Лекция 3

ЭСТОНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Литература на эстонском языке начала развиваться довольно поздно. В то же время в период шведского владычества (с 16 до начала 18 вв.) были созданы воскресные и церковно-приходские школы, и эстонцы знали грамоту (в начале 20 в. грамотность среди эстонцев составляла 96%), существовала богатая фольклорная традиция.

Авторами первых литературных опытов на эстонском языке, относящихся к 16 в., главным образом, стихов на случай, были выучившие местный язык остзейские немцы, хозяева имений и крепостных крестьян. Первым подлинно эстонским автором стал Кясу Ханс, создавший в 1708 плач о разрушенном и разграбленном во время Северной войны городе Тарту О, я бедный город Тарту! Об авторе этого стихотворения почти ничего не известно, а образцом ему послужил библейский Плач Иеремии.

В начале 19 в. студент Тартуского университета Кристьян Яак Петерсон (1801–1822), начав писать стихи по-немецки, не только перешел на родной язык, но и в своем программном стихотворении оде Луна впервые заговорил об эстонском языке как языке литературы. Ранняя смерть помешала осуществлению его надежд, а его творческое наследие было опубликовано лишь столетие спустя.

В русле романтизма развивалось творчество просветителя Фридриха Роберта Фельмана (1798–1850). Хотя писал он на немецком языке, но поставил себе целью создать мифологию эстонского народа. Восемь созданных им авторских мифов опирались на древнегреческую и финскую мифологию и вдохновили эстонских скульпторов А.Вейценберга и А.Адамсона, воплотивших героев Фельмана в мраморе. Фельман полагал, что бытовавшие в народе фольклорные легенды о могучем великане Калевипоэге могут стать основой эпоса, способного пробудить самосознание эстонцев, аналогично тому, как это произошло в соседней Финляндии, где Э.Лёнрот создал финский эпос Калевала. Фельману не суждено было завершить свои научные изыскания, но работу по созданию эстонского эпоса подхватил и довел до конца его друг, Фридрих Рейнгольд Крейцвальд (1803–1882). Опираясь на архив Фельмана и Калевалу, Крейцвальд написал стихотворный эпос Калевипоэг (1862) традиционным размером эстонской народной песни. Уже в 1860 продолжавшаяся публикация отдельных песен эпоса была удостоена Демидовской премии, присуждавшейся Российской Академией Наук. Вторым достижением Крейцвальда на ниве пробуждения национального самосознания стал сборник Старинные эстонские сказки (1866), которые он много лет собирал и обрабатывал.

Первым эстонским поэтом, стихи которого читались и обсуждались, стала Лидия Койдула (наст. имя Лидия Яннсен; 1843–1886). Родившаяся в семье известного эстонского просветителя, издателя газет Йоханна Вольдемара Яннсена (1819–1890), она уже в ранней юности помогала отцу в его журналистской деятельности и переняла от него идею просвещения родного народа, которую и реализовала в своей патриотической поэзии. Признание эстонского народа принес Койдуле сборник стихов Соловей с берегов Эмайыги (1867; Эмайыги – река, протекающая в Тарту; после выхода в свет этой книги так стали называть в народе и саму поэтессу). Койдула считается также основоположницей эстонской драматургии. Первые пьесы, выведенные ею на сцену, были подражанием немецким драматическим произведениям, однако оригинальная пьеса Этакий мульк, или Сто пур соли (1872) стала первой попыткой создать национальные характеры на местном материале и с местными реалиями.

Период пробуждения национального самосознания (1850–1890) обусловил появление в эстонской прозе исторической повести, наиболее успешно представленной в творчестве Эдуарда Борнхёэ (1862–1923): Мститель (1880) о восстании Юрьевой ночи 1343, когда эстонский народ поднялся против немецких завоевателей; Князь Гавриил, или Последние дни монастыря святой Бригитты (1893) о походе на Таллинн войска Ивана Грозного во время Ливонской войны и др.

В конце 19 в. эстонская литература приходит к реализму. Поэт и прозаик Юхан Лийв (1864–1913) первым воплотил в своих произведениях горечь разочарования в романтических порывах к свободе. Его повесть Завеса (1894) на фоне точных описаний крестьянского быта ввела в эстонскую литературу элементы символизма. Крупнейшим писателем-реалистом становится Эдуард Вильде (1865–1933), в прозаических и драматургических произведениях которого ставились острейшие социально-исторические проблемы классовой вражды (романы В суровый край (1896) о горькой судьбе эстонского крестьянина и Железные руки (1898), отразивший эксплуатацию пролетариата). Наиболее значительным произведением Вильде стала трилогия (Война в Махтра, 1902; Ходоки из Ания, 1903; Пророк Мальтсвет, 1908), посвященная судьбе эстонского крестьянства в середине 19 в. Характерные черты прозы Э.Вильде – увлекательная фабула, динамичность и умение высветить в жизни родной страны наиболее актуальные проблемы.

Литература 20 в.

Первое десятилетие 20 в. в эстонской литературе отмечено возникновением модернизма. Его глашатаями стали члены литературной группировки «Молодая Эстония», взоры которых были обращены на европейскую литературу. Их девизом стал призыв поэта Густава Суйтса (1883–1956): «Останемся эстонцами, но станем и европейцами!» Младоэстонцы – Густав Суйтс, Фридеберт Туглас (1886–1971), Бернхард Линде (1886–1954) и др. расширили горизонты эстонской литературы, обратившись к литературам скандинавских стран, Франции и России. Пять альманахов «Молодая Эстония» (1905–1915), одноименный журнал (1910–1911) и журнал «Свободное слово» (1914–1916) были свидетельствами того, что в Эстонии появилась новая оригинальная литература. В эстонской модернистской поэзии выделялось творчество Марие Ундер (1883–1980), примыкавшей к младоэстонцам, впоследствии избранной председателем следующей по времени литературной группировки «Сиуру» (1917–1919). Особое внимание читателей привлекла культивировавшаяся членами группировки чувственная поэзия – сборник М.Ундер Сонеты (1917), Amores (1917) и Прощай, Эне! (1918) Хенрика Виснапуу (1889–1951), Пьеро (1917) Йоханнеса Семпера (1892–1970). В 1921 Ф.Туглас создал литературное объединение «Тарапита», манифест которого имел четкую социально-критическую установку. В объединение вошли почти все заметные писатели этого времени.

Первая треть 20 в. богата экспериментами в области символизма, который присутствовал в ярком сборнике стихов не входившего ни в какие творческие объединения Эрнста Энно (1875–1934) Серые песни (1910); экспрессионизма, которым увлекался Аугуст Гайлит (1890–1960; сборники новелл Карусель сатаны, 1917, и Смерть Аугуста Гайлита, 1919) и которым проникнут поэтический сборник Г.Суйтса Все это только сон (1922), где поэт высказал свою горечь и неприятие событий Первой мировой войны и революций 1917. Футуризм представлен в сборниках Carmina barbata (1921) Аугуста Алле (1890–1952) и Геометрический человек (1924) и Мультиплицированный человек (1927) Йоханнеса Барбаруса (наст. имя Йоханнес Варес; 1890–1946); яркие примеры неореализма – сборники новелл Фридеберта Тугласа (1886–1971) Дух гнета (1920) и Странствие душ (1925), а также роман в новеллах А.Гайлита Тоомас Нипернаади (1928). Образ заглавного героя романа, до сих пор считающегося одной из жемчужин эстонской прозы, восходит, с одной стороны, к плутовскому роману, с другой – к творчеству Кнута Гамсуна, в частности к его романам Мистерии и Странник играет под сурдинку. Горожанин Нипернаади каждое лето отправляется странствовать по Эстонии и, полностью меняя образ жизни и нередко ломая привычную жизнь других людей, попадает то в смешные, то в трогательные, то в парадоксальные ситуации.

С модернистскими поисками соседствует гражданская поэзия, т.н. з лободневные песни, ставшее нарицательным название сборника (1921) Яана Кярнера (1891–1958), и реалистическая проза. Одним из самых популярных произведений эстонской литературы за все время ее существования стал дебютный роман Оскара Лутса (1887–1953) Весна (I–II, 1912–1913) – классический роман для юношества, место действия которого – обычная сельская школа. Позже Лутс пытался развить успех своего произведения, возвращаясь к своим любимым персонажам, романтику Арно и задире Тоотсу, в повестях Лето (1918–1919), Свадьба Тоотса (1921), Будни (1924), Осень (1938) и Зима (не завершена), однако первая книга так и осталась непревзойденной.

Вершиной эстонской реалистической прозы стало творчество Антона Хансена-Таммсааре (1878–1940). Начав с деревенских бытописаний, Таммсааре от рассказов перешел к психологическим повестям Длинные шаги (1908), Молодые души (1909) и Через границу (1910). Мечтой писателя было создать эпопею крестьянской жизни, сопоставимую с толстовским романом Война и мир. Работа над пятитомным романом Правда и право продолжалась восемь лет (1926–1933), и по мастерскому отображению развития эстонского общества, по напряженному психологизму, по широте охвата событий эпопее Таммсааре нет равных в эстонской литературе. Имена ее героев давно стали нарицательными, эпопея была несколько раз инсценирована. Гибкость таланта эстонского реалиста привела его в поздний период творчества к созданию гротескного романа Новый Нечистый из Преисподней (1939). И в этом произведении Таммсааре не отступает от изображения крестьянской жизни, однако, как и в Фаусте Гете, роман начинается со спора Всевышнего и Нечистого: последний сможет получать души, только если сам спустится на землю в облике крестьянина и докажет, что можно остаться праведником и обрести вечное блаженство. Последний роман Таммсааре основан на фольклорных преданиях о Хитром Антсе и глупом Нечистом, однако у Таммсааре фольклор обретает новый облик: Нечистый оказывается рабом крепкого хозяина Антса, который измывается над крестьянином, так что тот в конце концов поднимает на него руку.

Во второй половине 1920-х поэзия уступает лидирующую позицию прозе, в творчестве эстонских стихотворцев слышатся пессимистические ноты, разочарование в окружающей действительности, однако в 1930-х в литературу входит творческое объединение «Волхвы» (свое название оно получило позже, по альманаху 1938). Творческие установки членов этого объединения можно сравнить с акмеизмом: та же активная устремленность к духовной культуре, к ценностям мировой культуры, то же поклонение творчеству, дающему внутреннюю свободу и независимость. Это Хейти Тальвик(1904–1947) с дебютным сборником Лихорадка (1934), Бетти Альвер (1906–1989) со сборником Пыль и огонь (1936), АугустСанг (1914–1969) со сборником Молодой человек ищет счастья (1936) и др.

Проза 1920-х–1930-х в реалистической форме осмысляет недавние события революций и войны 1918: банкротство революционеров и их идей прослеживал в своих романах Бесследная могила (1926), Белое облако (1925) и Красный ветер (1928) Майт Метсанурк (1879–1957). Те же темы – в центре масштабного романа Альберта Кивикаса (1898–1978) Имена на мраморной доске (I-й том – 1936) и романе А.Гайлита Земля отцов (1935). Критическое отношение к классовому расслоению эстонского общества проглядывает в натуралистическом романе Аугуста Якобсона (1904–1963) Поселок бедных грешников (1927) и повести О.Лутса На задворках (1933). Особым событием в прозе этого периода стал автобиографический роман Ф.Тугласа Маленький Иллимар (1937), изображавший большой мир глазами ребенка.

1930-е были временем расцвета новеллистики. Психологическая новелла представлена в творчестве Карла Аугуста Хиндрея (1875–1947), Й.Семпера, Пеэта Валлака (1893–1957). В драматургии выделялись бытовые комедии Хуго Раудсеппа (1883–1952), написанные живым и ярким языком, с опорой на фольклорные традиции.

Литература после 1940 г.

После установления в Эстонии советской власти в 1940 культурная жизнь подчинилась советской идеологии. Из значительных произведений успел появиться только уже набранный в типографии роман Карла Ристикиви (1912–1977) В чужом доме (1940). Новую власть приветствовали Й.Варес-Барбарус, Й.Семпер, Я.Кярнер, А.Якобсон. Некоторые писатели были репрессированы и погибли (Ю.Парийыги, Х.Тальвик).

В августе 1941 началась немецкая оккупация, также унесшая жизнь нескольких литераторов (Э.Таммлаан, Й.Рувен), а с сентября 1944, когда немецкая армия отступила и была восстановлена советская власть, эстонская литература разделилась на две ветви. Многие известные эстонские писатели покинули родину: Г.Суйтс, М.Ундер, Х.Виснапуу, А.Гайлит, К.Ристикиви и др. Событиям Великой Отечественной войны посвящены романы П.Куусберга (р. 1916) Второе "я" Энна Кальма (1960), В разгаре лета (1966), Одна ночь (1972), Капли дождя (1976), Л.Промет (р. 1922) Деревня без мужчин (1962), Л.Вахер (р. 1912) Рассказ Эмайыги (1960), Юло Туулика (р. 1940) В военное лихолетье (1974), В.Беэкмана (р. 1929) И сто смертей (1978).

Сильный удар по эстонской литературе был нанесен в 1949–1951, когда из Союза писателей были исключены Ф.Туглас, Х.Раудсепп (умер в сибирском лагере), Б.Альвер, М.Метсанурк, Й.Семпер и др.

Духу соцреализма отвечали пьесы А.Якобсона Жизнь в цитадели (1946), которая разоблачала старого интеллигента, во время войны своим молчанием, по сути, покрывавшего преступления против человечности, и Борьба без линии фронта (1948), изображавшая классовую борьбу в предвоенной Эстонии. Пьеса Жизнь в цитадели удостоилась Сталинской премии, и на ее основе в Ленинграде был снят первый эстонский советский игровой фильм. Показательно появление в эстонской прозе этого периода романа Ханса Леберехта (1910–1960) Свет в Коорди (1948), изданный на русском языке в 1948 в Москве, затем переведенный на эстонский язык и удостоенный Сталинской премии. Третьим лауреатом Сталинской премии стал Юхан Смуул (1922–1971) за свои стихи и Поэму Сталину (1949). Панорамные произведения этого времени рассказывали о революции 1905: тетралогия Берег ветров (1952) Ааду Хинта (1910–1989); дилогия Сердца молодых (1954–1956) Эрни Крустена (1900–1984), Земля и народ (1956) Рудольфа Сирге (1904–1970) и т.п.

С конца 50-х – начала 60-х расширяется тематический и жанровый диапазон эстонской литературы. Развиваются психологический и публицистический роман, краткий роман, историко-биографический роман, различные формы малой прозы.

«Оттепель» принесла в эстонскую литературу серьезные перемены. Новое писательское кредо прозвучало в стихотворениях Керсти Мерилаас (1913–1986) Доверяй своим глазам и Деборы Вааранди (1916) Простые вещи. Поэзия становится личностной, говорящей о простых радостях и невзгодах. Особого внимания заслуживают стихи Д.Вааранди, А.Санга, Пауля Вийдинга (1904–1962), Яана Кросса (1920). Заметным явлением стал сборник Б.Альвер Звездный час (1966). В 1962 в литературу вошло новое, т.н. кассетное поколение. Дебютные сборники нескольких молодых поэтов оформлялись ежегодно в виде картонной коробочки – кассеты. Именно так издавались наиболее значительные поэты поколения 1960-х: Пауль-Эрик Руммо (1942) с первым сборником В плавание! (1962); Матс Траат (1936), чей сборник Неуклюжие песни (1962) содержал стихи о родной земле и суровом труде живущих на ней людей; Яан Каплинский (1941), дебютировавший книгой стихов Следы в ручье (1964) и черпавший вдохновение в природе и восточных философских учениях; Хандо Руннель (1938), с первого же сборника Дети земли (1965) ставший народным, национальным поэтом; Юхан Вийдинг (1948–1995), первые сочинения которого вошли в кассету 1971 (сборник Декабрь).

Обновление коснулось и прозы. Освобождение от парадной, вытянутой во фрунт прозы пришло в творчестве Ю.Смуула, автора полных юмора повестей о жизни эстонской провинции Письма из деревни Сыгедате (1955) и Удивительные приключения мухумцев на юбилейном празднике песни в Таллине (1957). Наиболее известным произведением Смуула стал литературный дневник путешествия в Антарктику Ледовая книга (1959), удостоенный Ленинской премии за органичный сплав лирики, публицистики и авторских размышлений о современности.

Малая проза – новелла и повесть, – с середины 1950-х связаны с именем Лилли Промет ( 1922), чьи книги Похороны кнута (1957), Несчастная любовь (1957), рассказы о художниках и околохудожественной среде Приверженцы святого искусства (1958), Розовая шляпка (1961) и др. выделялись не только парадоксальными сюжетами, но и точно выверенным, изящным, артистичным языком. Материалом романа Деревня без мужчин (1960) стала жизнь автора, во время Великой Отечественной войны эвакуированного в Татарию. Наиболее известное произведение Л.Промет – роман Примавера (1971), где переплетены две сюжетные линии: история обездоленных войной влюбленных, случайно встретившихся в туристской поездке в Италию, и сатирически-бытовое изображение советских туристов, выбравшихся за границу.

Жанр маленького романа, создававшего картину внутреннего мира человека, успешно развивали Мати Унт (1944) и Энн Ветемаа (1936). Дебютный «наивный роман» М.Унта Прощай, рыжий кот (1963) представлял собой исповедь молодого человека, чьи взгляды на жизнь только еще формируются. В 1970-х основной темой творчества М.Унта становится экзистенциальная проблема некоммуникабельности и нивелированности человека в современном мире: повести Голый остров (1972) и Via regia (1975) и роман Осенний бал (1979).

В первом романе Ветемаа Монумент (1965) повествование велось от лица отрицательного героя-конформиста. Проблематика его небольших романов – Усталость (1967), Реквием для губной гармоники (1968), Яйца по-китайски (1969) едина: это отсутствие у современного человека нравственного начала, позволяющего осознавать ответственность за свои поступки и за происходящее вокруг. Роман Воспоминания Калевипоэга (1971) – иронический парафраз эстонского эпоса. Ветемаа вообще близок взгляд на литературное произведение как игровое пространство. Среди его произведений есть Полевой определитель эстонских русалок (1980), роман Домовой по имени Пеэтрус (1991), комедии Святая Сусанна, или Школа мастеров (1974) и Снова святая Сусанна, или Школа любви (1978), героиня которых, лукавая и предприимчивая дама, умеет незаметно преподать урок невежам и нерадивым работникам.

Мистика повседневности наполняла произведения Арво Валтона (1935), начавшего свой творческий путь сборником рассказов Странное желание (1963). Для его произведений Человек с зеленым рюкзаком, Вестник, тройной новеллы Петля (1972) характерна поэтика гротеска, отстранения, абсурда. Взаимоотношения власти и духа Валтон рассматривает в историческом романе Путешествие на другой конец бесконечности (1978), посвященном Чингизхану.

В 1970-х молодые писатели нередко стремятся уйти от изображения обыденной реальности в мир гротеска и абсурда. Таково творчество Рейна Салури (1939), первый сборник рассказов которого Память (1972) полон историй безуспешных попыток персонажей восстановить память. История ребенка, переживающего депортацию в Сибирь в шестилетнем возрасте (факт биографии автора) отразилась у Салури в повести Пестование (1980) и пьесе Два часа (1988).

Женский взгляд на мир представлен в прозе Эме Беэкман (1933). Три ее романа – Маленькие люди (1964), где события 1940 предстают увиденными глазами маленькой девочки, Колодезное зеркало (1966) и Старые дети (1972) составили трилогию о Мирьям. В творчестве Э.Беэкман человек часто помещен в сердцевину глобальных событий, будь то эмиграция эстонцев осенью 1944 в романе Картофельные бубенцы (1968) или антиутопия Шарманка (1970), где сотрудники одного учреждения оказываются в ситуации выживания. Осознав новую роль женщины в современном обществе, писательница создает роман Возможность выбора (1978), где героиня отказывается от роли жены, но хочет стать матерью и старательно выбирает отцов своим детям.

М.Траату принадлежит цикл из нескольких романов, местом действия которых становится меняющийся со временем хутор Паланумяэ (эстонский аналог Йокнапатофы Фолкнера). Основные темы романов Были деревья, вещие братья (1979) и Поднимайтесь в горы (1987) – жизнь эстонской деревни в начале 20 в., способность человека преодолеть тяжкие испытания и сохранить жизненную силу.

Особое место в современной эстонской литературе занимает Яан Кросс. В 1970-х основным жанром его творчества стала историческая повесть, героями которой были выдающиеся эстонцы: генерал фон Михельсон (Имматрикуляция Михельсона, 1971), средневековый художник Михель Ситтов (Четыре монолога по поводу Святого Георгия, 1970), просветитель Яннсен (Час на стуле, который вращается, 1971) и т.д., где Кросс рассматривает проблему и цену компромисса, которую готова заплатить сильная личность ради возможности самореализации. Одним из наиболее значительных произведений Кросса стал роман Императорский безумец (1978), герой которого, дворянин Тимотеус фон Бок, едва ли не единственный бескомпромиссный человек в творчестве писателя. За письмо в защиту крепостных крестьян Александр I объявил героя романа сумасшедшим и заточил в крепость на 9 лет. Но, изуродованный физически, фон Бок все-таки торжествует: его свобода его личности неподвластна даже царю. Для творчества Кросса характерна тщательная разработка исторического фона, достигаемая многолетними архивными изысканиями, умением вжиться в любую историческую эпоху и очеловечить фигуру, знакомую порой лишь по служебным запискам.

Прозаики-дебютанты 1980-х Михкель Мутт (1953), Яак Йыэрюют (1947), Майму Берг (1945) и др. ироничны и самоироничны, они изображают интеллигенцию, среду причудливую в своих проявлениях, зачастую преувеличивающую значение мелочей и утрачивающую представление об истинном масштабе событий.

Эстонская литература в эмиграции

видела свое призвание в сохранении преемственности. Тон задавала проблематика, связанная с национальной идентичностью. Литературными центрами эстонской диаспоры стали Канада и Швеция, хотя книги издавались и в других странах. А.Кивикас, А.Гайлит, П.Крустен и др. прозаики продолжали работать в духе неореализма 1930-х, однако соприкосновение с западной литературой принесло свои плоды: Карл Ристикиви (1912–1977) пишет Новеллу, где наряду с сюжетом есть размышления о том, как следует писать литературное произведение этого жанра, которое можно назвать метановеллой. Так же построена часть его романа Ночь душ (1953), представляющего собой новый этап эстонского модернизма. До начала 1960-х Ристикиви уделяет много внимания обновлению стиля, а в последующем творчестве обращается к исторической тематике и создает серию романов (трилогия хроник – Горящий флаг, 1961; Последний город, 1962; Всадники смерти, 1963; трилогия романов-биографий Покрывало невесты (1965; Песнь радости, 1966; Ученик колдуна, 1967 и т.д.), отображающих обширный период времени от средневековья до ренессанса в разных европейских странах. Среди них выделяется последний роман писателя Римский дневник (1976), герой-рассказчик которого, остзейский просветитель 18 в., приехал в Рим знакомиться с историей и культурой Вечного города. Он задается вопросом, не является ли его бегство с родины уступкой злу и отказом исполнить свой долг. Во многом этот герой автобиографичен.

В эмиграции дебютировали такие эстонские прозаики, как Бернард Кангро (1910–1994), чей первый роман Земля, по которой тоскуют (1949) в лирическом ключе изображал жизнь эстонского крестьянства в середине 19 века; Валев Уйбопуу (1913–1997), почти сразу после бегства из Эстонии написавший роман Никто нас не услышит (1948) об Эстонии советского периода. К молодому поколению прозаиков относятся Хельга Ныу (1934) с ее романами о жизни и быте эмиграции Тигр, тигр (1969) и Дурной мальчишка (1973); Энн Ныу, Элин Тоома и др.

Поэзию в эмиграции представляли старый мастер Г.Суйтс своим последним сборником Огонь и ветер (1950), Х.Виснапуу, издавший несколько поэтических книг в разных странах, из которых стоит упомянуть сборник патриотических стихов Могилы предков (1946). В последних сборниках классика эстонской поэзии М.Ундер Искры в золе (1954) и На окраинах (1963), как и в прежние годы, немало любовной лирики, неомифологических стихов, основанных на народных преданиях и библейских мотивах. Но теперь к ним добавились тоска по родине и дому и горечь жизни на чужбине.

В 1946 в эмиграции дебютировали поэты Калью Лепик (1920–1999), Ильмар Лаабан (1921–2000) и Раймонд Колк. Лаабан со своим дебютным сборником Конец якорной цепи это начало песни (1946) стал первым сюрреалистом в эстонской поэзии. К.Лепик издал множество поэтических книг, построенных на ассоциативной образности, цветовой символике, обращении к экзистенциальным вопросам бытия.

Молодое поколение поэтов наиболее весомо представлено в творчестве Илоны Лааман (1934), предпочитающей верлибр.

Новая эстонская литература.

Со второй половины 1980-х ситуация в в литературу входит молодое поколение поэтов, которое привнесло стилевую многополярность – вплоть до антипоэзии, метапоэзии(Хассо Крулль; 1964), панк-поэзии (Тыну Трубецки; 1963), маньеризма и т.п. Во второй половине 1990-х феноменом стало творчество поэта Contra (Маргус Коннула; 1974), опирающееся на новейший городской фольклор.

Многие прозаики среднего и старшего поколения выступили в этот период со значительными произведениями: роман Николая Батурина (1936) Сердце медведицы (1989), представляющий собой переплетение реальности и мифологии, посвящен самостоянью человека в современной зыбкой реальности. Новый роман Я.Кросса Полет на месте (1998) располагается на грани художественного и документального жанров. Широкий резонанс получает эссеистическая по своему складу проза Я.Каплинского Лед и Титаник (1995), Глаз и Гектор (оба 2000).

Прозаики молодого поколения приходят со своими темами и стилистическими новациями. Дебютный роман литературоведа Яана Ундуска (1958) Жара (1990) – это история любви, умело вплетенная в сложную языковую игру. Роман Тыну Ыннепалу (1962) (под псевдонимом Эмиль Тоде) Приграничье (1993) впервые в эстонской литературе касается темы сексуальных меньшинств и ставит проблему национальной идентичности эстонца в новом едином европейском пространстве. Андрус Кивиряхк (1970) в книге Воспоминания Ивана Орава (1995) выступает в роли пересмешника, предлагая альтернативную модель эстонской истории. Пришедший из рекламы Каур Кендер (1972) быстро обретает популярность своими жестокими романами День независимости (1998), Ненормальный и Бог яппи (оба 2000), молодые герои которых, пережив социальную травму в конце 1980-х – начале 1990-х, самоутверждаются за чужой счет, не брезгуя никакими средствами.

В новейшей драматургии следует отметить Яана Тятте (1964) с пьесами Пересечение с главной дорогой (1997), Мост (2000), Поздравляем с будним днем! (2001), где в парадоксальных обстоятельствах проверяется способность человека оставаться человеком.

ЛЕКЦИЯ 4

ГРУЗИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Древнегрузинская литература. Общий обзор.

Первые письменные грузинские памятники известны с 5 в. Однако начало грузинской литературы уходит своими корнями еще глубже. Оно тесно связано со многими факторами, важнейшим из которых было принятие христианства, провозглашенного официальной государственной религией в начале 4 в. в Картли (Восточная Грузия). Отсутствие письменных грузинских источников дохристианской эпохи не позволяет судить о книжной культуре этого времени, хотя богатый археологический материал (включая и данные эпиграфических памятников на греческом и арамейском языках), а также свидетельства иноязычных, в основном греческих, источников выявляют организованное государственное устройство, развитую культуру и высокую цивилизацию дохристианской эпохи как в Восточной, так и Западной Грузии.

Все это создавало благоприятные предпосылки для развития христианской литературы, ставшей абсолютно доминантной в Грузии на протяжении нескольких столетий, вплоть до возникновения светской литературы в 11 в. С христианизацией связано возникновение грузинской письменности (алфавита), что дало возможность широкого развития литературы на родном языке. Грузинские исторические хроники приписывают изобретение грузинской письменности царю Парнавазу, жившему в конце 4 в. до н.э. Однако до начала 5 в. н.э. образцы грузинской письменности неизвестны.

Самым ранним грузинским памятником долгое время считалась надпись на храме в Болниси (60 км от Тбилиси), датированная 493. Обнаруженные в Палестине (в середине 20 в.) во время археологических раскопок грузинские надписи дают основание считать самой ранней одну из них, выполненную, судя по именам упомянутых в ней исторических лиц, в начале 5 в. Начиная с этого времени, грузинский алфавит постепенно видоизменяет свою графическую форму. Ранний мргвловани (букв. «круглое»), сменяется его графической модификацией нусхури, ставшим основным видом письма с 11 в. (хотя возник он намного раньше). Следующий этап его развития – мхедрули («воинское»), являясь опять-таки графической модификацией угловатого нусхури, уже к 13–14 вв. принимает вид, почти полностью совпадающий с современным. Таким образом, эта система, имеющая непрерывную историю по крайней мере на протяжении 15 веков, является единственной для передачи текста на грузинском языке. Моделью для ее построения (расположение и последовательность букв, числовые значения) послужил греческий алфавит, графические же формы являются оригинальными. Сведения о том, что грузинский алфавит, наряду с албанским и армянским, изобретен неким Маштоцем, являются позднейшей интерполяцией в армянских источниках. Принятие христианства и изобретение (либо, возможно, и восстановление старой, по какой-то причине вышедшей из употребления) грузинской системы письма были важнейшими факторами, обусловившими возникновение богатейшей древнегрузинской литературы, как переводной, так и оригинальной. Центрами книжности являлись монастыри в самой Грузии и вне ее рубежей. Прежде всего в Палестине, поскольку христианство проникло в Грузию именно оттуда; затем, в 9–10 вв., когда мусульманское владычество заставило грузинских книжников искать другие убежища, значительным культурно-книжным центром стал монастырь Святой Екатерины на Синае и, наконец, знаменитый Иверский монастырь на Афоне, основанный в 80-х 10 в., стал основным очагом грузинской книжности. Множество подобных культурных центров было и в самой Грузии: особенно выделяются монастыри на юге Грузии, в Тао-Кларджети (ныне в пределах Турции): Ошки, Шатберди, Пархали и др. В грузинских монастырях работали знаменитые писатели и переводчики: Евфимий Святогорец (955–1028), Георгий Святогорец (1009–1065), Ефрем Мцире (ок. 1025–1100) и прочие.

Дата добавления: 2014-12-10