Блудов выработал, на основании доставленных ему замечаний чинов судебного ведомства относительно недостатка процессуального законодательства, проект частичных улучшений. Ввиду противодействия со стороны тогдашнего министра юстиции гр. Панина, не соглашавшегося ни на какие "новшества", гр. Блудов исходатайствовал в 1850-1852 гг. учреждение особых комитетов для составления проектов уставов гражданского и уголовного судопроизводства. Делопроизводителем гражданского комитета был назначен С. И. Зарудный. На работы комитета оказал чрезвычайно благоприятное влияние происшедший после Крымской войны перелом в русской жизни и необыкновенный подъем духа в обществе. Не ограничиваясь частичными переделками, комитет вступил на путь коренного преобразования и составил проект на новых началах, целесообразность которых была уже признана западноевропейской наукой и законодательной практикой. Но только с отменой крепостного права в 1861 г., превратившей многомиллионную массу бесправных рабов в свободных граждан, создалась надлежащая почва для проведения коренной судебной реформы. В том же 1861 г. состоялось Высочайшее повеление о возложении на Государственную канцелярию обязанности извлечь из составленных при графе Блудове проектов основные начала. В помощь канцелярии, где главную роль играл опять-таки Зарудный, были приглашены наиболее выдающиеся юристы (Буцковский, Стояновский, Ровинский, Победоносцев, Плавский и др.). Вскоре, однако, обнаружилось, что проекты гр. Блудова не согласованы между собою, так что понадобилась полная переработка их. В 1862 г. Государственной канцелярии была предоставлена Высочайшим повелением полная свобода действий при выработке основных начал предстоявшей судебной реформы. Вот что гласил этот важный документ: "изложить в общих чертах соображения Государственной канцелярии и прикомандированных к ней юристов о тех главных началах, несомненное достоинство коих признано в настоящее время наукою и опытом европейских государств и по коим должны быть преобразованы судебные части в России". Через четыре месяца "основные начала" были готовы, затем рассмотрены и одобрены Государственным советом и, по Высочайшем утверждении 29 сентября 1862 г., опубликованы в Собрании узаконений и распоряжений правительства, чтобы дать возможность желающим высказаться по поводу предстоящей реформы. Желающих оказалось больше, чем можно было ожидать: поступило свыше 440 замечаний от судебных деятелей, профессоров и других лиц. Эти замечания составили шесть печатных томов. Для подробного развития основных начал была образована особая комиссия под председательством Буткова и при ближайшем участии Зарудного. С поразительной быстротой, в течение всего 11 месяцев, комиссия, при содействии приглашенных специалистов, изготовила проекты учреждения судебных установлений и уставов гражданского и уголовного судопроизводства с обширными объяснительными записками. По истребовании заключений от чинов судебного ведомства проекты перешли в декабре 1863 г. на рассмотрение Государственного совета и, по одобрении им, получили Высочайшее утверждение.

20 ноября 1864 г. состоялся Высочайший указ Сенату о распубликовании новых уставов. В этом указе было сказано, между прочим: "рассмотрев сии проекты, Мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего".

Этими словами Царя-Освободителя как нельзя ярче охарактеризовано великое значение судебной реформы 1864 года. Действительно, судебные уставы представляли собой столь же гигантский шаг вперед в области судебного управления, каким было в области всего вообще гражданского быта уничтожение крепостного права. Судебные уставы не усовершенствовали, не улучшили прежнего, прогнившего и разлагавшегося судебно-процессуального строя, а создали совершенно новый, порвав всякую связь с прошлым. Они произвели своего рода геологический переворот, выдвинувший новую формацию, положивший начало новой эры в юридическом развитии России. Мало того, судебною реформой 1864 г. Россия опередила даже некоторые западноевропейские государства в области процессуального права. Те начала, которые лежат в основе судебных уставов, получили повсеместное применение в германских государствах только через полтора десятка лет (в 1877-1879 гг.), в Австрии - в области гражданского процесса - еще позже: в 1895 г., а в Венгрии в 1911 г. Вполне правильно поэтому было замечено, что "наше новое судебное законодательство во всей своей совокупности, каковы бы ни были его технические недостатки, есть законодательный и умственный памятник, долженствующий служить в отдаленном потомстве величайшею честью нашего времени" (Безобразов).

Судебные уставы были введены в течение 1866 г. в Петербургской и Московской губерниях, а затем постепенно их действие распространялось и на другие местности, с более или менее значительными изменениями, вплоть до Сибири, Туркестана и Закаспийской области. Окончательно завершилась судебная реформа в 1899 г. Таким образом, в настоящее время судебные уставы 1864 г. действуют на всей российской территории, за исключением только Финляндии, где сохранили силу старинные шведские законы и обычаи.

Но ныне судебные уставы имеют уже далеко не тот вид, в каком были первоначально изданы. Последующие узаконения внесли в них немало изменений, иногда улучшавших, но чаще искажавших первоначальную редакцию. Ввиду необходимости согласовать и привести в единство весь этот законодательный материал, накопившийся за 30 лет, в Министерстве юстиции возникла мысль о пересмотре его. На основании последовавшего 7 апреля 1894 г. Высочайшего повеления была образована под председательством министра юстиции комиссия для пересмотра законоположений по судебной части. Занятия комиссии продолжались пять лет и закончились составлением проектов новой редакции Учреждения судебных установлений, Устава гражданского и Устава уголовного судопроизводства, с объяснительными к ним записками (всего 16 печатных томов). В области гражданского процесса комиссия предложила действительно полезные изменения; в области же судоустройства она сделала дальнейшие шаги в сторону уклонения от основных начал судебных уставов. Часть проектированных комиссией изменений в процессуальных правилах осуществлена законами последующих лет (1911-1914 гг.).

II. Сфера действия судебных уставов 1864 г. была значительно сужена в 1889 г., когда были созданы новые органы низшей юстиции: земские начальники, городские судьи и проч., и установлены особые правила производства ими дел.

Законы, произведшие эту реформу.

Положение о земских участковых начальниках от 12 июля 1889 г. Последнее официальное издание в составе Положения об установлениях, заведывающих крестьянскими делами (ч. III Полож. о сельском состоянии, особое прилож. к IX т. Св. закон., изд. 1902 г.) *(14).

Правила об устройстве судебной части и о производстве судебных дел в местностях, в которых введено Положение о земских участковых начальниках от 12 июля 1889 г. Последнее официальное издание в составе XVI т. Св. зак. изд. 1914 г. *(15)

III. Давно назревший вопрос об уничтожении судебно-административных учреждений, созданных в 1889 г., и о возвращении к системе судоустройства, введенной судебными уставами 1864 г., получил разрешение только в последнее время. Закон 15 июня 1912 г. о преобразовании местного суда (Собр. узак. 1912 г., N 118) восстановил мировых судей, расширил их компетенцию и вместе с тем внес некоторые изменения в порядок судопроизводства мировых и общих судов *(16).

IV. Судебная реформа 1864 г. не затронула существовавших до нее специальных судов (крестьянских, торговых, духовных, инородческих). Их устройство и деятельность до сих пор определяются законами, изданными до судебной реформы и построенными по большей части на совершенно иных принципах. Коренная реформа волостных судов произведена законом 1912 г.

Правила о волостном суде как для тех местностей, где введено Положение о земских начальниках, так и для других местностей Европейской России помещаются в Положении о сельском состоянии (прил. к IX т. Св. зак.). Временные правила о волостном суде от 15 июня 1912 г. изданы в составе Закона о преобразовании местного суда и отнесены в приложение к 2 ст. Учр. суд. устр. по изд. 1914 г.

Устав торгового судопроизводства. Последнее официальное издание во 2-й части XI т. Св. зак. 1903 г. *(17)

Устав духовных консисторий 1841 г. Последнее официальное издание 1903 г. (перепечатано с издания 1883 г.) *(18).

Свод учреждений и уставов управления духовных дел иностранных исповеданий (1 ч. XI т. С. зак., изд. 1896 г.).

Законы относительно судебного разбирательства казачьих (станичных) и инородческих судов, а также крестьянских судов в Азиатской России находятся во II томе С. зак., изд. 1892 г. (Учреждение гражд. управления казаков переиздано в 1915 г.).

Волостной судебный устав прибалтийских губерний от 8 июля 1889 г. Последнее официальное издание в 1 ч. XVI т., изд. 1914 г.

V. При многочисленности процессуальных законов, изданных для разных местностей империи в разное время, неизбежно возникает вопрос об их взаимном соотношении, т. е. о границах их действия в пространстве и времени. Эти границы определяются для процессуальных норм иначе, чем для материально-правовых. К отношениям, входящим в область материального гражданского права, применяются те нормы, под действием которых они возникли, т. е. нормы того места и времени, где и когда осуществились фактические составы (заключены сделки, причинены убытки и т. д.), обусловливающие возникновение, изменение или прекращение юридических отношений. Отсюда вытекает, во-первых, что материально-правовые законы не имеют обратной силы (ст. 89 Осн. зак.), и, во-вторых, что суды обязаны применять иностранные законы к тем правоотношениям, которые возникли под их действием (ст. 707 Уст. гражд. суд.).

В ином положении находятся процессуальные законы. Их цель - определение устройства и образа действий органов государственной власти - судов. Поэтому они могут иметь обязательное значение только для судов того государства, где они изданы (lex fori), и не подлежат применению за пределами его территории (11 N 70). То же самое положение применяется и в тех случаях, когда для разных местностей одного и того же государства установлены разные процессуальные законы: в каждой местности действуют те законы, которые специально для нее изданы (05 N 1).

Что касается пределов действия процессуальных норм во времени, то и они не вполне таковы, как у норм материального права. Положение, что законы не имеют обратной силы, распространяется и на процессуальные законы, так как для них не сделано изъятия (ст. 89 Осн. зак.). Поэтому юридическое значение и последствия процессуальных действий, совершенных до издания нового закона, должны быть определяемы по старому закону, которым руководствовались судьи и тяжущиеся. Если, напр., новый закон изменил порядок предъявления исков или условия обжалования судебных решений (запретив жаловаться на решения по малоценным делам, сократив срок и т. п.), то иски и жалобы, заявленные согласно с правилами прежних законов, сохранят силу и в том случае, когда не соответствуют постановлениям нового закона. Точно так же сила и значение соглашения тяжущихся о передаче дела на разрешение третейских судей подлежат определению по тем правилам, при действии которых это соглашение состоялось, хотя бы исполнение его происходило после издания нового закона, изменившего порядок третейского суда (79 N 229). Но процессуальные действия, совершаемые после издания нового закона, должны быть обсуждаемы уже по новому закону, безразлично, начинается ли ими новое производство или продолжается возникшее раньше. С этой точки зрения можно сказать, как и делается обыкновенно, что процессуальные законы имеют обратную силу (86 N 6, 80 N 195), ввиду именно того, что они применяются и в процессах, начатых при действии прежних законов.

Но, в сущности, здесь обратного действия законов нет. Оно было бы в том случае, если бы предъявление иска представляло собою юридическую сделку в роде договора и если бы все последующие процессуальные действия были просто результатом такой сделки: тогда они, несомненно, должны были бы обсуждаться по законам, действовавшим в момент возбуждения процесса. Но предъявление иска в действительности только первое процессуальное действие, влекущее за собою непосредственно лишь несколько юридических последствий (см. § 67), к которым и должны быть применяемы законы времени предъявления иска. За предъявлением иска следует или может последовать ряд процессуальных действий тяжущихся и суда, имеющих самостоятельное значение и вызывающих разнообразные юридические последствия, которые должны быть определяемы, согласно общему правилу 89 ст. Осн. зак., по нормам, имевшим обязательную силу при совершении каждого из этих процессуальных действий.

Таким образом, применение новых процессуальных законов к производящимся процессам не нарушает принципа обратного бессилия закона. Кроме того, оно соответствует самой сущности процессуальных норм. Эти нормы, определяя действия суда и тяжущихся, имеют в виду обеспечить и облегчить достижение главных целей процесса: проверки и осуществления юридических требований граждан. Поэтому издание нового процессуального закона свидетельствует, что законодатель признал существующие способы производства недостаточно обеспечивающими достижение этих целей и нашел нужным заменить их лучшими. А если это так, то очевидно, что новые процессуальные законы должны быть применяемы немедленно после их издания к производству всех дел, хотя бы начавшихся при действии прежних процессуальных законов.

В предупреждение затруднений, которые могут возникнуть на практике при применении новых процессуальных правил, законодатели, производя более или менее крупные процессуальные реформы, обыкновенно сами устанавливают так наз. переходные правила, имеющие целью определить порядок введения в действие новых законов.

Такие правила были изданы при введении судебной реформы 1864 г.; при распространении судебных уставов на окраины; при замене мирового института судебно-административными учреждениями в 1889 г., а порядок введения в действие закона 15 июня 1912 г. о реформе местных судов определен специальным законом 26 июня 1913 г. (Собр. узак. 1913 г., N 138) *(19). См. прил. к 1 ст. Уст. гражд. суд. по изд. 1914 г.

Процессуальные законы иностранных государств. Франция. Устройство гражданских судов основывается во Франции на отдельных, в разное время изданных законах. Порядок производства в гражданских судах определен уставом гражданского судопроизводства, изданным в 1806 г. В основе этого кодекса лежит ордонанс 1667 г., многие постановления которого воспроизведены буквально. Хотя процессуальный кодекс по содержанию и по форме значительно уступает гражданскому (Наполеонову) кодексу, но, будучи основан на рациональных началах, целесообразность которых оправдалась на практике, он был принят целиком или с изменениями многими государствами (Бельгией, Голландией, Баварией, Италией, Испанией, Португалией и др.), а также служил одним из образцов при составлении нашего Устава гражданского судопроизводства.

Германия. До судебной реформы 70-х годов судебно-процессуальный строй Германии представлял очень пеструю картину. Единого законодательства не было, и в каждом из государств, образующих ныне Германскую империю, действовало особое право. В некоторых применялись нормы так наз. немецкого общего процесса, представлявшие собою смесь реципированного римского и канонического права с немецкими законами, обычным правом и судебной практикой; в Пруссии сохранял силу общий судебный устав 1793 г., дополненный законами 1833 и 1846 гг.; в нескольких местностях удержался со времен Наполеона французский процессуальный кодекс, а в прочих государствах были изданы особые процессуальные уставы, носившие на себе более или менее значительные следы влияния французского процесса (ганноверский 1850 г., баденский 1864 г., вюртемберский 1868 г., баварский 1869 г.).

С образованием Германской империи получила осуществление давно возникшая идея о создании общегерманского судебно-процессуального законодательства. В 1877 г. были утверждены, а с 1 октября 1879 г. вступили в силу устав судоустройства и устав гражданского судопроизводства.

Австро-Венгрия. Устройство австрийских судов основывается на целом ряде разновременно (с 1850 г.) изданных законов. В 1895-1896 гг. вместе с изданием нового устава гражданского судопроизводства были сделаны некоторые изменения и в законах о судоустройстве; однако большинство их сохранило силу по настоящее время.

Гражданское судопроизводство основывалось в Австрии более столетия на уставе 1781 г. и его второй редакции 1796 г., представлявших собою кодицифированный германский общий процесс того времени. Коренная реформа процесса была произведена только в 1895 г., когда был утвержден составленный Францем Клейном проект уставов об отправлении правосудия, о гражданском судопроизводстве и об исполнении решений.

В Венгрии реформа гражданского процесса произведена уставом 1911 г., составленным проф. Плочем по образцу австрийского.

Дальнейшие подробности см. в моем Курсе гражд. процесса (§ 5).

Б. Обычаи

Обычное право, в собственном смысле слова, не может в настоящее время свободно развиваться в области юстиции ни среди граждан, ведущих дела в судах, потому что их процессуальная деятельность совершается в виду и под контролем судов, ни в судах, потому что они обязаны руководствоваться в своих действиях законами и постановлениями компетентных властей. Даже в тех случаях, когда на практике возникают вопросы, не предусмотренные прямо никакими юридическими нормами, суды обязаны разрешать их по общему смыслу наличных норм, посредством логического развития их.

Судебными обычаями (usus fori) часто называют практику, установившуюся в каком-нибудь определенном суде. Но между этими обычаями и настоящим обычным правом в собственном смысле слова имеется существенная разница: обычное право представляет собой самостоятельный источник права, заменяющий для определенного круга отношений законодательные нормы, тогда как судебная практика только развивает эти нормы и устанавливает способ их применения. Вследствие этого обычное право может быть отменено или заменено только обычным же правом или законом, а судебная практика меняется как самим судом, когда он убедится, что она основана на неправильном понимании законов, так и высшими судебными инстанциями (76 N 450).

В. Обязательные постановления

Законы не охватывают всех деталей и подробностей судебного устройства и производства. В них устанавливаются основные положения, неизменные и ненарушимые; правила же, касающиеся способов осуществления этих основных положений судами, способов, которые могут изменяться в зависимости от условий времени и места, вырабатываются как высшими органами судебного управления, так и самими судебными учреждениями. Эти правила образуют особый источник процессуального права, но источник вспомогательный, производный, ибо имеют обязательную силу при наличности двух условий: 1) если не противоречат постановлениям законов и 2) если исходят от компетентных органов власти. Право издания таких обязательных постановлений по судебному ведомству предоставлено у нас: 1) самим судам и 2) министру юстиции.

1. Судебное ведомство пользуется в некоторой мере правом самоуправления: закон предоставляет судам самостоятельно устанавливать правила, касающиеся "внутреннего распорядка и делопроизводства", под названием наказов (ст. 166 Учр. суд. уст.), или инструкций (объясн. в 168 ст.).

2. Министр юстиции может делать изменения в правилах, касающихся внутреннего распорядка в судебных учреждениях, до составления последними особых наказов (прим. к ст. 173 Учр. суд. уст.), изменять сделанное временными штатами судебных палат и кассационных департаментов Сената распределение чинов канцелярий этих судебных учреждений и сумм на их содержание (прим. к 120 ст. Учр. и к 4292), издавать правила относительно служебных занятий кандидатов на судебные должности, порядка выдачи им свидетельств, распределения между ними окладов и пособий, составления отчетов об их деятельности (ст. 4191) и пр. Далее, министр юстиции, по соглашению с министрами финансов и государственным контролером, издает правила о порядке приема, хранения и расходования денежных сумм, поступающих в судебные учреждения, отчетности и счетоводства по указанным суммам (ст. 751, 1833), а по соглашению с министром финансов устанавливает таксу вознаграждения присяжных переводчиков (ст. 426).

Г. Судебная практика

К числу вспомогательных источников процессуального права принадлежит у нас также судебная практика вследствие того, что Сенат признает за своими разъяснениями, даваемыми при разрешении дел в кассационном порядке, обязательное значение для всех подведомственных ему судебных учреждений (67 N 519 и мн. др., о. с. 09 N 30).

Мнение Сената неверно. Хотя 815 ст. Устр. гр. суд. говорит, что решение Сената публикуется для руководства, но не прибавляет: "для обязательного руководства", и не определяет юридических последствий уклонений судов от кассационных разъяснений. Другими словами, правило 815 ст. не имеет санкции. Между тем, если бы законодатель желал придать кассационным решениям обязательную силу для всех судов, то он ввел бы в устав постановление, аналогичное правилу 813 ст. Уст. гражд. суд., согласно которому палата, рассматривающая дело после отмены решения Сенатом, обязана подчиниться разъяснению Сената, и "против постановленного на сем основании второго решения кассационные жалобы ни в каком случае не приемлются". Далее, из объяснений к 815 ст. не видно, чтобы составители уставов хотели придать решениям Сената такую силу. Мало того, они даже не могли этого сделать, не подрывая принятого и последовательно проведенного ими принципа отделения судебной власти от законодательной, так как объявить сенатские разъяснения обязательными для всех судов, по отношению ко всем сходным и однородным делам, значило бы придать этим разъяснениям характер общих юридических норм - пояснительных законов, значило бы присвоить Сенату в известных пределах законодательную власть. Чтобы составители судебных уставов хотели предоставить Сенату такую прерогативу, это тем менее вероятно, что ее не имеет и французский кассационный суд, послуживший образцом при учреждении кассационных департаментов Сената.

Такое же значение, как решения гражданского кассационного департамента, имеют определения того же департамента, а также общего собрания кассационных департаментов с участием 1-го департамента и без него, постановляемые по предложениям министра юстиции или первоприсутствующего в общих собраниях Сената с целью разъяснения вопросов, которые неодинаково разрешаются разными судами или возбуждают сомнения на практике. Эти определения, если Сенат признает нужным, публикуются "на общем основании" (ст. 151, п. 6 и 2591 Учр. суд. уст.). Определения общего собрания считаются имеющими больше силы, чем решения кассационного департамента (о. с. 04 N 15).

§ 3. Литература

Дата добавления: 2014-12-10